О том, как идет адаптация Киргизии к участию в Евразийском экономическом союзе, о скандалах вокруг строительства Верхне-Нарынского каскада ГЭС, о том будет ли вторая военная российская база в Киргизии, а также о ситуации в республике накануне предстоящих президентских выборов, в интервью обозревателю РИА Новости Андрею Малышкину рассказал премьер-министр Киргизии Сапар Исаков.

— Господин премьер-министр, не могли бы вы поделиться итогами визита в Москву, есть ли какие-то конкретные договоренности с российской стороной?

— Как вы знаете, состоялся государственный визит нашего президента, там были конкретные договоренности по ряду направлений двустороннего взаимодействия. Мы прошли по всем этим пунктам, уточнили ход их реализации. В основном тут речь идет о торгово-экономическом сотрудничестве. С момента вступления Кыргызстана в ЕАЭС и благодаря активной поддержке России нам удалось заметно продвинуться, благодаря этому у нас идет рост экономики.

У нас ожили предприятия в стране благодаря тому, что мы совместно с РФ создали российско-киргизский фонд развития, в который Россия вложила 500 миллионов долларов и эта низкая процентная ставка дала возможность активизироваться нашим предпринимателям. У нас по-новому задышали заводы, фабрики, средние и малые предприятия по сельскохозяйственной переработке, по швейной промышленности. Подтверждением этому выступает торговый оборот между нашими странами, который за семь месяцев составил более 800 миллионов долларов США. Это на 27% больше, чем в предыдущем году. А экспорт сельскохозяйственной продукции в Россию вырос на 35-40%.

Также мы проговорили вопросы, связанные с тем, как активизировать наше сотрудничество в этой части с точки зрения доставки товаров до России из Киргизии. Также мы говорили о присутствии Газпрома в Кыргызстане. Вы знаете, они сейчас очень активно двигаются и являются самыми крупными инвесторами в стране. Они являются сегодня фактическими владельцами газотранспортной системы. Кроме того, самыми крупными поставщиками светлых нефтепродуктов и сырой нефти в Киргизию. Это тоже очень важный фактор.

То есть, мы сегодня проговорили вопросы, как можно быстрее активизировать наше взаимодействие.

Я хотел бы особо подчеркнуть, что Россия нам помогает в том, чтобы мы усилили свой потенциал в рамках "дорожной карты", которая была принята странами ЕАЭС по безболезненному вхождению Кыргызстана в союз, в рамках которой РФ нам выделила 200 миллионов долларов на адаптацию. Мы и эти вопросы обговорили в части ускорения процессов проведения всех необходимых закупок и строительства инфраструктуры в Киргизии: лабораторий, пунктов пропуска.

— Президент РФ Владимир Путин сказал, что в рамках присоединения к ЕАЭС Россия выделила 200 миллионов долларов Киргизии. Этих денег достаточно или Киргизия будет еще обращаться за кредитом к России?

— Речь не идет о кредите. Это стопроцентный грант. Это помощь России и эти средства направляются для строительства лабораторий, чтобы выпущенную продукцию мы проводили через эти лаборатории и поставляли в страны ЕАЭС, а также на оснащение внешних границ со странами ЕАЭС. Мы же фактически внешняя страна, мы укрепляем границы. И доводим до соответствующего международного стандарта пункты пропуска.

— Перечисленных Россией денег достаточно?

— В принципе, этих денег достаточно. Мы их освоим в течение предстоящих восьми-девяти месяцев.

— С декабря в республике вступят в силу изменения в конституцию, существенно расширяющие полномочия премьер-министра за счет уменьшения президентских. Учитывая сложившуюся в Киргизстане традицию ежегодной смены кабинетов, не станет ли это причиной резких смен курса страны?

— Мы к этому шли планомерно. И сегодня уже можно сказать, что парламент нашей страны приобрел силу. Там представлены и партия власти, представлена реальная оппозиция, которая тоже имеет определенный вес в парламенте. Политические процессы привели уже к стабильному привыканию к новой системе управления страной. Есть система сдержек и противовесов.

И конституционная реформа, которая прошла, является заключительной фазой к тому, чтобы система сдержек и противовесов приобрела более стабильный характер. Поэтому, я думаю, эта система будет только укрепляться. Когда премьер-министр получит больше возможностей влиять на определенные процессы, он будет более устойчивым.

— То есть причин к резкому изменению курса страны вы не видите?

— Я не вижу.

— Вы приняли решение расторгнуть соглашение с чешской Liglass Trading CZ SRO о строительстве Верхне-Нарынских ГЭС. Ранее власти Киргизии денонсировали соглашения с РФ о строительстве и эксплуатации Верхне-Нарынского каскада и Камабратинской ГЭС-1. На какой стадии находятся переговоры с российской Русгидро о расторжении договора по строительству Верхне-Нарынского каскада, удастся ли сторонам избежать международного арбитража?

— Решение принимало правительство. Правительство проводило конкурс на десять створов строительства малых ГЭС. Во время проведения этого конкурса, где также участвовала чешская компания, она в дополнительных условиях написала, что они готовы построить Верхне-Нарынский каскад. Естественно, Киргизию это заинтересовало, потому что мы уже давно ищем инвесторов на этот проект. После того, как соответствующая комиссия, куда входят и депутаты, и представители неправительственных организаций, госорганы, приняли решение, что чешская компания имела преимущества, дополнительно с ними было заключено соглашение о строительстве Верхне-Нарынского каскада.

Но условия были примерно такие же, как и с российской компанией "Русгидро". Первым условием было то, что чешская компания должна была в первую очередь заплатить 37 миллионов долларов, чтобы выкупить долю у Русгидро, потому что 50% в Верхне-Нарынском каскаде сегодня де-юре принадлежит компании "Русгидро". Им было отведено 30 банковских дней, которые истекли 19 сентября. После чего я как премьер министр принял решение расторгать контракт, который был подписан. В этой связи сегодня делаются все необходимые процедуры, чтобы контракт был расторгнут.

Когда чешская компания участвовала в этом конкурсе, она внесла 1 миллион 200 тысяч долларов, так как этого требует наше законодательство. Мы намерены эти деньги не возвращать, потому что контрактные условия были нарушены.

— А что касается ситуации с Русгидро?

— В отношении Русгидро вопрос не стоит об арбитражном процессе. Потому что мы находимся на той стадии, когда мы говорим что Кыргызская Республика в рамках денонсированного соглашения между правительствами двух стран по реализации этого проекта в установленном порядке по взаимной консультации сторон будет решать вопрос с этими деньгами, которые компания вложила в проект. Они утверждают, что это где-то 37 миллионов долларов. Мы предлагаем провести независимый аудит.

Но когда любое государство выплачивает сумму долга, оно должно провести определенные процедуры, чтобы подтвердить эту сумму, которая была истрачена. Но этот вопрос ни в коем случае нельзя политизировать, потому что он является хозяйственным. И мы просим у компании "Русгидро", чтобы они нам дали возможность найти инвестора и ту сумму, которую Русгидро вложило, сразу вернуть ей после того, как мы найдем инвестора.

— Чешская компания грозит Киргизии международными судами за расторжение контракта. На ваш взгляд, эти скандалы могут повлиять на инвестиционную привлекательность республики?

— Я думаю, нет. К инвестиционному спору мы готовы, потому что мы выдержали все наши обязательства. Дали им возможность, как это четко прописано в контракте, 30 банковских дней. И когда чешской компанией ничего не было сделано, мы пошли на расторжение. То есть мы идем строго в рамках наших договоренностей. Мы могли бы расторгнуть договор ранее, но мы не хотели подставляться под арбитражи, поэтому мы исправно ждали, когда чешская компания выполнит свои обязательства. Мы увидели, что они не выполнили, поэтому я дал поручение начать процедуру расторжения контракта.

— Вы сказали, что Киргизия будет искать новых инвесторов на этот проект. Российские компании не рассматриваются?

— Добро пожаловать. Мы рассматриваем любую компанию, которая готова вкладывать свои инвестиции.

— Но сейчас таких переговоров не ведется?

— Мы будем вести переговоры со всеми компаниями, кто обратится и придет с предложением.

— От Русгидро нет каких-то предложений?

— От Русгидро предложений нет. И, наверное, не будет, потому что они, видимо, остановились из-за того, что это был для них экономически невыгодный проект, потому что у нас тариф за электроэнергию невысокий.

— Президент Киргизии Алмазбек Атамбаев заявил ранее, что РФ могла бы разместить в Киргизии вторую военную базу у границы с Таджикистаном. Ведутся ли на эту тему переговоры с российской стороной?

— На уровне соответствующих министерств проводились консультации по этому вопросу. Кыргызская Республика считает, что для обеспечения безопасности не только в Киргизии, но и в регионе в целом необходимо на юге размещать военную базу. Но пока у нас нет окончательного решения с обеих сторон. Еще ведутся переговоры по этому поводу.

— Российская сторона как-то заявляла заинтересованность в этом?

— В ходе переговоров с премьер-министром РФ Дмитрием Медведевым мы не говорили на эту тему.

— Летом появилась информация о том, что РФ выдвинула предложение направить в созданные зоны деэскалации в Сирии военных из Киргизии и Казахстана. Обсуждался ли в ходе вашего визита в Москву этот вопрос? Получала ли Киргизия официальные предложения об отправке своих военных в зоны деэскалации в Сирии?

— Официальных предложений мы не получали. Но если предположить, что мы получим официальное предложение, то, естественно, этот вопрос необходимо рассматривать в рамках ОДКБ и принимать какое-то решение. И, видимо, иметь определенное решение в рамках СБ ООН. Но при этом я хотел бы подчеркнуть, что мы не можем направлять наших военных. Мы бы могли рассмотреть возможность направления контрактников.

— Вопрос о направлении военных в Сирию в Киргизии на каком-то уровне поднимается?

— Нет. Эта тема не поднимается и не обсуждается. Кроме того, я хотел подчеркнуть, такое решение должен принимать парламент нашей страны.

— Какие вы видите у РФ и Киргизии перспективы в наращивании борьбы с терроризмом?

— Это глубокое взаимодействие в рамках ОДКБ. Присутствие военной объединенной базы — это существенный аргумент, который сдерживает ситуацию на границе Афганистана с Таджикистаном. А также эффективное взаимодействие спецслужб.

— Ваш кабмин, уже названный самым молодым и инновационным в истории республики, сделал ставку на быстрый переход страны к цифровой экономике. С какими реальными трудностями вы столкнулись на этом пути за первые месяцы своего премьерства?

— Одной из проблем, с которой мы столкнулись в первые месяцы — кадровый потенциал страны. Здесь мы уже выравниваемся, мы подтягиваем молодых энергичных ребят, которые реально разбираются в этом деле. В ближайшее время я назначу заместителей министра, которые будут конкретно курировать IT — сферу. Они обеспечат цифровое взаимодействие между государственными органами. Мы намерены с ноября запустить портал госуслуг с первыми государственными услугами, с которыми граждане чаще всего сталкиваются. До конца следующего года будем переходить к цифровому правительству. Мы наш проект назвали "Чистое общество", то есть мы реализацию проекта видим как предупреждение коррупции.

В ближайшие два года мы хотим довести широкополосный доступ в интернет в каждое село. В этой связи Всемирным банком предварительно одобрено решение о выделении 50 миллионов долларов нашей стране на интернетизацию. То есть наша задача — провести масштабную цифровизацию страны, благодаря которой мы сможем оптимизировать государственные расходы, развить экономику и, соответственно, убрать коррупционные риски.

— Вашему кабинету удалось подписать соглашение с канадской Centerra Gold, которая ведет разработку в Киргизии крупнейшего месторождения золота Кумтор об урегулировании взаимных экологических судебных исков. Между тем, основные претензии, выдвигавшиеся ранее киргизской стороной, касались увеличения доли республики в проекте. Остается ли они актуальными на сегодняшний день?

— Давайте я скажу вам откровенно: наше правительство сделало первый шаг, который заключается в том, чтобы сначала решить экологические вопросы. Ведь Кумтору осталось жить где-то 8-10 лет. Поэтому для начала нам нужно было улучшить наши позиции в этой части. То есть те 310 тысяч долларов Centerra нам ежегодно выплачивала в виде экологических взносов, мы подняли до трех миллионов — в 10 раз. Мы убедили наших партнеров в том, что они нам должны выплатить 50 миллионов долларов на наши экологические нужды, благодаря чему мы будем строить очистные сооружения вокруг нашей жемчужины — Иссык-Куля.

Потом фонд рекультивации, который, вы знаете, по итогам работы Кумтора должен сработать на очистку, сегодня находится в Великобритании под управлением Ротшильдов. Так вот, этот фонд рекультивации мы возвращаем, точнее переводим в Кыргызстан. Сегодня в этом фонде накоплено 23 миллиона долларов. В течение следующих 8-10 лет он будет доведен до 69 миллионов долларов. Мы считаем, что эти деньги не должны просто так лежать, а должны работать на экономику страны. И вот в этой части мы тоже договорились. Но я повторю — это первый шаг.

Второй шаг заключается в том, чтобы улучшить наши условия, может быть, по долям в проекте Кумтор на рыночных условиях. Но при этом, вы знаете, если смотреть с экономической точки зрения, то мы сегодня являемся самыми крупными инвесторами в компании Centerra, у нас 26%.

Недавно эта компания приобрела месторождения компании Thompson Creek. У самого крупного месторождения запасы около 180 тонн золота и почти миллион тонн меди. Вы знаете, когда на рынке дорожает золото, медь дешевеет и наоборот, поэтому это очень выгодная покупка. И предварительно мы не поленились и наняли компанию, которая посчитала, выгодна ли нам эта сделка.

И сама Centerra, и компания, которую мы наняли, говорят, что 1 миллиард 100 миллионов долларов, который ушел на покупку Thompson Creek, окупится в течение двух лет. И мы уже в ближайшее время начнем получать дивиденды от покупки Thompson Creek. То есть даже если Кумтор будет отработан, у Кыргызстана будет оставаться не менее 26% (в компании Centerra — ред.): в Канаде — Thompson Creek, месторождение "Оксют" в Турции и месторождение в Монголии.

То есть это актив, к которому Киргизия будет иметь отношение. Поэтому если, конечно, мы договоримся на рыночных условиях нарастить нашу долю в Кумторе, а это нужно чисто с точки зрения восстановления исторической справедливости, то это будет сделано, если нет, то мы дальше еще посмотрим. Но наша задача договориться.

— Но пока не договорились?

— Мы ведем переговоры.

— Есть еще энергопроект CАSA-1000, целесообразно ли России подключаться к нему?

— Это должно быть решением самой России. В 2014-2015 годах Россией была проявлена заинтересованность в проекте. И вот в этой связи сторонами — Киргизией, Таджикистаном, Пакистаном, Афганистаном — сейчас разрабатывается принцип, правило открытого доступа для третьих стран.

И я думаю, если эти правила будут разработаны в ближайшее время, то любое заинтересованное государство, не только Россия, сможет принять участие в данном проекте. Я думаю, что для стабильности проекта должны участвовать и другие стороны.

— Киргизия сейчас находится в процессе так называемого транзита власти. 15 октября президентские выборы, в них не участвует действующий президент, господин Атамбаев. Какие особенности и опасности могут сопровождать нынешний выборный процесс?

— Наша страна отличается тем, что демократические процессы реальны. Вы знаете, мы уже два года проводим выборы с применением биометрических данных. Это высокотехнологичные процессы. То есть когда человек приходит на избирательный участок, он через отпечаток пальца себя идентифицирует, и когда он опускает в урну бюллетень, то электронная урна все это считывает. Вы представьте, на момент закрытия избирательных участков через считанные секунды страна уже знает итоги выборов. Это уникальный процесс.

Я скажу, что конкуренция будет реальной, наша задача, задача правительства, заключается в том, чтобы обеспечить стабильность и транспарентность в этих выборах. Это и задача нашей ЦИК. И также мы будем отвечать за вопросы обеспечения безопасности. И, естественно, тех кандидатов или силы, которые будут призывать к каким-то деструктивным действиям, мы будем жестко пресекать. Мы не допустим дестабилизации в стране. Это для нас принципиально важно.

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram