Недовольные есть всегда и везде. Социальные протесты объективны, и задача власти их минимизировать. Особенно это касается переходных периодов, поскольку заинтересованные силы могут попробовать воспользоваться моментом в своих интересах. Об этом сказал Дмитрий Журавлёв, генеральный директор Института региональных проблем (Москва) в интервью порталу 365info.

Главная уникальность транзита — сознательность и своевременность

— Дмитрий Анатольевич, в России вообще наблюдают за нами и нашим электоральным периодом? Насколько эта тема интересна для россиян?

— Конечно наблюдают, и очень активно. Вот прошел трехчасовой круглый стол в городе Нур-Султан, на который съехались люди с разных концов Евразии. Если бы это было неинтересно, никто бы просто не поехал, лень бы победила.

Почему это важно для нас? Потому что России важно, чтобы сосед был, во-первых стабильный, а во вторых – искренний союзник. Нам очень важно, чтобы продолжался внешне- и внутриполитический вектор, который задал Нурсултан Назарбаев. Это гарантия как развития и стабильности самого Казахстана, так и эффективности и стабильности наших отношений.

Я был советником полпреда по национальной политике, и уверяю вас, что граница между нашими странами весьма условная. Хотя, в принципе, известно, где кончается Гайский район Саратовской области и начинается Казахстан, но пограничных столбов нет. А Гайский район в основном этнически казахский, и естественно, в такой ситуации любая нестабильность в Казахстане ударит по нам просто напрямую.

— А каковы отличительные черты запущенного у нас процесса транзита?

— Главная уникальность в том, что этот транзит организован сознательно, своевременно и с таким расчетом, чтобы избежать негативных последствий. А ведь это крайне редко бывает. Специфичность самой профессии политика – «видеть мир до себя». То есть мир заканчивается на мне. И поэтому политики крайне редко задумываются о транзите власти. 

Вспомните очень умного человека и сильного политика Ислама Каримова. Он же не готовил ничего подобного, а в итоге Узбекистан оказался не готов к смене власти. Хорошо, что Мирзиёев оказался талантливым политиком, да и его приход к власти прошел без существенных эксцессов, хотя кое-какие все же были. Но могло бы получиться, как на Балканах, в Грузии или Северной Африке.

Если не ошибаюсь, Черчилль сказал, что люди у власти делятся на две группы: политики, которые живут от выборов до выборов, и государственные деятели – которые от эпохи до эпохи. Нурсултан Назарбаев как раз государственный деятель. И его главная отличительная черта – стратегическое мышление. Он всегда не просто предлагал сделать что-то, но видел это самое «что-то» как часть некоей большой системы.

Заболеть могут только слабые

— Какие могут сложиться вызовы и сложности в электоральный период и почему? Что следует предпринять, чтобы их избежать?

— Во-первых, есть три социальных института или группы, которые могут влиять на этот процесс. Всегда имеются недовольные своим социальным положением. Мы вообще живем не в самых богатых странах, но даже в США таковых немало. Этот социальный протест объективен, как смена времен года, просто он не должен быть очень большим. Задача власти его минимизировать.

В идеале, конечно, сделать так, чтобы все люди были довольны. Но человек потому и вышел в космос, что его всегда что-то не устраивает. Иначе он бы просто лег посреди планеты и радовался жизни.

Вторая группа – те элитарии и политики, которые считают, что им чего-то не хватило или недодали. В случае с Казахстаном мне сложно судить о персоналиях и адресатах, но судя по некоторым публикациям, основной адрес – Лондон. То есть некие люди, которые уехали и сейчас решили, что настал удобный момент попытаться атаковать власть.

Уже сейчас я вижу лозунги «Мы за честные выборы». Но ребята, выборы-то еще даже не начинались, почему вы решили, что они нечестные? У вас есть какие-то основания так думать? Тогда предъявите их. И вот этот лозунг прекрасно показывает главное. Сами по себе выборы для этих людей ничего не значат, цели совершенно в другом. Они уже сейчас объявили выборы несправедливыми, хотя их еще и не было.

Кстати, я был официальным наблюдателем на ваших прошлых выборах. И вот такая «зарисовка с натуры»: приходит на избирательный участок человек и начинает кричать, что его права нарушены. Оказалось, что он просто непременно желал дописать в бюллетень некую фразу. Ему очень долго объясняли, что это не предусмотрено.

Третья группа – внешние силы в прямом смысле этого слова. Как и первая группа, они есть всегда, причем давление ведется почти на любую страну. Разве что на некоторые давить дороже, чем просто про них забыть.

Некоторые страны и политики считают, что сила – это главное оправдание. Есть такая фраза «не все, что можно безнаказанно делать, следует делать». Но не все придерживаются этого правила. И готовы давить даже не потому что есть какие-то особые претензии, а просто «для порядка».

Но внешнее давление можно сравнить с болезнетворными бактериями и микробами. Они есть, но заболевает только слабый, чей иммунитет подорван по каким-то причинам.

— Раз уж заговорили о внешних силах… а не может ли это привести к отказу от многовекторности? Как вы считаете, будут ли изменения во внешней политике? Может быть появится желание окончательно примкнуть к какому-то одному полюсу?

— Полагаю, что сама многовекторность должна остаться. Хотя какой-то вектор будет усиливаться, а какой-то ослабевать – это всегда так. Но принципиально ничего не изменится. Нынешняя многовекторная политика приносит Казахстану слишком много выгод, так что отказываться от нее нет никакого смысла.

Тем более, к чему примыкать-то? Особо не к чему. Узбекистан пытался это проделать, а потом выяснилось, что Америка против и что не дает к себе примкнуть. Конечно, хочется стоять рядом с самым сильным, но порой это очень трудно.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram