«В истории не было воинов между кыргызскими племенами и таджиками. Объяснялось это очень просто – таджики были оседлое население, городское, и с древней городской культурой. Кыргызы - кочевники, охотники. Они взаимно торговали между собой тем, что у них было исключительным. Два народа находили взаимосвязь и пользу».
В период, когда таджикско-кыргызские отношения находятся в «испытательном положении», «АП» поговорила с известным кыргызским художником и кинематографистом Эркином Салиевым, и поинтересовалась о его отношении к таджикам.
В последнее время Салиева «буквально окружили одни таджики». Но в хорошем смысле, говорит он.
В прошлом году Эркин Салиев был на нашем МКФ «Дидор», в Душанбе. Показывал свою картину «Принцесса Назик». Впечатления от всего у него очень хорошие: после Казани и Анапы «Душанбе показалось, будто приехал к себе домой».
- Только, думаю, техническая сторона самого фестиваля немного слабое, - сожалеет он. - Нас размещали в 5-тизвездочном отеле, обслуживание было на очень высоком уровне, нас возили в рестораны каждый день, устраивали вечера. Просто хотелось и качества в самом фестивале. Качество изображения, проекционная аппаратура, то, что очень важно для фестиваля - было очень слабым. Я говорил, что согласен жить хоть в общежитии, но очень важно смотреть качественное изображение. В своей картине я делал упор на изобразительное решение и везде, где я показывал картину, отмечали изобразительное решение. А в Душанбе я не мог этого показать. Что касается вообще фестиваля - «Дидор» в перспективе очень хороший фестиваль.
«Принцесса Назик», показанная в Душанбе - это вторая собственная картина Салиева. Принцессу в фильме играет дочь режиссера Айдай.
Семилетняя Айдай придумывает свой сказочный мир в рисунках. Она видит себя принцессой Назик, которую окружает заботой ее отец, Яглакар-хан, персонаж из сказок. На самом же деле она единственная в поселке, которая не знает своего отца. Суровая реальность, окружающая Айдай, совсем не похожа на нарисованный ею мир.
Летом изредка приезжает отдыхать на Иссык-Куль художник-отшельник, предпочитающий жить один, без семьи, без детей. Приехав в этот раз, он встречается с той, с которой заполнял пустоты своей сексуальной жизни. Вскоре он узнает, что маленькая девочка, к которой приросла душа, - его дочь…
Спонсорство кино, особенно авторского, в Кыргызстане почти такая же проблема как в Таджикистане, говорит Салиев. Бюджет «Принцесса Нази» составляет около $20 тыс. Производство государственной студии «Кыргызфильм». Производство «Кыргызфильма», к слову, тоже такая же как в Таджикистане – 2-3 фильма в год.
Тем не менее, Салиева это не останавливает: он поздно принял решение снимать собственные фильмы, хотя в кинематографе, как художник, 40 лет. И сейчас, у «молодого режиссера» много идей, которые бы можно было назвать энтузиастскими.
- Есть какие-то приоритеты, принципы, цели – некоммерческие. Для меня в данном случае, на данном этапе, не важны деньги, мне важно реализовать свои идеи и замыслы. Показать свое лицо. Я хочу снимать, и даже снимать бесплатно, - говорит он, оговариваясь, что в дальнейшем желает дорасти до кассового режиссера.
Сейчас Салиев работает над новой картиной, кстати, тоже связанной с Таджикистаном.
«Тонский стрелок» и таджикский наемник
Тон - это родовое село Салиева на берегу Иссык-Куля. Главный герой «Тонский стрелок», молодой мужчина, возвращается в Тон, откуда он родом, чтобы начать новую жизнь. Он в детстве уехал оттуда. Он уехал в интернат в город, потом попал в медресе. Потом в Таджикистан.
- В Таджикистане в каких-то полувоенизированных бригадах он прошел курс снайперского стрелка. И вот он попал, во время революции, 7 апреля 2010 года на крышу Белого дома в Бишкеке,- рассказывает режиссер. - Там была милиция, спецназ, бригада «Альфа» (ГКНБ), над которыми сейчас идет судебный процесс. И там были иностранные наемники. Есть информация, что среди них были и из Таджикистана. Снайперская группа была интернациональная. Но наемники, наверняка, не со стороны государственных сил были. Но это не важно, и не важно какой национальности. Вот этот парень, кыргыз по национальности, он каким-то образом попал в Таджикистан. И это в сценарии обозначено слегка, не принципиально, что он проходил подготовку именно в Таджикистане. Так, вот, он возвращается в Тон порвать с этой профессией, найти свою школьную любовь, найти свой дом, там мать его осталась. Он возвращается туда, матери уже нет, и нет никого. Дом полуразрушенный. Он пытается восстановить его. И находит уже женщину - свою школьную любовь, которая вышла замуж.
И груз - когда ему пришлось стрелять, убивать людей по контракту, психологическая его травма - не оставляет его равнодушным, терзается воспоминаниями. На новом месте надо восстановить отношения с этой женщиной, у которой муж тоже уехал и пропал. И выясняется, что он оказался потом на той площади у Белого дома, среди людей, по которым стреляли снайперы…
Идея фильма, говорит Салиев, такая - «когда человек один раз вступил на такой, полуприступный, путь, если на его руках кровь, это будет преследовать его всю жизнь, он уже не будет счастливым человеком».
По некоторым данным свергнувшего президента Бакиева во время штурма Белого дома защищали и иностранные наемные из Латвии, России, Узбекистана и Таджикистана. Говорят, что 7 апреля 2010 года, во время штурма Белого дома, из его крыши и крыши окружающих зданий, по штурмующим, стреляли наемные снайперы. Некоторые потом начали опровергать эту информацию, некоторые все еще находят новые аргументы. Но до сих пор документальных подтверждений этому нет.
- Вот сейчас идет суд, находят и привлекают к ответственности. Другое дело – доказательств нет,- говорит Салиев. - У нас общество раскололось – часть общества не считает их виноватыми и убийцами. Они защищали законного президента, законную власть. Хоть наемные, хоть спецназ, которое принимало присягу. Это сложный нравственный вопрос. Я бы не хотел в своей картине винить нынешнюю власть, бывшую власть, Бакиева, который разворовал страну, продал народ, – я не хочу этого касаться. Я хочу коснуться внутреннего состояния героя.
«Таджики окружили»
«Напрягись. Я все время буду тебе присылать СМС с напоминаниями. Ато у меня такое ощущение, что вы хотите меня запутать, чтобы я не мог вспомнить сколько. А я записываю. И я буду все вам посылать, чтобы вы не забыли. …Ну ты говоришь трудности, перейдите тогда в однокомнатную, двухкомнатную втроем», - Салиев говорит по телефону, шутя, смеясь, журя.
- Это таджики, - поясняет мне после телефонного разговора. – Они снимают у меня квартиру в центре. И вот задолжали. Мне жалко их, у них ребенок. Хорошие ребята. Один учится в Славянском, другой пытается сделать бизнес. Они из Душанбе, и из нашего Кызыл-Кыя.
Сейчас еще один друг из Душанбе приехал, хочет снять квартиру. Сейчас вот думаю, если я здесь не буду делать студию (мы сидим в двухкомнатном домике, в одной из комнат которого художественная мастерская, а в другой только поставили оборудование под киномастерскую,- прим. автора), освобожу для него полдома. Хотя бы временно его поддержать, помочь немного. И работу попробую ему подыскать. Что смогу, сделаю.
Салиев смеется, что в последнее время его буквально окружили одни таджики.
- А раньше?
- Ну раньше тоже часто встречал их. У меня есть знакомые, вот, девочка одна таджичка. Вообще много здесь ребят таджиков… Я говорю, что меня окружили одни таджики - в хорошем смысле. Вот с моими квартирантами - другой бы уже выгнал их. Они два месяца задолжали. Я не буду говорить, сколько платят, но ниже рыночной стоимости за четырехкомнатную квартиру. Я им уступки сделал. Хотя семья богатая. Поэтому я их иногда ругаю: слушай ну если бы ты был бедным, может без проблем, но вы же не бедные. Они сейчас элитную квартиру купили под отделку, хотят ремонт сделать. А задолжали, наверное, проблемы у них. Я им верю, они очень хорошие.
- После событий на границе, такое ощущение, в частности в СМИ, что отношения таджиков и кыргызов испортились…
- Я не считаю так. Может быть там на границе, и у тех, кто там проживает, может есть какие-то чувства, что вот нашу территорию бараны топчите, а вы нашу. Но это же не вся часть таджиков, не вся часть кыргызов - тех же, которые на границе. Тем более сейчас решается вопрос на политическом уровне. Но здесь, в частности на культурном уровне, ничего не изменилось.
Например, я надеюсь попасть на следующий «Дидор». И я не думаю, что меня там не встретят. Я уверен, что встретят хорошо, независимо от того, что там произошло на границе.
- Но хоть какое-то чувство неприязни не вызвали эти события?
- Нет, конечно. Вот на юге были проблемы с узбеками. Но таких проблем с таджиками не было и нет. Что касается Бишкека, сюда те отношения, которые возникли на кыргызско-таджикской границе, не проецировались. В Бишкеке очень толерантное общество.
Токон Мамытов, экс-вице-премьер Кыргызстана, который занимался вопросами границы и давал язвительные комментарии по поводу таджикско-кыргызского конфликта, тоже иссык-кульский. Он даже занимал высокие посты в Иссык-Кульской области. Сейчас некоторые полагают, что его освобождение от должности вице-премьера было связано и с его выступлениями и позицией относительно таджикско-кыргызского положения.
- Что касается таджикский и кыргызский народы – их объединяет история. Интересно было бы узнать, вообще какие-то исторические образы, из кыргызской истории, проявляются в ваших работах - в живописи, в кино?
- Когда я делал еще дипломную работу во ВГИКе, брал тему Манас (полулегендарная личность и одноименный эпос). Я перечитал очень много литературы на тему истории кыргызов, происхождение, и в связи с этим вообще пришлось прочитать происхождение тюркских народов, и зацепить вообще историю Центральной Азии. И при изучении истории кыргызов - как они с Южной Сибири, с Енисея пришли в ЦА, как они на протяжении многих веков кочевали - нельзя не обнаружить, что часть этих территорий когда-то входило, например, в государство Согд – ираноязычное государство, потомками народов которого собственно вот ты и являешься. Когда касаешься истории своего народа, круг расширяется и охватывает и другие народы.
Помимо этого у меня еще были, хотя мало, какие-то работы, исторические. Я делал, например, также иллюстрации к Манасу...
- Говоря о Манасе, его жена была таджичкой. Насколько вспоминают об этом? Насколько значима эта фигура тут?
- Все об этом знают и помнят. Это факт, хотя полулегендарный. Манас привез Каныкей (таджикское имя Санирабига) из Бухары, ее отец был Бухарским ханом. Как известно, и Самарканд, и Бухара, и очень много городов имеют таджикское происхождение. Сложная история, так получилось, что они попали на территорию Узбекистана. Что касается древней истории – наши народы соприкасались. Причем толерантно относились друг к другу. Без вражды, войны – в истории не было воинов между кыргызскими племенами и таджиками. Объяснялось это очень просто – таджики были оседлое население, городское, с древней городской культурой. Кыргызы пришли – они кочевники, охотники. У них было мясо, дичь, шерсть, кожа, молоко. И они вот спускались с гор в эти города и торговали. А сами покупали пшеницу, одежду, ткань, посуду, сделанное в городе. Поэтому два народа находили взаимосвязь и пользу.
И вот сейчас я очень боюсь, что неправильно поймут в моей новой картине момент, связанный с Таджикистаном. Сейчас, после событий на границе, после конфликта, на самом деле очень маленького, это очень щекотливая и опасная тема.
Хорошо, что руководства нашли хоть какой-то общий язык, стали вести переговоры, и решают вопрос границы.
Правила комментирования
comments powered by Disqus