Если у администрации Дональда Трампа и есть план по сдерживанию Китая, то он пока плохо продуман и выглядит скорее набором импульсивных решений.

«Американцы имеют право это знать: Пекин, координируя действия всех своих структур, использует политические, экономические, военные инструменты, а также пропаганду, чтобы распространить свое влияние в Соединенных Штатах. Китай с небывалой активностью использует свою мощь для того, чтобы повлиять на наш курс и вмешаться во внутреннюю политику нашей страны. (…) То, что делают русские, бледнеет на фоне того, что делают китайцы», — заявил вице-президент США Майкл Пенс, выступая 4 октября в Гудзоновском институте. Речь Пенса, посвященная политике администрации Дональда Трампа в отношении Китая, выглядит как программная и означающая качественный сдвиг в отношении нынешнего лидера мировой системы к его ближайшему конкуренту. Выступление Пенса при желании можно счесть аналогом Фултонской речи Уинстона Черчилля, то есть прологом к теперь уже неизбежной холодной войне между двумя крупнейшими державами XXI века. Но делать этот вывод пока преждевременно.

КАТАЛОГ ПРЕТЕНЗИЙ

Главное в речи вице-президента США — подробное описание того, что Америке не нравится в поведении Китая. Во-первых, администрацию Трампа раздражает дефицит в двусторонней торговле ($375 млрд в 2017 году, или половина всего внешнеторгового дефицита США), который вызван якобы нечестными торговыми практиками КНР — от ограничений доступа на свой рынок до манипуляции курсом юаня.

Во-вторых, Вашингтон злит прогресс КНР в развитии высокотехнологичных отраслей, где китайские компании все больше конкурируют с американскими: по словам Пенса, успехи Пекина объясняются правительственными вливаниями, насильственным трансфером технологий, который является условием для доступа на китайский рынок для западных компаний, а также масштабной программой промышленного кибершпионажа.

В-третьих, вице-президент США обрушился на Китай за развитие им вооруженных сил и все более агрессивную внешнюю политику. Досталось Пекину и за инициативу «Один пояс, один путь», которая, по словам Пенса, является геоэкономическим оружием Китая и призвана заманить страны в «долговые капканы». Особого упоминания удостоился и Тайвань: хотя США признает остров частью КНР, Майкл Пенс отругал Пекин за то, что тот в последнее время возобновил «перекупку» дипломатических признаний со стороны беднейших стран Латинской Америки. Наконец, Пенс подробно раскритиковал Китай за закручивание гаек во внутренней политике: от создания в Синьцзян-Уйгурском автономном районе​ лагерей перевоспитания, в которых могут содержаться до миллиона человек, до развития «системы социального рейтинга», направленной на тотальный контроль поведения граждан КНР с помощью инструментов цифровой диктатуры.

ХУЖЕ РУССКИХ

Самые важные обвинения — в том, что Китай якобы активно пытается вмешиваться в американскую внутреннюю политику и в этом, по словам Майкла Пенса, давно оставил позади даже русских. Главное, в чем пытался убедить слушателей вице-президент США: «Китай начал беспрецедентную кампанию с целью повлиять на общественное мнение в Америке, выборы 2018 года и обстановку накануне президентских выборов 2020 года. Если говорить просто, то программа президента Трампа работает, а потому Китай хочет избрания другого американского президента».

Майкл Пенс не привел убедительных аргументов в пользу этого тезиса, зато активно ссылался на закрытые данные разведки. Из открытых примеров вице-президент упомянул работу в США китайских государственных СМИ, Xinhua и China Global Television Network, от которых Минюст США недавно потребовал зарегистрироваться в качестве иностранных агентов. Пенс не обошел вниманием даже вкладку в популярной газете штата Айова Des Moines Register, полностью оплаченную государственной China Daily, где на четырех страницах китайские журналисты объясняют местным фермерам, как по их интересам бьет развязанная Трампом против Китая торговая война.

СТРАТЕГИЯ ИЛИ РИТОРИКА?

Изложив претензии к Китаю с беспрецедентной для политического лидера такого уровня прямотой и полнотой, Майкл Пенс оказался весьма немногословен, рассказывая о том, как именно Америка будет бороться с плохим поведением Китая. Со слов вице-президента получалось, что на все козни Пекина у администрации Трампа есть стратегический ответ, который должен заставить китайское руководство задуматься и изменить поведение.

Так, ответ на «экономическую агрессию» Китая — развязанная Трампом торговая война. По словам Пенса, если Пекин не изменит свою экономическую политику и не обеспечит «свободные, справедливые и взаимные» условия для конкуренции, Вашингтон будет готов увеличить тарифы и расширить номенклатуру облагаемых пошлинами товаров. Кроме того, США будут заключать двусторонние торговые соглашения в Азии вроде недавней сделки с Южной Кореей, а на пути недобросовестных китайских инвесторов в американские высокотехнологичные компании будет стоять обновленный и усиленный в августе Комитет по иностранным инвестициям (CFIUS). Ответ на китайскую инициативу «пояса и пути» — создание Корпорации для финансирования международного развития (IDFC) под руководством США, которая будет «переманивать» потенциальных клиентов Пекина с помощью проектов по созданию инфраструктуры в развивающихся странах. А на агрессивные действия китайских военных США ответят вливанием новых денег в свою военную машину: в августе бюджет Пентагона был увеличен на 10%, до $716 млрд.

Все эти шаги, принятые администрацией за последние два года, Пенс попытался представить как осознанную и четко скоординированную политику в отношении Китая. Правда, все, что известно о процессе принятия всех этих решений, говорит об обратном — единой стратегии у Белого дома нет. Отдельные меры против Китая двигают разные центры принятия решений в разветвленной американской бюрократии, а самое важное антикитайское решение — торговые пошлины на $250 млрд импорта из КНР — вызывает в США ожесточенные споры. Эффективность этой политики оспаривают не только противники Трампа, но и его бывшие сторонники (например, глава Национального экономического совета Гэри Кон покинул свой пост из-за этого решения), а главное — американский бизнес. Это неудивительно, если учесть промежуточные результаты: импорт американских товаров в КНР сокращается двузначными темпами (в августе он упал на 11,3% по сравнению с аналогичным периодом в 2017-м), а вот импорт китайских товаров снижается гораздо медленнее: в августе падение составило 2,1%. Если такая динамика сохранится и дальше, то год США могут закончить с рекордным дефицитом в торговле с Китаем.

Если план администрации Трампа по сдерживанию Китая и есть тот самый, который изложил Майкл Пенс, то он пока плохо продуман и выглядит скорее как набор импульсивных мер, которые не обязательно принесут желаемый результат. Но вероятно куда более простое объяснение как факта выступления вице-президента, так и выбора времени для вербальной атаки на Пекин — надвигающиеся ноябрьские выборы. Обвинение Китая во вмешательстве в них, а также параллели с действиями России, которые якобы «бледнеют» на фоне китайских шагов, должны объяснить логику бьющей по экономике США торговой войны, мобилизовать трамповский электорат, а заодно переключить внимание с крайне нервирующего администрацию расследования российского вмешательства, которое ведет спецпрокурор Роберт Мюллер.

Это, кстати, понимают и в Пекине: китайскому руководству очевидно, что ситуация в отношениях с США становится все более напряженной, но говорить о начале необратимого противостояния в духе холодной войны пока рано. Этим объясняется осторожная реакция властей КНР на демарш Майкла Пенса. Осудив высказывания вице-президента США, официальный представитель китайского МИДа Хуа Чуньин была осторожна в выражениях и не переходила в контрнаступление. Не менее осторожным был и единственный пока ответ официальных китайских СМИ — редакционный комментарий в «Хуаньцю Шибао», а также в ее англоязычной версии Global Times. Журналисты сделали вывод, что выпады Пенса связаны с предвыборной борьбой и что Китаю не следует разрывать отношения с Западом.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram