Казахстанские эксперты обсуждают грядущее подписание Таможенного Кодекса ЕАЭС. Данный шаг  станет одним из элементов сближение экономик стран-участниц союза. Как и любое серьезное предложение, непосредственно затрагивающее интересы большого количества финансово-промышленных групп, документ вызывает ожесточенные дискуссии.

Дополнительно температуру обсуждений поднимает ситуация в экономике - объемы взаимной торговли падают,  в связи с чем, по замечанию казахстанского политолога, руководителя фонда «Мир Евразии» Эдуарда Полетаева, "начинаются актуализироваться вопросы интересов национальных бизнесов. Их представители на первый план выдвигают свои проблемы, не всегда замечая будущие перспективы единых рынков <...> огромное количество поправок внесено в проект Таможенного кодекса, и не факт, что не появятся еще новые, потому экономическая ситуация во всех без исключения странах ЕАЭС усложнилась".

Таможенный кодекс ЕЭАС предусматривает сокращение сроков осуществления таможенных операций, приоритет электронного декларирования, совершение таможенных операций автоматически информационными системами таможенных органов, использование механизма единого окна, совершенствование института уполномоченных экономических операторов, и использование интернет-ресурсов при доведении до лиц информации, необходимой при совершении таможенных операций.

Теоретически, таможенный Кодекс ЕАЭС должен был вступить в силу через месяц - с начала 2016 года. Однако планы сталкиваются с реальностью - ряд вопросов до сих пор не согласован. Существует вероятность - либо сам  документ будет принят позже, либо часть его положений будут запущены с отсрочкой.

Участники заседания экспертного клуба «Мир Евразии», прошедшего недавно в Казахстане, обсудили плюсы и минусы данной идеи.

По мнению Эдуарда Полетаева одним из самых главных преимуществ нового Таможенного кодекса является принцип "единого окна". "Уже сейчас говорят, что этот принцип - реальность 2020 года. Среди других важных плюсов нового документа отмечу следующие: во-первых, это автоматизированная система подачи деклараций, и, в крайнем случае, если вдруг она не станет работать, имеется возможность применения бумажной, как и раньше. Во-вторых, новый документ привносит с собой принципы большей открытости для бизнеса" - отметил эксперт.

 

StanRadar.com публикует первую часть состоявшегося обсуждения. вторая часть беседы доступна по ссылке.

(текст дискуссии любезно предоставлен организаторами мероприятия)

 

Владислав Юрицын, политический обозреватель Интернет-газеты Zonakz.net: Как известно, рабочая группа при совете ЕЭК подготовила несколько вариантов изменения регулирования трансграничной интернет-торговли. Например, порог стоимости посылок для беспошлинного ввоза в страны ЕАЭС из зарубежных интернет-магазинов планировалось понизить до 150 евро с нынешней 1 тысячи евро. Получается, что покупки онлайн в Беларуси или в Казахстане, внутри ЕАЭС Таможенным кодексом не должны регулироваться, но налоговыми кодексами могут. И тогда появляется общий тренд – таможенные органы, как одни из основных наполнителей казны страны. И естественно, они используют любые возможности, чтобы увеличить поступления. И вот, если в Беларуси этот безналоговый порог онлайн-покупок 150 евро, то в Казахстане 1000 евро. При этом сама идея изначальная была в том, чтобы в Евразийском экономическом союзе людям стало легче и богаче. А по факту получается, что иногда несутся дополнительные издержки. В этом плане позиции таможенников понятны, как и тех, кто требует для себя преференций. Но мощной лоббистской группировки, которая способна защитить потребителя, я ее на просторах ЕАЭС не вижу, или, по крайней мере, чтобы она была эффективной. Мне кажется, что данная проблема со временем будет усиливаться. То есть при усилении налоговой нагрузки по факту больше выигрывают госструктуры, чем предприниматели и простые граждане, неравнодушные к шопингу.

Замир Каражанов: политолог, главный редактор информационно-аналитического центра Caspian Bridge: Таможенный кодекс, который создается, можно рассматривать как что-то новое, в чем есть готовые возможности.

Никогда не был сторонником конспиративных теорий, но все-таки я исхожу из того, что Россия - это крупный торговый партнер Казахстана и, как обычно бывает в мировой практике, именно такие страны обычно определяют режим торговли. В октябре, например, был подписан договор о создании зоны свободной торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе. И понятно было, что философию этой торговой политики задавали США. В евразийском же регионе данное место занимает Россия. Безусловно, во время работы над Таможенным кодексом учитывались интересы всех стран на равных, паритетных основах. В дискуссиях участвовали представители бизнеса и гоструктур. Но все-таки, лоббистских возможностей у России больше. При этом Россия никогда Казахстан открыто не критиковала, например, за случаи контрабанды через границу. Чаще «под раздачу» попадала Беларусь. Для России Таможенный кодекс хорош тем, что дает возможность обеспечить себе экономическую безопасность и взять под контроль внешние границы ЕАЭС. Например, в Казахстане, судя по итогам проверки, которую провела Национальная палата предпринимателей за последние 3 месяца, из 95 предприятий более 50 не подтвердили сертификат отечественного производителя.  То есть товар этих компаний завозился в страну и выдавался как товар отечественного производителя. Этот негатив признается властями Казахстана - по некоторым фактам материалы уже переданы в правоохранительные органы.

Вспомните историю с заводом по сборке «казахстанских планшетов» в Актау, который закрылся через несколько месяцев после открытия со скандалом. При приезде различных комиссий китайские планшеты показательно собирались, а позже разбирались. С Естественно при обеспечении своей экономической безопасности Россия в первую очередь думает о своих интересах по той причине, что в ее экономике больше производителей, чем в экономиках других стран ЕАЭС. Поэтому российская сторона проявляла больше озабоченности и интереса к разработке нового Таможенного кодекса. У Казахстана также интерес есть, потому что «потемкинские деревни», которые создавали вокруг так называемых производителей, вроде тех, кто «изготавливал» планшеты, на самом деле никому не нужны. Это наносит урон реальным производителям, которые преодолевают баррикады трудностей, пытается сделать что-то в своей стране. Таким образом, защита российских интересов благотворно сказывается и на казахстанских, которые могут получать очевидные преимущества.

Кроме того, помимо экономической безопасности стран, входящих в ЕАЭС, имеет место и заинтересованность предпринимателей. С подачи России Казахстан поддерживал электронное оформление документов. Ведь это важный элемент прозрачности. Одно дело то, что оформлено на бумаге на каком-нибудь далеком погранпереходе. Другое дело, когда информация о поступлении товара поступает в единую базу и видна на всем пространстве ЕАЭС: мол, да, был тот или иной товар завезен. И при наличии такой единой базы завоз контрабанды затруднен.

Все в Казахстане, кто пользовался порталом электронного правительства, электронной подписью, знают новые удобства: не нужно никуда ходить, кому-то что-то доказывать. Это и прозрачно, и бюрократическую нагрузку снижает. Любому предпринимателю трудно чиновнику что-то доказывать, особенно, если правовая сфера в той или иной стране хромает.

Есть еще один положительный момент нового Таможенного кодекса - это снижение коррупционного риска. Есть проблема не только с коррупцией, но и с теневой экономикой. Цифры все время «бегают», в зависимости от того, кто их озвучивает. Кто называет, к примеру, что теневая экономика занимает 20%, кто - 30%. Таможенный кодекс поспособствует сдерживанию теневой экономики, поскольку является межгосударственным документом. Все самое лучшее, что можно было сделать, в этом кодексе отражено. Бизнесу было бы удобно ссылаться на новый кодекс – вот он, документ, по которому можно работать и развиваться. Он же мог бы быть стимулом и для совершенствования национальных таможенных законодательств.

Но главное ожидание от документа – не борьба с теневой экономикой и не снижение коррупционной составляющей, хотя это тоже хорошо, а оживление торговли между нашими странами. Кстати, она часто рассматривается как один из показателей развития внешних связей Казахстана. Глава государства во время визитов часто говорит о том, сколько было подписано документов, скажем, по инвестициям, и как эти документы могут улучшить торговый оборот между странами. Сейчас рост экономики замедляется. И первая надежда связана с теми партнерами, с кем Казахстан состоит в интеграционных объединениях. Поэтому от действия нового кодекса ожидают дальнейшего развития торговли, дальнейшего формирования общего рынка, где могут более успешно реализовываться товары, производимые в странах Союза.

Антон Морозов, к.п.н., политолог: У меня несколько небольших замечаний. По официальной статистике, экспорт страны за 8 месяцев текущего года уменьшился на 42 процента по сравнению с показателями аналогичного периода прошлого года.  В какой-то степени это обусловлено обязательствами и договоренностями, которые мы на себя взяли в ЕАЭС. То есть наше участие в экономическом союзе накладывает свои ограничения на ход внешнеторговых операций.

Теперь перейду к частностям. Мы на предыдущих заседаниях экспертного клуба в качестве критерия успеха и положительного примера торговых отношений в рамках ЕАЭС рассматривали продажи отечественной алкогольной продукции за рубежом. Поскольку Таможенный кодекс предусматривает выравнивание, унификацию тарифов, то встает вопрос защиты отечественного производителя. Есть цифры и экспертные мнения о том, что отечественные производители алкоголя имеют трудности с реализацией своей продукции в странах ЕАЭС.

Теперь к вопросу о судьбах отечественных производителей. Я недавно подчерпнул информацию, что одна из силовых структур России заключила договор на поставку сукна для пошива обмундирования всего лишь с одним местным производителем. То есть силовики в любой из стран предпочитают местных производителей. Получается, что кодекс един, границы открыты, возможности равные, но не всегда?

В целом, если кодекс сможет решить вопросы защиты отечественных производителей, то это замечательно.  И тяжесть языка, которым написан кодекс, не принципиально важна. Главное, чтобы не было разночтений, которые позволяют найти лазейки в нем.

Олег Сидоров, политолог, политический обозреватель республиканской общественно-политической газеты «Литер»: Хотелось напомнить, что в принципе Таможенный кодекс, его обсуждение, разработка, впрочем, как и вся работа ЕАЭС, затрагивает интересы трех полюсов: государства, бизнеса и потребителей. По всем дискуссиям, связанным с принятием кодекса, мы видим позиции только двух полюсов – бизнеса и государства. Понятно, что у последнего ставятся вопросы по таможенным сборам. У бизнеса важный интерес в уровне товарооборота и прибыли. Но где интересы потребителей?

Что касается сложностей в соблюдении принципа одного окна. Уже признано, что Казахстан является лидером во внедрении электронных систем, в частности, в бухучете. Согласно планам, город Алматы станет финансовым центром ЕАЭС, но будут ли база данных и сервера в этом городе?

Сейчас идут довольно интересные дискуссии по поводу принципа резидентства. Сохранится он или упразднится? Это краеугольный камень, так как если вы являетесь резидентом, то имеете право заполнять и отправлять свою декларацию только в одном месте. Если не являетесь, то, как это в странах Европейского союза делается, пересекаешь ли ты границу или не пересекаешь, можешь заполнить декларацию заранее и беспрепятственно границу проходить. Это удобно в случаях перевозки быстро портящихся продуктов, скорости проведения бизнес операций и т.д. Однако, когда придут к общему знаменателю – вопрос открытый

Мы пытаемся внедрять ноу-хау в таможенный кодекс, при этом не рассматриваем в достаточной степени опыт ЕС. Речь идет о EORI (Economic Operators Registration and Identification System) представляющей собой систему регистрации и идентификации хозяйствующих субъектов в Европейском Союзе. Кстати, номер EORI является обязательным с 1 июля 2009 года для всех хозяйствующих субъектов, занимающихся импортом, транзитными перевозками, экспортом или прочими таможенными процедурами.

Что касается ЕАЭС, то и здесь можно, к примеру, перейти к уникальному идентификационному номеру для каждой из бизнес-структур, чтобы он был в налоговой базе. Как у каждого из казахстанцев есть индивидуальный идентификационный номер (ИИН), так и для предпринимателей можно ввести идентификационный номер хозяйствующего субъекта. Опять встает вопрос, где бизнесмены территориально будут зарегистрированы, куда пойдут налоговые отчисления? Встает также вопрос с налоговыми отчислениями и так далее. Здесь, конечно, предстоит еще обсуждение и не одно. Да проводятся встречи экспертов, в том числе на уровне Евразийской экономической комиссии, но трудно понять, на каком этапе находится процесс согласования. Есть только отрывочная информация в виде такой, например, что в договорно-правовую базу ТС и ЕЭП наряду с Таможенным кодексом ТС входят 30 международных договоров, девять из которых уже потеряли актуальность. Однако подобная информация не приближает участников ЕАЭС к решению вопроса.

Но есть и другие интересные нюансы, которые актуальны не только для государств, бизнес сообществ, но и для потребителей. Именно от этого зависит, какого качества мы получим товары, когда мы их получим и по какой цене. Возникает, к примеру, такая ситуация: прошла отсрочка по платежам. Какой штраф накладывать на бизнес структуру, в рамках национального законодательства какой страны? Чем больше стран, тем больше законодательств. Дьявол кроется в деталях. Если отсрочка сделана в Кыргызстане – это будет одна сумма, в Армении – другая и т.д. При этом надо учитывать членство ряда стран в ВТО. И гармоничное сосуществование всех усложняется, к тому же страны пытаются максимально сохранить свои интересы. Поэтому, на мой взгляд, нужно не торопиться с началом работы нового Таможенного кодекса и не делать сырой продукт, чтобы потом сломя голову исправлять свои ошибки на очередные.

Бекнур Кисиков, президент Евразийской ассоциации франчайзинга: Действительно, с Таможенным кодексом возникает больше вопросов, чем ответов. Меня интересует его внешняя сторона и политическая часть. Мы утверждаем кодекс для стран ЕАЭС или для того, чтобы хорошо договариваться с той же Украиной, с тем же Ираном, который сейчас открылся и несет в себе для нашего рынка как риски, так и возможности. Если говорить об унификации и гармонизации Таможенного кодекса, то у Казахстана не самые лучшие позиции, хотя именно наша страна внесла очень много поправок. В принципе Россия узаконила свою позицию, как крупнейшего логистического центра. В этом есть и много позитива.

Чего я жду от нового Таможенного кодекса? Мы избежим многих барьеров, но за короткий период времени создать унификацию и гармонизацию такого большого числа документов будет трудно. И если кодекс впопыхах примут, то он будет дальше дорабатываться и поправляться уже после принятия. Меня, как представителя Ассоциации франчайзинга, больше всего интересует защита интеллектуальной собственности, авторское право. И гармонизация этих законов в рамках ВТО и ТРИПС, есть такое соглашение по защите торговых аспектов прав интеллектуальной собственности. Оно у нас вообще не работает или плохо работает. Меня пугает Китай, который находится рядом, где нарушаются вообще все авторские законы и права интеллектуальной собственности. И в этом отношении Россия и Казахстан имеют более или менее цивилизованный подход к таким вещам. Но с этими проблемами наши предприниматели столкнутся после вступления Казахстана в ВТО. И другие огрехи еще будут выходить.

Я надеюсь на профессионализм участников рынка, и мы пройдем сложности. При обсуждении кодекса хоть и приглашались эксперты, но мнение не всех было услышано. Не хотелось, чтобы бизнес и власти располагались на разных полюсах. Кто-то что-то придумывает, а как это работает «в поле» пока еще никто не знает. Сертификаты, подтверждающие местное происхождение товара, о которых ранее говорилось – это только верхушка айсберга.

Андрей Чеботарев, к.п.н., директор Центра актуальных исследований «Альтернатива»: До сих пор идут дискуссии в экспертном сообществе и политической среде о том, чем является Евразийский экономический союз - геополитическим или экономическим проектом? В связи с этим тот факт, что идет разработка и предстоит последующее принятие Таможенного кодекса ЕАЭС, демонстрирует уклон в экономическую сторону. Хотя, с другой стороны, от геополитики тоже никуда не деться. Так что, когда кодекс будет принят и начнет действовать, то он способен стать своего рода тестом для всего союза на предмет, чего в нем больше - политики или экономики. Пока же, как показывает текущая реальность, политика здесь преобладает. По крайней мере, взаимные санкции между Западом и Россией негативно сказываются на взаимной торговле внутри ЕАЭС и ее объемах.

Следует вспомнить, что в июле 2010 года, когда уже действовал Таможенный союз, вступил в силу разработанный до этого Таможенный кодекс ТС. Однако этому предшествовали определенные разногласия между Россией и Беларусью по экспортным пошлинам на нефть и нефтепродукты. В связи с этим Минск проявил определенные колебания относительно ратификации Таможенного кодекса. А Москва, в свою очередь, выразила готовность к дальнейшему функционированию союза без участия Минска. Правда, в конечном итоге Таможенный кодекс ТС ратифицировали все страны-участницы. Но в целом данная ситуация четко показала, как политические моменты могут влиять на развитие экономического взаимодействия.

На мой взгляд, функционерам Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) следовало бы проанализировать действие Таможенного кодекса ТС с момента его принятия, выявив все плюсы и минусы, и использовать результаты данного анализа в процессе работы над Таможенным кодексом ЕАЭС. Возможно, что такая работа и была проведена. Однако ее результатов широкая общественность не видит. Поэтому нет представления о том, насколько новый документ отличается от старого, каковы его сильные и слабые стороны и т.д. Понятно только, что в текущих условиях участники союза вводят новые правила игры. Тем более, что в ТС было три страны, а в ЕАЭС их стало пять.

Следует также отметить, что любая таможенная служба предполагает решение двух основных задач. Во-первых, это привнесение прибыли в страну за счет сборов, штрафов и т.п. И, во-вторых, защита экономики страны от контрабанды. В этой связи естественно возникает вопрос, а что дает будущий Таможенный кодекс ЕАЭС Казахстану именно с точки зрения этих двух функций? В первом случае интересно будет узнать долю Казахстана в рамках распределения сумм ввозных таможенных пошлин. Хотя, учитывая соответствующие цифры в Таможенном союзе, вряд ли следует ожидать здесь каких-то серьезных выгод. Во втором же случае важно будет, сможет ли Таможенный кодекс ЕАЭС защитить Казахстан, в частности, от притока контрабанды китайских товаров через Кыргызстан или нет.

В общем, потенциальные плюсы и минусы Таможенного кодекса ЕАЭС проявятся только в процессе его действия. Пока же мы видим в нашей стране определенную заинтересованность в улучшении проекта этого документа, в частности, со стороны Национальной палаты предпринимателей «Атамекен». Правда, если бизнес в данном случае свои замечания и предложения дает, то практически ничего не слышно от объединений, представляющих интересы потребителей. Хотя их мнение по данному документу тоже важно было бы озвучить и донести до соответствующих структур.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram