Укрепление тенге примерно на 10% за один месяц стало самым обсуждаемым рыночным событием в Казахстане, однако большинство экономистов сходятся во мнении, что этот тренд краткосрочный и не основан на фундаментальных изменениях в экономике. В течение последних четырёх недель доллар подешевел с уровней порядка 520–525 тенге до отметок около 500, а в некоторые дни и ниже. На рынке это воспринимается как сигнал перетока капитала, но ни один серьёзный аналитик не видит в этом признака долговременного «окрепшего тенге». Казахстанские финансовые эксперты Расул Рысмамбетов и Айдархан Кусаинов, анализируя происходящее, называют происходящее временным отклонением, сформированным сочетанием спекулятивных факторов, а не устойчивой экономической динамикой.

Основная причина текущего укрепления кроется в политике Национального банка, который в борьбе с инфляцией повысил базовую ставку до 18% годовых. Такие уровни доходности делают тенговые инструменты крайне привлекательными для инвесторов, особенно иностранных, имеющих доступ к дешёвым долларам и евро. Механизм крайне простой: зарубежные участники заводят валюту в Казахстан, продают её, конвертируют в тенге и вкладываются в высокодоходные инструменты. Это классический «carry trade». При разнице ставок в 12–13 процентных пунктов между долларом и тенге подобные операции дают мгновенный и прогнозируемый доход, что привлекает спекулятивный капитал. Для Казахстана, являющегося частью глобального рынка капитала, подобные циклы — не новость, но их масштаб усиливается именно благодаря высокой ликвидности, открытости финансовой системы и стабильным ожиданиям.

Второй фактор, усиливший укрепление тенге, — крупные размещения Министерства финансов. По словам Айдархана Кусаинова, размещение на сумму около $1,5 млрд, осуществлённое в октябре – начале ноября, также дало краткосрочный эффект. Часть этих средств была продана на бирже, что увеличило предложение валюты. В дополнение к этому в рынок поступили средства от обязательной продажи экспортной выручки, а также – по оценкам экспертов – произошло зеркальное отражение потоков из-за разницы в платежных графиках компаний и органов госуправления. Одновременно с этим часть внешнего долга была конвертирована, что дополнительно увеличило предложение доллара.

Третий фактор связан с использованием гарантированного трансферта из Нацфонда. Основная часть средств фонда номинирована в долларах и евро. При переводе этих средств в тенге государство вынуждено продавать иностранную валюту, тем самым увеличивая её предложение и усиливая давление на доллар. Рысмамбетов отмечает, что дефицита доллара на рынке сейчас нет — наоборот, его избыток превышает «нормальные режимы». Эта ситуация ускорила укрепление тенге, но при этом искажает реальную рыночную картину.

Формально казахстанская валюта выглядит устойчивой, однако для инвесторов текущая ситуация представляет собой возможность зафиксировать двойную прибыль: курсовую разницу и процентный доход. При заходе по курсу 520 и выходе по 500 инвестор получает выгоду и от укрепления тенге, и от ставки в 18% годовых. Это и есть классический пример работы hot money, которые создают видимость устойчивости, но в реальности усиливают риски волатильности.

Оба эксперта подчёркивают, что наличие hot money делает ситуацию потенциально опасной. Такие капиталы приходят быстро, усиливают курс, а уходят ещё быстрее, вызывая резкое ослабление валюты. Если десятки или сотни миллионов долларов попытаются выйти одновременно, это способно «поцарапать» курс, как выразился Рысмамбетов, и вернуть тенге к уровням существенно ниже тех, что были до укрепления. В мировой практике горячие деньги считаются одним из главных источников финансовой нестабильности. Давление капитала усиливает циклы, увеличивая риски валютных шоков и ухудшая прогнозируемость.

Для Казахстана опасность состоит и в том, что укрепление тенге наносит прямой ущерб экспортёрам и снижает доходность операций Нацфонда. Экспортная выручка — особенно в несырьевых секторах — становится менее выгодной, компании теряют часть маржинальности. Для Нацфонда укрепление тенге означает, что при обмене валюты фонд получает меньше тенге, что ухудшает бюджетные возможности. По словам Рысмамбетова, текущий курс скорее ниже реального рыночного уровня. Ряд экспертов в публичных комментариях утверждают, что новый курс отражает изменившуюся реальность, однако многие финансисты считают это временным отклонением.

С точки зрения регулирования государству необходимо снижать риски резкого отката. Одним из решений Кусаинов называет отмену обязательной продажи валютной выручки, которая усиливает единоразовый наплыв иностранной валюты и тем самым создаёт искусственное укрепление тенге. Второй инструмент — активные покупки валюты ЕНПФ и Национальным банком для сглаживания дисбалансов. Центробанки по всему миру применяют подобные механизмы, чтобы минимизировать влияние спекулятивных потоков. Однако любой из инструментов имеет последствия: активные интервенции могут временно стабилизировать курс, но создают давление на резервы и не решают фундаментальные проблемы экономики.

Прогнозы на 2026 год остаются неопределёнными. Технически Национальный банк обладает достаточными резервами, чтобы удерживать стабильность курса в течение ограниченного периода. Но подобная стратегия напоминает попытку удержать крышку на кипящем котле: давление на экономику растёт, а структурные дисбалансы лишь откладываются на будущее. И Рысмамбетов, и Кусаинов подчёркивают, что при ухудшении внешней конъюнктуры, снижении цен на сырьё или изменении глобальных потоков капитала Казахстан столкнётся с падением тенге. В условиях высокой доли импорта и зависимости от внешних рынков такое ослабление может иметь выраженный инфляционный эффект.

Единственным долгосрочным решением аналитики считают развитие реального сектора экономики. Казахстанские власти уже ориентируются на расширение внутренних цепочек переработки — как в металлургии, так и в агропроме. Однако экономическая база страны остаётся относительно узкой: по словам Рысмамбетова, чем меньше экономика, тем легче её вывести из баланса даже умеренными внешними колебаниями. Реальный сектор способен создавать устойчивый спрос на национальную валюту, снижая зависимость от внешних потоков. Укрепление производственной базы, стимулирование частного бизнеса, расширение экспортной линейки — все эти меры позволяют стране уменьшить влияние внешних спекулятивных волн.

Текущее укрепление тенге выглядит как статистический всплеск, формируемый комбинацией высокой ставки, действий Нацфонда и временных рыночных факторов. Пока инвесторы воспринимают Казахстан как фронтирный рынок, на котором можно оперативно зарабатывать, вход и выход горячих денег будут цикличными. Экономическая стабильность в таких условиях опирается не на цифры в биржевых терминалах, а на структурные перемены в экономике. Именно они определят, станет ли укрепление тенге реальным процессом, а не кратким эпизодом на фоне глобальной ликвидности.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram