Значение визита Мирзиёева в Москву гораздо выше, чем об этом говорят.
Итак, государственный визит президента Узбекистана в Россию завершен. В ближайшее время к тем десяткам комментариев, которые уже появились в прессе в преддверии и в ходе визита, должны прибавиться еще сотни, разъясняющие реалии и дающие оценки событию.
Политологи часто используют такой прием: вписать всю информацию о визите в некую цепь событий, посмотреть на динамику развития ситуации в российско-узбекистанских отношениях с целью определить некий суммирующий вектор.
И вот что бросается в глаза. Рядом СМИ было сделано все возможное, чтобы представить визит Мирзиёева в Москву как некую политическую банальность. Лейтмотив комментариев пишущей братии и экспертов был следующий: визит важный, особенно для узбекистанской стороны, однако сюрпризов, сенсаций ждать не приходится. В комментариях превалировало мнение, что каких-то принципиальных прорывов в ходе визита, типа вступления Узбекистана в ОДКБ или ЕАЭС, ожидать не стоит. Максимум, на что можно рассчитывать, — интенсификация двустороннего торгово-экономического и культурного сотрудничества. Поразительно, что абсолютно так же, по этим же нотам разыгрывалась и дипломатическая партитура при "позднем Каримове".
В реальности все, однако, не так. Начнем с того, что существует такой этап, как подготовка к визиту. Кто близок к такой работе (и не только в аппаратах первых лиц), наверняка подтвердят, что под проходное дипломатическое мероприятие не будет объявляться такой аврал, который имел место перед визитом Мирзиёева. Собрать "по сусекам" для подписи 55 двусторонних соглашений на общую сумму 16 млрд долларов — это надо сильно постараться. И для этого должна быть база.
Узбекистан и Россия совместно увеличат добычу энергоносителей в республике, Ташкент получит танкоремонтные заводы, пакет хайтековских проектов, интеллектуальные площадки вроде филиала МГТУ им. Баумана. Последнее поможет в оживлении Ташкентского авиазавода и решит проблему инженерных кадров в возрождающемся машиностроении. Причем реальном машиностроении, а не отверточном иностранном автопроме. А чего стоит договоренность о принципиальной возможности превращения нашего стратегического партнера в страну — транзитера российских энергоресурсов в Южную Азию и Китай!
Пакет инвестиций тоже выглядит стратегически. Заявлено, что российские финансовые вливания будут в основном частными. Заинтересовать российских инвесторов, скажем прямо, сегодня не жирующих, узбекистанскими проектами вряд ли было возможно без использования административного ресурса Кремля. Деньги пойдут в развитие горнорудного дела и цветной металлургии. На эту отрасль давно посматривают китайские и канадские бизнесмены, но Россия нашла свои финансы.
В целом получается настоящая программа развития страны на ближайшие лет десять.
Про культурные связи обычно упоминают в конце протокольных документов, однако в данном случае это несправедливо. Пришло время делать и культурные связи между нашими странами стратегическими. Тем более что нагнетания антироссийских настроений в СМИ Республики Узбекистан не ведется. Информационное пространство жестко контролируется, оппозиционные издания и интернет-ресурсы фактически отсутствуют. Именно поэтому индекс агрессивности материалов, посвященных оценке событий в России и двусторонним отношениям, практически равен нулю.
Деятельность российских СМИ на местном информационном поле формально не ограничивается, однако население в своей массе ориентируется на национальные СМИ. Все это позволяет без опаски за политические последствия совмещать информационные пространства Узбекистана и России. Здесь еще непочатый край работы. А еще обратим внимание на то, что, проводя жесткую негативную политику по отношению к вступлению в военно-политические блоки, нынешнее руководство РУз прагматически относится к подобным интеграционным проектам и как минимум не будет выступать против них в принципе. Именно поэтому Россия и Узбекистан остаются "ближними партнерами" в области безопасности. Я бы сказал больше — позитивный потенциал различных форм интеграции с Россией определяет высокую активность "пробросов" внешних игроков по приглашению Узбекистана в различные блоки. Однако руководство РУз четко дает понять, что провозглашенная многовекторность подразумевает приоритет российского направления — в принципе, разумеется.
Вектор предпочтений узбекистанцев направлен на то, что можно назвать постсоветским пространством. Даже в самые сложные периоды геополитических экспериментов Каримова число "автономистов" в стране росло весьма незначительно. Критического порога отдаление РУз от России и СНГ в геополитическом отношении никогда не достигало. Прорыв, связанный с нынешним визитом, состоит в том, что такие эксперименты остались в прошлом.
Уезжая из Москвы, Шавкат Мирзиёев заявил, что члены делегации чувствуют себя окрыленными. Мы понимаем, что имеется в виду. И наши чувства аналогичны.
Правила комментирования
comments powered by Disqus