В преддверии первого саммита "Европейский Союз – Центральная Азия", который состоится 3–4 апреля 2025 года в Самарканде, актуальным становится вопрос: какие же выгоды может извлечь Кыргызстан из сотрудничества с ЕС? Несмотря на потенциальные перспективы, существуют объективные препятствия, которые ставят под сомнение значимость этого партнерства для нашей страны.

Саммит в Самарканде станет первой встречей на высшем уровне между ЕС и странами Центральной Азии после пандемии. В мероприятии примут участие лидеры Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана, а также представители Европейского Совета и Европейской Комиссии. Основными темами обсуждения станут инфраструктурные проекты, такие как Транскаспийский международный транспортный маршрут (ТМТМ), управление водными ресурсами и климатическая повестка. По итогам саммита планируется подписание Соглашения о расширенном партнерстве и сотрудничестве между ЕС и странами региона.

Сегодня Европейский Союз сталкивается с серьезными экономическими и энергетическими вызовами. И в этих условиях объединение стремится обеспечить себя дешевыми ресурсами для поддержания собственной экономики, что не обязательно способствует развитию стран-поставщиков, включая Кыргызстан.

Впрочем, Регион Центральной Азии привлекает ЕС не только своими природными богатствами, но и наличием недорогой рабочей силы. Однако это означает, что ЕС не заинтересован в повышении доходов местного населения, поскольку это приведет к удорожанию производства. Кроме того, немногие европейские проекты в регионе сопровождаются, скажем так, ограниченным финансированием и не всегда выгодными условиями для Кыргызстана.

При этом очевидно, что для стран Европы Кыргызстан не является значимым экономическим партнером. Внешний товарооборот нашей страны в 2024 году составил $16 миллиардов, из которых лишь $819,5 миллиона приходилось на торговлю с 27 странами ЕС и Великобритании. Это свидетельствует о том, что доля ЕС в общем объеме внешней торговли Кыргызстана остается незначительной.

Одна из центральных тем предстоящего саммита - перспективы развития Транскаспийского международного транспортного коридора (ТМТМ). Однако осуществление этого проекта сопряжено с серьезными трудностями в сфере логистики. Евросоюз рассматривает Китай как "стратегического оппонента", что порождает угрозы для продолжения экономических связей Центральной Азии с Пекином, а также для расширения ТМТМ. В 2024 году через данный маршрут было транспортировано 4,5 миллиона тонн грузов, причем 304 из 328 контейнерных составов обеспечивали отправку продукции из Китая в страны Европы. Этот факт свидетельствует о высокой зависимости коридора от китайского экспорта и его чувствительности к международной политической нестабильности.

Евросоюз заявляет о намерении финансировать развитие инфраструктуры ТМТМ, однако делает это преимущественно через кредитование. В 2024 году Европейский инвестиционный банк заключил соглашение о предоставлении займов на 1,47 миллиарда евро для Кыргызстана, Казахстана и Узбекистана, а Европейский банк реконструкции и развития подписал меморандум с Казахстаном о выделении кредитной линии на 1,5 миллиарда евро. Однако эти суммы по-прежнему остаются лишь декларациями, и на фоне экономического спада в ЕС их фактическое распределение затягивается. Помимо этого, рост кредитных обязательств усиливает долговую нагрузку на государства региона, что может подорвать их финансовую устойчивость.

Европейские страны проявляют повышенный интерес к месторождениям стратегически значимых полезных ископаемых в Центральной Азии, включая никель, медь и литий. Однако их активная добыча может усилить зависимость региона от экспорта сырья, усугубить социальное неравенство и негативно сказаться на состоянии окружающей среды. В частности, Кыргызстан обладает 13% мировых запасов сурьмы, которая играет ключевую роль в производстве электроники и оборонных технологий. При отсутствии надлежащего регулирования и вложений в переработку руды существует вероятность, что страна останется лишь экспортером необработанного сырья, не получая экономических преимуществ от его глубокой переработки.

Стремление ЕС к сотрудничеству с Центральной Азией можно рассматривать как попытку снизить влияние России в регионе.

"В первую очередь Европейский Союз стремится укрепить свои политические позиции в Центральной Азии, учитывая существующие разногласия с Вашингтоном по вопросам российско-украинского конфликта, а также военной и экономической повестки. Чтобы ЕС выглядел более влиятельным игроком в регионе, ожидается активизация его деятельности", - считает политолог Игорь Шестаков.

По его мнению, в условиях коренной трансформации USAID и нежелания администрации Трампа выделять миллиарды долларов на грантовые проекты, у ЕС появляется возможность перехватить инициативу. В частности, речь идет о финансировании неправительственных организаций (НПО) и СМИ, на которое Вашингтон теперь тратит значительно меньше средств по сравнению с администрацией Байдена.

"Грантовая поддержка ЕС, хотя и не будет столь масштабной, как у США, станет важным инструментом продвижения европейской повестки. Союз, вероятно, сосредоточится на взаимодействии с медийными и политическими организациями, поддерживающими его интересы. Основные направления останутся прежними - права человека, экологические инициативы, но при этом продолжат служить рычагом политического влияния", - уверен эксперт.

Вместе с тем, говоря об экономических аспектах сотрудничества, Шестаков отмечает снижение товарооборота между Кыргызстаном и ЕС в 2024 году.

"Это подтверждает, что рост 2022 года был в значительной степени связан с параллельным импортом в Россию, а не с расширением кыргызского экспорта. Европейский рынок уже насыщен продовольственными и промышленными товарами, и, помимо экологически чистой продукции, Кыргызстану сложно предложить что-то конкурентоспособное. Не стоит рассчитывать и на серьезные инвестиции. В приоритете ЕС остаются проекты в углеводородном секторе, но они будут сосредоточены, прежде всего, в Казахстане и Туркменистане, где есть доступ к нефти и газу. Кыргызстан же остается вне фокуса европейского внимания", - говорит аналитик.

По его словам, одним из ключевых направлений взаимодействия ЕС с Центральной Азией остается миграция. Хотя европейские страны, такие как Германия и Великобритания, предоставляют ограниченные квоты, это направление остается важным элементом конкуренции ЕС с Россией.

"Так что, предстоящие встречи и переговоры будут направлены на расширение европейского влияния в регионе и ослабление позиций Москвы. Однако пока не видно конкретных и конкурентоспособных механизмов, которые могли бы существенно повлиять на торговлю, миграцию и инвестиции. Вопрос в том, что Европа сможет предложить Центральной Азии помимо политической повестки", - резюмирует Игорь Шестаков.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram