Известный исламский философ Гейдар Джемаль считает, что так называемого общественного протеста против хиджаба в России не существует, поскольку нет самого общества, а есть политтехнологи, которые пытаются оперировать массами в собственных целях. Об этом и о прикладных аспектах ношения хиджаба Джемаль рассказал в интервью ИА IslamNews.


– Гейдар Джахидович, на ваш взгляд, что именно раздражает обычных россиян в хиджабе? Вопрос навеян депутатом Захаровым, который от имени "народных масс" на днях написал письмо Собянину. 

– Во-первых, Захаров – не обычный россиянин, а депутат, значит, он политически ангажирован, и более того, думает, каким образом конкурировать с Жириновским и другими думскими психопатами, повысить свою узнаваемость в медийном поле. А для этого годится все, и особенно хорош хиджаб, поскольку он приходится на исламофобский вектор. 

– То есть тех людей, от чьего лица говорит депутат, не существует? Вот этой части общества, которую, как и депутата, пугает хиджаб?

– Я думаю, что обычному обывателю абсолютно на все наплевать. А есть манипуляторы, которые выполняют политтехнологические программы, политтехнологическую дорожную карту по нагнетанию в определенных болевых точках, при этом все выдают себя за "общество". А на самом деле никакого общества нет, люди живут от ложки до ложки ко рту, заняты своими повседневными делами, но в обсуждениях могут повторить, воспроизвести то, что слышат по телевизору. Промывка мозгов идет, поэтому то, что называется "обществом", – это способность масс повторить то, что они слышат по ящику. Вот и все. 

– Давайте все же отталкиваться от гипотезы, что общество есть. В чем причина агрессии, с которой россияне воспринимают вообще все чужеродное, отличающееся от их представлений о стиле?

– А это такой тип людей, которые в принципе недовольны всем, что от них отличается. Они любят себя в цветных бермудах, со своими пивными брюхами, идущими по пляжам Анталии, сосущими пиво. Они считают, что это образцовый идеал человека. А кто-то ловкий, стройный, красивый, обладающий определенной самодисциплиной, носящий другую одежду, вызывает у них комплекс неполноценности. Потому что главная черта этих так называемых россиян – ощущение собственной малоценности и маргинальности. И как только им что-то напоминает об этом, они, естественно, начинают раздражаться.

– Возвращаясь к хиджабу, может, дело чисто в эстетическом восприятии? Так, красивый, стильный хиджаб вряд ли вызовет чье-то недовольство, а вот если (как описывали недавно в интернете) "приехать из кишлака в поролоновом халате с сальными пятнами, в войлочных туфельках, с расписным мешком на голове", произойдет эстетическое отторжение. Не в этом ли корень проблемы?

– Если обращаться к Корану и смыслу хиджаба, он не имеет отношения к сексуальности или несексуальности. Его задача – отличать честную женщину от проститутки. В Коране сказано: "скажите вашим женам, дочерям и женщинам верующих (мужчин), чтобы они пониже опускали свои широкие головные покрывала (покрывая ими одежду). Это будет им удобнее, чтобы отличить их от других женщин и чтобы они не подверглись оскорблениям". Иными словами, хиджаб – это знак, месседж, сигнал о том, что женщина является мусульманкой, и если к ней пристанут, как к обычной проститутке, то за нее вступится джамаат, и приставшим не поздоровится. Все остальное – эротика, не эротика, ревность и прочее – это дополнения, возникшие исторически, потому что мусульмане, к сожалению, зверски озабочены проблемой греховности или не греховности секса, которая к ним пришла по контаминации из христианства, в котором существует бзик насчет секса и его этической проблематики. В исламе изначально, по смыслу откровения, секс является одной из форм поклонения. Он разрешен. Единственное, что оговорена форма его легализации, которая необходима для того, чтобы соблюдались права детей и чтобы они не были оставлены, и чтобы мужчина нес финансовую ответственность перед женщиной, с которой он вступает в отношения. Все остальное приветствуется. У мусульман, поскольку они живут бок о бок с христианами тоже появилось какое-то подозрение в том, что секс – это грех. Но хиджаб имеет смысл четкого послания: подчеркнуть принадлежность мусульманки к умме. 

– То есть хиджаб это не просто сокрытие волос, но и определенный кодекс поведения?

– Да. Касаемо этической стороны: любой хиджаб, если он адекватен, красив. Очень красива иранская чадра, очень красивы даже никабы. Но еще надо отметить: цель хиджаба и цель закрытия женщины – это поддержание сексуального тонуса в обществе, высокого уровня поляризации полов. Когда женщины ходят голыми, они перестают интересовать мужчин, это общеизвестно. А закрытая женщина является тайной, загадкой, и либидо это укрепляет. Полы должны быть поляризованы, чтобы между ними было высокое напряжение, поскольку либидо – это очень высокая ценность. Таким образом, хиджаб, скрывая женщину, тем самым повышает сексуальное напряжение.

– То есть в этом смысле никакого противоречия нет, и хиджаб может быть сексуальным?

– Противоречия нет. Другое дело, что некоторые экстремальные суфии извратили смысл ислама. Сбить похоть, понизить половое чувство, стать третьим полом никоим образом никогда не могло быть задачей в исламе. Может, это задача христианских монахов или скопцов ради Царствия небесного, но к исламу это не имеет ни малейшего отношения. Эта тема привнесена в наше общее евразийское пространство, в частности, зороастрийцами. Она сформировала христианский взгляд на скопцов и монахов, которые ради царствия небесного становятся бесполыми ангелами, но через крайние суфийские каналы она повлияла и на менталитет современных мусульман, а это совершенно не соответствует духу ислама. Это удивительно и абсурдно с точки зрения менталитета и поведения сахабов Пророка, которые совершенно иначе относились к сексу, к женщинам, вообще ко всем этим темам. 

А красота вообще – это вещь, очень сильно зависящая от полового чувства. Если вы, допустим, предавались воздержанию в течение пары месяцев, и потом увидели какого-то страшного крокодила в очках и с какой-то чудовищной сумкой, то вам после двух месяцев воздержания этот крокодил может показаться просто Наоми Кэмбелл. Иначе говоря, высокое, интенсивное половое чувство делает объект вожделения в глазах вожделеющего прекрасным. А если этого полового чувства нет, то он смотрит на красивую женщину и видит, что у нее какие-то угри, какой-то прыщ, уши неправильно растут, мочки приросли и так далее, то есть находит в ней тысячу недостатков. То есть это вещь субъективная.

– Но когда по улице идет стильная женщина в стильном хиджабе и тетка в непонятном мешке на голове, это все же одно и то же, или разные вещи?

– Нет, конечно, не одно и то же. Но я, например, некрасивых женщин в некрасивых хиджабах вообще не встречал. Все были, на мой взгляд, очень привлекательны. 

– А вот, например, картина: валяется алкаш в канаве, мимо идет девушка в хиджабе. Алкаш начинает возмущаться… Это поддается психоанализу?

– Я думаю, что то, чем возмущается забудлыга, так же не подлежит серьезному обсуждению. Может, в качестве клиники еще можно анализировать то, что несет какой-то малоизвестный депутат, – с точки зрения того, на что может пойти человек, чтобы повысить свою узнаваемость, не имея никаких других данных. Но это предел. Еще не хватало обсуждать забулдыг!

– Почему общество, порицая хиджабы, так любит конкурсы красоты и прочие акты публичного оголения?

– Я же уже сказал, что это не общество, а политтехнологи. Но, в целом, стадо, пока у него что-то свербит в плане похоти и сохраняются остатки сексуального чувства, которое не рассуждает, конечно же, будет приветствовать голую девку и тянуть к ней свои похотливые ручонки. Это игра на низменных инстинктах. Чем меньше человек управляет собой, чем меньше он думает о том, что его половой инстинкт – это сверхценность, которую он не разменяет ни на что, тем больше он тянется к голой девке, желая заполучить такую. Это более управляемый планктон, нежели люди, которые тщательно возделывают в себе какие-то эмоции мужчины, реального носителя мужского достоинства. Но последние вредны для либерального социума, для его хозяев. А вот сосущие пиво плебеи – самое то, потому что они легко управляемы. Естественно, что маргинализация человеческой нации является политическим заказом. 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram