Начиная с осени 2014 года Ташкент укреплял свои дипломатические отношения со своими соседями. В частности 11 сентября президент Узбекистана Ислам Каримов встретился в Душанбе с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном, с 23 по 24 октября побывал с визитом в Туркмении, а с 24 по 25 ноября в Казахстане. Две важных проблемы подтолкнули Узбекистан на попытки по усилению своего дипломатического влияния в своем непосредственном регионе — будущее использование водного и энергетического потенциала в Центральной Азии, а также предстоящий вывод западных сил из Афганистана.
В июле 2014 года к негодованию Узбекистана, Всемирный банк в Алма-Ате в ходе пятой и заключительной встречи с представителями стран речного бассейна, на которой обсуждались оценочные исследования проекта Рогунской ГЭС в Таджикистане, технически одобрил строительство данного объекта. Обращаясь также от имени других расположенных вниз по течению стран Центральной Азии как Казахстан и Туркмения, Узбекистан счел заключения исследования Всемирного банка «неудовлетворительными и недостаточными для формирования компетентного мнения» и категорически подтвердил, что «Узбекистан никогда и ни при каких обстоятельствах не окажет поддержку реализации данного проекта». Причиной для недовольства Ташкента, в основном, послужили две причины: строительные работы на территории Рогунской дамбы никогда не останавливались, даже когда Таджикистан ждал заключения технико-экономического обоснования, и Всемирный банк предположительно не принял во внимание опасения Узбекистана относительно экологических последствий проекта, а также не стал рассматривать вариант строительства ряда меньших гидроэлектростанций вместо имеющегося.
Примечательно, что случай с Таджикистаном стал единственным, в котором Узбекистан ищет внешнюю поддержку за счет многосторонних и международных взаимодействий. Ташкент предпочитает иметь дело со всеми другими странами и решать проблемы глобальной политики на двусторонней основе. Но нынешняя путаница противоречий относительно водных и энергетических ресурсов Центральной Азии возникла из-за постепенного развала центрально-азиатской энергосистемы, из которой расположенные вниз по течению такие государства, как Туркмения, Казахстан и Узбекистана вышли (первое в 2003 году, а последние два в 2009 году) по той причине, что расположенные вверх по течению Кыргызстан и Таджикистан используют электричество без своевременной за нее оплаты. Эта объединенная энергосистема является самой важной энергетической и водной распределительной сетью Центральной Азии, которая связывает весь регион, и которая функционировала в Ташкенте в течение советского периода. Следовательно, из-за фрагментации объединенной энергосистемы был парализован не только транзит туркменского электричества в Таджикистан и поставка кыргызского электричества в Казахстан, но и электроснабжение южных областей Узбекистана, которое работало частично и со сбоями.
Вопросы использования водных ресурсов и энергетический тупик является особенно острой проблемой между Узбекистаном и Кыргызстаном и Таджикистаном — даже притом, что между этими тремя соседями в течение многих десятилетий действовали двусторонние договоры о дружбы, добрососедстве и сотрудничестве, а также вечной дружбе. Тем не менее, национальные интересы, касающиеся использования расположенных вверх по течению гидроэлектростанций для выработки электроэнергии Кыргызстаном и Таджикистаном, отличаются от использования воды расположенных вниз по течению Узбекистана и Туркменией для ирригации, что и приводит к серьезным региональным конфликтам. И эта ситуация усугубляется безудержным неэффективным использованием воды расположенными ниже по течению аграрными сообществами.
После того, как Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства Соединенных Штатов (НАСА) опубликовало последние спутниковые изображения мелеющего Аральского моря, Узбекистан провел в Ургенче международную конференцию по смягчению последствий этой экологической катастрофы. В своем видеообращении к участникам конференции генеральный секретарь Организации Объединенных Наций Пан Ги Мун, вспоминая о своей поездке к Аральскому мору в 2010 году, признал, что «корень проблемы лежит в плохом управлении водными ресурсами».
В вопросе территориальной защиты и безопасности первоочередная обеспокоенность Узбекистана обозначена тем фактом, что 8 из его 12 областей граничат с Таджикистаном. Ташкент полагает, что Таджикистан по-прежнему уязвим перед лицом воинственных вторжений, подобным тем, которые произошли в 2000 году. Узбекистан считает таджикско-афганскую границу самым слабым местом непосредственной стратегии соседской безопасности. В результате Ташкент полностью изолировал и заминировал труднодоступные части своей межгосударственной границы в районах с возвышением превышающие 3,500 метров. Заблокированные ранее прямые авиарейсы, железнодорожные и наземные сообщения между Узбекистаном и Таджикистаном остаются по-прежнему закрытыми. Ташкент также ввел визовый режим с восточным соседом.
Узбекистан считает ситуацию в Афганистане особенно тяжелой. А опасения распространения воинственной деятельности после ухода западных сил из Афганистана, по всей вероятности, напоминают властям Узбекистана тревожные события декабря 1991 года. В то время, перед президентскими выборами в Узбекистане, члены воинственной организации «Адолат» (предшественник Исламского Движения Узбекистана — ИДУ) захватили мэра Намангана и потребовали провозглашение исламского государства. Недавно для усиления внутренней безопасности и поддержки общественного порядка, Узбекистан принял новое распоряжение, которое дает правительству право создавать гражданские отряды добровольцев. Эти гражданские отряды будут помогать пограничникам в вопросах предупреждения и предотвращения конфликтов в случаях контрабанды и торговли незаконным оружием, боеприпасами, наркотиками, распространения экстремистской религиозной литературы, а также ловить разыскиваемых преступников.
Действительно, опасения Ташкента по поводу усиливающейся воинственной угрозы вынудили его вести еще более активную роль в безопасности и политике борьбы с терроризмом. К примеру, в январе 2014 года афганский политик и лидер этнических узбеков в Афганистане генерала Абдула Рашид Дустум (ныне вице-президент новой администрации Ашрафа Гани), совершил незапланированный и неофициальный визит в Казахстан и Узбекистан. Некоторые эксперты предположили, что три стороны, возможно, проверяли почву на предмет возможности создания санитарного кордона вдоль границ Центральной Азии и северного Афганистана — последней областью де-факто управляет Дустум — в случае активизации деятельности «Талибан» и воинственной деятельности после ухода западных сил из Афганистана. Кроме того, в октябре этого года Комитет по религиозным делам, имеющий отношение к Кабинету Министров Узбекистана, признал, что бойцы из Центральной Азии воюют в рядах Исламского Государства. Это стало первым подобным объявлением, начиная с обострения конфликта в Сирии и Ираке.
В то время как вопросы безопасности и экономики в центрально-азиатском регионе продолжают обретать большую важность, Узбекистан, по всей очевидности, пришел к выводу, что ему необходимо начать активизацию своих собственных дипломатических усилий для того, чтобы национальные интересы страны были защищены должным образом. Это включает не только наращивание двусторонних отношений Ташкента с его соседями, но также необходимость, в рамках которой будет найден способ того, как убедить страну начать искать больше многосторонних решений в таких ключевых вопросах, как региональное использование воды и трансграничная поставка электричества. Успех Узбекистана в этих усилиях в значительной степени определят траекторию дальнейшего развития страны.
Правила комментирования
comments powered by Disqus