Директор Аналитического центра Андрей Казанцев — о председательстве России в ШОС и роли российско-китайского сотрудничества в обеспечении безопасности в Центральной Азии.

В 2014–2015 годах председательство в ШОС должно перейти России от нынешнего председателя — Таджикистана. На этот период выпадает и вывод Международных сил содействия безопасности (МССБ) из Афганистана. Это событие с тревогой ожидают во всем мире и прежде всего в странах-соседяхАфганистана. Для ШОС это особенно важно потому, что Афганистан имеет статус наблюдателя. И хотя в этой стране, видимо, останется небольшое количество американских военных, ситуация в целом характеризуется очень высокими рисками безопасности, в том числе и для соседних с ним стран-членовШОС. Несмотря на заверения ряда афганских и западных лидеров и экспертов, внутри Афганистана, по мнению большинства российских специалистов, так и не вызрели условия для хотя бы относительной стабилизации. Более того, даже пребывание в Афганистане американских войск в рамках операции «Enduring Freedom» и войск МССБ в рамках операции ООН, к сожалению, не смогло разрешить проблемы этой страны.

Некоторые же из этих проблем, особенно наркотическая, по мнению авторитетных российских структур (в частности, руководства Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН)), за весь период оккупации этой страны только обострились. Как считают многие российские и центральноазиатские специалисты, ситуацию с транспортировкой афганских опиатов по так называемому «северному маршруту» (Афганистан — Центральная Азия — Россия) можно охарактеризовать как «афганскую наркоагрессию». Россия, по данным Управления ООН по наркотикам и преступности, занимает печальное первое место по потреблению афганского героина. Согласно оценкам ФСКН, потери России (в смысле смертей молодых людей, в основном мужчин, от передозировки героина) существенно превышают потери СССР в период Афганской войны (1979–1989).

Для наших китайских партнеров наркотическая проблема не носит столь серьезного характера. Для Китая с его более чем миллиардным населением, вынужденного десятилетиями ограничивать темпы прироста населения, могут быть непонятны опасения российского руководства, связанные с тяжелой демографической ситуацией, определенный вклад в которую вносит и героиновая наркомания. В России и без афганского героина существует проблема, связанная с общей убылью населения и недостатком мужского населения из-за беспрецедентно низкой для промышленно развитых стран средней продолжительности жизни мужчин по сравнению с женщинами. Недаром руководитель ФСКН России генерал Иванов до своего назначения курировал именномиграционно-демографическую ситуацию в стране. Именно поэтому на роли «героиновой угрозы» стоит остановиться столь подробно.

Хотя присутствие в Афганистане большого количества иностранных войск не только не привело к исчезновению наркотической угрозы, но даже и сопровождалось ее обострением, это вовсе не означает, что уход международных сил из страны приведет к автоматическому уменьшению производства опиатов. Напротив, в условиях нарастающего хаоса оно может только увеличиться. Одним из важных средств борьбы с афганской наркоугрозой может стать экономическая помощь стране, создающая альтернативы выращиванию мака-сырца как основной отрасли афганской экономики. Немаловажна для борьбы с указанным злом и экономическая помощь странам-соседямАфганистана, через которые осуществляется транзит наркотиков по «северному маршруту». Прежде всего, соответствующая поддержка необходима двум особо уязвимым государствам региона — Таджикистану и Кыргызстану. Россия, как и Китай, уже оказывает двум этим странам большую помощь, в том числе непосредственно направленную на борьбу с наркотической угрозой. На период, совпадающий с председательством в ШОС, Россия взяла на себя еще более повышенные обязательства в этой области. Нашей стране очень хотелось бы, чтобы Пекин тоже понял наши озабоченности в данной сфере и оказал содействие, в том числе через механизмы ШОС.

Здесь в условиях серьезных экономических проблем, характерных сейчас как для Запада, так и для всех постсоветских стран, включая, к сожалению, Россию, огромную роль может сыграть именно КНР. Китай уже сейчас вкладывает достаточно большие средства (речь идет как об инвестициях, так и о прямой помощи) в Афганистан и соседние с ним центральноазиатские страны. Россия тоже оказывает огромную экономическую и военную помощь центральноазиатским государствам-членам ШОС, а также помогает (в том числе в военно-технической сфере) законному правительству Афганистана. Среди центральноазиатских государств-членов ШОС, оказывающих помощь как своим соседям по постсоветской Центральной Азии, так и Афганистану, можно особо упомянуть Казахстан и Узбекистан. Представляется, что в период российского председательства в ШОС особое внимание должно быть уделено координации усилий в этой сфере.

Описанная выше ситуация в наркотической сфере является огромной угрозой «нетрадиционного характера» для безопасности всех стран-членов ШОС, особенно России и центральноазиатских государств. Естественно, следует четко осознавать, что субъектом описанных агрессивных действий не является ни афганское государство, ни многострадальный народ Афганистана. «Наркоагрессия» исходит от преступных сетей международных наркоторговцев, которые относятся к числу так называемых «новых субъектов международных отношений». Существование таких новых субъектов, наряду с целым рядом позитивных явлений в сфере экономики и культуры, является характерным свойством эпохи глобализации.

К сожалению, афганская «наркоагрессия» обостряет все проблемы, которые и так характерны для региона постсоветской Центральной Азии, имеющего такое большое значение для обеспечения безопасности и России, и КНР. Так, кроме наркоугрозы, Афганистан является основным источником внешней террористической угрозы длягосударств-членов ШОС. На территории Афганистана, особенно в период пребывания у власти талибов, нашел убежище целый ряд международных террористических структур. Все они с позволения талибов базировались в одних и тех же лагерях, связанных с «Аль-Каидой». Можно, в частности, упомянуть: уйгурских сепаратистов, борющихся в том числе террористичекими методами, с законными властями КНР; северокавказских террористов и сепаратистов из России; представителей различных экстремистских организаций из стран постсоветской Центральной Азии, особенно представителей Исламского движения Узбекистана (ИДУ). Последнее представляет особую угрозу не только для страны происхождения, но и для ее соседей-членов ШОС. Так, ИДУ еще до начала международной войны с терроризмом организовало вторжение на территорию Кыргызстана, в борьбе с которым пришлось участвовать ряду государств ШОС, в частности, России и Узбекистану («Баткенская война», 6—21 августа 1999 года).

В ШОС для борьбы с международным терроризмом еще в 2002 году была создана Региональная антитеррористическая структура, призванная координировать взаимодействие компетентных органов стран-участниц в борьбе с терроризмом и экстремизмом и проведение антитеррористических учений, а также участвовать в подготовке международных документов по вопросам борьбы с терроризмом, в сборе и анализе информации и др. И хотя Россия не считает ШОС военной организацией, она в целом высоко оценивает результаты работы на этом направлении. У ШОС имеются документы о сотрудничестве с Организацией Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), которая является сегодня основным международным инструментом координации антитеррористической деятельности России и трех других государств-членов ШОС (Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана).

К сожалению, зачастую на практике данное сотрудничество носит достаточно формальный характер. В интересах Москвы и в целом в интересах безопасности Центральной Азии хотелось бы, чтобы данное сотрудничество усиливалось и наполнялось более реальным содержанием. Это тем более актуально, что существуют достаточно обоснованные опасения об усилении террористической угрозы после вывода основной части американских войск из Афганистана. Уже сейчас, даже при наличии иностранных войск, талибы и их союзники по международным террористическим структурам (включая уйгурских и чеченских сепаратистов) снова появились на севере Афганистана. Особые опасения российских и центральноазиатских экспертов вызывает возможность все более тесного слияния организованной преступности в сфере наркотранзита и террористических сетей. Именно поэтому борьба с терроризмом должна сопровождаться борьбой с наркоугрозой.

Среди других угроз безопасности, которые Россия выдвинет в качестве приоритетных в период председательства в ШОС, видимо, будут вопросы информационной безопасности. Они приобрели большую актуальность, в частности, в связи с тем, что, согласно авторитетным международным оценкам, политические системы ряда центральноазиатскихгосударств-членов ШОС неустойчивы. Примером того, как ускорение обмена информации в современном мире может вызывать крах даже казавшихся устойчивыми политических систем, являются события в арабском мире. К сожалению, эти же события показывают, что политическими плодами революции в сфере коммуникаций в условиях Центральной Азии может воспользоваться не столько гражданское общество и «продвинутая» молодежь, сколько наиболее реакционные экстремисты исламистского толка.

Москва в целом осознает, что без необозримых ресурсов Пекина она не сможет решить многие ключевые вопросы обеспечения безопасности на центральноазиатском направлении, и особо надеется на помощь китайских партнеров по ШОС в решении проблем региона после 2014 года. Это будет на пользу не только членам ШОС, но и всему миру.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram