Порой кажется, что я – единственный в Душанбе человек, который пытается сориентироваться по названиям улиц. Объясняю таксисту, что ему придется заехать во двор с обратной стороны, поскольку часть улицы Айни закрыта, и получаю в ответ пустой взгляд. Говорю: «Заезд со стороны Садбарга (один из центральных торговых центров)», - и сразу все становится понятно. Осведомляюсь в одной из столичных парфюмерий о том, где находится их главный офис, и меня направляют «в Дом печать, то есть где Ювелирный дом Акика». При этом ни слова о пересечении улиц Рудаки и Бухоро. В газетах печатают объявления о продаже квартир без указания адреса, но с «ориентиром» на «Голубой экран», или «Селхозинститут», или «Цирк». Печатные карты, если они и существуют, я не видел ни разу за все четыре прерывных года, что я в Душанбе.

Местные жители много жалуются на поведение водителей («отсутствие культуры вождения»), а меня как простого пешехода больше волнует поведение тех, кто вешает таблички с адресами. Оказывается, что есть два дома №13 по улице Омара Хайяма, причем второй дом №13 находится не сразу после первого, а через несколько зданий. Во втором доме №13, кстати, размещается так называемая «Колония художников» - мастерская нескольких местных художников, скульпторов и мастеров по резьбе. Их работа, действительно, прекрасна, но если вы решите добираться до «Колонии», зная лишь адрес, - вам придется долго брести в гору. Но если знать ориентир - «Селхозинститут» - то можно доехать и на такси…

Естественно, не все так уж плохо, и адреса даже известны многим жителям Душанбе. Не всем, конечно, и чаще приходится описывать таксисту нужный адрес как «пятачок рядом с 42-ой школой, где построили мечеть во дворе»… 

Вообще-то я не жалуюсь: все-таки добраться до нужного места - в Душанбе вполне выполнимая задача. Впрочем, ориентировка по известным местам вместо адресов указывает на одну очень душанбинскую черту: слегка осложненный порядок вещей, неожиданно дающий о себе знать не при первом взгляде, а только повторном столкновении с реальной материей ежедневного бытия.

Свет и отопление - везде бардак

Говорить о войне - неизбежность при любом описании Душанбе, поэтому хочется именно с этого и начать. Через войну, расколовшую Таджикистан в 1990-е годы, я не прошел и не смею здесь затрагивать ее суть или повседневность. Но война коснулась всех в Душанбе, и все ее помнят.

Сегодня в Таджикистане одной из ключевых проблем ежедневной жизни - а значит, и частой темой разговоров - является подача света. Об этом говорят все, особенно в холодные месяцы, что вовсе не удивительно. Свет в Таджикистане – в дефиците! За пределами столицы наблюдается почасовой режим подачи электроэнергии: некоторые районы получают свет по 8 часов в день, а другие - по шесть, а самые отдаленные села, говорят, ограничены двумя часами электроэнергии в день. В Душанбе свет есть вроде бы постоянно, хотя бы в центре города, но и отключения случаются часто. Но чему тут удивляться? Система электропередачи стара, местами не чинится уже не которое десятилетие. К тому и население Таджикистана, даже учитывая отток мигрантов, немало выросло с советских времен, и электроэнергии сейчас на всех просто не хватает.

По воспоминаниям жителей Душанбе, раньше - и во время войны! - всем хватало. Даже в разгаре военных действий в середине 1990-х, говорят, свет в городе не отключали, только если «сами иногда вырубали его, чтобы не привлекать внимания боевиков». То же самое наблюдалось и с отоплением, и с горячей водой: если на протяжении 1990-х регулярность их подачи слегка ухудшилась, но в общем, держалась, то уже с начала 2000-х ситуация резко пошла на спад. Сейчас многие районы столицы отрезаны от системы отопления и снабжения горячей водой, хотя в последние годы и начинаются реставрационные работы. Хочется надеяться, что в скором времени количество домов, подключенных к отоплению, увеличится. В любом случае остается непонятным, почему все резко ухудшилось именно после войны, в то время как политическая обстановка стабилизировалась. 

Говорят, в частности, что это все является результатом тысяч индивидуальных решений, принятых отдельными частными лицами, в отсутствии единого управления и не связанных между собой. В совокупности это привело к краху системы подачи электричества и отопления. Рассказывают о том, как при росте экономики в начале 2000-х годов в Душанбе начался строительный бум - и люди затеяли ремонты в квартирах. Было модно заменять советские батареи на кондиционеры. В одной квартире срезали батареи, в другой… Отопительный контур дома прерывался. И сейчас, несмотря на увеличение производительности ТЭЦ, в целых районах уже непонятно, по каким трубам подавать отопление.

Что касается электричества, то, как объяснял мне бывший сотрудник-экономист Душанбинского офиса Всемирного банка, тут все так же объясняется реакцией на множество отдельных действий граждан. С наступлением мира и экономического роста неудивительно, люди стали позволять себе больше затрат на электричество, а административная система, регулирующая подачу электроэнергии, не успевала за новым объемом работы. Оказывается, что спустя несколько лет было уже непонятно, сколько электричества продавалось за год, кому и на каком основании. Чтобы упорядочить ситуацию, государству не только пришлось ограничить поставку в некоторые регионы, но и, по рекомендации Всемирного банка, повысить общий тариф на электричество.

С другой стороны, поговаривают, что недостаток электричества куда легче объяснить продажей киловатт Афганистану. По официальным данным, в зимний период Таджикистан электричество соседям не продает, но тут уже сам думай, кому верить… 

Откуда знаете?

Живя в Душанбе, во многом приходится прислушиваться к словам жителей: частые информационные противоречия в официальных или печатных источниках вынуждают обращаться к другим источникам информации. Не думаю, что только я оказываюсь в таком положении.

Например, сейчас в городе идет оживленная дискуссия относительно строительства нового базара взамен существующего «зеленого» базара «Шохмансур». Некоторые утверждают, что новый базар будет построен в районе Спартака, то есть в довольно центровом месте, а другие охотно уверяют, что он будет возле «Седьмого километра», что значительно выше по холму и дальше от центра. Причем, ни первые, ни вторые не ссылаются на какие-либо официальные источники или на газеты. Дискуссия идет очень бурно - но все это на уровне слухов. Возможно, что местные журналисты и писали об этом в течение последних месяцев, но я про это не слышал.

Удивительно, что слухи остаются так важны на фоне быстро развивающейся, критически настроенной и вроде бы свободной прессы. В Душанбе печатается немало достойных газет, в том числе и на русском, и на таджикском языках, в них чувствуется аромат настоящей свободы слова. Критикуют государственные ведомства, активно обсуждают общественную жизнь, хвалят передовиков, ну и воспоминают прошлое: в соседних странах такую прессу уже точно не прочтешь. Кажется, что эти газеты не только печатают, но и читают, или, по крайне мере, покупают, поскольку свежий номер еженедельной «Азии-Плюс» часто можно найти только в первый день после выпуска. 

Впрочем, помимо читающего населения есть и другая аудитория. Недавно обсуждая этот вопрос с представителями местной молодежи, я обнаружил, что наши представления об информационном пространстве Душанбе уж мало в чем совпадают. Для них главными источниками информации являлись не газеты или формальные новостные агентства, а в основном «лента» обновлений и новостей в социальных сетях. Они умело справляются с попытками государства ограничивать доступ к некоторым сайтам такого рода (между прочим, «Фейсбук» часто здесь блокируется), подключаясь к сети через прокси-серверы и обращая на официальные постановления и выдвижения власти минимальное внимание. Они мгновенно объяснят, как миновать сетевые ограничения, но не знают и даже не интересуются, кто и за что заблокировал ресурсы.

О блокировке сайтов в Таджикистане можно было бы написать отдельную статью, но это тема другого очерка, поэтому отставим ее на обочине. Достоин внимания другой момент. Если разобраться, то и обсуждающие по телефону новый базар таксисты, и сплетничающие в сети о школьных подругах подростки, - все они опираются на один и тот же источник информации: личную передачу. Не хочу предполагать, что темы политического или общественного значения избегаются - ровно наоборот, так как во время «осенних облав» солдат-призывников, например, я помню хорошо продуманные толкования по этому актуальному вопросу и от таксистов, и от подростков. Но при этом статьи о тех же «облавах» в душанбинской прессе в разговорах не упоминались, будто читающая часть населения была отделена от остальных. Свобода слова, несомненно, здесь чувствуется. Только она существует отдельно от людей, и ее влияние на действительность, кажется, не такое, какое обещают учебники по политологии. 

Системы нет. Есть люди

В Америке, откуда я родом, иногда толкуют сумасшествие как «ожидание других последствий в результате одинаковых поступков», то есть повторение одинаковых действий в надежде получить желаемый, но и не достигаемый результат. В Душанбе, впрочем, создается впечатление, что логические цепи действуют иначе. При повторении любого мелкого поступка можно получить самые неожиданные последствия. Проезд во всех маршрутках в городе вроде стоит один сомони, или полтора, если ехать далеко. Однако случаются проезды и за 2 сомони, и за 1.6 - причем по одному и тому же маршруту. Разделы покупаемых нами газет меняются из номера в номер, счетчики по-разному считают потребленное электричество, учреждения не всегда работают в объявленные часы. Редко можно твердо утверждать, что предыдущий опыт повторится и в следующий раз.

Естественно, такой осложненный порядок вещей не всегда и не всех устраивает, особенно тех, кто привык к более налаженным общественным обстоятельствам. Но я особенно сочувствую местным бизнесменам, которые умудряются тут вести дела: форма необходимых справок может мгновенно измениться, а их количество - умножиться… Однако если разобраться в сути дела, складывается чувство, что отсутствие отлаженной системы есть тоже результат местной традиции - опираться в делах на человеческие отношения. Иначе говоря, разделы газет определяются не компьютерными алгоритмами, а редакторами; стоимость проезда не устанавливается автоматически, а зависит от желаний шофера конкретной маршрутки. Везде и во всем присутствует человек и его личные решения. Мы живем в мире, который все больше управляется не человеком, а устройствами, которые иногда выходят из-под контроля. Однако многим из нас стоило бы вспомнить, что можно полагаться и на человека. Может, в Душанбе система и не будет идеально отлажена, но, по крайней мере, будет с кем поговорить, пока разбираешься, где находится «Седьмой километр».
 

Автор: Айзек Скарборо – гражданин США, исследователь Центральной Азии, живущий в Душанбе

Источник: fergananews.com

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram