Политики и дипломаты Центральной Азии демонстрируют интенсивный ритм общения с внешними силами. Активностью отмечены и политические контакты между республиками региона. Подобная динамика особенно заметна в действиях руководства Узбекистана…

На прoшлой неделе в Ташкенте были проведены межмидовские узбекско-российские консультации, а также состоялся визит президента Казахстана Нурсултана Назарбаева в Узбекистан. По официальному комментарию узбекской стoроны, основное внимание в ходе переговоров с замминистра иностранных дел России Григорием Карасиным было уделено практической реализации договорённостей, достигнутых во время официального визита узбекского лидера в Москву 14-15 апреля. 

13-14 июня Узбекистана с визитом посетил президент Назарбаев. Главный результат встречи в узбекско-казахстанских верхах – подписание Договора о стратегическом партнёрстве.

Контакты узбекской стороны с её российскими и казахстанскими партнёрами дала основание экспертам предположить формирование геополитической оси с участием России, Узбекистана и Казахстана. В комментариях также упоминалось понятие «тройственный союз», призванный подчеркнуть намечающееся тесное сближение Москвы, Ташкента и Астаны по волнуюшим их вопросам в Центральной Азии.
Постулируется, что «Узбекистан и Казахстан являются фундаментально важными субъектами региональной политики, способными в тандеме и при поддержке России, с учётом интересов других стран региона и внешних акторов, взять на себя ответственность за формирование региональной подсистемы международных отношений, адаптирующейся к новым угрозам и вызовам». К такому выводу пришли специалисты по Центральной Азии в ходе ситуационного анализа, состоявшегося 16 мая этого года на базе Центра социальных и политических исследований «Стратегия» в Алма-Ате. 
Связь между визитом в Ташкент российского дипломата и казахстанского лидера возможна. Но выдвигать на этом основании далеко идущие прогнозы о «тройственном союзе» было бы преждевременным. 

Узбекский МИД на самом деле проводит линию на интенсивное общение со всеми внешними и региональными силами, которые в той или иной степени представляются важными Ташкенту для целей поддержания стабильности в Центральной Азии до и после 2014 года. К примеру, в дни активной дипломатии с российскими и казахстанскими коллегами во внешнеполитическом ведомстве республики прошли консультации Ташкента и Лондона. Последний был представлен на уровне первого замминистра иностранных дел Соединённого Королевства. 

Принявший решение приостановить членство в ОДКБ Узбекистан находится в поиске оптимальных схем поддержания связей со всеми крупными внешними и региональными акторами. Наиболее прагматичным для местных властей представляется двусторонний формат общения и заключения стратегических соглашений. Именно этот алгоритм политики Узбекистана в регионе можно наблюдать с лета прошлого года. 4 июня 2012 года в ходе визита президента России Владимира Путина в Ташкент была подписана Декларация об углублении стратегического партнёрства. Через год последовал узбекско-казахстанский договор с фактически идентичной смысловой нагрузкой.

Интересно отметить, что Ташкент взял за условную точку отсчёта реализации на практике нового стратегического партнёрства Узбекистана и России не начало июня прошлого года, а середину апреля текущего. Неожиданный для многих визит Ислама Каримова в Россию подчеркнул особую обеспокоенность руководства республики развитием событий в соседнем Афганистане. Один из результатов встречи Путина и Каримова в виде достигнутой на высшем уровне договорённости усилить взаимодействие спецслужб двух стран мало афишировался. Но в комментариях узбекских экспертов данный результат был представлен и оценён как весьма важное достижение руководства республики. 

Ташкент вышел из ОДКБ, наладил тесный контакт с политическими центрами Запада, но не перестал нуждаться в тесном общении с соответствующими службами России. Чего Узбекистан лишился после приостановления членства в ОДКБ, по оценкам местных экспертов, он сумел восстановить заключением новых соглашений с Россией. Узбекские авторы отмечают, что по договору с Россией, в случае угрозы безопасности одной из сторон, запускается незамедлительный механизм переговоров для нейтрализации вызовов. Вплоть до предоставления российским военнослужащим возможности дислоцироваться на территории республики. 
На казахстанском треке Ташкент заинтересован в стабилизации отношений с крупнейшим соседом в регионе. Отношения двух республик ни на одном из этапов после 1991 года нельзя было назвать полностью лишёнными проблем. Но двусторонняя проблематика зачастую носила или опосредованный (например, вокруг особой позиции Ташкента в споре с Таджикистаном и Кыргызстаном по строительству в регионе ГЭС), или достаточно абстрактный характер. В последнем случае, указывалось на формирование Ташкентом и Астаной своего полюса притяжения в Центральной Азии, что позиционировало их скорее как оппонентов, чем дружественно настроенных друг к другу соседей.

Возможно, в этих предположениях была и остаётся определённая объективность. Впрочем, ныне она находится на дальнем плaне отношений двух крупнейших центральноазиатских республик. Текущий этап узбекско-казахстанских отношений способствует выдвижению иных тезисов. Для примера, казахстанские эксперты, отстаивающие идею «тройственного союза», обращают внимание на способность двух республик совместно заблокировать любую другую страну региона и достигнуть договорённостей по позициям в отношении плотин, анклавов, границ. Другими словами, диктовать свою волю соседям.

Но узбекская сторона в первую очередь нуждается не в региональном «диктате» на совместных с казахстанцами началах. Ташкенту нужна определённость в связях с Москвой и Астаной в условиях нарастающей неопределённости с афганского направления. Именно для этого в настоящее время включены дополнительные ресурсы дипломатии с целью достижения более продвинутых двусторонних соглашений.
Российским экспертам Москва видится в качестве моста для сближения Ташкента и Астаны. В частности, указывается на экономический потенциал выстраивания отношений в треугольнике Узбекистан – Россия – Казахстан. Что стало возможным с учётом принятия узбекской стороной решения о присоединении к Договору о зоне свободной торговли СНГ. 

И всё же вновь позволим себе обратить внимание на тот факт, что экономика и другие ресурсы сближения выступают скорее в качестве дополнительных импульсов, а не конечных целей такого сближения. В этом проявляется подход узбекской стороны, которая с прошлого года оказалась «за бортом» региональной системы коллективной безопасности. Теперь республика отстаивает мнение, указывающее на негативность для региона блоковых линий разграничения интересов. И проводит работу по переводу своих связей с внешним миром в двусторонний формат стратегического партнёрства.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram