Российский политолог рассказал о текущей политической ситуации в Таджикистане и перспективах ее дальнейшего развития.
«Эмомали Рахмон намерен выстроить «вертикаль власти», аналогичную той, что существует в Узбекистане и Туркмении. Но у него это вряд ли получится — слишком сильны в Таджикистане регионалистские и клановые тенденции. У таджикского президента нет должного авторитета и силового ресурса», — заявил в интервью корреспонденту ИА REGNUM заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин.
ИА REGNUM: Как скажется на экономике Таджикистана снижение доходов трудовых мигрантов, работающих в России?
Таджикистан много лет продолжает пребывать в перманентном тяжелом кризисе. Еще в 2007 году Всемирный банк назвал Таджикистан страной, внутренний валовой продукт которой в наибольшей степени формируется за счет денежных переводов из-за границы. По данным Международного валютного фонда, порядка 50% ВВП Таджикистана до последнего времени приходилось на средства, присылаемые трудовыми мигрантами. Экономика республики давно бы рухнула, если бы не подпитывалась деньгами, заработанными сотнями тысяч таджикских трудовых мигрантов в России.
В силу известных обстоятельств весь 2015 год идет снижение переводов, осуществляемых таджикистанцами на родину, что сказывается не только на домохозяйствах, но и на макроэкономических параметрах — от падения курса сомони до обвала внешней торговли республики и фактической невозможности покупки иностранной валюты.
Основной проблемой, девальвирующей слабые усилия руководства Таджикистана по стабилизации ситуации на рынке труда, остается общая некомпетентность и коррумпированность власти в центре и на местах, а также неустранимое давление «демографического пресса». Имеющийся слабый экономический рост фатально хронически отстает от роста населения.
В Киргизии имеют место схожие проблемы, но они носят менее «кричащий» характер. Имеют меньший, чем в Таджикистане масштаб. В первую очередь это происходит за счет различных преференций киргизстанцам на трудовом рынке России, полученным в результате вхождения республики в Евразийский экономический союз.
ИА REGNUM: Насколько вероятен сценарий передачи власти ближайшим родственникам президента Таджикистана?
В Таджикистане сложилась совершенно стандартная для всей постсоветской Азии система чиновничье-олигархической экономики, когда все сколько-нибудь ценные предприятия, банки и министерства оказались под контролем нескольких группировок элиты, сформированных как по региональному, так и по «отраслевому» принципу и возглавляемых крупнейшими чиновниками. При этом в Таджикистане весь самый привлекательный бизнес сконцентрирован в руках «Большой Семьи» — алюминий, золото, хлопок и так далее.
Помимо близких родственников у Эмомали Шариповича полно разнообразной родни со стороны мужей дочерей, «родни жены», «родни родни», «друзей родни» и тому подобных. Весь этот «табор» активно осваивает небогатую таджикскую экономику — региональным элитам и высшим «внесемейным» чиновникам достаются остатки.
Непрекращающаяся экономическая борьба кланов за это «оставшееся» разделила реальную и публичную политику. И накал борьбы между элитными группами будет в дальнейшем только расти — как по причине недостаточности местных ресурсов, так и вследствие ограниченности потока внешних инвестиций и денег трудовых мигрантов. Чем меньше будут подкидывать «на бедность» с Запада и Китая и переводить из России и Казахстана, тем сложнее будет президенту распределять ресурсы даже внутри своей большой и дружной семьи.
На эффективности государственного механизма сказался и массовый отток более-менее образованного населения, который прямо ведет к дальнейшей архаизации социальной системы и экономики Таджикистана. В связи с большим оттоком квалифицированных и образованных специалистов, уровень производительности труда и качество выпускаемой в стране продукции снизились в сравнении с позднесоветским периодом многократно.
Созданная группами таджикской элиты пирамида власти, использующая не просто «совковые», но уже и полуфеодальные неэффективные методы управления страной, по своей природе является неустойчивой, подверженной внешним воздействиям и манипуляциям.
ИА REGNUM: Как отреагирует политическая элита Таджикистана на возможное пожизненное президентство Эмомали Рахмона и предполагаемое приведение к власти его преемника — ближайшего родственника?
Таджикский межклановый мир хрупок. Местные кланы находятся под жестким прессом «Семьи», но практически все они ждут лишь момента для того, чтобы сполна расквитаться со всей этой «семейной формой правления». Отсюда и все последние шаги власти — от «закатывания в асфальт» не только потенциально опасной Партии исламского возрождения, но и даже совершенно ручных коммунистов, шаги по внесению изменений в Конституцию, позволяющие «Основоположнику мира и согласия» править в республике пожизненно, а Рахмону-младшему, на всякий случай, иметь возможность поучаствовать в будущих президентских выборах в 2020 году.
Отсюда законодательное закрепление возможности «отключения Таджикистана от интернета в случае введения чрезвычайного положения», отсюда насильственное бритье бород, введение официальными структурами запрета на нетаджикские имена для детей и прочие такие же «туркменбашинки». Власть просто чувствует собственную слабость и старается накидать соломки везде, где только возможно. Впрочем, проблема в том, что с ресурсом стабилизации социальной сферы и экономики в Таджикистане большие проблемы. Как, впрочем, и с силовым ресурсом.
За последние полтора-два года система власти в Таджикистане стала очень похожа на узбекскую — за вычетом имеющихся у Ташкента и не имеющихся у Душанбе реальных ресурсов, позволяющих держать ситуацию в стране под контролем, и туркменскую — за исключением более высокого уровня жизни рядового туркмена в сравнении с рядовым таджиком.
Можно предположить, что таджикский президент намерен выстроить «вертикаль власти», аналогичную той, что существует в Узбекистане и Туркмении. Но у него это вряд ли получится — слишком сильны в Таджикистане регионалистские и клановые тенденции. У Рахмона нет должного авторитета и силового ресурса.
В случае продолжения нынешней ситуации, когда таджикская экономика постепенно деградирует, развитие Таджикистана будет хаотичным и противоречивым, в определяющей степени зависящим от ситуации в Афганистане, подходов России и Китая и действий Узбекистана.
Даже при самой благоприятной внешней атмосфере, при готовности зарубежных инвесторов без оглядки вкладывать свои деньги в Таджикистан, страна не может переварить инвестиции и проекты из-за слабого кадрового потенциала, некачественного управления, деградации человеческого капитала, коррупции, дефицита природных ресурсов и «демографического пресса». Из-за повторяющихся из раза в раз провалов власти и давления на население по линии «борьбы с исламизмом» будет расти и радикализм в таджикском обществе.
ИА REGNUM: К чему приведет усиление описанных вами негативных тенденций в Таджикистане?
Пока от серьезных волнений страну уберегало в сильной степени то, что народ еще не забыл ужасы гражданской войны 1990-х годов и не хочет нового противостояния. Сейчас население начинает избавляться от политической апатии, а в стране подрастает поколение, представители которого в силу своего возраста эту войну не помнят либо вообще родились после ее окончания.
Неудавшийся мятеж генерала Назарзоды интересен лишь тем, что еще раз подтвердил тот факт, что любой внутренний или внешний толчок в текущих условиях способен «похоронить» нынешнюю систему власти в республике.
ИА REGNUM: Что собой представляет таджикская оппозиция?
Сколько-нибудь структурированной оппозиции после запрета Партии исламского возрождения Таджикистана в стране более не существует. Это и выручает власть. Но есть иные силы, которые можно назвать «оппозиционными» — это недовольная «несемейная» элита, у которой в условиях нарастающего дефицита всех ресурсов «дангаринский колхоз» отбирает последнее, а также исламистские радикалы, находящиеся в подполье и напряженно ожидающие, когда на таджико-афганской границе появятся черные знамена террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в России и ряде других стран. — Прим. ИА REGNUM ).
Сейчас Эмомали Рахмон оказался в сложном положении. С одной стороны, при всей многовекторности его внешней политики, он, наверное, все же понимает свою зависимость, в том числе военно-политическую, от Москвы. С другой стороны, «Основоположник мира» любит демонстрировать свою независимость от Москвы, а с недавних пор — и от Тегерана. Он явно не желает определяться относительно участия Таджикистана в Евразийском экономическом союзе. Но, думаю, таджикскому президенту все же придется поторопиться с решением, поскольку при дальнейшем нарастании кризиса внутри страны и вокруг нее он может оказаться один на один с накопившимися проблемами.
Показательный факт: небезызвестная Международная кризисная группа (ICG) 11 января опубликовала отчет «Раннее предупреждение Таджикистану: внутреннее давление, внешние угрозы», в котором анализируется внутриполитическая ситуация в республике и риски извне, оказывающие влияние как на Таджикистан, так и на другие страны региона. Эксперты ICG указали на то, что Таджикистан обладает большим конфликтным потенциалом и должен находиться в центре внимания международного сообщества, которому следует сосредоточиться на предотвращении в стране «репрессий и поощрении упорядоченной передачи власти по завершению президентских полномочий нынешнего главы государства в 2020 году».
Аналитики ICG отметили, что поддержка Таджикистана Россией является основным компонентом в обеспечении региональной безопасности, тогда как Европейский союз и США имеют «только скромные возможности влияния на правительство Таджикистана».
Вместе с тем, страны Запада и Россия, как и другие государства Центральной Азии, должны быть готовы к самому тревожному развитию событий в Таджикистане, связанному с неспособностью власти к эффективному управлению и ростом потенциала исламистского экстремизма.
Правила комментирования
comments powered by Disqus