Первому президенту Казахстана в 1991 году досталась республика с, мягко говоря, не самой простой этнографией. Казалось бы – экая благодать! Не страна, а один сплошной повод радовать ЮНЕСКО, поди плохо… На почве же оказывалось, что в отсутствие единой идеологии разнообразие национальностей означает разнообразие поводов для конфликтов, а традиция межродовых отношений формирует тугой клубок амбиций и претензий.
И вот эта благодать разминала хелицеры на фоне совершеннейшего коллапса в хозяйстве. С развалом Союза стало всё: добывающие предприятия, какая ни была промышленность, аграрный сектор. Всё это раньше было вплетено в единую экономику СССР, который перестал существовать – и Казахстан превратился в скопище обрубков, большую-большую кювету, в которой рефлекторно содрогались неаппетитные куски некогда цельного существа.
Искусственного жизнеобеспечения обрубкам ждать было неоткуда. Ну не от ельцинской же России, в самом деле. И даже не от США. Там-то вообще все расслабились и закурили – как же, ведь Советы пали, йо-хоу! Даже самое Збигнев Бжезинский счёл, что дальнейший развал осколков СССР – дело времени. Ну, сегодня-то ясно, что старик поторопился, но задним умом мы все крепки, а тогда, в начале 90-х, у Империи Добра не было ровным счётом никаких оснований переживать за экономическую ситуацию в очередном Станостане. Экономическая ситуация там катилась в тартарары и это являлось проблемой сугубо самого государственного новообразования.
Новообразованию срочно нужно было проводить реформы. Определяться с собственниками, впаривать землю гипотетическим фермерам (при повальном бегстве пейзан в города), устаканивать налогообложение, вводить собственную валюту, чтобы к собственной заднице в экономике не прирастала точно такая же российская – и пытаться сохранить то, что досталось. Поле, на котором года два нет сева, зарастает лебедой, а комбайн, за которым полгода не ухаживали, исчезает как единица техники, потому что единственной отраслью экономики, бодро действовавшей тогда повсеместно на просторах СНГ, оставалась скупка металлолома – для последующей продажи оного в скудные на недра восточные державы.
Две эти проблемы – этническая и хозяйственная – с омерзительной плотностью переплетались в Казахстане. Как, скажите, регулировать межнациональные (и внутринациональные!) отношения, если работы нет, производства в столбняке и всяк тащит у соседа то, что плохо лежит? В таких условиях любой бытовой конфликт может в итоге полыхнуть погромами. А с другой стороны – как, чьими силами поднимать экономику, если ни у кого нет уверенности в том, что эта страна достанется его детям? Разве можно эффективно работать на благо державы, когда в голове круглосуточно свербит: «Пора валить»?
Трындец этот был многогранен, как бриллиант. Однако попробую все его аспекты свести к одной простой дилемме, перед которой, в конечном счете, оказался Назарбаев. Дилемму эту следует иметь в виду всем, кто мечет молнии испепеляющей критики в Казахстан и его президента. Дилемма заключалась в том, что обустраивать систему управления в новорожденном государстве можно было лишь одним из двух нижеуказанных способов.
Способ первый назовём Реставрацией Старого Доброго Феодализма. При нём и делать-то ничего особенного не пришлось бы. Наоборот – следовало просто отпустить вожжи, и в самые короткие сроки на просторах Казахстана была бы реанимирована форма правления, существовавшая там до присоединения этих самых просторов к Российской Империи. То есть, грубо говоря, был бы восстановлен институт бийства-султанства.
При таком варианте власть на местах полностью переходит в руки местной аристократии (или номенклатуры, что в данном случае синонимично), регионы крышуются влиятельной элитой – новыми султанами, а где-то далеко-далеко, в красивом белоснежном шатре сидит президент, которому никакого дела нет до того, что там творится за пределами пейзажа, услаждающего президентский взор. Обитатель белоснежного шатра обеспечен всем – это гарантия того, что он не будет вмешиваться в феодальные дела, и с восхитительной регулярностью ему оказываются почести и подвозится ясак, на который он благодушно взирает, поглаживая пушистую бороду. Вот как-то так.
Разумеется, вариант РСДФ предполагает, что бии и султаны разворуют и распродадут всё, до чего дотянутся, в сроки, опровергающие любые законы физики. И растворятся в бирюзе мальдивского горизонта. Ну, или в туманной дали лондонского – кому какой климат доктора пропишут. А страна накроется целым ворохом медных тазиков, и станет никому не нужной, высосанной досуха, двадцать пять раз распроданной пустыней.
Второй вариант называется Мозолистая Ладонь на Нежных Телесах. Суть этого варианта заключается в том, что власть хватает аристократию и номенклатуру за наиболее чувствительные фрагменты организма – и заставляет любить Родину. С точки зрения истинного патриота – вариант идеальный, правда? Одна проблема. Для реализации этого варианта власть должна располагать существенным силовым ресурсом, беспрекословно ей подчиняющимся – перестанем уже стесняться и назовём вещи своими именами: речь идёт о самой натуральной опричнине. Спрашивается: где её взять?
На первый взгляд, в случае с Нурсултаном Назарбаевым ответ очевиден. Коль скоро он сам выходец из Старшего жуза, рода шапрашты, то и опереться ему сам Бог велит на своих соплеменников. Да только – у нас тут, знаете ли, Азия, мы хорошо понимаем, чем тут заканчивается возвышение одного конкретного клана над группой других, не менее конкретных, кланов. Если кто не в курсе, сообщаю: заканчивается всё обычно пылкой дружбой всех против одного с целью последующей грызни за власть, жестокой, бессмысленной и бесконечной.
Опять же, опричнина – дело-то хорошее, но ведь в лабиринте межродовых отношений сам чёрт ногу сломит. Ну вот, скажем, проворовался в неком регионе клан Икс. Приводить его в чувство положено этой самой опричнине, представленной кланом Игрек. А у них родня общая, целый клан Зет, и вообще в четвёртом колене общий предок по материнской линии, а мать – это святое. И как вы предлагаете среди столь высоких отношений проводить реформы?... Так что вариант МЛНТ, при всей своей симпатичности, в действительности если и реализуем, то с крайне низкой эффективностью.
Вот такая дилемма. Два варианта строительства административной системы, оба адские, но других повестка дня дожидаться не будет.
Первые годы своей независимости Казахстан метался от одного варианта к другому, как пресловутая стрелка осциллографа. Нурсултан Назарбаев, будучи руководителем исключительного здравомыслия, ещё до развала СССР понимал, что такая республика, как Казахстан, вне государства-монолита окажется в кризисе, абсолютно равнодушном к разрезу глаз и богатству генеалогии. Как было учтено это его мнение при решении судьбы Союза, мы прекрасно знаем. И вот для хотя бы попытки выхода из кризиса Назарбаеву предстояло выбрать одно из двух зол.
Эту дилемму он решил с отменным остроумием. Убил одним выстрелом даже не двух зайцев, а небольшое стадо этих зверьков. Как? Следите за руками.
Нурсултан Назарбаев организовал Казахстану то, о необходимости чего в масштабах Евразийского Союза непрерывно повторяют авторы «Однако». Он организовал Казахстану сверхзадачу. По меркам одной шестой части суши, сверхзадача была не ахти какая – но мобилизовать Казахстан она смогла.
Президент перенёс столицу. Фактически – начал её строительство на ровном месте. (Меня, как коренного целиноградца, коробят подобные определения в устах приезжих, но считаю, что сам я могу позволить себе, на правах аборигена, рассуждать о «ровных местах»; да, пусть это будет местечковый шовинизм, договорились).
Экономический эффект от переноса столицы из Алматы очевиден и тысячу раз констатирован: грандиозное строительство нового административного центра привлекло зарубежные инвестиции, дало импульс к открытию новых производств по всей стране, обеспечило работой целые отрасли, простаивавшие до того годами – и т.д.
Но мало кто при этом отмечает эволюцию, произошедшую в управленческой системе республики. Перенос столицы на новое место практически упразднил жузовые стереотипы во власти, сделал неактуальными родоплеменные взаимоотношения. Если прежняя столица располагалась на территории Старшего жуза и управленческая верхушка республики логичным образом была представлена выходцами из него же (чему примерами служат хотя бы сам Нурсултан Назарбаев и его предшественник Динмухамед Кунаев), то помещённая в приишимскую степь, новая столица стала равноудалена от центров влияния и средоточий клановых сил.
Перенос столицы мощно вдарил и по оседлости казахов. Да-да, именно по оседлости. Некогда стопроцентные кочевники, после утраты традиционного уклада, казахи наглухо привязались к своим малым родинам – к могилам предков, если угодно. Миграционные процессы в советском Казахстане почти целиком осуществлялись за счёт приезжих, по определению лёгких на подъём. Само собой, такая ситуация лишь укореняла трайбализм на местах, в прямом смысле слова превращая регионы в замкнутые на себя общинные системы. И вот новая столица обеспечила в этом удушье струю крепкого сквозняка, за глотком которого потянулся народ со всех окраин.
В этой связи надо отметить ещё вот что. В известном смысле этногенез казахов до сих пор продолжается. Несмотря на культурную идентичность, жузы и племена всё же имеют собственные амбиции, порой несущие для государства большие риски (об этом позже). Новая столица стала тем Вавилоном, в котором эти амбиции перемешались, сплелись и обрели более-менее общий вектор. И то сказать – за десятилетие строительства столицы значительно увеличилось количество межэтнических браков. Статистика по межплеменным бракам не ведётся.
Помимо прочего, Назарбаев допустил к нажористому вареву строительства новой столицы всех желающих. Это можно назвать возмутительным узакониванием попила и коррупции, потому что объемы воровства действительно эпические. Но только лет через десять стало понятно, что алчность победила межродовую солидарность – с конца нулевых потихоньку все стали сдавать всех и прокуратура распахнула свои объятия и семейству Икс, и семейству Игрек, и прочим потомкам славных батыров. Знатность фамилии становится все менее веским аргументом, если речь идёт о невыполнении государственных программ. Повторюсь: Назарбаев не может позволить себе полноценного репрессивного аппарата, так как не располагает необходимой для его создания платформой. У лучшего друга детей и физкультурников такая платформа была – пролетариат, зубами выгрызший себе свободу, а вот Назарбаев смог рассчитывать лишь на то, что крокодилы рано или поздно начнут жрать друг друга. Начало этого пиршества мы, похоже, сейчас и наблюдаем.
Впрочем, не будем идеализировать ситуацию. Пережитки трайбализма (прямыми следствиями которых являются и коррупция, и попил бюджета и круговая порука) ещё очень сильны в Казахстане. Наивно было бы надеяться, что всего за двадцать лет будет искоренено то, что бережно взращивалось пять веков. Увы, нет. За это короткое время удалось воспитать лишь некоторое количество управленцев, мыслящих категориями более широкими, нежели выгода отдельно взятого клана, понимающих жизненную необходимость Евразийской интеграции и осознающих, что прогресс – явление не разовое, а постоянное и последовательное.
Печальный парадокс заключается в том, что за этими новыми управленцами, как правило, нет реальной силы – именно потому, что сила в Азии очень предметна и тем эффективней, чем уже интерес, к которому она прилагается. Азиатская сила не любит долгосрочных перспектив – как раз из-за этого, кстати, Назарбаев задаёт бешеный темп, ставя цели, до которых можно дотянуться. По той же причине, думается, он не любит пространной риторики о будущем Евразийского Союза, говоря в его контексте лишь о каких-то ближайших свершениях.
И ещё он понимает, что ресурс этих свершений самым прискорбным образом ограничен его, Нурсултана Назарбаева, здоровьем. И вполне можно представить, как по истечении этого ресурса претворяется в жизнь вариант РСДФ… А хотя бы и МЛНТ, хрен редьки не слаще.
Первому президенту Казахстана хватило ума, опыта, силы воли и просто силы, чтобы выбрать из двух вариантов свой собственный, который даже эпохой предусмотрен не был. Второму президенту потребуется хотя бы одно из этих качеств, но в таких количествах, что из глаз должны искры сыпаться.
Источник: "Однако"
Правила комментирования
comments powered by Disqus