Сельские имамы давно проиграли битву за умы экстремистам от ислама. Как результат — растет волна экстремизма, подпитываемого объективными социальными проблемами. 

16 ноября 2017 года в ходе спецоперации КНБ в Шымкенте и Сайрамском районе ЮКО задержаны 11 подозреваемых в пропаганде терроризма и возбуждении религиозной розни. Подозреваемые распространяли экстремистские материалы через мессенджеры и соцсети.

Новость эта примечательна тем, что в последнее время наибольшее число выявленных фактов терроризма и экстремизма приходилось на ЗКО, Актюбинскую и Мангистаускую области. А вот о юге давно не было слышно, хотя, как оказалось, проблема существовала. О том, какие еще регионы представляют тайную угрозу распространения радикальных идей и течений, мы попросили рассказать Досыма Сатпаева, кандидата политических наук.

Эхо лихих 90-х

По его словам, тревожным трендом для Казахстана является то, что сейчас представителей всех этих радикальных структур задерживают практически во всех регионах Казахстана. И надо отметить, что началось это не в последние 5-6 лет, а гораздо раньше – примерно с начала 2000-х годов

Просто до 2011-2012 годов силовые структуры редко предоставляли общественности информацию о своих контртеррористических операциях, сейчас информационная работа активизировалась.

— Но сам тренд задержаний различных радикальных структур в разных регионах Казахстана наблюдается уже довольно давно, – утверждает мой собеседник. – Конечно, в начале 90-х многих беспокоил именно юг страны, и на это были веские причины. После развала Советского Союза отдельные радикальные структуры развернули довольно активную деятельность в Узбекистане, а потом и в соседнем Кыргызстане. Естественно, тогда было очень серьезное опасение, что распространение экстремистских идей будет идти к нам через границу. В первую очередь на юг страны, что собственно и произошло.

Плюс к этому нужно добавить, что в начале 90-х в Казахстане появилось большое количество миссионеров разных радикальных структур. И они тоже создавали ячейки, в первую очередь на юге страны, а потом их идеи постепенно распространялись и по другим регионам Казахстана. С начала 2000-х географическая активность экстремизма немного поменялась – радикальные структуры стали появляться на Западе Казахстана.

Причем это были сторонники более жестких, агрессивных и радикальных идей, формирующиеся в первую очередь под влиянием северо-кавказских экстремистских организаций. И то, что мы сейчас видим, на самом деле является очень опасной ситуацией. Потому что сейчас практически во всех регионах Казахстана созрели благоприятные социально-экономические и идеологические условия для появления тех или иных радикальных структур. И конечно, как отмечают многие эксперты, наибольшую опасность представляют «тлеющие ячейки». Потому что в отличие от институализированных организаций, их гораздо сложнее отследить и контролировать. И это тоже является трендом последних лет.

Гремучая смесь

Как отметил Досым Сатпаев, сейчас мы видим активизацию всех этих радикальных структур, зародившихся еще в конце 90-х – начале 2000-х годов. В первую очередь они действуют через социальные сети, активно рекрутируя в свои ряды представителей разных этнических, возрастных и социальных групп, начиная с сельской местности и заканчивая крупными городами.

— Еще одна объективная причина, почему радикализм в Казахстане начинает более активно распространяться, это процесс урбанизации, – продолжает мой собеседник. – Несколько лет назад городское население в Казахстане стало превышать сельское. Очень мощные потоки миграции идут в крупные города. Множество молодых людей приезжают туда в поисках лучшей жизни, и естественно, не все ее находят. В итоге в городах появляются определенные неблагоприятные социально-экономические и прочие условия, создающие социальную базу для распространения экстремистских идей. А если сюда добавить популярность социальных сетей, получается настоящая «гремучая смесь».

По его словам, если посмотреть статистику задержаний представителей тех или иных радикальных структур хотя бы за последние пять лет, можно увидеть, что сейчас эти задержания происходят практически во всех регионах Казахстана – на западе, юге, в центре и даже на севере. Более того, окажется, что среди задержанных есть представители разных этнических, возрастных и социальных групп.

— То есть выходит, что активная пропаганда в социальных сетях не имеет предпочтения  этнической принадлежности или социальной, – говорит Досым Сатпаев. – Среди задержанных в последние годы мы видим не только представителей социально-уязвимых слоев населения, но и среднего класса. Все это говорит о том, что проблема намного опасней и глубже, чем кажется многим. Ведь речь идет не только о низком уровне социально-экономической жизни довольно значительной части населения в Казахстане, но и о высоком уровне недоверия к государственной власти или отдельным ее представителям.

Недавно организация Transparency International отметила в своем докладе, что один из факторов, который провоцирует уход части людей в радикальные организации, это высокий уровень коррупции. И коррупция как раздражающий фактор тоже может в некоторой степени переориентировать людей в сторону антисистемной деятельности.

Количество так и не перешло в качество

Еще одним важным фактором, по мнению моего собеседника, способствующим распространению экстремизма и терроризма, является религиозная ситуация в стране. По его словам, сейчас мы видим как бы трансформацию религиозного поля в Казахстане, где многие мечети уже перестали играть роль главных центров религиозного и духовного воспитания.

И возможно, в этом была большая ошибка духовного управления мусульман Казахстана, которое в течение долгого времени не рассматривало работу своих имамов, особенно в сельской местности, в качестве важного элемента антитеррористической деятельности.

— Я лично считаю, что на данный момент главными борцами с распространением экстремизма и терроризма должны быть не «силовики». Ведь они задерживают готовых радикалов – то есть тех, кто уже готов идти на определенные жертвы — как свои, так и чужие, и мировоззрение которых очень сложно изменить, – говорит политолог. – Я думаю, что именно имамы, и в основном именно в сельской местности, должны играть ключевую роль.

То есть заниматься активной идеологической работой в первую очередь с молодежью. И им надо оказывать очень мощную государственную поддержку, как это делается в других странах мира. Хотя и говорят, что у нас религия отделена от государства, но все понимают, что ДУМК очень сильно с ним аффилирован. У нас существует свыше 3,5 тыс. имамов, но даже такое количество пока не перешло в качество.

К сожалению, к призывам экспертов, звучавших много лет назад и призывающих активно заниматься повышением религиозного образования не только среди верующих, но и среди духовенства, никто не прислушался. К ним стали относиться всерьез лишь в последние годы, когда время было упущено. И сейчас это бумерангом бьет по нам.

Из подполья в политику

В общем, факторов распространения терроризма и экстремизма достаточно много. К ним можно отнести духовный вакуум, низкий уровень религиозного образования, неэффективную работу ДУМК и духовенства, коррупцию, низкий уровень социально-экономической жизни у определенной части населения и, естественно, активные поползновения международного террористического интернационала, который рассматривает Казахстан  важную зону своего влияния.

Все это в совокупности приводит к тому взрывоопасному состоянию, которое мы наблюдаем. Итог может быть довольно неожиданным.

— Как показывает история других стран мира, при определенных кризисных ситуациях, когда при нерешенности всех этих проблем в том или ином государстве начинает формироваться новая политическая система либо новые политические элиты, радикальные структуры могут превратиться в политических игроков, – поясняет Досым Сатпаев.

– Классический пример – Египет, где после того как был смещен Хосни Мубарак, небольшой период времени у власти находились «Братья мусульмане» — структура, которая во многих странах мира считается экстремистской. В самом Египте она тоже была запрещена, но несмотря на это, как только ослабела центральная власть и начались мощные политические кризисы, моментально показала себя очень мощным игроком и не только мобилизовала значительную часть населения, но и пришла к власти.

Поэтому когда мы ведем речь о борьбе с радикальными идеями, нужно также исходить из того, что при определенных благоприятных условиях эти радикальные организации могут претендовать и на политическую деятельность, и даже на политическую власть. Я думаю, когда речь идет о политических перспективах Казахстана, этот момент тоже нужно учитывать.

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram