До вступления Кыргызстана в Таможенный союз остается все меньше времени, но споры о правильности этого шага не стихают. В то же время практически никто не говорит, что присоединение к ТС - не панацея, и многие проблемы страны этот шаг не решит. Именно об этом, а также о ресурсном национализме, перспективах инвестирования в Кыргызстан и развитии его отраслей в рамках союза в интервью с заведующей сектором экономического развития постсоветских стран Центра постсоветских исследований Института экономики Российской Академии наук Еленой Кузьминой.

- Привлечет ли вступление Кыргызстана в Таможенный союз новых инвесторов из России, Беларуси и Казахстана?

- Конечно, привлечет. Но не надо считать, что вступление в Таможенный союз автоматически подразумевает решение всех торговых и экономических проблем Кыргызстана соседними, более мощными экономиками. Любой бизнес инвестирует не потому, что этого хочет его государство, а потому что это должно быть выгодно для бизнеса. Государство лишь может страховать некоторые риски национального бизнеса в наиболее важных для него странах.

Общие правила игры в торгово-экономическом союзе снимают большинство преград для эффективного сотрудничества. Но у Кыргызстана должны быть не только объекты для инвестирования, но и стабильная внутренняя ситуация, что даст инвесторам уверенность возврата вложений. Низкий уровень инфраструктуры Кыргызстана, неустойчивость законов в части налогов и инвестиций, негибкость кредитных законов могут отпугнуть инвесторов.

- Претерпит ли изменения инвестиционная политика стран ТС, и не отразятся ли на их инвестиционном климате санкции, введенные против России?

- Санкции против России могут сократить инвестиционные возможности страны на определенном этапе, пока идет переориентация на другие рынки. Но следует отметить, что российские инвестиции в Кыргызстан сегодня не очень значительны, поэтому возможно их увеличение даже при санкциях.

Большую проблему для инвестирования как российских, так и казахских компаний в кыргызскую экономику представляют не западные санкции, а внутренние политические и экономические проблемы республики. Более того, введение санкций не отменило российской экономической помощи Кыргызстану. Не отменена беспошлинная продажа российских ГСМ, выделено $1,2 миллиарда на формирование необходимой для вступления в ТС таможенной и фитосанитарной инфраструктуры.

- Какие отрасли станут наиболее привлекательными для инвесторов из стран ТС? Будут ли приниматься во внимание проекты других иностранных компаний?

- Аграрно-промышленный комплекс, текстильное производство, гидроэнергетика, горнодобыча (цветные и редкоземельные металлы) - на начальном этапе. Позже речь может идти о производственной кооперации, транспортных и других инфраструктурных проектах.

Скорее всего, Россия и Казахстан будут учитывать те риски, особенно политического плана, которые возникали у них в предыдущей работе с кыргызскими компаниями и попытаются минимизировать их на этапе подписания контрактов.

Речь не о национализации Кыргызстаном иностранных компаний на своей территории при вступлении в ТС. Смена собственника может быть только на основе законодательства КР и при более выгодных условиях контракта после окончания предыдущих договоров. Ныне существующие документы Евразийской экономической комиссии, регулирующей деятельность Таможенного союза и Единого экономического пространства, не предполагают передела собственности (ТС - торговый, а не производственный союз), но укрепляют рынки сбыта собственных товаров в своих границах.

- Увеличится ли конкуренция, в частности за выставленные на продажу месторождения редких и драгоценных металлов, и доходы в бюджет республики?

- Конкуренция увеличится, поскольку и казахстанские компании, например «Казахмыс», и российские могут интересовать такие месторождения. Но здесь есть несколько подводных камней. Во-первых, по прогнозам, после 2026 года закончатся основные разработки золота, и Кыргызстану надо будет думать о том, чем заместить это существенное доходное выпадение из бюджета. Здесь может помочь имеющийся большой резерв малых разработок. В других странах они дают от 15 до 30 процентов всех минеральных ресурсов страны. В отрасли малых разработок много положительного: существенные минеральные ресурсы, большое число рабочих мест, сокращение внутренней миграции. Однако это и большие затраты, на которые могут идти только серьезные национальные компании.

Вторая проблема - так называемый ресурсный национализм, которому свойственны угрозы экспроприации, аннулирование ранее заключенных договоров и лицензий, вымогательство на местном уровне под угрозой блокирования работ. Это ведет к удорожанию инвестиций, высокой оценке рисков вложений для всех остальных отраслей экономики страны, сокращению срока действия рудников за счет отработки наиболее богатых участков по принципу «урвал и ушел». Кыргызским властям придется решать эти проблемы.

По мнению специалистов, необходимо исключение политического вмешательства в работу регулирующих органов; выполнение Дорожной карты краткосрочной стратегии развития; повышение инвестиционного рейтинга до среднего среди горнодобывающих стран; обеспечение баланса интересов государства, компаний и местного населения; достижение положительного восприятия населением развития горнодобывающих отраслей.

- Сейчас промышленный рост республики в основном обеспечивает проект «Кумтор». В перспективе можно ожидать диверсификации источников роста производства в КР, в том числе за счет предприятий стран ТС?

- Судя по словам кыргызских чиновников, они рассчитывают на развитие горной добычи, металлообработки и металлургии, машиностроения, легкой и пищевой промышленности, производства стройматериалов и электроэнергетики. Именно эти отрасли и представляют интерес не только для государства, но и для иностранных инвесторов. Их развитие и будет способствовать диверсификации кыргызской промышленности.

И, конечно, российская сторона сохранит интерес к объектам военно-промышленного комплекса республики, для которого она является основным инвестором.

- Могут ли российские, белорусские и казахские компании обеспечить самостоятельную разработку Кумтора?

- Если речь о финансовых и технических возможностях этих компаний, то да, они вполне в состоянии заниматься самостоятельной разработкой любого месторождения в любой стране, что и происходит сейчас. Если мы говорим о замене одних инвесторов другими, то здесь необходимо отметить следующее. Евразийский экономический союз не предполагает создания закрытой экономической системы и автономного от мировой экономики развития. Здесь будут работать все те же законы экономики. И директивная замена компаний одних государств на компании других невозможна.

Да, можно предположить, что вся ситуация вокруг Кумтора разыгрывается в чьих-то интересах. Не факт, что только в интересах государства. Я бы сказала, исходя из динамики вспышек с требованием национализации или пересмотра контрактов на месторождении, что, скорее всего, такие настроения используются для укрепления влияния одних политических сил республики и ослабления других.

- Главный вопрос, который беспокоит общество, - выгоды простого кыргызстанца от вступления в ТС. Есть ли они в краткосрочной перспективе?

- Приведу пример. При вхождении в ТС правительству придется принимать меры по выводу экономики из тени. В этом случае государственный бюджет получит дополнительные средства, которые можно направить на увеличение каких-либо программ и государственных вложений в развитие легального сектора экономики, а соответственно, вырастет и число рабочих мест. Специалисты подсчитали, что при легализации лишь 10 процентов бизнеса валовой продукт вырастет на 1,5-3 процента, доходы бюджета - на 3-5 процентов, инвестиционная и кредитная активность на финансовом рынке - на 5 процентов. Повлияет ли это на простого гражданина? По-моему, вопрос риторический.

Другой пример. Закрытая таможенная граница с Казахстаном уже привела к сокращению объемов поставок товаров из Китая на крупнейшие рынки Кыргызстана: «Дордой» и «Кара-Суу». В 2012 году они составляли 401,9 тысячи тонн, а в 2013-м - 329,9 тысячи тонн, что на 22 процента ниже предыдущего года. За 9 месяцев 2014 года объемы торговли на рынке «Дордой» упали в 3-4 раза. Сокращение внешней торговли с КНР из-за невозможности дальнейшего реэкспорта приводит к потере рынка сбыта в Казахстане и России, росту безработицы среди занятых на крупных оптовых базарах и в секторе мелких предпринимателей, занимающихся челночной торговлей, ухудшению финансового состояния малого и среднего бизнеса. А это простые граждане.

Дальше мы можем подробно говорить о двух отраслях кыргызской экономики - сельском хозяйстве и текстильной промышленности, где занято большинство населения страны. Отсутствие общих таможенных законов и фитосанитарных норм серьезно сокращает доступ кыргызстанским экспортерам на рынки стран ТС. Кстати, именно они являются главными торговыми партнерами КР. По словам министра экономики КР Темира Сариева, удельный вес стран ТС в общем объеме внешнеторгового оборота республики в 2013 году составил 40,7 процента, экспорте - 27,8 процента, импорте - 44,9 процента. А это потеря рабочих мест и зарплат простых кыргызстанцев.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram