Привлекая прямые инвестиции из-за рубежа, Казахстан становится уязвимым перед инвесторами, заодно и теряя в прибыли. Исправить ситуацию можно, например, следуя по пути Норвегии, развивая конкуренцию и долю государства в крупных компаниях. Но для этого нет ни технологий, ни людей.
Нацбанк опубликовал аналитическую записку на тему «Анализ источников финансирования нефтегазовых проектов на примере группы стран». В ней разбирается, откуда такие страны, как Казахстан, Россия, Норвегия, Австралия и Канада берут деньги для своих проектов. Рассматривается и вопрос, как это влияет на платежный баланс страны.
Главное, что приковывает внимание в аналитической записке, это оценка участия иностранного капитала в крупных нефтегазовых проектах республики. Их в Казахстане три: Тенгиз, Карачаганак и Кашаган.
По данным автора (в качестве источника указан доклад министра энергетики РК на правительственном часе, прошедшем 21 мая 2018 года), доля иностранных инвестиций составляет от 80% до 90%. Меньше всего – в Тенгизе, больше всего – в Карачаганаке.
Почему так вышло?
Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вернуться на несколько десятилетий назад. По словам автора, у Казахстана просто не было денег для запуска добычи.
«На этапе запуска нефтегазовых проектов инфраструктура страны была неразвитой, отсутствовала возможность финансирования проектов собственными средствами. Ввиду отсутствия возможности казахстанских компаний заимствовать на внешних рынках единственным возможным способом финансирования были прямые иностранные инвестиции», — говорится в записке.
Годы идут, денег в республике становится больше, но ситуация не поменялась: нефтяная отрасль по-прежнему зависит от иностранцев и их инвестиций
«С 2015 года благоприятная ценовая конъюнктура способствовала увеличению объемов привлеченных инвестиций в нефтегазовую отрасль, которые в 2018 году составили 12 млрд долларов США, что больше в 4,5 раза, чем в 2015 году. На текущий момент накопленные прямые инвестиции в нефтегазовую отрасль с 2005 года составили 74,9 млрд долларов США», — пишет автор.
К чему это приводит?
За все инвестиции надо платить. Реализация нефтегазового проекта в Кашагане и последовавшие за ним выплаты процентов увеличили общие объемы выплат, которые и без того находились на достаточно высоком уровне.
К тому же и на рынке в последние годы неспокойно: цены то взлетают, то резко падают на десятки долларов за баррель
«Увеличивающееся значение <…> указывает о наличии давления в сторону увеличения дефицита текущего счета, являясь риском для платежного баланса <…> Обычно инвесторы склонны требовать выплаты дивидендов в периоды высоких цен на нефть, что ведет к росту дефицита баланса доходов», — говорится в записке.
Ну а дефицит текущего счета в свою очередь — это один из ключевых факторов при формировании курса национальной валюты. При прочих равных условиях чем больше дефицит, тем слабее национальная валюта и тем выше курс доллара.
Можно ли было поступить иначе?
На момент распада СССР нефтегазовый сектор в России был развит гораздо сильнее, чем в Казахстане, поэтому для дальнейшего развития удалось обойтись без столь масштабных иностранных инвестиций, как в Казахстане. Поэтому (а также по причине санкционного давления) и источники финансирования проектов тут несколько иные.
«В 2015 году основными источниками финансирования являлись облигации, номинированные в иностранной валюте, внутренние источники (чистая прибыль, реализация активов и пр.), резервы, а также государственная помощь», — пишет автор.
В годы значительного снижения цен на энергоресурсы текущий счет России оставался в профиците. Доходы российских инвесторов являются более устойчивыми к изменениям цен на нефть.
Можно ли что-то изменить?
«В самом начале разработок нефтяных месторождений в Норвегии также доминировали иностранные компании. Однако власти пришли к выводу, что нефтяные ресурсы должны быть использованы таким образом, чтобы страна могла добывать и перерабатывать сырую нефть самостоятельно (были созданы крупные компании с государственным участием), и только овладение национальной компанией знаниями в качестве оператора обеспечит государству поддержку в деле контроля над нефтяной отраслью», — говорится в записке.
При этом в Норвегии есть то, чего нет (по крайней мере, пока) в Казахстане – конкуренции. В конце 2017 года на норвежском шельфе были задействованы 43 разведочно-добывающие компании. Чтобы стать лучше остальных, им необходимо использовать только самые передовые разработки.
Новые проекты сосредоточены на том, чтобы сделать производство низкозатратным даже при низких ценах на нефть. При этом на рынке преобладают компании с государственным участием.
«Больший объем получаемых доходов резидентами от зарубежных инвестиций в сравнении с выплачиваемыми доходами нерезидентам и накопленные внешние активы суверенного фонда обеспечивают профицит текущего счета Норвегии.
Несмотря на концентрацию экспорта (60% от всего экспорта занимает нефть и газ), структурные сдвиги цен на нефть в 2014–2015 гг. не повлияли на динамику инвестдоходов к выплате. Что связано со структурой доходов иностранных инвесторов, в которой преобладают доходы по портфельным инвестициям», — говорится в записке.
Чего не хватает?
«Немаловажную роль при развитии добывающей отрасли экономики играют факторы технологий и человеческий капитал. Удовлетворение потребностей в данных факторах на внутреннем рынке позволяют нефтегазовым компаниям наращивать собственный потенциал, снижая зависимость от иностранного капитала», — говорится в записке.
И вот тут у Казахстана проблемы. По глобальному индексу инноваций и индексу человеческого развития республика уступает и России, и Норвегии,
и многим другим сырьевым странам (например, Австралии и Канаде). И без развития рынков, человеческого капитала и исследований, будет уступать и в дальнейшем.
«Для сравнения: нефтяная и газовая промышленность Австралии имеет всемирную репутацию в преодолении проблем, связанных с удаленным размещением ее ресурсов, техническими проблемами и рисками, а также экологическими и социальными проблемами.
Многие исследовательские агентства проводят передовые исследования и разработки и внедряют новые технологии, которые в настоящее время применяются во всем мире ведущими нефтегазовыми компаниями.
В совокупности перечисленные факторы способствуют тому, что Австралия занимает высокие позиции по показателям развития, инноваций и ведения бизнеса в стране», — пишет автор.
Итого
На начальном этапе геологоразведки нефтяных месторождений объемы инвестиций в эту отрасль зависят главным образом от инфраструктуры страны. Страны с неразвитым финансовым рынком, дефицитом качественного человеческого капитала финансируют крупные нефтегазовые проекты посредством привлечения иностранных инвестиций.
Так улучшаются технологические возможности страны и в краткосрочном периоде решаются проблемы безработицы.
«Однако инвесторы склонны требовать выплаты дивидендов в периоды высоких цен на нефть, тем самым создавая давление на текущий счет. Также при концентрации прямых инвестиций существенная доля прибыли от вложений и внедрения технологических разработок поступает в экономику страны-инвестора», — резюмируется в записке.
Правила комментирования
comments powered by Disqus