На фоне последних шагов американского президента Трампа, ведущих к сокращению глобального участия США и протекционизму, открывшийся неожиданно «зеленый свет» для амбициозных проектов Китая может укрепить его стремление к глобальному лидерству. Но каковы ограничивающие факторы? Каковы перспективы этой глобализации по-китайски? Как принять и понять ее странам Центральной Азии?
Глобальная инновационная и взаимосвязанная экономика… ведомая Китаем
«Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время», — так, процитировав Чарльза Диккенса в своей речи в Давосе в этом году, президент Китая обозначил озабоченность современными глобальными проблемами. «Что пошло не так? Какие опасности ставит перед нами экономическая глобализация?» На эти вопросы лидер Китая с уверенностью отвечает: «да, экономическая глобализация – это обоюдоострый меч, с процветанием, она приносит и много дисбалансов. Когда глобальная экономика растет самыми медленными темпами за последние семь лет, экономический пирог становится меньше, и это отравляет отношения между ростом и распределением, между капиталом и трудом и между эффективностью и равенством. Но это не повод отказываться от экономической глобализации, а ставит задачу адаптации к ней. Китай, открывшись, сделал правильный стратегический вызов и призывает другие страны к тому, чтобы сделать экономическую глобализацию управляемым и позитивным процессом – в первую очередь, через развитие динамичной модели роста, основанной на инновациях».
Очевидно, что Китай готов брать большее бремя глобального лидерства, хотя и с оговоркой, что Китай – держава с китайской спецификой. В давосской речи китайский лидер напомнил о том, какую роль играет его страна в глобальной экономике. В период с 1950 до 2016 гг Китай профинансировал свыше пяти тысяч проектов международной помощи на более чем 400 млрд юаней. И не собирается на этом останавливаться. Проект «Пояс — Путь» (переименованный «Один пояс – один путь») – это решение геополитического аспекта китаецентричного мира через долгосрочную стратегию двух путей: наземный и морской.
Стабильность по-китайски
В экономической сфере Пекин уже обладает несколькими инструментами глобального и регионального действия. Он контролирует уже ровно год как действующий международный финансовый институт в виде Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ общий капитал 100 млрд. долл.), который за 2016 год профинансировал проекты на 1,7 млрд долл, выше прогноза на 200 млн долл. В конкуренции с так и не реализовавшимся Транстихоокеанским партнерством, Пекин протолкнул идею Зоны свободной торговли со странами АТЭС. Для реализации ЭПШП учредил Фонд Шелкового пути (капитал 40 млрд. долл.).
Китайские деньги активно осваиваются по всему миру, но как серьезно просчитывает Пекин инвестиционные риски? Всеобъемлющая китайская стратегия вполне вероятно встретит серьезное противодействие, причем ни столько со стороны самих ее участников, хотя и это вполне ожидаемо (особенно в юго-восточном направлении), столько со стороны США и их союзников. Вполне предсказуемо то, что в среднесрочной перспективе Китай столкнется с тем, же с чем сталкивались США при проведении своей политики в других регионах мира. Рано или поздно, встанет вопрос об обеспечении стабильности в тех странах, в которые вкладываются большие инвестиции. А «Пояс — Путь» предполагает вложение многомиллиардных инвестиций в не очень стабильные в политическом и финансовом плане страны (страны Юго-Восточной, Центральной и Южной Азии, Африки и Ближнего Востока).
Нестабильность в мире, и в странах, не особенно процветающих и зависимых от Китая, будет требовать от китайского руководства готовности применять силовые методы за пределами страны и, соответственно, быть готовым к критике со стороны мирового сообщества. А это в свою очередь, требует от Пекина больших усилий над созданием своего имиджа при помощи информационных технологий и мягкой силы.
Win-win с Россией?
Отношения внутри треугольника США-Китай-Россия неясны — могут ли все три стороны мирно сосуществовать? Какие альянсы могут они строить? Если сейчас кажется, что Китай и Россия объединены общими интересами против устремлений США, то ситуация может быстро измениться – США и Китай, объединенные общей торговлей и технократической синергией, против России. Или «трамповский броманс» США и Россия – против Китая?
Пока роль и место, отведенные китайскими властями России в стратегии «Пояс — Путь», все еще остаются неопределенными. Несмотря на официальные заявления властей, а также намечаемые планы (скоростная железная дорога Пекин-Москва, автобан и др.) по большому счету Китай отводит России несущественное место в своей стратегии. Более того, предложив Москве указанные проекты строительства дорог, Пекин, судя по всему, рассчитывает отвлечь внимание России от собственных планов в Центральной Азии.
Совершенно ясно, что в настоящее время отношения РФ и КНР носят характер взаимных уступок. Каждая из сторон заинтересована друг в друге в решении своих задач, а их конкурирующие взгляды несколько снижены. Но в долгосрочном геополитическом плане Китай и Россия остаются соперниками, а с учетом амбициозных планов КНР по формированию китаецентричного миропорядка, эти державы, вероятнее всего, вновь станут непримиримыми конкурентами.
Для Центральной Азии это значит, что рано или поздно предлагаемая Китаем модель сотрудничества войдет в определенное противоречие с интеграционными проектами, где Москва выступает в качестве модератора. Потенциальный конфликт интересов Китая и России в Центральной Азии поставит политические элиты государств региона перед геополитическим выбором.
Синофобия на первых рубежах
Наряду с сопротивлением американским ценностям, которое характерно в ряде стран, которые противопоставляют активному глобализму традиционализм, с продвижением китайской версии глобализации проектов стала расти и синофобия. Она заметно выросла в Филиппинах, Австралии, Шри-Ланке, странах Африке и … Центральной Азии. Для соседствующих республик Центральной Азии Китай давно стал незаменимым партнером и кредитором. Большинство национальных программ экономического развития стран региона теперь связано с китайскими инициативами. Казахстан, наряду с Кыргызстаном и Таджикистаном, особенно тесно сотрудничает с Китаем в энергетической и инвестиционной сферах. За первые 9 месяцев прошлого года приток прямых инвестиций из Китая составил $623,9 млн., а валовой внешний долг РК перед Китаем сложился на уровне $12,3 млрд. (на конец сентября 2016 года).
Для населения Казахстана чрезмерное сближение с идеологически «чужим» и «возвышающимся» Китаем кажется опасным. Удобная карта «китайской экспансии» не раз разыгрывалась разными деятелями из оппозиционного лагеря. Но в основном, практически всегда, китайская угроза являлась лишь поводом для критики в адрес властей. Однако в прошлом году по стране прокатились митинги против аренды земли, за которыми явно выявились антикитайские настроения.
Они во многом обоснованы. Информация о китайских проектах не публикуется в открытом доступе и население делает выводы из противоречивого освещения в СМИ. Китай заявил о переносе некоторого производства в Казахстан? Какого именно? Сколько рабочих мест это создаст? Будет ли проведена экологическая оценка? На эти вопросы нет ясного ответа. Аренда земли соседям с не очень хорошей репутацией по уходу за землей и самим процессом аренды площади – явно не очень продуманная идея. Учитывая увеличивающийся госдолг перед Китаем, передавать на десятилетия земли – по крайней мере, рискованно. Ведь неизвестно, что будет через 49 лет, когда объемы внешнего долга достигнут невозвратных сумм.
Тем не менее, рост антикитайских настроений может быть остановлен более информированной политикой и реальными расчетами, основанными на большем понимании процессов взаимодействия с восточным соседом. Например, страхи по поводу Азиатского банка инфраструктурных инвестиций не оправдались – Китай финансирует проекты в соответствии со стандартами и в сотрудничестве с Всемирным банком. В Казахстане и других странах Центральной Азии уже есть понимание, что сотрудничество с Китаем дает больше выгоды, чем реальных рисков. Но для недопущения стратегических ошибок наподобие тех, которые привели к масштабным, т.н. «земельным» протестам, нужно институциализировать всесторонне взвешенные решения, основанные на комплексной экспертизе плюсов и минусов принимаемого решения. Или, к примеру, разработать отдельную Стратегию взаимодействия с Китаем, где будут прописаны принципы и механизмы сотрудничества с восточным гигантом. Ведь отсутствие долгосрочного видения при сотрудничестве с Китаем, где это делается столетиями, часто приводит (пока) к тактическим ошибкам.
Сделаем Китай великим?
При рассматривании китайских проектов традиционно принято учитывать только внешние условия. Но нельзя забывать и о внутренней готовности и главное возможностях самой экономики КНР осилить такой грандиозный проект. Во внутриполитическом аспекте Си Цзиньпин и его команда предложили очень удачную идею – идею «китайской мечты». Но вполне может быть, что с уходом Си его команды в 2023 году все эти планы и стратегии китайских властей могут потерять свое значение.
Сегодня в Китае нашли необходимые финансы, специально для целей стратегии «Пояс — Путь». Но китайская экономика явно снижает темпы роста (ниже семи процентов) и «экономическое чудо» Поднебесной может закончиться. Может ли снижение экономического роста обострить противоречия внутри Китая и породить требования остановить внешнеэкономическую экспансию и прекратить финансировать убыточные проекты по всему миру. И новый лидер Китая из шестого поколения может вовсе объявить что-то вроде «Сделаем Китай вновь великим» и забыть про концепции прошлых лет?
Шанхайский дух сменился суровой «двусторонкой»
Китайская концепция глобализма пока только в самом зачаточном основании. Но независимо от того, получится ли у Китая завоевать мир, мало что мешает ему успешно внедриться в регионе. В Центральной Азии уже очевидно, что экономическое влияние Китая – это реальность и будущее, с которыми надо считаться. А ведь мы не заметили, как привычные постулаты и принципы, которым руководствовался Китай, взаимодействуя со странами региона в рамках ШОС, постепенно отошли на второй план. Да и сама ШОС теперь не в приоритете у китайских лидеров. На смену многостороннему сотрудничеству, принципу консенсуса и так называемому «шанхайскому духу» пришла суровая «двухсторонка».
В рамках обсуждения каких-либо отдельных проектов китайская сторона будет использовать и уже это делает исключительно на двусторонней основе с каждой из заинтересованных стран. А это естественно не в интересах Казахстана и других маленьких, по сравнению с Китаем, стран региона. В двустороннем формате очень сложно на равных вести переговоры с китайской стороной. В многостороннем формате было удобно блокировать нежелательные и не отвечающие интересам Казахстана инициативы Пекина. В рамках ШОС это делалось общим консенсусным решением. В рамках Экономического пояса Шелкового пути многосторонний формат не предусмотрен, да и страны Центральной Азии пока неготовы разговаривать друг с другом на регулярной платформе, не вовлекающей внешние силы.
В мае этого года в Пекине пройдет форум «Пояс и Путь» для международного развития», где будут обсуждаться вопросы сотрудничества, создания конкретных платформ для процветания всех задействованных в проект стран. Этот форум должен прояснить или конкретизировать многие неясности. Но уже совершенно ясно, что для Китая наступил momentum – как в глобальном, так и региональном плане. Как он им воспользуется и к чему это все приведет – во многом, от этого будет зависеть история 21 века.
Правила комментирования
comments powered by Disqus