Михаил Григорьевич Черняев (1828—1898) — русский генерал, Туркестанский генерал-губернатор.
Родился 3 ноября 1828 года в селе Тубышки Могилёвской губернии в небогатой дворянской семье, с 1840 г. проходил курс в Дворянском полку и в 1847 г. был выпущен в Лейб-гвардии Павловский полк. Затем окончил курс в академии генерального штаба, по окончании которой получил назначение в Дунайскую армию. В составе Мало-Валахского отряда, принял участие в Венгерском походе 1849 г.
Осенью 1854 г. в составе 4-го корпуса был направлен в Крым на помощь князю Меншикову. Под Севастополем участвовал во всех делах гарнизона, начиная с битвы под Инкерманом 24 октября 1854 г., за отличие в которой был награждён орденом св. Владимира 4-й ст.; состоял при генерале Хрулеве, действуя большей частью на Малаховом кургане. «За отличие, храбрость и примерное мужество при героической защите Севастополя и за отбитие штурма 27 августа 1855 г.» был награждён золотым оружием с надписью «За храбрость» и произведён в подполковники.
По окончании войны был начальником штаба 3-й пехотной дивизии, затем переведён в распоряжение оренбургского генерал-губернатора Катенина А. А..
В 1858 г. принял участие в экспедиции Бутакова по Аральскому морю, командовал отрядом, посланным на помощь жителям Кунграда, восставшим против хивинского хана.
В 1859 г. послан на Кавказ в распоряжение графа Евдокимова; по замирении Кавказа опять служил в Оренбургском крае, в должности начальника штаба при генерале Безаке.
В 1864 г., вследствие разногласия с последним по вопросу об управлении башкирами, вернулся в Санкт-Петербург. Тогда предстояло провести в Средней Азии соединительную укреплённую линию между двумя степными губерниями — оренбургской и сибирской, для чего требовалось занять несколько укреплённых пунктов в пределах промежуточной территории, которая тогда номинально входила в состав Кокандского ханства; осуществление этого проекта было поручено полковнику Черняеву, с назначением его начальником особого западносибирского отряда.
Отправившись в 1864 г. в город Верный, где формировался отряд, Черняев приступил к своей задаче с весьма ограниченными средствами; расходы по экспедиции должны были покрываться остатками интендантских сумм Западносибирского округа. Небольшой отряд Черняева захватил крепость Аулие-Ата и взял штурмом Чимкент (в сентябре 1864 г.), считавшийся неприступным; войска проникли в крепость по водопроводу, через сводчатое отверстие в стене крепости, и гарнизон был до того поражен внезапным появлением неприятеля внутри городской ограды, что не оказал почти никакого отпора. За взятие Чимкента, Черняев был награждён Орденом Святого Георгия 3 степени.
В апреле 1865 года Черняев двинулся к Ташкенту, но не мог овладеть им сразу и должен был отступить, после чего ему предписано было воздержаться от дальнейших попыток впредь до особого распоряжения. Тем не менее в виду угрожающего положения, принятого вооружёнными отрядами бухарцев, Черняев решился действовать на свой риск и в ночь с 14 на 15 июня 1865 г. взял штурмом Ташкент. Когда новый оренбургский генерал-губернатор Крыжановский сообщил о своем намерении отправиться в Туркестанскую область для осмотра военных укреплений, Черняев начал опасаться, как отмечал тот же Качалов, что Крыжановский «вздумает повести сам войска к Ташкенту, овладеет им, получит графа, а мы, трудящиеся, тут останемся в дураках». Численность русских войск не превышала двух тысяч человек, при 12 орудиях; взят был город с стотысячным населением, имевший до 15 тысяч защитников; захвачено 63 пушки, множество пороха и оружия. Некоторую роль в сравнительно быстром достижении победы сыграли сторонники русской ориентации. В частности, еще во время штурма, когда царские войска овладели городской стеной, Мухаммед Саатбай со своими единомышленниками призывал ташкентцев прекратить сопротивление и, по свидетельству Черняева; способствовал сдаче города. Генерал Черняев М. Г., за взятие Ташкента получил прозвище «Ташкентский лев». Назначенный ещё ранее военным губернатором вновь образованной Туркестанской области, генерал Черняев готовился принять меры против враждебных предприятий бухарского эмира, который требовал очищения Ташкента, как принадлежавшего будто бы, номинально, Бухаре; ожидались крупные осложнения в Средней Азии и им придавался британской дипломатией серьезный международный характер. В июле 1866 г. Черняев был отозван, и на его место назначен генерал Романовский.
Черняев решил сделаться нотариусом в Москве, чтобы иметь определённое занятие и заработок для содержания семьи; он выдержал требуемый для этого экзамен и готовился уже открыть нотариальную контору, но должен был отказаться от своего намерения, вследствие полученного им сообщения шефа жандармов графа Шувалова. В 1873 г. Черняев приобрёл издававшийся в Петербурге консервативный орган «Русский Мир» и серьёзно занялся газетным делом; газета фактически вдохновлялась другим оппозиционным генералом, Фадеевым (с которым он сдружился ещё во время службы на Кавказе). Сам Черняев мало интересовался вопросами внутренней политики, но, считая себя жертвой военно-канцелярского режима и петербургской дипломатии, чувствовал себя солидарным с московским кружком патриотов-славянофилов, группировавшихся около Ивана Аксакова, и разделял их ненависть к бюрократизму и к иноземщине. Он был решительным противником военных реформ и нововведений графа Милютина, в которых видел продукты бюрократического творчества, навеянного извне; многие недостатки центрального управления он приписывал влиянию немцев, так как чисто русские элементы, на его взгляд, не могли находиться в противоречии с национальными интересами и потребностями страны.
Весной 1875 г., когда произошло восстание в Герцеговине, Черняев один из первых усмотрел в нём начало крупного международного кризиса, связанного с общим вопросом о судьбе восточного славянства. Горячо отдавшись общественному движению в защиту турецких христиан, Черняев вскоре вступил в сношения с сербским правительством и был приглашен в Белград для руководства военными действиями в задуманной князем Миланом кампании против Турции. Наше дипломатическое ведомство, узнав об этих секретных переговорах, приняло меры к тому, чтобы Черняеву не было дозволено выехать из Петербурга за границу — за ним был учреждён надзор, и ему было отказано в выдаче заграничного паспорта. Черняев приехал в Москву к Хлудову Михаилу Алексеевичу, который и устроил ему и себе в канцелярии генерал-губернатора заграничный паспорт; переданный по телеграфу приказ о задержании его на границе также запоздал, и в июне 1876 г. Черняев был уже в Белграде, где тот самый Миша Хлудов неотлучно состоял при нём. Известие о назначении его главнокомандующим главной сербской армией послужило сигналом к наплыву добровольцев в Сербию и подняло сербскую попытку на степень русского национального дела. Ход войны не соответствовал пылким ожиданиям славянофилов, но привел к непосредственному дипломатическому и затем военному вмешательству России в турецко-балканские события, вопреки миролюбивым намерениям русской дипломатии.
Покинув Сербию в сознании, что дело защиты славянства перешло под могущественное покровительство России, он поехал в Прагу, где его появление навело настоящую панику на австро-венгерское правительство. Опасаясь Черняева как представителя славянской солидарности, австрийское правительство потребовало, чтобы он немедленно покинул пределы империи.
При начале русско-турецкой войны Черняев вновь зачислился на службу, чтобы попасть в действующую армию; но был оставлен за штатом на европейском театре войны. Тогда он отправился на Кавказ, где тоже не дождался никакого назначения. «Русский Мир» не имел успеха, и в 1878 г. Черняев избавился от обязательств по газете, передав ведение её Раппу и Слонимскому.
В 1882 г., после многих лет вынужденного бездействия, Черняев сделался туркестанским генерал-губернатором, но пробыл в этой должности только около двух лет, не обнаружив ни административного такта, ни умения в выборе сотрудников и доверенных лиц. Один из его приближенных, Всеволод Крестовский, счёл нужным очистить от зловредных либеральных книг общественную библиотеку, устроенную в Ташкенте при генерале Кауфмане, и библиотека, собранная с большим старанием, была фактически уничтожена, что вызвало справедливые нарекания среди местного русского чиновничества. Под влиянием неудачных советников из консервативного лагеря, Черняев принял другую, более серьёзную меру: сосредоточил в своём лице (или, вернее, в своей канцелярии) высшую апелляционную и кассационную инстанцию по всем судебным делам края, а на запрос или замечание сената по этому поводу отвечал уклончиво, в пренебрежительном тоне, вследствие чего должен был вскоре покинуть свой пост.
С 1884 г. он состоял членом военного совета, в 1886 г. вышел в отставку из-за полемики против проектов военного министра, с 1890 г. был опять членом военного совета. Скончался 4 августа в 1898 г. в родовом имении своём Тубышки, Могилевской губернии.
Правила комментирования
comments powered by Disqus