Военные успехи талибов вынудили Барака Обаму замедлить процесс вывода американских военнослужащих из Афганистана. В течение «большей части» 2016 года там будет оставаться нынешний воинский контингент США численностью 9,8 тысячи человек. Появление в Афганистане, кроме талибов, боевиков «Исламского государства» не только обеспокоило соседние государства, но и заставило Россию активизироваться в этом регионе. Посланники ИГ обосновались уже в 25 из 34 провинций Афганистана, в том числе в северных областях, вблизи границ с Таджикистаном и Туркменистаном. Как члены Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Таджикистан, Киргизия и Казахстан могут рассчитывать на военную помощь со стороны России.

Террористическая организация «Исламское государство» (ИГ), чьи позиции вот уже почти месяц бомбит российская авиация в Сирии, представляет непосредственную угрозу и для центральноазиатских государств – соседей России. Об этом в последнее время все чаще говорят в Москве. Оценки масштабов этой угрозы, впрочем, у российских федеральных ведомств разнятся.

Как заявила на минувшей неделе официальный представитель российского МИД Мария Захарова, боевики ИГ обосновались в 25 из 34 провинций Афганистана, в том числе в северных областях, вблизи границ с Таджикистаном и Туркменистаном.

По оценке начальника Генерального штаба вооруженных сил РФ генерала армии Валерия Герасимова, сейчас в Афганистане насчитывается порядка 50 тысяч боевиков, объединенных более чем в 4 тысячи отрядов и групп различной политической ориентации. Под ружьем в исламистском движении «Талибан», признанном в России террористической организацией, 40 тысяч человек, отметил Герасимов на проходившей в начале октября международной конференции по Афганистану. Приверженцев идеи «халифата» («Исламского государства») – порядка 2–3 тысяч.

Выступавший на этой же конференции начальник Главного управления Генштаба ВС России Игорь Сергун сообщил, что эмиссары «Исламского государства» вербуют сторонников в восточных и северных провинциях Афганистана, в том числе на границе с Туркменистаном. «В настоящее время пополнение формирований ИГИЛ, по нашей оценке, осуществляется в основном за счет подкупа полевых командиров Исламского движения талибов, Исламского движения Узбекистана, а также других действующих на афганской территории радикальных религиозных организаций», – сообщил он.

«Несмотря на существенный рост численности сторонников ИГИЛ в Афганистане, идеология этой группировки не находит пока широкого распространения в патриархальном афганском обществе, которое традиционно, на протяжении многих веков вело войны с иностранными захватчиками», – отметил Сергун. В ходе боестолкновений на западе и востоке Афганистана между группировками талибов и ИГ с начала года погибли уже несколько сотен человек.

Сторонники «халифата» – еще один элемент во взрывоопасном «коктейле» из множества радикальных исламских группировок, оперирующих сейчас на афганской территории. «Помимо талибов здесь насчитывается еще порядка двадцати исламистских организаций, в которых состоят по большей части иностранцы. Эти иностранцы и представляют собой горючий материал, угрожающий Центральной Азии», – полагает заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин.

По мнению директора аналитического центра Института международных исследований МГИМО Андрея Казанцева, центральноазиатским государствам угрожают не талибы сами по себе, а экстремистские группировки, которых они привечают. Эксперт напоминает, что в августе 1999 года боевикам террористической организации «Исламское движение Узбекистана» удалось пройти через Таджикистан и вторгнуться в Киргизию. «Повторение этой ситуации очень вероятно», – говорит Казанцев.

На проводившихся в середине сентября в России учениях «Центр‑2015», в которых приняли участие подразделения из Казахстана, отрабатывалась локализация международных вооруженных конфликтов на Центральноазиатском стратегическом направлении.

Они прощаются, но не уходят

В то время как «халифат» пытается осваивать враждебные территории, в масштабное наступление перешли и исламисты «Талибана». В сентябре талибы провели ряд успешных операций на севере страны и даже впервые с 2001 года – когда Джордж Буш-мл. отдал приказ о вторжении в Афганистан – сумели захватить крупный населенный пункт. Выбить исламистов из города Кундуз, расположенного всего в 70 километрах от афгано-таджикской границы, афганская армия смогла только при поддержке американских военных.

«Активизация талибов прежде всего объясняется теми изменениями, что произошли в системе безопасности Афганистана», – считает директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар. После сокращения американо-натовского контингента, уже много лет дислоцировавшегося в Афганистане, север страны стал более уязвимым, крупные войсковые части сосредоточены сейчас на юге и в центральной части страны. Кроме того, вооруженные силы Пакистана начали крупномасштабную операцию против боевиков на своей территории и фактически выдавили их на север.

Военные успехи талибов (пусть и временные) вынудили президента США Барака Обаму замедлить процесс вывода американских военнослужащих из Афганистана.

Президент США Барак Обама уже объявил, что в течение «большей части» 2016 года там будет оставаться нынешний воинский контингент США численностью 9,8 тысячи человек. Но заниматься они будут исключительно подготовкой афганских вооруженных сил и участвовать в контртеррористических операциях. Решение об окончательном уходе из Афганистана предстоит принимать следующему главе государства, который будет избран в ноябре 2016-го года, заявил журналистам пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест.

США воюют с радикальными исламистами в Афганистане уже 14 лет. «Вернуть парней домой» Барак Обама обещал, когда избирался на второй президентский срок в 2012 году. Союзники США также решили не уходить из Афганистана. Как сообщили натовские представители агентству Reuters на минувшей неделе, Германия, Турция и Италия, по-видимому, сохранят свое военное присутствие в этой стране на прежнем уровне. У Германии в Афганистане 850 военнослужащих, у Италии – 760, и 500 – у Турции.

«Ситуация с безопасностью остается напряженной. Поэтому мы должны с большим терпением помогать афганцам, – отметила министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен в интервью газете Bild am Sonntag. – Союзники должны вывести свои войска только тогда, когда это позволит сделать ситуация с безопасностью».

«Сохранение американских войск в Афганистане ни в коей мере не притормозит наш быстрый джихад и борьбу» – так отреагировали исламисты на решение Барака Обамы.

«Нынешнему американскому контингенту вряд ли удастся переломить ситуацию. Когда-то в Афганистане находилось более 100 тысяч военнослужащих США и еще контингенты других стран–членов НАТО. Если они ничего не смогли сделать, то что же ожидать теперь? Это попытка удержать крупные города в случае возникновения угрозы. Кризис будет продолжаться», – считает Омар Нессар.

На границе тучи ходят хмуро

Объясняя необходимость притормозить вывод американских войск из Афганистана, Барак Обама заявил, что афганские военные еще не готовы полностью взять на себя ответственность за обеспечение безопасности. В Кремле рисуют более мрачную картину. «Ситуация там действительно близка к критической. Террористы разных мастей набирают все больше влияния и не скрывают планов по дальнейшей экспансии. Одна из их целей – прорваться в Центрально-Азиатский регион», – заявил Владимир Путин на заседании Совета глав государств СНГ в середине октября. И отметил, что важно быть готовыми согласованно реагировать на такой сценарий.

Развивающийся кризис в Афганистане представляет угрозу для всех без исключения центральноазиатских соседей России, но далеко не все они готовы просить военной помощи у «северного соседа».

«С Афганистаном граничат три центральноазиатских государства – Туркменистан, Узбекистан и Таджикистан. Наибольшая военная активность наблюдается в районе туркмено-афганской и таджикско-афганской границы», – отмечает заведующий отделом стран Центральной Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин. «У Узбекистана участок границы небольшой, и она хорошо укреплена, на этом участке ожидать каких-то неприятностей не стоит».

Но горючего материала предостаточно во всех центральноазиатских республиках, отмечает Грозин. Перенаселенность, безработица, социальное недовольство, коррупция – проблемы общие для всей Центральной Азии. «И желающих играть на этих трудностях более чем достаточно», – отмечает эксперт.

Кроме того, сильно разнится уровень подготовки вооруженных сил этих государств. Казахстан получил от России в рамках Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) большое количество современной техники, но никто не проверял его армию на прочность, отмечает эксперт.

Таджикистан, Киргизия и Казахстан как члены ОДКБ могут рассчитывать на военную помощь со стороны России. В Таджикистане и Киргизии расположены российские военные базы, причем база в Таджикистане – самая большая за пределами России, там служит около 6 тысяч человек.

Туркменистан официально придерживается политики нейтралитета, Узбекистан не участвует в работе структур ОДКБ с 2012 года.

«Лидеры этих стран традиционно опасаются России. Президент Узбекистана Ислам Каримов говорил мне давно, что испытывает изжогу из-за того, что российский военный кулак находится вблизи границ Узбекистана», – рассказывает политолог, эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов.

«Изжогу» провоцировала 201‑я мотострелковая дивизия в Таджикистане, которая затем была преобразована в военную базу. У Туркменистана тоже непростые отношения с Москвой, отмечает Дубнов. Когда в 2008 году Россия вступила в конфликт с Грузией, в Ашхабаде очень обеспокоились, решив, что Россия может подобным образом действовать и в Туркменистане, защищая российских граждан.

По-видимому, о возможном союзе двух стран в борьбе с угрозой из Афганистана шла речь на встрече Ислама Каримова и Гурбангулы Бердымухамедова в начале октября в Ташкенте. Тогда Каримов заявил о необходимости координации совместных усилий как на двусторонней основе, так и в рамках международных организаций. Гурбангулы Бердымухамедов говорил о важности сотрудничества в противодействии экстремизму, международному терроризму и незаконному обороту наркотических средств для поддержания долгосрочной стабильности, безопасности и устойчивого развития Центральной Азии.

«Мы выступаем за создание механизмов по урегулированию всех конфликтов на основе использования политико-дипломатических методов», – сказал туркменский президент.

Попытки создать особый региональный блок, заточенный под обеспечение безопасности, вряд ли будут успешными, полагает Андрей Грозин. «У Ашхабада с Ташкентом непростые отношения, есть конфликты в сфере водопользования, по приграничным месторождениям. Сейчас они демонстрируют дружбу и любовь, но она закончится ровно тогда, когда начнется пусть даже локальная военная кампания. Узбекистан – это не сверхдержава, чтобы нести расходы по такому союзничеству. Туркменистан, будучи нейтральной страной, может обратиться за военной помощью к кому угодно – хоть в СБ ООН, хоть к России, хоть к США. Вопрос в том, кто будет помогать режиму, если исламисты перейдут границу и с ними нужно будет бороться на земле», – говорит Грозин.

Все центральноазиатские государства уже более 20 лет в большей или меньшей степени пытаются проводить политику многовекторности на мировой арене, лавируя между интересами России, Китая и США в этом регионе. Возможно, нарастающий кризис в Афганистане и укрепление там позиций радикалов из ИГ значительно сузит поле для подобного маневра.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram