В западном экспертном сообществе превалирует мнение, что усиления позиций и влияния экстремистской организации ДАИШ в Афганистане, вблизи границ центрально-азиатских стран, непременно станет для Вашингтона поводом для переформатирования своих стратегических позиций в регионе.
Так, влиятельный немецкий эксперт по Центральной Азии Михаэль Лаубш в интервью телерадиокомпании Deutsche Welle (DW - «Немецкая волна») отмечает, что «после того, как власти Бишкека прекратили действие договора об использовании Центра транзитных перевозок ВВС США в «Манасе», американцы не отказываются от планов размещения другой военной базы в Центральной Азии». Речь, дескать, может идти только о сроках решения этого вопроса. Западные аналитики вдохновенно муссируют вопрос, может ли Вашингтон рассчитывать на создание военной базы в ЦА в ближайшее время, позиционируя себя чуть ли не главным защитником региона от исламистского терроризма и радикализма.
Заокеанские политики, конечно же, принимают во внимание, что в коридорах власти некоторых стран Центральной Азии витает опасение, что после окончательного ухода американских войск из Афганистана, что представляется крайне проблематичным, может возрасти угроза дестабилизации всего региона. Не в последнюю очередь и потому, что расположенные здесь суверены далеки от политической и экономической монолитности вследствие территориальных и ресурсных противоречий, а также пристрастия некоторых режимов, по убеждению их вождей, к «спасительной многовекторности».
Высказывается в этом контексте и предположение в том плане, что на Белый дом в год президентских выборов нарастает давление политических сил, полагающих, что для Вашингтона наступает подходящий момент, чтобы предпринять решительную попытку вырвать-таки, в первую очередь Узбекистан и Туркмению, из-под влияния Москвы, пока та вовлечена в разруливание кризисных ситуаций на Украине и Ближнем Востоке. Важно при этом констатировать, что в американском правящем и экспертном сообществе сформирован негласный консенсус, заключающийся в том, что факт «сокращения американского военного или любого иного присутствия в Афганистане не должен допустить ситуации, создающей вакуум американского влияния в Центральной Азии». Этот вакуум, считают в Вашингтоне, чреват тем, что этот регион перейдет под полный контроль Москвы и Пекина.
Конечно, за океаном не скрывают раздражения и недоумения в связи с тем, что президент Узбекистана при каждом удобном случае повторяет, что его страна «не будет вступать в военно-политические союзы и коалиции и не допустит на своей территории размещения иностранных военных баз и объектов». По словам Ислама Каримова, военная доктрина Узбекистана носит исключительно оборонный характер, а укрепление вооруженных сил страны направлено на защиту государственного суверенитета и территориальной целостности республики.
Но такого рода заверения Ислама Каримова, полагают в Вашингтоне, носят в значительной мере конъюнктурный политический подтекст, что открывает для официального Ташкента неплохие возможности для более-менее удачного маневрирования между «сильными мира сего» - Америкой, Китаем и Россией. Лавирование между этими центрами силы, попытка игры на их стратегических противоречиях пока обеспечивает ташкентскому режиму определенные материальные и политические приобретения. Однако нависающая с территории Афганистана реальная угроза боевиков ДАИШ заставляет узбекских политиков задумываться о целесообразности и надежности «многовекторной» политики. По крайней мере, у американцев в этом, судя по всему, сомнений нет; именно поэтому их политические подходы и зигзаги в отношении государств ЦА направлены на то, чтобы избавить режимы некоторых из них от раздвоенности и привычки комфортно и горделиво «сидеть на двух стульях».
Прагматизм и продуктивность американской политики проявляется еще и в том, что власть предержащие в Вашингтоне готовы сотрудничать и с чертом, и с дьяволом, если это способствует реализации их стратегических целей в любой части Евразии. В этом смысле, полагают западные эксперты, янки готовы терпеть «своеволие и амбиции» нынешнего президента Узбекистана в культивировании в его представлении самодостаточного и независимого государства, которое, однако, должно быть хотя бы «немного ближе к США, чем к России и Китаю».
Именно для постепенного продвижения к решению этой задачи американцы и создали в прошлом году постоянно действующий дипломатический механизм – так называемый формат «С5+1»: пять центральноазиатских государств и США. Речь идет о создании условной площадки для ведения американцами регулярного диалога с главами внешнеполитических ведомств Центральной Азии, что и продемонстрировал в прошлом году в Самарканде госсекретарь США Джон Керри во время посещения столиц всех пяти стран ЦА.
По словам заместителя помощника госсекретаря США по Центральной Азии Дэниэла Розенблюма, в наступившем году Вашингтон намерен активизировать диалог с властями государств ЦА в формате «C5+1», чтобы «определить конкретные направления, по которым можно работать сообща». Одной из первостепенных задач, по словам этого высокого дипломатического чиновника, остается «продолжение переговоров с официальным Ташкентом о сотрудничестве в борьбе против терроризма и экстремизма».
Представитель посчитал к месту и напоминание о завершении поставок Ташкенту обещанной партии вооружений на сумму в 150 миллионов долларов. Так что, арсеналы узбекских военных в прошлом году пополнились на 328 бронеавтомобилей и 20 бронированных ремонтно-эвакуационных машин. Европейская печать пишет также о том, что американцы безвозмездно передали узбекской стороне немалое количество бывших в употреблении вооружений и боевой техники, вывозимых из Афганистана. Таким образом, считают эксперты, Вашингтон исподволь подводит узбекский режим к зависимости от своих военных поставок, чтобы со временем свести к минимуму сотрудничество Ташкента в этой сфере с Москвой.
Усилия американцев не остаются бесплодными – эксперты обращают внимание на то, что власти Ташкента уже реформируют свою армию по западному образцу, оснащают ее хотя и устаревшим, но натовским вооружением и обмундированием, а своих военных обучают преимущественно английскому языку. Общая нестабильность в Афганистане, укрепление там позиций ДАИШ, отстраненность Ташкента в этих условиях от взаимодействия с ОДКБ, - все это не исключает со стороны Вашингтона попыток создания неких постоянно действующих военных объектов в Центральной Азии. Не случайно, американские военные рассматривают Узбекистан в качестве ключевого партнера в этой части Евразии и намерены в той или иной форме вовлечь эту страну в возглавляемую ими коалицию для борьбы с террористами ДАИШ и Талибана.
Явная ставка американцев на Ташкент в реализации своих притязаний на «особые позиции и возможности» в регионе объясняется известными обстоятельствами, вытекающими из фактора «многовекторной» политической линии режима Ислама Каримова. За океаном в значительной мере к собственным «заслугам» относят тот факт, что власти Ташкента в 2012 году вышли из ОДКБ, уклоняются от участия в Евразийском экономическом Союзе (ЕАЭС). Следовательно, делают вывод американцы, Узбекистан нельзя отнести к близким экономическим и политическим партнером России, что особенно важно, если иметь в виду, что эта республика наряду с Казахстаном является бесспорным лидером региона.
Следует признать, что объективно Ташкент заинтересован в обсуждении с представителями США афганской проблемы, которая, «становится все более и более раздражающей для всех государств региона, в том числе и для Узбекистана, имеющего общую границу с Афганистаном». Именно эта горячая тема и обсуждалась на днях в Вашингтоне министром иностранных дел Узбекистана Абдулазизом Камиловым и помощником госсекретаря США по Южной и Центральной Азии Нишей Бисвал. Судя по сообщениям западной печати, говорить о каких-либо «новых открытиях» в отношениях Вашингтона и Ташкента не приходится. Высокий представитель Ташкента в очередной раз услышал, что «США рассматривают Узбекистан в качестве ключевого партнера в Центральной Азии в коалиции против террористической угрозы». Было также констатировано, что «обсуждение вопроса присоединения Узбекистана к американской коалиции против ДАИШ будет продолжено на следующих консультациях, поскольку сопряжено с расширением американского военного присутствия в республике».
Такого рода формулировка, полагают западные эксперты, не исключает предположения о том, что американцы, возможно, умышленно втягивают Ташкент в прямое или косвенное столкновение с террористами ДАИШ, если иметь в виду, что «родное» - Исламское движение Узбекистана (ИДУ) давно и прочно с ними солидаризировалось и даже присягнуло на верность. Если Узбекистан войдет в американскую коалицию, рассуждают эти аналитики, то может получить ответную вооруженную реакцию ДАИШ. Вот тогда-то Ташкент будет вынужден обращаться за помощью к тому же Вашингтону и тем самым попасть в серьезную от него зависимость в политическом и военном смысле. О своей «многовекторности» и возможности выгодно «дрейфовать» в постсоветском пространстве режиму Ислама Каримова и его последователей придется в таком случае прочно и надолго забыть.
Одним словом, нестабильность в соседнем Афганистане, исходящие оттуда угрозы ДАИШ создают серьезные проблемы для безопасности и стабильности режима в Ташкенте, который не связан практически никакими надежными форматами обеспечения коллективной безопасности, на которую могут рассчитывать в случае внешней угрозы и вызовов, к примеру, его соседи - участники ОДКБ : Таджикистан, Киргизия и Казахстан. «Одиночество» и самоизоляция властей Ташкента делает их наиболее уязвимыми перед внешними террористическими угрозами, что является их собственным выбором и ответственностью перед народом республики.
Правила комментирования
comments powered by Disqus