Телеведущая, журналист Аида Касымалиева побеседовала с руководителем аналитического консорциума «Перспектива» Валентином Богатыревым об элите, о псевдоэлите, о «политических кентаврах», о шлюзах для молодого поколения и о многом другом, интересном, что происходит сейчас в кыргызской действительности.
А.К.: Валентин Борисович, у меня к Вам накопилось очень много вопросов, и я давно хотела поговорить. У меня такие ощущения в этом году - я чувствую в атмосфере какие-то изменения. Пока все еще витает в воздухе неоформленным, но, кажется, что начался поиск ответа на самые главные вопросы для нации: кто мы и куда идем? И особенно на фоне важных политических событий появляются и другие - есть ли у нас лидеры и какими они должны быть?
В.Б.: Вообще сама задача нового кыргызского элитообразования чрезвычайно актуализировалась. Поскольку государственная независимость досталась нашему народу без тяжелой борьбы, без особых проблем, с ее приходом формирование собственно кыргызской элиты не началось само по себе. Какое-то время мы двигались в рамках чужих проектов развития и, поскольку считали их вполне пригодными для нас и легко реализуемыми, не было запроса на собственное проектирование развития. «Мы будем как Швейцария» - эта идея остановила национальное мышление.
Однако быстро стало понятно, что как Швейцария не получается. Получился непонятный социокультурный монстр: ориентация на западную модель развития при сохранении советских ценностей. Пользуясь образом Алмазбека Атамбаева – мы все стоим на раскорячку. И этот парадокс сегодня у нас во всем. Именно он формирует все те проблемы, которые существуют в стране: от экономики до системы государственного управления, до нравственности. К счастью, это породило и реальную проблематизацию в обществе, которая на уровне массового сознания и политического действия уже вылилась в две внеправовые смены власти, а на уровне мышления формирует собственно кыргызскую элиту.
А.К.: А есть ли сейчас у нас элита? Мне кажется, что ее нет.
В.Б.: В целом об «элите» общества – отдельный особый разговор. Но то, что сегодня называется политической элитой — это политический бомонд, который сформировался за годы независимости, высшее чиновничество, часть крупного бизнеса. Отличительной чертой этой многочисленной группы является особая философия власти, согласно которой возможность управления государством и ресурсами общества в личных или клановых интересах является главной целью политики. Эта группа, естественно считающая себя элитой, не имеет, да и не может иметь представления о целях, путях и возможностях развития страны просто потому, что это совершенно не связано с их собственными интересами.
Или точнее так: они в той мере будут двигаться в развивающем формате, в какой это совпадает с их личными интересами. И готовы в любую минуту поменять используемые ими идеологемы, оценки и подходы к тем или иным проблемам, если это будет нужно в их интересах. Эта псевдоэлита образует костяк всех без исключения политических партий, присутствующих в парламенте. Ни для кого не секрет, что все совершавшиеся до сих пор смены власти были лишь разборками внутри этой псевдоэлиты. И так будет продолжаться до тех пор, пока не будет произведена политическая и моральная утилизация псевдоэлит.
Шлюзы для людей с другой философией власти
А.К.: Как Вы себе представляете «утилизацию псевдоэлит»?
В.Б.: Сделать это достаточно просто и естественно: надо открыть шлюзы для того, что называется социальными лифтами и создать возможность выдвижения в политический и управленческий класс новых поколений и людей разных поколений, но с другой философией власти. Это одна из задач, поддержкой которой занимается Национальный корпус развития. Думаю, все, у кого есть хоть немного голова на плечах, смогли убедиться, что мы не занимаемся созданием «боевых отрядов Атамбаева», списков 50, 150, 500 и прочего бреда, который высказывался различными людьми в средствах массовой информации.
Списки элиты
А.К.: Но где они эти шлюзы? Где и как их открывать? Знаете, сейчас у меня лично абсолютное разочарование системой у нас в стране. Куда пойти честному человеку с хорошим образованием, с энергией и желанием поменять страну в лучшую страну? Так называемым self made людям, к которым я себя отношу без ложной скромности? Я не вижу себя ни в политике, ни на госслужбе, ни в бизнесе, потому что боюсь, что там придется предать себя. Мне легче от разочарования сделать себе международную карьеру. С другое стороны, у меня разочарование моим поколением, а значит, собой. Ведь мы не видим, чтобы прогрессивное поколение смогло объединиться под одной идеей: снова всех разбросали личные интересы. Тех, на которых была надежда, сломала система, поглотила серость. И нет гарантий, что честный человек пойдет в тот же парламент и не растеряет там все свои ценности. И на этом фоне вы хотите «воспитать элиту». Как?
В.Б.: Понятно, что не искусственным путем. И уж тем более не назначением через какие-то списки. Это вообще немыслимое словосочетание: списки элиты. Удивительно было читать, как, казалось бы, неглупые люди пытались рассуждать о невозможности искусственного выращивания элиты, о том, по каким критериям и кто будет отбирать и тому подобное. Хорошо хоть дело не дошло до предположений об инкубаторах младенцев.
А.К.: А чем вы тогда занимаетесь? Объясните.
В.Б.: Младенцев мы не выращиваем и Атамбаева не клонируем. Все это, конечно, полная ерунда. Задача гораздо сложнее. Я бы сформулировал ее так: формирование среды, благоприятствующей проявлению и раскрытию способностей людей, ориентированных своей жизнью, своими обстоятельствами, своим воспитанием и образованием, а главное – своим целеполаганием и собственным самоопределением на выполнение элитарных функций в обществе вообще и в управлении в частности.
А.К.: У вас есть результаты, вы добились намеченной цели?
В.Б.: Вы посмотрите, насколько актуальной стала тема выдвижения новых людей, молодежи, новой элиты. Это сегодня просто модно. Идут фантастические по прежним временам и понятиям назначения совершенно новых людей. Партии гоняются за молодежью. В серьезных партиях реализуются серьезные программы работы с молодой политической элитой. Это в политике. В экономике, бизнесе уходит время олигархов, нарастивших свои капиталы за счет близости к власти. Огромная поросль успешных молодых предпринимателей. Причем они вносят к нам новые технологии в строительстве, в энергетике. Колоссальный интерес к культурным проектам у молодежи. Мы год вели несколько дискуссионных площадок и везде люди, везде интерес. У меня ощущение нарастающей волны.
Конечно, мы должны понимать, что такие средовые программы дают результаты, эффекты не сразу. Я увидел вокруг Корпуса большую группу людей, которые, посмотрите, будут определять управление в стране через некоторое время. Там есть даже будущие президенты, если, конечно, этот чуждый для кыргызов институт вообще останется.
При том, что мы, как и вся страна, работаем с очень маленькими и финансовыми, и культурными, и человеческими ресурсами.
В обществе возникли и ходят самые фантастические мифы о ресурсах этой программы. Почему я говорю фантастические? Судите сами. За те деньги, которые были вложены в течение двух с лишним лет, с тех пор как реализуется эта программа, не купить и пары депутатских мандатов. Сопоставьте размах задачи и возможности. Я не буду говорить о том, какие ресурсы задействованы на те же цели, скажем, в соседнем Казахстане, или тем более в России. То есть, понимаете, наше общество готово вкладывать десятки миллионов долларов в политические проекты и практически ничего – в проекты куда более важные для развития страны, для будущего. Речь идет, конечно, о мизерных ресурсах. Но и они позволили поднять огромный человеческий пласт. Несколько тысяч людей так или иначе затронуты проектами Национального корпуса развития.
А.К.: А кто финансирует Национальный корпус развития?
В.Б.: На первом шаге финансировал проект в основном президент, исключительно из личных средств. И сейчас он поддерживает нашу работу.
Но уже сама программа втягивает ресурсы. Во-первых, немало бизнесменов поддерживают те или иные проекты. С их помощью прошла уникальная выставка культуры енисейских кыргызов Бишкеке в Национальном историческом музее. Один из них поддерживал несколько проектов, связанных с возрождением национальных танцев. Кто-то помог изданию уникального, первого в стране самоучителя кыргызской письменности, созданию такой площадки, как Конгресс патриотических сил, где впервые были собраны все сторонники идеи национального возрождения. При поддержке предпринимателей усилиями Мелисгул Оморовой вышел в свет уникальный словарь, содержащий забытые или мало употребляемые слова, собственные имена и названия населенных пунктов из кыргызских эпосов.
А, во-вторых, ведь собственно один из признаков элитарности – способность самостоятельно не только разрабатывать, но и реализовать то, что породило твое мышление. Поэтому базовое требование в Корпусе: не жди готовых ресурсов на свои проекты, находи их сам. И мы увидели людей, которые живут по этому принципу и добиваются успеха. Это и есть собственно элита.
Но я хочу подчеркнуть, что основу программы, саму возможность для ее возникновения и реализации создал Алмазбек Атамбаев, который первый из президентов понял, что надо формировать среду, в которой могла бы появляться и формироваться национальная элита.
Кыргыз ааламы - кыргызская картина мира
А.К.: И дальше что?
В.Б.: Настало время делать следующий шаг: переходить к смыслообразующим проектам национального масштаба. И это уже задача, которая под силу либо самому государству, либо выдающимся меценатам.
Сейчас, например, существует идея, и начата разработка проекта создания сети национальных лицеев. Мы сегодня имеем в стране вымирающие остатки советской образовательной системы, небольшую сеть частных учреждений, в основном ориентированных на европейские и американские стандарты и сеть турецких учебных заведений. А что кыргызы? Понимаете, что происходит: мы уже даже после независимости вырастили несколько поколений в чужих системах образования. И ладно бы частники, этим занимается государство. Кыргызской модели образования попросту не существует, не говоря уже о самих учебных заведениях. А потом мы удивляемся: почему выпускники не в состоянии работать в нашей реальности.
Собственно говоря, это именно то, чем должно заниматься Министерство образования. И Эльвира Сариева как человек, обладающий способностью понимать эти проблемы и генерировать идеи, может и должна сформировать именно кыргызскую модель образования и запустить ее.
Конечно, наиболее быстрым и эффективным было бы открыть частную сеть кыргызских лицеев. И я жду, когда наши бизнесмены поймут, что это куда более нужный для страны бизнес, чем торговые центры и рынки, и не менее выгодный, кстати.
Другой интересный проект, на проработку которого мы сейчас ищем средства – создание концепта кыргызского жилища. Это трехкомпонентная система, включающая формирование мегаполисов, малых общинных поселений и частного жилища. Сегодня даже в айылах, не говоря уже о городах и столице страны – безликая, лишенная всякой связи с образом жизни кыргызов архитектура и в целом организация пространства жизни. Попробуйте назвать хоть одно сооружение, от отдельного семейного дома до огромных комплексов, которое можно было бы представить как образец именно кыргызской архитектуры. Этнографические стилизации типа Дасмии и Супары – явно не тянут на это.
За недолгое время работы с программами Национального корпуса развития я убедился, что людей, способных создавать такие проекты, у нас вполне достаточно. Надо только помочь им.
Вообще в рамках Национального корпуса развития и в партнерстве с ним появились десятки различных проектов, которые, я уверен, рано или поздно будут реализованы.
Для меня лично как человека с философским образованием и занимающегося практической философией исключительно важным является проект воссоздания кыргызской картины мира (Кыргыз Ааламы) как философской системы. В рамках этой задачи мы совместно с руководством Кыргызского государственного университета имени И.Арабаева и непосредственно работавшего с этим проектом проректора Эмила Каниметова, Научного центра Самата Кадырова создали в этом году открытую философскую трибуну, с которой уже выступили ряд крупнейших кыргызских и зарубежных мыслителей. Издана на кыргызском и русском языках уникальная «Теософия единого поля» Демира Кадырова – первое масштабное философско-религиозное изложение кыргызской картины мира. Сейчас идет подготовка к проведению национального философского конгресса именно с такой темой: «Кыргызская картина мира как философская система».
Я глубоко убежден, что пока в стране не будет философии нации, ее развития, мы так и будем барахтаться в многочисленных проблемах, которые сами же себе и создаем. За многие годы общения с высшими представителями власти и политической элиты я убедился, что мало кто из них видит и понимает сущностные цели и пути развития нации. И именно в этом в первую очередь источник неэффективного государственного управления.
Политическая партия с идеологией национального возрождения?
А.К.: Все, что Вы перечислили, прекрасно, и естественно, что такие проекты нацелены на долгосрочность, и результаты мы увидим не сразу. Но у меня вопрос относительно действий Национального корпуса развития в одной из партий?
В.Б.: Да, наверное, придется сказать о политической компоненте деятельности Национального корпуса развития, поскольку именно об этом много слухов и кривотолков. Хочу сразу сказать, что никаких политических целей и задач у самого корпуса нет и не может быть. По той простой причине, что политика - это последнее, чем надо заниматься, если работаешь с развитием. Особенно наша кыргызская политика.
Участие в политических проектах для нас имеет только две цели. Первая и наиболее важная – создание того, что я называю деятельностными идеологическими системами. Понимаете, идеологии не пишутся на бумагах умниками и тем более не создаются в кабинетах власти. Идеология – это эманация элит, становящаяся в действительность через различного рода и типа деятельностные идеологические системы. Такими системами, например, являются церкви, религиозные организации вообще, некоторые политические партии, различные деятельностно сорганизованные сообщества, как например, сообщество «зеленых» и так далее. Значит, если мы хотим понять, что такое и получить национальную идеологию, мы должны запустить эту функцию элиты и «посадить» ее на какую-то деятельностную идеологическую систему, а лучше - на несколько, разного типа.
А.К.: Озвучиваю критику: «Они, Национальный корпус развития, развалили партию». Как Вы ответите на это обвинение? И озвучу свое мнение. Мне показалось, что была первая попытка в рамках партии и в условиях нашей политической системы продвигать ценности, опираться на внутренние ресурсы партии (а не на подкуп голосов, деньги и на Россию). Но попытка провалилась. Я права?
В.Б.: Именно в рамках этой работы мы предприняли попытку создать такую политическую партию, которая несла бы идеологию национального возрождения. Предприняли в максимально практическом залоге: на том материале, который имелся. И я скажу, что это была удивительно эффективная попытка. Даже, казалось бы, такая неопределенная, стандартно безликая в программном плане партия легко и быстро приняла идею национального возрождения. Я участвовал в нескольких проблемных сессиях, проводившихся для этой партии, и видел, как люди, обычные люди, приехавшие из регионов, не профессора и не доктора наук легко, быстро и глубоко входили в идеи национального возрождения, начиная сразу же генерировать смыслы в рамках этого концепта. Кстати говоря, хуже всего было с пониманием у сложившихся политиков и чиновников. Вообще я считаю партию национального возрождения уникальным проектом, который еще только начат и которого ждет большое будущее, как бы трудно и кризисно не проходила сегодняшняя история этой партии, попавшей в круговорот политических интриг. Более того, в Кыргызстане все партии должны взять курс на национальное возрождение.
Политические кентавры vs политики новой формации
А.К.: Сейчас я наблюдаю довольно интересную тенденцию: для прогрессивной части молодежи, может быть, выход из тупика, тот же «лифт» - это пройти любым путем, через разные партии, в парламент. Я считаю, что если они пройдут, и наберется масса адекватных людей, то это все равно приведет к изменениям в лучшую сторону. И не надо ждать еще пять лет. Пять лет - это очень много.
В.Б.: Да, поэтому вторая цель политических проектов Корпуса национального развития, которые, я повторюсь, не являются для него главными, основными – это политическое продвижение новых людей, новой политической элиты, которая бы пришла на смену той, что правит бал сегодня, скажем, в парламенте, и которая уже, как мы видим, полностью себя дискредитировала, показала свою полную несостоятельность. Надо открыть дорогу новым силам, понимающим, что надо делать, и способным к действию. А самое главное – исповедующим другую философию власти, ориентированную на национальное, а не на личное благо.
С самого начала понятно было, что это очень трудная задача и что мы встретимся с колоссальным сопротивлением. И это мы сейчас наблюдаем, когда видим всех этих политических кентавров и в открытую созданные партии чиновников, региональных элит. Они бросают огромные ресурсы, чтобы удержаться у власти, удержаться в политике.
И я думаю, что единственно правильной была стратегия, которую поддержал президент страны – максимально возможного инкорпорирования в политические партии новых молодых сил. Думаю, ему, несмотря на огромное давление, хватит политической воли, чтобы представить значительный отряд новых людей в, как он выразился, «президентской» партии. С пониманием относятся к продвижению молодежи и в других партиях. Национальный корпус развития поддержал проведение совместной встречи молодежных крыльев всех партий с лидерами ведущих политических сил. И мы надеемся увидеть в списках этих партий, причем на «проходных» местах много новых, интересных, перспективных политиков.
А.К.: Но эти «интересные и перспективные политики» должны платить за места в списках?
В.Б.: Кто-то – да, и это не проблема для них. Есть огромная армия успешных молодых предпринимателей, способных и готовых вкладывать ресурсы в свое политическое продвижение. Но и в этом случае мы не ведем речь о покупке мест. Есть самые разные формы такого участия в продвижении партий и продвижении себя. Скажем, ресурсы вкладываются в формирование имиджа партий, проведение мероприятий и тому подобное.
Конечно, есть люди, которые были бы очень полезны в Жогорку Кенеше в силу своих знаний, умений, жизненной позиции. Но у них нет возможности платить за участие в выборах. И в этих случаях партии, понимая необходимость иметь в своих рядах таких депутатов, готовы их включать и включают в свои списки. Так, насколько я знаю, делают некоторые партии.
И наконец, есть немало людей, в том числе молодых, у кого нет денег, но есть свои избиратели. Обратите внимание, до сих пор партийные списки формировались, а у некоторых партий формируются и сейчас из толстосумов. А избирателя – просто покупали. А должно-то быть наоборот: есть избиратели – будешь депутатом, есть только деньги – не попадешь. Сейчас уже ситуация меняется. В некоторых партиях, я не буду называть в эти дни, когда еще не разрешена агитация, деньги есть, а избирателей – нет. Начинают гоняться за теми кандидатами, которым в состоянии поверить люди.
А.К.: Я недавно объездила села в Баткене. И уловила такую разочарованность людей прежними политиками, подкупами голосов и невыполненными обещаниями. И одновременно у всех какая-то огромная тоска по переменам. Мне кажется, это последние выборы, когда уже лимит обмана, когда все силы бросаются на создание пустого рекламного пузыря, исчерпывается. Я хочу в это верить.
В.Б.: Есть все основания предполагать, что на фоне того разочарования, которое существует от «деятельности» старых элит, избиратели сделают на этот раз выбор в пользу именно новых политиков. И победу одержит та партия, в которой меньше всего будет прежних чиновников и политиков, которая сумеет убедить людей в том, что в состоянии сделать их жизнь лучше.
Правила комментирования
comments powered by Disqus