После размыкания энергокольца Центральной Азии в 2009 году Таджикистан не решился на полную изоляцию и продолжал поставлять соседям энергию в автономном режиме. Тем не менее к концу 2010-х Душанбе решил вернуться в единую систему. Сегодня к ней уже подключены основные линии юго-запада страны, а до конца 2023 года Таджикистан планирует подключить к энергокольцу линии электропередачи в Согдийской области. Директор по газовым проблемам Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач рассказал в интервью Ia-centr.ru, какие перспективы это открывает перед регионом и Таджикистаном. 

— Объединённая энергосистема ЦА перестала работать в 2009 году, но через десять лет была восстановлена в усечённом виде. Для чего?

— Потому что выгоды от ее функционирования очевидны, а издержки и риски обособленного существования системы, которая строилась как единое целое, оказались слишком велики.

Более того, это не просто энергетическое кольцо, а водно-энергетическое, где завязаны вопросы перетоков электроэнергии от ГЭС и системы орошения, а также гидрологической безопасности. Страны все равно были связаны реками, на которых находятся ГЭС, и полноценной автономии добиться все равно не получилось.

— Какие проблемы энергосектора Центральной Азии выявили за 10 лет, в промежутке между разрывом и восстановлением?

— С точки зрения энергетики, отказ от синхронной работы означал необходимость содержать большие резервные мощности на ископаемых энергоресурсах. Это дорого. А когда стали проявляться проблемы с запасами и добычей, это стало чревато масштабными блэкаутами.

— Одним из альтернативных проектов стал CASA-1000, в рамках которого планируется экспортировать электричество из Киргизии и Таджикистана, где оно сейчас в дефиците, в Пакистан и Афганистан. Нежизнеспособность проекта стала очевидна более пяти лет назад. Почему некоторые страны — Таджикистан, Киргизия — продолжают осваивать деньги по проекту?

Я бы не назвал это альтернативным проектом — скорее, это «проект на безрыбье». Киргизия и Таджикистан имеют избыточные мощности по производству электроэнергии на ГЭС. Когда они лишились возможности отправлять эти излишки в Узбекистан — кстати, зачастую это был бартер на газ — они стали искать варианты экспорта.

Другое дело, что других соседей у них нет. Отсюда необходимость рассматривать непростой вариант с Афганистаном.

— С 2018 года Таджикистан поставлял своё электричество в Узбекистан. Какие задачи решали и решают эти поставки? Как они влияют на проекты «долгостроев», например, Рогунскую ГЭС?

— Таджикистан не имеет значительных запасов углеводородов. Поэтому экспорт электроэнергии, тем более избыточной, — это простой способ получить доход. Но это были разовые сделки.

Восстановление кольца должно сделать эту систему перетоков более устойчивой. Для больших инвестиционных проектов, таких как Рогунская ГЭС, это может стать позитивным сигналом.

— Какие еще плюсы возвращения в энергокольцо может извлечь для себя Таджикистан?

— Готовый рынок сбыта для электроэнергии, а также получение энергии с ТЭС соседних стран в периоды маловодности.

По идее, это должно повысить безопасность энергоснабжения таджикистанских потребителей. Кроме того, можно ожидать увеличения инвестиционной привлекательности новых проектов в сфере энергетики и ускорения их реализации.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram