Узбекские официальные структуры в последнее время довольно часто стали говорить о необходимости углубления демократических реформ и либерализации экономической жизни узбекского общества. О том, что "вряд ли стоит ожидать существенной демократизации узбекской политической системы" рассуждает в комментарии CA-News казахстанский политолог Талгат Мамырайымов.

С начала прошлого года в своих официальных выступлениях глава государства Ислам Каримов гораздо чаще, чем в предыдущие годы, апеллировал к вопросам дальнейшей демократизации Узбекистана, считает эксперт.

В самом конце июля вышел очередной материал «узбекского политолога» Усмана Хакназарова, в котором утверждалось, что Каримов, якобы, еще в апреле на заседании узкого круга узбекской правящей элиты заявил о решении в течение 5 лет передать власть своей младшей дочери Лоле Каримовой-Тилляевой. Статья Хакназарова активизировала «закрытые» экспертные обсуждения вопросов демократизации, либерализации узбекского общества. Попробуем рассмотреть, от каких факторов зависят перспективы демократического транзита и либерализации экономики в Узбекистане:

Развитие внешнеторговых связей

Положение «double-blocked» страны, имеющей напряженные отношения с некоторыми соседями; ухудшившаяся экономическая ситуация в России, вынуждают Ташкент более активнее заниматься диверсификацией внешнеторговых путей, либерализацией экономики. Узбекистан остро заинтересован в полномасштабном запуске транзитно-транспортного коридора «Узбекистан-Туркменистан-Иран-Оман». Узбекские дипломаты проводят переговоры с разными странами по инвестициям и развитию транзитного потенциала Узбекистана.

В этой связи особый интерес для Узбекистана представляет китайский «Экономический пояс Шелкового пути» (ЭПШП). Ташкент в последнее время обсуждал с делегациями разных государств механизмы масштабного возрождения Великого Шелкового пути. Параллельно в Узбекистане сейчас ведется довольно масштабное строительство транзитно-транспортной инфраструктуры.

Как известно, США ранее выдвигали проект Нового Шелкового пути, который они готовы совместить с китайским ЭПШП. Кроме того, главным пунктом всех маршрутов Шелкового пути выступает Европейский союз. Поэтому развитие внешнеторговых транзитных путей и связей Узбекистана также тесно зависит от демократических государства Запада. Возможно, именно данный факт больше всего стимулирует рост заявлений узбекских властей о необходимости демократизации политической системы.

Регулирование социальной напряженности

В Узбекистане наблюдается высокий уровень социальной напряженности. В прошлом году журнал «Economist» опубликовал рейтинг, согласно которому 76,7% узбекского общества живет за чертой бедности. В текущем 2015 году из-за снижения цен на углеводороды, металлы, сельхозпродукцию; кризиса в России, Казахстане; экономических сложностей в Китае, возможен существенный спад узбекской экономики.

Разворачивающийся экономический кризис в России оставил без работы сотни тысяч узбекских трудовых мигрантов. В начале марта стало известно, что объем денежных переводов в Узбекистан из России по итогам 2014 года снизился на 10%. Социальные проблемы подстегивают узбекские власти заниматься либерализацией в первую очередь экономической жизни, что больше всего востребовано в обществе.

В СМИ не раз говорилось о том, через какие поборы со стороны госорганов, особенно силовиков, проходят узбекские предприниматели. Вопросам «развития частной собственности и частного предпринимательства» Каримов посвятил даже отдельное выступление в середине января. А в середине февраля он издал указ «О мерах по обеспечению надежной защиты частной собственности, малого бизнеса и частного предпринимательства, снятию преград для их ускоренного развития». Каримов 8 августа текущего года подписал постановление «О дополнительных мерах по поддержке экспорта субъектов малого бизнеса и частного предпринимательства», которое также можно отнести к одному из инструментов либерализации внешнеэкономической деятельности.

Главным показателем либерализации узбекского рынка, смягчения диктата государства в экономике, является рост субъектов малого бизнеса. В 2014 году было «создано свыше 20 тысяч новых субъектов малого бизнеса без учета фермерских и дехканских хозяйств, а их общее количество составило свыше 195 тысяч, что в 2 раза больше по сравнению с 2000 годом». За прошлый год в сфере малого предпринимательства «было создано более 480 тысяч новых рабочих мест, или каждое второе».

Всего в узбекском малом бизнесе занято более 76,5% всего работающего населения. Согласно мировой практике, рост объемов малого бизнеса приводит к росту среднего класса, т.е. одной из основ гражданского общества. Но это пока весьма отдаленная перспектива для Узбекистана.

Обеспечение безопасности

В настоящее время большую озабоченность Ташкента вызывают такие угрозы безопасности как религиозный экстремизм, разрастающаяся нестабильность в Афганистане. В начале года стало известно, что Исламское государство (ИГ) якобы выделило 70 млн. долларов для дестабилизации Ферганской долины. В прошлом году Исламское движение Узбекистан «присягнуло» ИГ. Учитывая все эти факторы, Ташкент по проблемам безопасности, во-первых, стремится балансировать между интересами ведущих глобальных игроков в Центральной Азии – США, Россией и Китаем. Не случайно И. Каримов неоднократно заявлял, что Узбекистан не собирается входить ни в какие объединения наподобие СССР; военно-политические блоки, а также размeщать на своей территории инострaнные военные базы.

На вооружении Узбекистана находится в основном российская техника. Но республика при этом не входит в ОДКБ, не имеет на своей территории российские военные базы. Вашингтон, играющий существенную роль в региональной безопасности, безвозмездно выделяет для узбекской армии военное снаряжение, а недавно предложил Узбекистану присоединиться к коалиции стран по борьбе с ИГ, так и не получив пока положительного ответа. Стремление Ташкента лавировать между интересами США и России в Центральной Азии подстегивается ситуацией в Афганистане, изменяющейся после начала вывода войск международной коалиции. Во многом из-за проблем в борьбе с талибами на днях вице-президент Афганистана, этнический узбек, Р. Дустум попросил Россию поставлять военную технику для афганских сил безопасности.

Во-вторых, Ташкент, видимо, понимает, что единственная сила в стране, которая сможет бросить ему вызов при поддержке социально ущемленных масс – это исламские радикалы, фундаменталисты, выступающие за справедливое государственное устройство в Узбекистане. Общественный потенциал религиозных деятелей можно было оценить, когда в Ташкенте на похороны «диссидента», шейха М. Садыка пришли десятки тысяч человек. Представляется, что высокие риски в религиозной сфере заставили узбекские власти смягчить в отношении нее свою политику. В начале этого года впервые в Узбекистане была проведена массовая амнистия заключенных по религиозным мотивам. Таким образом узбекские власти также, возможно, стремятся предотвратить рост влияния ИГ среди узбекских фундаменталистов; продемонстрировать Западу обеспечение прав человека.

Транзит верховной власти

Транзит власти И. Каримова не за горами и действующая политическая система была создана исключительно под него, - считает эксперт. В настоящее время в узбекской элите нет человека, который сможет быть таким же абсолютно авторитарным лидером как И. Каримов. В этой связи, должно быть, вся «топовая» узбекская политическая элита заинтересована в построении другой политической системы для посткаримовского Узбекистана. Но это уже будет одна из форм коллективного правления ряда узбекских элитариев, с которыми договорится Каримов.

Есть еще один немаловажный момент. Уголовное дело по отмыванию денег, возбужденное в ряде европейских стран против Гульнары Каримовой, начинает принимать очень невыгодный для узбекского правящего режима оборот. Расследование преступлений Гульнары Каримовой создает негативный имидж ее отцу, всей узбекской властной элите на мировой арене, внутри Узбекистана. Это дело лишний раз показывает, что международное расследование «наследия» первого узбекского президента может организовать только Запад.

Каримов должен понимать, что после его ухода может начаться беспристрастное расследование трагедии в Андижане, политических репрессий, - размышляет политолог. Тем самым, можно сказать, - предопределено более тесное взаимовыгодное сближение Ташкента и Запада. Каримову остается поработать над смягчением своего образа среди простого народа. Как отмечает инсайдер: «Каримов сам будет пытаться изменить отношение к себе, чтобы гарантировать выживание своим детям и внукам». Собственно, Каримов уже этим занимается, активно проводя в последнее время разные PR акции наподобие «деятельного» участия в строительстве жилых комплексов в столице.

В то же время он должен прекрасно понимать, что время работает против него и есть крупные фигуры, которые не прочь продвинуть на пост второго главы Узбекистана своего человека. Источники отмечают, что в республике в ближайшее время ожидаются кадровые перестановки, в результате которых покинут свои должности некоторые крупные фигуры узбекской элиты. Возможно, именно с этими обстоятельствами связано недавнее постановление, согласно которому со всех домов вдоль улицы Нукусской в г. Ташкенте, ведущей в президентскую резиденцию Ок Сарой, приказали убрать кондиционеры, спутниковые антенны, а также затемнение на окнах. Каримов, по всей видимости, опасается покушений на свою жизнь. В таких условиях вряд ли стоит ожидать существенной демократизации узбекской политической системы.

Такой сценарий наиболее логичен, поскольку уже сейчас ясно, что главным смыслом преемственности узбекской верховной власти станет сохранение основных политических приоритетов, выбранных когда-то Каримовым. Ташкент в принципе на практике уже показал, что даже новые конституционные положения о росте полномочий парламента и правительства могут носить декларативный, имиджевый характер. Отчеты ОБСЕ по узбекским выборам 2014-2015 годов стали свидетельством формальности многих «законодательных демократических изменений» в Узбекистане.

Сейчас проявляются косвенные свидетельства того, что Каримов и его окружение пойдут лишь на внедрение дозированной демократии для избранных, круг которых, по-видимому, определится в ближайшее время. В частности, в Узбекистане разворачивается борьба с политическим инакомыслием, например, в виде запрета на преподавание политологии, на въезд в страну исследователей, критически оценивающих деятельность узбекской власти.

В этой связи показательно, что узбекские политические осужденные по-прежнему остаются в заключении, а «религиозных экстремистов» в начале года начали выпускать на волю при условии, что они не будут заниматься политическим оппонированием правящему режиму.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram