КНР имеет общую границу с тремя государствами Центральной Азии из пяти. Это выгодно отличает ее от других активных  игроков в данном регионе. Если прибавить к этому бурный экономический рост Китая в последние десятилетия, уже давно ставший притчей во языцех, и идеологический вектор китайского государства, противонаправленный по отношению к западному, можно прийти к выводу: КНР может занимать здесь только активную позицию. Так оно и есть…

Стараясь не демонстрировать Западу свои политические амбиции, Пекин ведёт в регионе планомерную работу. В первую очередь, речь идёт, конечно, об экономике. Всё чаще звучат суждения о том, что наблюдается устойчивая тенденция постепенного превращения Центральной Азии в сырьевой придаток экономики Китая. И действительно: Китай работает по схеме «центральноазиатское сырьё в обмен на готовые китайские товары. От этого никуда не уйти. Ещё в середине 90-х в качестве основы внешней экономической политики Китая там была принята концепция «выхода  за пределы», которая заключается во внедрении китайского капитала в самые разные рынки.  Поэтому китайского инвестора сегодня можно видеть и в Африке, и в Латинской Америке, и на Кавказе. И, конечно, не может не быть его в ЦАР.

Наиболее динамично – так же, как в случае с Японией, развиваются экономические отношения с Китаем уКазахстана. На тот же казахский уран рассчитывают пекинские разработчики амбициозных планов развития атомной энергетики. Строятся новые трубопроводы, по которым нефть из Казахстана (добываемая там, кстати, китайскими компаниями: 20% казахстанской нефти добывается китайцами) течёт прямиком в Китай. В Казахстан льётся непрерывный поток средств на дальнейшее совершенствование инфраструктуры энергосектора. Полным ходом на китайские деньги идёт модернизация нефтеперерабатывающих заводов. Ещё в 2005 г. Китайская национальная нефтяная корпорация приобрела крупнейшую нефтяную компанию Казахстана (в тот же год, что символично, между РК и КНР с подписанием соответствующих документов было установлено стратегическое партнёрство). К 2015 году объём товарооборота двух стран планируется увеличить до 40 млрд. долларов. Но не об одних долларах речь: с 2011 года в Казахстане появились некоторые дополнительные  возможности для продвижения и китайского юаня, что полностью отвечает долгосрочным  интересам КНР.

В конце прошлого года Китай выделил Казахстану новый кредит: 1,8 миллиарда долларов  на строительство газопровода «Бейнеу-Шымкент». При этом уже сейчас, если иметь в виду весь регион, объемы поставок газа отсюда в Китай превышают объемы поставок газа в Россию. Конкретно же в Казахстане Китай чувствует себя настолько вольготно, что предлагает сдавать ему землю под выращивание кормовых культур – речь идёт о всего-то… миллионе гектаров. Крепнут связи и в транспортной инфраструктуре: в прошлом году была введена в полную эксплуатацию 300-километровая железнодорожная линия «Алтынколь — Жетыген», построенная в рекордные сроки. Ключевой узел на этой линии – т.н. международный центр приграничного сотрудничества «Хоргос» - тоже, кстати, совсем недавно открытый. Налицо предпосылки для сильного увеличения грузооборота, что выглядит довольно оригинально с учётом пребывания Казахстана в Таможенном союзе.

Так же динамично и китайско-туркменское сотрудничество. Из Туркмении в Китай тоже был запущен мощный трубопровод. Это произошло относительно недавно – в 2009 году. С китайской помощью осваиваются ещё нетронутые газовые месторождения. И это – заметьте, при отсутствии общих границ. Основная часть упомянутого газопровода проходит по территории Узбекистана и Казахстана. При этом, туда с 2010 г. вкачивается и узбекский газ.

Тем временем, обретает реальные контуры проект китайско-узбекской железной дороги. Строительство последней является сегодня предметом горячих экспертных дискуссий. Есть мнение, что полотно, рассчитанное китайцами на их европейскую колею, расколет Центральную Азию на две части, выведя южную часть за пределы российского цивилизационного пространства. С учётом ситуации в центральноазиатской энергетике это можно трактовать как вытеснение России из её традиционных зон ответственности, заявляют эксперты.

Что касаетсяКыргызстана, то тут Китай уже давно прицеливается к его гидроэнергетическому сектору. Совсем недавно китайская корпорация «Годьян» заявила о готовности вложить 3 млрд. долларов США в строительство каскада ГЭС на реке Сары-Джаз. По некоторым данным, китайцы готовы построить десятки энергетических объектов в Иссык-Кульской, Нарынской и Джалал-Абадской областях Кыргызстана. Уже сейчас на китайские деньги в КР строится линия электропередач «Датка-Кемин». А ранее от киргизского руководства в Пекин поступало также предложение поучаствовать в достройке Камбаратинской ГЭС-2. Похоже, в Бишкеке никого не смущают договорённости, достигнутые ранее с российской стороной…

Интересное отношение к Китаю в Таджикистане. По словам таджикского политолога Р. Рахмонова, «Душанбе превращается в автономию КНР». По его мнению, Пекин действует путём постепенного проникновения в ключевые сегменты экономики республики, а сам Таджикистан уже давно сидит в «долговой яме» Китая. Довольно спорное суждение, если учесть, что сам Китай находится на 25-ом месте среди стран с самым большим государственным долгом (Япония, к слову, и вовсе на шестом). На самом деле, Китай – довольно щедрый кредитор. Просто кто-то приспосабливается к правилам игры и извлекает из этих кредитов пользу (таков например, Казахстан), а кто-то – как РТ и КР – остаётся в позиции жалкого должника.

Кстати, о кредитах. Именно они представляют собой главное орудие китайской «экономической агрессии». Внушительные и одновременно дешёвые, выдаются они без всяких политических условий. В последнее время эти самые кредиты маскируются, что симптоматично, под финансирование проектов ШОС через межбанковское объединение этой организации. Но суть не меняется: взаимодействие с центральноазиатскими государствами Китай выстраивает очень дифференцированно.

«Статус сырьевого источника не способствует развитию ЦА: в страны региона постепенно проникают китайские деньги, китайские технологии, китайская рабочая сила, китайская валюта (примером может служить грант в объеме 80 миллионов юаней для Кыргызстана), китайские товары и т.д. Китаю нужны только центрально-азиатские ресурсы, центрально-азиатский рынок покупателей китайских товаров», - замечает узбекский политолог Шахриёр Тургунбоев. В том и суть: бурно развивающийся Китай в самую последнюю очередь думает о местном населении ЦАР. «Пекин приводит свою рабочую силу для работы на инфраструктурных проектах, которые он финансирует. Это создает напряжение с местными рабочими, которые возмущены тем, что иностранцы забирают их работу. Из-за этого возникает ощущение, что китайские инвестиции не помогают создавать рабочие места или повышать навыки местных рабочих»,- отмечает IWPR. Кроме того, можно сказать, что Китай очень умело контролирует цены на энергоносители и другое сырьё, добываемое здесь, отчего их стоимость оказывается значительно ниже, чем могла быть на мировом рынке. Однако вместо того, чтобы взглянуть правде в глаза, некоторые центральноазиатские эксперты выдают сентенции такого рода: «Центрально-азиатский состав, уцепившийся за пекинский локомотив уже мчится на всех парах, в то время как Москва стынет на трех своих вокзалах». В таком отношении к «китайской проблеме» много идеализма. Конечно, пятёрка государств ЦА – это довольно молодые образования, и подобные «заскоки» могут быть оправданы самим фактом их молодости. Все мы помним, с каким воодушевлением смотрели некоторые наши страны на перспективу «прорыва» в юго-восточную Азию в середине и конце 90-х годов. «…используя Китай как непосредственного торгово-экономического партнёр и как транзитный коридор, Кыргызстану необходимо суметь зацепиться за «восточноазиатский экономический экспресс», - писал в те времена, например, министр иностранных дел КР Муратбек Иманалиев. Интересно, что такой же наивный подход демонстрирует время от времени и нынешний Президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев, когда погружается в мечтания о том, чтобы сделать из КР «маленького азиатского дракона».

Историческая правда в том, что Китай уже давно претендует на наши территории. Совсем недавно – в XVIII-XIX веках, когда Китай завоёвывал Восточный Туркестан – аппетиты Поднебесной были столь велики, что всерьёз рассматривался вопрос о переходе «в Китай» значительной части региона вплоть до озера Балхаш на западе. В цикле «Кавказ и Центральная Азия: сравнение в контексте геополитики» мы уже приводили ссылки на современные исторические очерки китайских авторов, в которых речь идёт о том, что киргизы и казахи являются двумя из «народов Китая» и до сих пор тесно связаны со своей родиной – то есть Поднебесной. Подобные воззрения родились, конечно же, не на пустом месте. В начале XVIII века большие беспокойства Китаю начало приносить набравшее силу Джунгарское ханство. И Цинская империя действовала тогда по старой концепции «руками варваров обуздать варваров», используя в качестве союзников перечисленные кочевые народы. Всё закончилось завоеванием территории, населённой преимущественно мусульманскими народами. Область, эквивалентная третьей части Европы, получила название Синцзян, то есть «новые рубежи» («новая граница»). Сегодня Синцзян-Уйгурский авторомный район – форпост китайской политики в центральноазиатском регионе. «Реформа открытия и возрождения Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) необходима не только для народов СУАР, но и сулит большие шансы для стран Евразии», - такие мысли высказывает сегодня китайское руководство, с конца прошлого века активно взявшееся за китаизацию Синцзяна, строительство там больших городских центров и вообще «оживление» этой автономии. Только на текущую пятилетку (2011-2015 гг.) Центральный Комитет Коммунистической Партии Китая выделил району более 2 триллионов юаней (а это около 300 миллиардов долларов США). Здесь достаточно развитая промышленность и высокий рост ВВП. СУАР граничит с восемью странами и имеет по периметру 17 официально действующих пограничных переходов. Естественно, Китаю не выгодно иметь в непосредственной близости от ещё не окончательно «укоренённого» Синцзяна очаги нестабильности. Однако именно в таком положении видит всех соседей СУАР Америка.

Стратегия США – изолировать Китай в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Для этого в Центральной Азии, Афганистане и Пакистане разрастается военная инфраструктура Единственной супердержавы современности. В этом смысле для Китая важно, чтобы хоть на постсоветском пространстве, имеющем непосредственный контакт с Поднебесной, не был взят курс на развитие в евроатлантической парадигме. Другая опасность – активно поддерживаемые США исламистские силы, эта опора американской концепции «управляемого хаоса».  Вкупе с понятно кем патронируемыми уйгурскими националистами, это большая головная боль для КНР.

Способствовать Китаю в нейтрализации внешнего негатива может сегодня только Российская Федерация, к огорчению многих обретающая сегодня черты субъекта глобальной геополитики. Заметьте: Китаю даже удобно, когда речь идёт о вопросах безопасности ЦАР, находиться в тени России. И это при наличии собственных оборонных ресурсов, которые поистине огромны!

Неприятие американской гегемонии сближает имперские по своей генетике Россию и Китай. Стартовой площадкой для их сотрудничества в XXIвеке стала Шанхайская Организация Сотрудничества. К сожалению, в нынешний момент мы вынуждены признать, что ШОС  не имеет чётко очерченной миссии и часто используется Китаем для увеличения масштабов экономической экспансии. В частности, ещё с 2002 года китайской стороной лоббируется идея зоны свободной торговли в рамках ШОС и создания свободных экономических зон в Казахстане. На последнем саммите ШОС Российской Федерации пришлось отвергнуть идею создания наднациональной банковской организации ШОС. И, тем не менее, совсем недавно глава китайского правительства Вэнь Цзябао, премьер Казахстана Серик Ахметов и премьер Киргизии Жанторо Сатыбалтиев нашли взаимопонимание по вопросу создания некоего Фонда развития и Банка развития Шанхайской Организации Сотрудничества. Надо понимать, что российская позиция в открытую игнорируется.«Движение китайцев в Центральную Азию на хребте «тигра ШОС» — это не интеграционный проект, а ассимиляционный проект», - пусть излишне эмоционально, зато метко отмечает российский эксперт Юрий Солозобов, констатирующий, что в настоящее время геополитический расклад в Центральной Азии таков: существует баланс сил, который, тем не менее, медленно, но верно сдвигается в пользу Китая.

Парадоксально, но Китай, с антиамериканской риторикой его правящих кругов и вполне самостоятельным историческим курсом, зачастую просто откровенно подыгрывает США. Так, Пекином блокируется вступление в ШОС Исламской Республики Иран – и наоборот, всячески продвигается подконтрольный Америке Афганистан с его марионеточным правительством. В качестве партнёра по диалогу привлекается НАТОвская Турция. Возможно, причины такого поведения состоят в зависимости Китая от финансовых корпораций запада и Федеральной Резервной Системы США.

«Еще в 2001 году, когда Китай присоединился к Всемирной торговой организации (ВТО), между Пекином и Вашингтоном было заключено неоднозначное соглашение, которое выходило далеко за рамки сотрудничества в пределах ВТО. Согласно этому документу, Китай обязывался открыть доступ к своему финансовому сектору американским коммерческим банкам. Более того, американские банки получали возможность контактировать напрямую с физическими лицами, не ограничиваясь предоставлением корпоративных услуг различным организациям, фирмам, учреждениям. Уже сегодня в Китае всем управляют как раз они - JP Morgan, Goldman Sachs и другие. В Китае очень противоречивая ситуация: с одной стороны, это западная колония, сильно интегрированная в западные финансовые структуры, с другой - страна со своей собственной динамикой развития. Руководство Китая поляризовано в том смысле, что даже если высшая элита внутри Коммунистической партии достаточно однородна, то экономические гранды, которые так или иначе имеют отношение к властям, склонны сотрудничать с Западом», - считает канадский профессор экономики, руководитель Центра исследования глобализации Мишель Чоссудовский. Несомненно, учёный прав. Но есть ещё один факт – это государственный долг США Китаю, который уже перешагнул за отметку в триллион американских долларов. Сегодня Пентагон рассматривает эту ситуацию как прямую угрозу безопасности Соединённых Штатов. Не ставя себе целью разобраться в дебрях современной глобальной экономики, отметим то, в какой взаимозависимости находятся сегодня КНР и США, а также как это мешает укреплению стратегической оси Россия-Китай.  

Какой бы благожелательной не была политика Китая в регионе, она отнюдь не ограничивается сферой экономического взаимодействия. В первую очередь, надо отметить эффективность челночной дипломатии КНР в странах ЦАР: Китай уже выступает здесь в качестве посредника – например, закупая газ для Казахстана в Туркмении (реакция на снижение узбекских поставок: узбекский газ уходит в Китай). Во-вторых, огромных успехов достигает Китай в применении т.н. «мягкой силы». Речь идёт и о мощном китайском иновещании на регион (в Бишкеке обычной антенной можно поймать русскоязычный телеканал ССТV, а в Алматы – казахскоязычный XJTV-3), и о студентах китайских вузов из Центральной Азии (только из РК там обучается уже девять тысяч человек), и об образовательных центрах на местах (так называемых «Институтов Конфуция» - четыре только в Казахстане; ещё есть в Кыргызстане, Узбекистане и Таджикистане). «Основная геополитическая стратегия Москвы – прирастать территориями. Это «тянется» еще со времен Российской империи. Считается, что чем протяженнее империя, тем она более могущественная. С китайской стратегией дело обстоит иначе: здесь самое главное не территории, а правильная расстановка кадров. Китайцы считают, что незачем завоевывать территории – гораздо правильнее расставить на всем земном пространстве свои кадры», - считает доктор политических наук, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований Константин Сыроежкин. И в этом он прав: можно вспомнить судьбы нескольких центральноазиатских народов, знать которых «окитаилась» культурно и породнилась с китайской аристократией: сейчас о них помнят только историки. Перечисляя все достижения  «мягкосилия по-китайски», мы уже не говорим о том, как были в последние десятилетия «скорректированы» границы КНР с её центральноазиатскими соседями: своими территориями пришлось, между прочим, поступиться и Казахстану, и Кыргызстану и – особенно – Таджикистану.

С кем Центральной Азии по пути? Кто обеспечит её народам мир и процветание в условиях глобализации? В следующей части нашего цикла мы перейдём к прогнозам. 

Источник: Polit.kg

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram