Политолог напомнил, что Ташкент открыт для экономического сотрудничества с ЕАЭС, но воздерживается от вступления в подобные интеграционные структуры.
«С точки зрения официального Ташкента интеграционные структуры на постсоветском пространстве слишком политизированы, и решения об их расширении принимаются поспешно. Подобные союзы ассоциируются с потерей определенной доли суверенитета», — независимый узбекский политолог Фарход Толипов в интервью ИА REGNUM поделился альтернативным взглядом на тему интеграции.
ИА REGNUM: В эти дни Киргизия завершает вступление в ЕАЭС. Как вы оцениваете это событие?
Вступление Киргизии в ЕАЭС доказывает существование сильной зависимости республики от России. Мне кажется, это решение не было обосновано суверенным выбором Киргизии и не отвечало национальным интересам страны. Ситуация с Таджикистаном и их предполагаемым вступлением аналогична.
Даже на пороге ЕАЭС граждане Киргизии воспринимают этот шаг неоднозначно. Исследования общественного мнения не проводились, но я могу сделать определенные выводы из бесед с коллегами из Таджикистана, Киргизии и Казахстана (с 2013 года в Киргизии было проведено не менее 3 исследований общественого мнения. Все они показали преимущественную поддержку населением вступления страны в ЕАЭС. — Прим. ИА REGNUM). Почти половина экспертного сообщества вышеперечисленных стран негативно восприняла новость о вступлении Киргизии в союз.
В связи с этим у меня возникают серьезные сомнения в истинных причинах вступления Киргизии в ЕАЭС.
На этом фоне тяжеловесная позиция Узбекистана выглядит более привлекательной. Позиция Ташкента объясняется просто — республика защищает национальные интересы и свой суверенитет, как она их понимает. Как мне кажется, это должно быть приоритетом для любого молодого государства.
ИА REGNUM: ЕАЭС позиционируется как экономический союз…
В первую очередь, ЕАЭС является геополитическим союзом, а не экономическим проектом. В нынешнем виде — это неполноценная интеграционная структура без четких контуров и механизмов взаимодействия. Этот геополитический проект полон внутренних противоречий и не соответствует общим закономерностям и трендам эволюции постсоветских республик Средней Азии, а также принципам и законам интеграционного процесса.
Подобные широкомасштабные интеграционные процессы требуют серьезной подготовительной работы и предполагают исследование общественного мнения.
Если опираться на успешный опыт создания Европейского Союза, то нужно помнить несколько ключевых моментов: объединение стран длилось полвека после окончания Второй мировой войны, создавались условия для возникновения различных наднациональных структур, уполномоченных принимать политические решения, и, наконец, любой значимый шаг проходил серьезный этап общественного обсуждения через референдум.
На постсоветском пространстве ситуация выглядит иначе — решения о создании и расширении так называемых интеграционных образований имеют элитный характер. Руководство государств зачастую не учитывает мнения граждан.
ИА REGNUM: После вступления Киргизии в ЕАЭС возможно и вступление Таджикистана. Как Узбекистан относится к тому, что соседи вступают в подобные объединения?
С точки зрения официального Ташкента, так называемые интеграционные структуры на постсоветском пространстве слишком политизированы, и решения об их расширении принимаются поспешно. Подобные союзы ассоциируются с потерей определенной доли суверенитета.
Возможно, сказывается негативный опыт постсоветской интеграции в рамках СНГ, печальный пример несостоявшейся интеграции в ЕврАзЭС и искусственно замороженная интеграция в Организацию Центрально-Азиатского сотрудничества.
ЕАЭС в нынешнем виде не может предложить никаких убедительных аргументов, доказывающих, что нынешний опыт сотрудничества окажется эффективным.
Ташкент уже неоднократно заявлял, что открыт для экономического сотрудничества с ЕАЭС, но воздерживается от вступления в подобные интеграционные структуры.
ИА REGNUM: Узбекистан претендует на региональное лидерство, насколько изменится расклад сил после расширения ЕАЭС и вступления Киргизии и, возможно, Таджикистана?
Узбекистан не претендует на региональное лидерство, и я против подобных формулировок. Ложная концепция о якобы имеющемся соперничестве между Казахстаном и Узбекистаном за достижение статуса лидера была подхвачена некоторыми аналитиками и растиражирована журналистами.
Я против таких характеристик, как Казахстана, так и Узбекистана. Однозначного лидера в регионе сейчас нет. Потенциально же все необходимые возможности для выполнения роли лидера есть у Узбекистана. Однако до настоящего времени этот потенциал не реализован.
Что касается вопроса об изменении расклада сил, то значительных изменений не будет. В свое время основным трендом в процессах, происходящих в Центральной Азии, стала ситуация стратегической неопределенности. Это означает, что в регионе пересеклись интересы крупных геополитических акторов и трудно отчетливо представить цели, которые они преследуют.
С расширением ЕАЭС ситуация станет еще более непредсказуемой и неопределенной.
ИА REGNUM: На встрече с представителями Центрального командования ВВС США, которая состоялась 28 июля, Ислам Каримов заявил, что «ожидает очень многого от будущих контактов с США». Означает ли это сближение Узбекистана с Америкой? Или подобные визиты — просто плановые мероприятия?
Эта встреча не является свидетельством сближения Узбекистана с США. Двустороннее сотрудничество успешно развивается уже несколько лет, особенно после снятия санкций с Узбекистана после Андижанских событий.
Но в то же время нельзя говорить, что за встречей президента Ислама Каримова с главой Центрального командования Вооруженных сил США ничего не стоит. Скорее всего, это дальнейший шаг для развития отношений в плане региональной безопасности. Такие встречи проходят на регулярной основе, и нынешние переговоры стали очередной «сверкой часов».
ИА REGNUM: После окончательного вывода ЦТП «Манас» в Бишкеке в СМИ появилась информация, что военная база США появится в Узбекистане. Официальный Ташкент эту информацию опроверг. В связи с ростом возможной угрозы из Афганистана изменилась ли позиция Ташкента?
Официальная позиция по таким глобальным вопросам не изменилась. Ташкент не будет размещать на территории Узбекистана никаких иностранных военных баз.
Новая внешнеполитическая доктрина, принятая несколько лет назад, однозначно закрепляет принцип, по которому на территории республики не будет иностранного военного контингента и техники.
Официальные представители США также уже опровергали предположения о размещении новой базы США в Узбекистане. Подобные базы нужны, когда неподалеку имеется крупный театр военных действий и базы могут обслуживать силы, ведущие боевые действия. После вывода сил США из Афганистана надобность в проведении крупных боевых операций в этой стране отпала.
Правила комментирования
comments powered by Disqus