Китайская инициатива, выдвинутая в 2013 г. Си Цзиньпином имеет большой набор различных экономических проектов. Экономический пояс Шелкового пути это долгосрочная геополитическая инициатива, которая имеет особую актуальность и значимость в связи с потребностью расширения торгово-экономического сотрудничества, подразумевающий собой поиск новых рынков сбыта производимой продукции и прямое привлечение инвестиций для реализации, вырабатываемых проектов.

Основная суть и идея состоит в том, чтобы связать Китай со странами Европы через Центральную Азию и Россию. При этом Китай не создает жестких рамок или конечных целей и результатов, главное место отводиться глобальному экономическому и политическому партнерству, путем выстраивания транзитно-транспортной системы и ликвидации различных торговых и инвестиционных барьеров. О серьезной геополитической составляющей проекта говорит объединение всех китайских инициатив в одну концепцию «один пояс – один путь», а также включение последней в пропагандистский арсенал МИД КНР с акцентом на новую политику в отношении сопредельных государств. На это же указывают важные уточнения, которые появились в «Дорожной карте» практической реализации концепции «один пояс – один путь».

При этом со стороны правительства КНР не наблюдается попыток создания различных отдельных международных институтов. Единая концепция придает ЭПШП еще более глубокие исторические корни, которые, несомненно, требуют нового формата изучения и анализа. Важность и охват государств имеют культурную и цивилизационную основу, так большая часть задействованных государств так или иначе участвовали в развитии Великого шелкового пути. Китай выступила в качестве «идейного» вдохновителя и лидера крупномасштабного проекта на Евразийском пространстве являясь, мощным объединяющим фактором для стран с различными экономическими и политическими потенциалами, к примеру среди государств Центральной Азии. В этом случае Китай всегда будет лидером по экономическим показателям, который в состоянии решить ряд региональных проблем. ЭПШП в полной мере отвечает внешнеполитическим и внутриполитическим интересам Китая, также не противоречит концепции национальной безопасности. Данную инициативу следует рассматривать как продолжение проводимой Китаем с 1999 г. политики «выхода вовне» («Going Out» policy) в качестве инструмента для закрепления и популяризации особенных моделей политического, экономического и социального развитий в регионе. «Затягивать» пояс в регионе (сюда входит выработка новых механизмов регионального сотрудничества и взаимовыгодное сотрудничество между участниками проекта) Китай на сегодня уязвим из-за энергетической зависимости от США и необходимости иметь альтернативные источники энергоносителей (КНР получает нефть из Казахстана, природный газ из Туркменистана и Узбекистана).

Шесть основных направлений пути развития ЭПШП с позиции Китая

Собственно, если говорить об экономических интересах Китая сюда следует включить обеспечение сырьем экономики стран региона, произведенной продукцией – рынками сбыта и рабочей силой – с работой. Данные аспекты являются наиболее востребованным в экономике Китая, поэтому единственно возможным решением является – «выход». Политические интересы Китая сводятся главным образом обеспечения экономических интересов и сохранение стабильной безопасности в Евразийском пространстве. Модель для обеспечения стабильной политической обстановки в этих государствах по мнению КНР напрямую зависит от экономического развития посредством содействия. С геополитического аспекта Китай выступает противником политики США и ее союзников в соседних регионах, включая Центральную Азию, по их мнению, проводимая ими политика препятствует благоприятному развитию экономики и нацелено сдерживает экономический рост в самом Китае, также идет ограничение влияние самого Китая в мире. С учетом того, что в Центральной Азии США и Китай входят в число сильнейших и влиятельных ключевых внешних акторов, а также инициированные ими трансконтинентальные инфраструктурно-экономические проекты, нацеленные на соединение данных регионов (ЮВА и ЦА) с центром либо в Афганистане, либо в Синьцзяне, представляется целесообразным выявить особенности взаимодействия КНР и США как в целом, так и в каждом из данных регионов, что позволит определить конъюнктуру реализации указанных проектов. Амбивалентный характер китайско-американских отношений (уравнение с двумя неизвестными) не дает четко определить конкретную цель и степень партнерства и конкуренции, что уже ставит регион в опасное геополитическое положение. По экономическим показателям Пекин и Вашингтон являются ключевыми торговыми партнерами – товарооборот между двумя государствами, по данным за 2015 г., достигает 550 млрд долларов, американские инвестиции в экономику Китая составляют 77,47 млрд долларов, а китайские в экономику США – 46,6 млрд долларов . При этом по данным анализа Министерства финансов КНР рост товарооборота между двумя странами в ближайшее время может перерасти четырехкратный объем.

В большей степени на появление китайской инициативы повлияло, образованное в 2010 г. Транстихоокеанское партнерство, частью которого Китай не является. Не смотря на амбивалентность отношений с США и странами Европы, в перспективе для действительного объединения Евразии, Китаю придется более тесно взаимодействовать с экономикой ЕС. Европейский союз нужен Китаю для потенциального противовеса активной внешней политики США в регионе. ЭПШП способен стать взаимовыгодным проектом для включенных стран, однако актуальным остается вопрос: насколько интересы лидера интеграции удовлетворяют социально-политическим реалиям других стран региона?

В первую очередь самым важным элементом сотрудничества являются вопросы сохранения и обеспечения безопасности, так, по мнению экспертов, инициатива обладает достаточным потенциалом для дальнейшего поддержания устойчивого развития и обеспечения безопасности в регионе, реализуемых посредством инвестиций и общественных благ на национальном уровне в Центральной и Южной Азии (особенно в Пакистане). Однако не смотря на положительную оценку перспектив развития ЭПШП, следует отметить, что активное развитие региональной интеграции может привести обострению внутренних политических проблем. В первую очередь повышенный уровень коррупции в органах политической власти, низкий уровень контроля над ресурсами, отсутствие преемственности политической власти, ослабление государственных институтов и т.д. Данные выделенные проблемы свойственны некоторым государствам региона, из-за их недавнего образования. Китай в будущем может столкнуться с еще более глубокими вопросами региона – религиозный экстремизм и терроризм в силу географической близости с Афганистаном, различные экологические вопросы, гидроэнергетические вопросы, обострение межэтнических и межнациональных конфликтов.

Столкновение интересов России, Китая и США в Центральной Азии

Внешнеполитическое столкновение КНР и РФ в регионе. Касательно интересов России в регионе вопросов ее безопасности, ЭПШП, никак не препятствует деятельности Евразийского экономического союза. Вполне вероятно, что Россия заинтересована в том, чтобы Китай был лидером в Центральной Азии. Происходит то, что можно назвать «разделением труда»: Россия сохраняет сильные военные и политические связи в регионе, в то время как Китай вкладывает капитал в развитие региона и повышает товарооборот. Однако следует отметить, что есть различные проблемы – отсутствие достаточных материальных ресурсов и сырья для реализации масштабных планов, которые к тому же сопровождаются отсутствием проблемы логистики и недостаточный уровень взаимного доверия сторон.

Для соседних Китаю государств, в том числе странам Центральной Азии и России важно понимать, что рост влияния Китая в обозримом будущем неизбежен. В этой связи необходимо искать пути не для своего неперспективного сдерживания, а для использования в интересах собственного развития. Тем более разумно это делать, тем более, что интересы Китая в большинстве своем совпадают с интересами России и Средней Азии. Они, как и Китай, заинтересованы в собственном экономическом развитии, политической стабильности, приобретающей особое значение в свете растущей террористической угрозы как в самих этих странах, так и в Китае (СУАР). Более того, Китай, который не навязывает политических условий для развития торгово-экономического сотрудничества, является важной поддержкой в противостоянии попыткам Запада проводить политику «смены режима», которая только подрывает региональную безопасность и политическую стабильность. Конечно, китайские заявления о полном совпадении собственных интересов с интересами партнеров не всегда соответствуют тому, что делается на практике. Обеспечивая инвестиции, Китай иногда выдвигает использование своих технологий и труда в качестве обязательного условия, не всегда представители китайского бизнеса соблюдают местное природоохранное законодательство и т. д. Однако все эти вопросы могут регулироваться, а китайские компании и государственные учреждения. Идти на диалог, воспринимая аргументы партнеров. Самым важным показателем этого является согласие Китая на сочетание ЭПШП и EAЭС.

Так, Центральная Азия в силу своего географического положения в центре Евразийского пространства является связующим звеном между развитым европейским регионом и растущей динамичным Юго-Восточной Азией. Особая географическая расположенность дает большой импульс для развития транспортного потенциала. В перспективе неиссякаемый потенциал позволит дать новый глоток воздуха в экономики стран Центральной Азии, которые зачастую страдают от экономического кризиса, слабой диверсификации, морально устаревших технологических баз и убывающего отток «человеческого ресурса» (высокая внешняя миграция). Поэтому инициатива в любом случае будет находить заинтересованность у стран, а для Китая это дополнительная возможность расширения транспортировки, производимых товаров в Европу, также готовы предложить большой объем инвестиций ради экспорта своих товаров, производств, рабочей силы и мощностей по возведению крупных инфраструктурных объектов.

Так в марте 2015 г. по приказу Госсовета КНР по делам развития и реформ, Министерством иностранных дел и Министерством торговли Китая был опубликован документ «Прекрасные перспективы и практические действия по совместному созданию Экономического пояса Шелкового пути и Морского пути XXI века». Данный документ нацелен на реализацию концепции «Один пояс один путь», в котором четко выражается потребность Китая в расширении и во взаимодействии с остальным внешним миром, закрепление взаимовыгодного сотрудничества со странами Азии, Европы и Африки .

В документе предложения по реализации проекта носили общий характер, а в качестве приоритетов сотрудничества стран были отмечены ранее предложенные Си Цзиньпином пять пунктов: политическая координация, взаимосвязь инфраструктуры, либерализация торговли, свободное передвижение капитала и укрепление взаимопонимания между народами. Основными принципами строительства «Одного пояса–одного пути», как отмечалось, является строгое соблюдение принципов и целей Устава ООН и пяти принципов мирного сосуществования.

Предполагается, что основные маршруты «Экономического пояса Шёлкового пути» будут проходить:

- из Китая через Центральную Азию, Россию до Европы (до Балтийского моря);
- из Китая через Центральную Азию и Западную Азию к Персидскому заливу и Средиземному морю;
- из Китая в Юго-Восточную Азию, Южную Азию, к Индийскому океану.

Направления и маршруты «Морского Шёлкового пути XXI века»:

- из морских портов Китая через Южно-Китайское море до Индийского океана и дальше до Европы;
- из китайских портов через Южно-Китайское море в южную акваторию Тихого океана.

Если рассматривать уровень привлекательности существующих проектов в регионе, то однозначно ЭПШП имеет приоритетные перспективы реализации, ведь в сравнении с другими этот проект более «молодой» и во многих аспектах является более выгодным для республик Центральной Азии. Основная привлекательность заключается в особом оформлении зон свободной торговли в качестве транспортно-логистической инфраструктуры, являющихся основой китайской инициативы, которые могут сочетаться с членством того или иного государства в рамках других интеграционных образований. КНР предложил перевести торгово-экономическое взаимодействие на юань в связи с так называемым «долларовым кризисом». Как в начале отмечалось выше КНР не стремится создать институционализированную систему торгово-экономических отношений, то есть страны региона будут обладать полной свободой в выстраивании внешнеполитической линии, также КНР выступает в качестве регионального кредитора и инвестора. Данные аспекты целенаправленно отличаются и исходят из хода реализации проектов-конкурентов. Когда как ЕАЭС дает для стран ЦА – это, прежде всего, механизм упрощения торгово-инвестиционного взаимодействия с Россией, а для России – это геополитический проект, нацеленный на «привязку» региона через политическую институализацию отношений. ЕАЭС ограничивает маневрирование во внешнеполитическом пространстве, что в перспективе идет в разрез с проводимой в странах региона многовекторной политики.

Внешнеполитический вектор Кыргызстана

Для полноценной реализации проектов КНР в перспективе продолжит активную реализацию культурных и гуманитарных программ. Основная цель– это популяризация китайского языка и культурная экспансия региона. 
Как известно, в рамках ШОС резонансные экономические проекты не реализовывались, поэтому и была предложена идея создания новой концепции странам участникам. Следует отметить, что до сегодняшнего дня концепция ЭПШП находится на стадии обсуждения, необходимо учитывать, что китайские эксперты не делают четкого акцента на определенной географической составляющей, очевидно данная концепция растянется на долгосрочную перспективу и представляет собой альтернативу Евразийской интеграции. Политолог Наргиза Мураталиева отмечает, что прошедший в мае 2017 г. в Пекине Форум «Один пояс-один путь» (ОПОП) привлек внимание, как лидеров мировой общественности, так и экспертного сообщества, не говоря уже о представителях медиа сферы. По мнению китайской стороны, прошедший Форум для Китая имеет намного большее значение, чем прошедший в прошлом году в китайском городе Ханчжоу саммит Большой двадцатки. Это сразу показывает то, насколько важным данное мероприятие является для Китая. С другой стороны, список участников Форума подтверждает, что значимость данной встречи выходит далеко за рамки не только Китае, но и в целом Евразийского континента . Эксперт отмечает, что Китай расширяет зону охвата, выходя за пределами Евразийского пространства. Также автор отмечает, что страны Центральной Азии заинтересованы в перспективе развития отношений в рамках проекта ЭПШП, а со стороны КНР отмечается инвестиционная активность, которая благоприятно сказывается на динамику продвижения инициативы и ее охвата.

Стоит отметить, что по структуре Экономический пояс не носит интеграционный характер в ее чистом осмыслении. Основная цель – создание безбарьерных условий для сбыта китайских товаров на рынки в странах Центральной Азии, Российской Федерации, стран Европы, Ближнего и Среднего Востока. При этом существуют обязательные задачи необходимые для достижение этих целей. В первую очередь КНР будет наращивать попытки упрощения таможенных и визовых процедур для граждан участников проекта, это будет делаться с целью облегчения деятельности и сотрудничества предпринимателей, что повлечет за собой расширение масштабов проекта. Обязательным условием перспективного, долгосрочного развития ЭПШП является выстраивание разветвленной транспортно-логистической инфраструктуры (один пояс-один путь). По экономическим показателям предполагается увеличение объёмов двухсторонней торговли и создание свободных зон торговли, через которые будут проходить «экономический пояс». Для реализации взаимной торговли, китайская сторона выступила с предложением превратить национальную валюту юань в региональную валюту, которая в дальнейшем должна потеснить доллар и евро.

Особую серьезность проекту придает включение концепции «один пояс– один путь» в пропагандистский арсенал Министерства иностранных дел КНР – это своего рода новый акцент в отношении сопредельных соседних государств. При этом Китай внес важные уточнения в «дорожной карте» по практической реализации «один пояс– один путь». Итоговые гарантии проекта отражены в этом документе, который подчеркивает статус «политической координации». Наряду с задачей строительства сухопутного Трансевразийского моста, была сформулирована приоритетная и жизненно важная цель – наладить транспортные коммуникации, систематизация «взаимосвязанности инфраструктуры», сюда входит координация участников по строительству инфраструктурных объектов и систем технических стандартов. В дальнейшем КНР в рамках проекта планирует развивать не только дорожную инфраструктуру, но и сопутствующие отрасли – проведение трубопроводных сетей для транспортировки энергоресурсов и трансграничную сеть линий оптоволоконной связи.

При изучении основных фундаментальных целей проекта становится понятно, что в рамках общей идеи предлагается обеспечение «глобальной либерализации торговых режимов». Обсуждение со странами «пояса и пути» о создании зон свободной торговли, предусматривающее совместное продвижение таких мер, как полное устранение или снижение тарифных барьеров, для унификации таможенных и других регулирующих торговых процедур. Также подобная либерализация касается «дорожной карты» для расширения инвестиционного потенциала и распространения широкого спектра промышленного и аграрного производства.

На сегодня КНР поставила четкую задачу превращения Китая мастерской» в «инновационную державу» по поставке услуг на мировые рынки, потеснив с рынка ЕС и США. Для полноценной реализации ЭПШП и МШП (Морской Шелковый путь XXI века) необходимо существенно увеличить потенциал производственного сектора, иметь развитый информационно-промышленный и инновационный центр. Другими словами, в основе концепции лежит не забота о развитии промышленного потенциала стран, через которые будет проходить ЭПШП, а прежде всего – интенсивное развитие западных регионов Китая и их превращение в транспортно-логистический, внешнеэкономический, а в перспективе – и финансовый хаб «Большой Центральной Азии».

Однако, отмечается что факторы усиления торгово-экономических отношений в перспективе будут только усугублять опасность для региона, не в процессах экономического сотрудничества с Китаем, а в их динамике и преимущественно в односторонней направленности, что при огромной разнице в экономическом и демографическом потенциалах сотрудничающих сторон превращается в экспансию доминирующего .

Центральная Азия по-прежнему продолжает находиться в гуще геополитических стратегий региональных и внерегиональных игроков. Помимо России, Китая и США свою активность проявляют государства Европейского союза, Турции, Японии, Индии, Иран и Южной Кореи. Однако, не смотря на это, наиболее активными в регионе остаются Россия (в силу своей исторической и географической близости), Китай (имеет определенную стратегию экономического развития региона) и США, которая имеет военно-стратегические интересы в регионе. Государства Центральной Азии на пороге больших выборных ориентиров, конечная цель – это выведение единой базы совместного экономического развития. Поэтому китайская инициатива «Экономического пояса Шелкового пути» являет собой «выход» из зоны изолированности и сильной централизованности региона. В отличии от Евразийского экономического союза китайская инициатива ЭПШП не имеет целей выстраивания именно интеграционного союза, допустим создание единой валюты в ЕАЭС не имеет четких представлений, когда как Китай действительно предлагает превратить собственную национальную валюту юань в региональную валюту. Два проекта ЭПШП и ЕАЭС, представленных в регионе имеют разные цели и задачи. Рассматривая перспективу сотрудничества между КНР и ЦА многие эксперты отмечают усиление развития взаимодополняемости экономик стран включенных в «Экономический пояс Шелкового пути», выгодным образом проект снимает барьеры, которые присутствуют на сегодня в торгово-экономических отношениях. Как результат выступает снятие барьеров и формирование новой и свободной зоны торговли. Все это может быть возможным только исключительно на основе взаимовыгодного участия всех сторон в усилении торгово-экономических отношений. Базой для такого продвижения должно послужить создание общих правил функционирования Шелкового пути, что предполагает разработку единого тарифа на транзит грузов, их таможенное оформление и т. д.

Большинство экспертов сходятся на мнении, что официальный Пекин нацелен на поэтапное вовлечение региона в линию соприкосновения своего геоэкономического влияния. Китайская экономическая политика, прежде всего направлена на освоение и импорт минерально-сырьевых ресурсов, всемерное стимулирование экспорта китайский товаров и услуг.

Таким образом, КНР на сегодня поэтапно вовлекает Центральную Азию в «Экономический пояс Шелкового пути», имеющий огромный спектр проектов, охватывающих почти все экономические направления. Поэтому привлекательность ЭПШП для участников возрастает из-за ее долгосрочных целей и больших масштабов взаимодействия. Возможно в «прекрасной перспективе» китайская инициатива вытеснит с региона остальные проекты-конкурентов, в том числе ЕАЭС.

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram