В Южно-Казахстанской области немало по-настоящему удивительных уголков природы и прекрасных памятников архитектуры и истории. Но мест, где гармонично сочеталось бы одно с другим, - немного. Одно из них расположено в шестидесяти с небольшим километрах к северо-востоку от Шымкента. Без преувеличения это место можно назвать святилищем эпохи бронзы и раннего железного века. Но увы - над этим уникальным уголком нависла угроза. Но обо всем по порядку.
Путевые наблюдения
Порой, глядя из окна машины на проносящиеся пейзажи, можно сделать немало любопытных наблюдений.
Сразу за городом нам попался стоящий близ дороги огромный… чайник. В нем могли бы поместиться сразу несколько человек, там и дверца имелась.
Местный сторож так толком и не объяснил, зачем этот чайник нужен. Но тех, кто едет по трассе, он равнодушными не оставляет, уже став своего рода достопримечательностью. Осенний день короток, задерживаться некогда, снимок на память - и в путь.
Проезжаем несколько километров, и вот село Комешбулак. Раньше оно именовалось Советским.
Городские легенды говорят, что именно из этого села вышли первые чимкентские рэкетиры, которых называли «сайгаками». Сразу за селом открывается панорама неглубокой долины родниковой речки Комешбулак, берущей начало неподалеку. В долине расположены сразу два средневековых городища, одно из которых трасса разрезала пополам. Спускаемся.
Возле трассы выстроен красивый туалет. Ни в какое сравнение не идет он с теми убогими будками, которых много вдоль областных дорог и куда из-за невыносимой вони никто и не заходит. Пытаемся войти в новый туалет, дергаем железную дверь - нет, увы. Заварена намертво.
Но довольно о туалетах. Табличка указывает, что здесь располагается памятник археологии, городище Каратобе VI-VIII веков. Именно его и разрезала трасса. Как назывался этот город когда-то, мы никогда не узнаем. Но пройдемся по нему, внимательно глядя под ноги. Часть городища занята современным кладбищем и безвозвратно утеряна для археологов. Но и то, что осталось, представляет большой интерес для науки. Угадываются контуры крепостных стен и башен. А вот и находки. Буквально за несколько минут прогулки удается найти несколько фрагментов великолепной караханидской керамики домонгольского периода.
Мы едем дальше.
Проезжаем село Теспе. Любопытно, что в советское время название было то же. После распада СССР аулу присвоили имя какого-то деятеля, но несколько лет назад название Теспе вернули. Это любопытная тенденция: в области есть как минимум еще один аул, так же менявший название и возвратившийся к прежнему. Но вот и Теспе позади.
Байдибекские парадоксы
Впереди, за холмами - Боралдайский сельский округ Байдибекского района. Образован он в 1929 году, раскинулся на площади более 86 тыс. гектаров. Байдибекский район - эталонная глубинка Южного Казахстана. Площадь почти с Бельгию, а населения - около 70 тысяч. Ни одного города, ни одного промышленного предприятия. Хотя несколько лет назад здесь открылся с помпойтравертиновый карьер, то есть, хоть одно предприятие горнодобывающей промышленности появилось. Но потом работы на карьере остановились, и сейчас о нем никто и не вспоминает.
В области в последние годы стремительно растет количество разного рода «святых мест», привлекающих паломников. Одно из них - на склоне ничем не примечательного холма, где даже никаких остатков археологических памятников не наблюдается.
Несколько лет назад здесь появился вдруг домик. Потом еще один. Затем намек на мазар. А теперь возник маленький аккуратный мавзолей. И уже потянулись к нему паломники…
А буквально через километр - ферма, не меняющаяся с советских времен. Скота рядом не видно. Но кто-то на ней еще живет.
Начинаем подъем на холмы и останавливаемся в полном недоумении. Недавно на берегах всех водотоков области возле трассы были установлены плакаты на двух языках, что теперь большая редкость, указывающие на водоохранные зоны. И грозящие карами тем, кто будет их загрязнять и застраивать. На подъеме стоит очередной такой плакат. Но вот странность: ни одного водоема, ни ручья, ни речки в округе нет на несколько километров. Остается только гадать о причинах появления здесь этого предупреждения.
В долине реки Боралдай раскинулось одноименное большое село - в прошлом «XXII партсъезд». В 2004 году в центре села появился свой памятник знаменитому золотому человеку, сработанный, судя по всему, местными скульпторами. О вкусах, конечно, не спорят, но художественные достоинства этого творения весьма сомнительны. Карликовая скульптура на высоченном постаменте - то еще зрелище. Но это тенденция: всякий мало-мальски значительный аул стремится иметь свой собственный памятник. Как правило, это карикатурные копии известных столичных монументов. С фантазией у районных скульпторов тяжело. Но вот и сама река Боралдай, главный правый приток Арыси. Поднимаемся из долины наверх и сворачиваем к горам. Через семь километров въезжаем в аул Тонкерис. На склоне холма - прямоугольник, выложенный из дикого камня. Никакой таблички нет, но место это знаковое.
Местные жители рассказывают, что здесь стоял дом, где умерла от голода в 1930-е годы целая семья с детьми. Последней просьбой этих людей к односельчанам, которые сами были настолько слабы, что уже и хоронить не могли, было завалить окна и двери, чтобы трупы не растащили дикие животные. Есть свидетельства, что голод в этих местах был таким страшным, что доходило до каннибализма…
Послание пращуров
В путешествии меня сопровождал замечательный человек, один из самых известных в Шымкенте педагогов Михаил Дикань, отличник образования Республики Казахстан, путешественник, археолог, краевед и, наконец, специалист по местным петроглифам, которых лучше него просто никто не знает.
Это очень важно, поскольку искать наскальные рисунки в здешних местах без проводника непросто. Камней, покрытых патиной, пустынным загаром много, но рисунки есть далеко не на всех. А древние художники-ваятели использовали в качестве материала именно такие камни: на них рисунки хорошо видны и долго сохраняются.
Перед нами - прекрасная панорама невысоких, но скалистых гор хребта Боралдайтау. Мы идем по высоким округлым холмам с каменистыми выходами. Внизу серебристой лентой вьется Боралдай. Повсюду каменные насыпи небольших курганов, явно ограбленных еще в древности.
У археологов до здешних курганов руки еще не дошли, а между тем над ними нависла опасность. Михаил Дикань, который часто возит сюда на экскурсии учеников, говорит, что одна курганная группа у подножия холма попросту исчезла. Кто ее перекопал и уничтожил - загадка.
Над живописной долиной господствует столовая гора Улькен-Тура, ее высота всего 1525 м над уровнем моря. Однако выглядит она величественно.
Но вот, наконец, и петроглифы. Это горные бараны - архары, основной объект древней охоты. Дальше - больше, нам попадаются изображения лошадей и сцены охоты, где люди используют луки. Первым здешние петроглифы описал в 1905 году в газете «Туркестанские ведомости» член Туркестанского кружка любителей древностей Петр Комаров. Он узнал о знаковых изображениях на камнях от местного жителя Молда-Темира.
Любопытно, как относились к петроглифам местные жители. В начале ХХ века они говорили Петру Комарову, будто бы эти рисунки сделали калмаки, то есть джунгары. Что, конечно же, никак не соответствует действительности.
Современная наука научилась достаточно точно датировать петроглифы. Здесь, на Боралдае, они делятся на две группы: наиболее древние относятся к бронзовому веку, им по пять и более тысяч лет, те, что помоложе, - к раннему железному веку. Им три-четыре тысячи лет. Большое количество петроглифов в одном месте указывает на наличие здесь в древности культового центра, святилища бронзового века.
Среди многочисленных изображений копытных и охотников с луками попадаются изображения хищников, к примеру, барса или леопарда, которые тогда могли водиться в Каратау. Важную роль в охоте играли собаки, изображения которых также встречаются. Попадаются и символы, не поддающие однозначной интерпретации, - например, знак рядом с великолепным горным козлом. По мнению ученых, этот знак относится к эпохе бронзы, а изображение козла было нанесено уже в раннем железном веке. К бронзовому веку относятся сцены ритуальных поединков мужчин.
Несколько тысяч лет древние художники приходили сюда, на склон холма. Что двигало ими, мы никогда не узнаем. Как не узнаем и того, почему именно этот холм привлек их внимание. Но то, что они оставили после себя, - прекрасно.
С тех пор многое утрачено. Причем кое-что - буквально в последние годы.
Михаил Дикань показывает камень с абсолютно чистой поверхностью. А потом фото, где на этом же камне можно увидеть великолепные изображения охоты.
- Снимал года три назад. Кому потребовалось все это уничтожить, ума не приложу.
В чем же значение петроглифов для науки? Вот что пишет в предисловии к книге «Петроглифы Боралдая» доктор исторических наук, академик Карл Байпаков: «Петроглифы встречаются на всех материках Земли. Они являются ценнейшим источником сведений о мифологии и искусстве, о культурных контактах древних людей. В них можно искать ответы на ход этнических процессов. Не случайно петроглифы называют каменными книгами, содержание которых обширно и многопланово. В некоторых рисунках и композициях нетрудно увидеть руку выдающихся художников, имена которых никогда не узнать. Однако этот источник исторических знаний с трудом поддается дешифровке, большие трудности связаны с их датировкой и интерпретацией. Во весь рост встал острый и безотлагательный вопрос сохранения петроглифов от разрушения временем и современниками-вандалами».
В долине реки совсем рядом с этим местом установлен щит, на котором начертано грозное предупреждение: «камни не трогать». Только кто же на такие предупреждения внимание обращает. А между тем петроглифы Боралдая могли бы стать прекрасным туристическим объектом. Но для этого им нужна реальная охрана, нужны гиды, которые могли бы водить здесь экскурсии. Но это уже другая тема.
Правила комментирования
comments powered by Disqus