21 мая Россия и Китай подписали историческое решение по газу. Но историческим оно является не из-за суммы, указанной в контракте — 400 млрд долларов на 30 лет (годичная поставка газа — 38 млрд куб. метров), а потому, что завершает десятилетние переговоры между Москвой и Пекином и знаменует начало реального завоевания Россией китайского и азиатского рынков газа. И дело не в том, что Россия хочет каким-либо образом немедленно переключиться на китайский рынок и прекратить снабжать Европу. Подобное геополитическое переключение, продиктованное противостоянием Путина Западу и санкциями, могущими оказаться очень неудобными для его режима, далеки от воплощения в реальность и зависят от многих факторов.

Шанхайское газовое соглашение от 21 мая может оказаться потенциально плохой новостью для Туркменистана. До сих пор Москва не препятствовала продаже Ашхабадом Китаю значительных объемов газа. Это даже устраивало «Газпром», так как центрально-азиатская республика, занимающая четвертое место в мире по запасам природного газа, не конкурировала с Россией на европейском рынке. Так, в 2013 году 58% прибыли «Газпрома» пришло от продажи ЕС и Турции только 37% его объемов. Неудивительно, что последние годы Москва использовала все возможные экономические и политические рычаги, чтобы не допустить конкуренции Туркменистана на таком прибыльном рынке.

Но как с Китаем? Как написал недавно партнер независимого консалтингового агенства «RusEnergy» Михаил Крутихин, «23 октября 2012 года, на заседании президентской комиссии по ТЭКу (топливно-энергетический комплекс) Путин признал, что Россия проигрывает гонку за значительную нишу на мировом рынке газа из-за сланцевой революции в США, либерализации газового рынка в Европе и появления новых производителей сжиженного природного газа. Он тогда же призвал «Газпром» к ускорению развития восточных проектов. Создание азиатского рынка сбыта для российского газа стало геополитической целью для российского президента – особенно с учетом ухудшения отношений Москвы с Западом» (Carnegie Moscow Center website).

Не ясно, навредит ли Шанхайское соглашение Туркменистану. С одной стороны «договоры по газу с Туркменистаном более важны для Китая, чем соглашение с Россией от 21 мая», — говорит Мичал Мейдан, эксперт по энергетическим вопросам Китая. «Газпром» подписал контракт на 38 млрд. куб. метров газа в год, тогда как Ашхабад обязался поставлять до 65 млрд. куб. метров. Таким образом, основным источником импорта газа для Китая является Туркменистан с его 17.7 млрд. куб. метров за прошлый год. «Насколько нам известно, — добавляет Мейдан, — преимуществом Туркменистана является то, что он дает Китаю возможность наращивания поставок».

Гораздо большую угрозу для Туркменистана представляет газопровод «Алтай», который уже много лет планирует построить Россия. Сразу же после подписания Шанхайсткого соглашения президент Путин и г-н Миллер (председатель правления ОАО «Газпром») вернулись к этой идее. Москве это необходимо для геополитических целей, чтобы продемонстрировать Европе, что она может переключить свой экспорт на Восток и больше не боится санкций и изоляции от Запада. Поэтому Путин немедленно заговорил о газопроводе «Алтай». Но Китай не хочет этого», — утверждает Крутихин.

Контрактный объем газа из среднеазиатских республик в Китай составляет 100 млрд куб. метров в год, из которых 65 млрд куб. метров приходится на Туркменистан, 25 на Узбекистан и 10 – на Казахстан. «На сегодняшний день Китай построил только один газопровод большого диаметра (Запад – Восток, Газопровод 2) для доставки газа из Туркменистана и достраивает еще один (Запад – Восток 3), который будет готов в 2015 году. Оба газопровода могут перекачивать из среднеазиатских республик до 60 млрд куб. метров газа в год (30 млрд куб. метров каждый). Предположительно, к 2020 году Китай построит Запад-Восток 4 & 5. Россия намеревается воспользоваться строительством, так как возможны задержки в поставках газа по газопроводу из Узбекистана и Казахстана. Именно поэтому президент Путин и г-н Миллер настойчиво требуют, чтобы Алтайское направление экспорта было перенаправлено сразу после восточного направления на Китай», — говорит Кен–Вук Пайк, исследователь оксфордского института энергетических исследований и автор книги «Китайско-Российское нефтяное и газовое сотрудничество: реальность и последствия» (Oxford University Press, 2012).

Если России удастся построить газопровод «Алтай», значит ли это, что у Туркменистана появится серьезная конкуренция на рынке сбыта газа? «Необязательно, — говорит Мичал Мейдан, — Китай нуждается в большом количестве газа и ему может понадобиться любой доступный газ. Уголь составляет более трети в энергетическом балансе страны. Это большая экологическая и, следовательно, социально-политическая проблема. Именно поэтому китайские власти решили увеличить потребление газа. Но в настоящее время Пекин очень оптимистично настроен по поводу производства своего (отечественного) сланцевого газа».

Китай настолько важный партнер в евроазиатском регионе, что Россия может не рискнуть оспорить его с Туркменистаном пользуясь несправедливыми методами. «Вместо того, чтобы препятствовать поставкам газа из Туркменистана, «Газпром» сосредоточится на вопросах эффективного использования западносибирских запасов для экспорта в Китай. Учитывая, что расстояние между существующими газовыми месторождениями Западной Сибири и китайской приграничной зоной Синьцзян только 2000 км., «Газпром» может ускорить строительство газопровода через Томскую область, где вдоль алтайского маршрута расположены газовые месторождения. «С моей точки зрения, Россия не будет пытаться открыто блокировать экспорт газа из Туркменистана в Китай. Но будет пытаться конкурировать за поставку газа из среднеазиатских республик, используя западносибирские газовые месторождения», — говорит Кен–Вук Пайк.

Пекину, вероятно, будет приятно наблюдать, как региональные поставщики газа конкурируют, чтобы получить доступ к его огромному рынку.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram