Произошедший в Кыргызстане острый конфликт в связи с задержанием бывшего президента Алмазбека Атамбаева сам по себе, несомненно, оставил довольно тягостное впечатление. Полтора десятка автоматов и пистолетов, снайперская винтовка, баррикады из мешков с песком у окон его загородного дома, убитый офицер из сил специального назначения, сотни односельчан с камнями.
Экс-президент с винтовкой
Это больше было похоже на осаду дома некоего авторитетного человека из начала 90-ых в бывших СССР или Югославии или даже весьма специфических персонажей из Латинской Америки. Но в любом случае никак не соответствует уровню президента своей страны и долгие годы одного из самых влиятельных ее политиков.
В результате герой событий сдается властям и в процессе сборов вещей вдруг вспоминает, что ему нужно захватить с собой нагрудный президентский знак. Офицер в ответ ему говорит, что все опишут и потом отдадут. Очевидно, что Атамбаев как-то поздно вспомнил о знаке президентского достоинства. Слишком значителен оказался тот ущерб, который он уже нанес не только самому себе, но и своей стране и ее имиджу. Отстреливаться из снайперской винтовки это как слишком несолидно для уровня президента.
Конечно, вся эта история о том, как поссорились нынешний кыргызский президент и его предшественник, в целом выглядит не очень позитивной для Кыргызстана. При всех своих недостатках, несомненно, Атамбаев, как политик, не очень выдержан, груб, жесток, все же его уход в отставку теоретически мог оказаться первым прецедентом относительно мирной передачи власти в Кыргызстане. Даже, несмотря на все очевидные недостатки самого процесса выборов 2017 года, чего стоит одно только крайне жесткое давление на кандидата в президенты Омурбека Бабанова.
Тем не менее, речь все же шла о первом случае нахождения некоего баланса интересов внутри кыргызской политической элиты, что обеспечивало смену власти мирным путем. В данном случае баланс предполагал достижение определенных договоренностей между несколькими довольно разными кыргызскими элитными или, по-другому, клановыми группами.
Хотя, конечно, фактически первым таким случаем мирной передачи власти было завершение недолгого президентства Розы Отунбаевой, которая стала главой Кыргызстана после переворота 2010 года. Однако в этом президентстве были свои весьма специфические особенности. При всем уважении, Отунбаева явно не та фигура, которая была способна выстоять в жесткой конкурентной борьбе в кыргызской политике. Когда реальную политику делают кланы, то человеку без наличия такого очень трудно управлять ситуацией.
В общем, передача президентской власти от Атамбаева к Сооронбаю Жээнбекову могла выглядеть своего рода демонстрацией того, что в Кыргызстане в принципе могут договариваться и без переворотов. Конечно, здесь надо учитывать, что Атамбаев вовсе не планировал уходить из большой кыргызской политики и намеревался остаться в ней в роли либо премьер-министра, либо другой форме «серого кардинала».
Атамбаев и кланы
Но все же избрание при поддержке Атамбаева президентом Жээнбекова выглядело довольно интересным ходом в кыргызской политике. Тем более, что Жээнбеков был представителем юга Кыргызстана. То есть, если речь шла о некоем балансе, то его достижение было связано с взаимодействием представителей влиятельных кыргызских кланов, как с севера, так и с юга страны. Вместе они формировали своего рода пирамиду власти, во главе которой стоял Атамбаев.
Именно поэтому он так жестко бился за кандидатуру нынешнего президента, со многими при этом поссорился, включая руководство соседнего Казахстана. Потому что он собирался остаться у власти. Для этого ему надо было сохранить должность президента в пределах возглавляемой им пирамиды власти.
В то же время, сам факт того, что Атамбаев вел такую жесткую борьбу во время последних президентских выборов, свидетельствовал о некоторой его неуверенности в исходе дела. Это было связано с тем, что целый ряд других кыргызских кланов не входили во властную пирамиду Атамбаева. Поэтому они оказались под серьезным давлением с его стороны.
Потому что Атамбаев не мог не опасаться кланов, исключенных из организованной им правящей пирамиды власти — они могли воспринять выборы как возможность для организации некоего реванша. Это был вполне реальный риск. Потому что за каждым кыргызским политическим кланом стояли группы поддержки и это означало, что у них может появиться шанс. Тем более, если они вдруг получат внешнюю поддержку.
Фактор Бабанова
Опасения по этому поводу были настолько высоки, что, собственно, во многом поэтому Атамбаев и сорвался в случае, когда он в 2017 году перешел все мыслимые рамки в своей риторике в отношении экс-президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Ему явно казалось, что казахстанская сторона, тем или иным образом, но выражает поддержку кандидатуре Бабанова.
Сложность ситуации для Атамбаева в тот момент заключалась в том, что его кандидат Жээнбеков представлял южан, а Бабанов северян. С учетом того, что столица Кыргызстана находился на севере страны, это означало, что если многие северные кланы вдруг сплотятся вокруг Бабанова, то будет сложно добиться последующей легитимности избрания Жээнбекова.
Потому что и в Бишкеке, и вокруг него, естественно, преобладают выходцы с северных районов. Если борьба будет конкурентной, то в случае победы с минимальным результатом встанет вопрос признания выборов проигравшим кандидатом, то есть Бабановым. С учетом кыргызской политической специфики это может быть чревато митингами и прочим. Поэтому Атамбаев и повел себя так жестко и в отношении своих внутриполитических оппонентов, и в отношении руководства соседнего Казахстана. Ему была нужна уверенная победа.
Особенности кланов Кыргызстана
Здесь стоит отметить специфику организации современного кыргызского общества, в том числе в контексте отличий нынешних кыргызских кланов от прежних кланов во власти, условно скажем, времен президентства Аскара Акаева. Потому что это позволяет ответить на вопрос, почему, собственно, не удался изначальный план Атамбаева по передачи власти Жээнбекову и почему последний, собственно, решился задержать опального бывшего своего коллегу.
Дело в том, что в восточном обществе с сильной централизацией власти для политика важное значение имеет занимаемое им место в бюрократической вертикали управления. Для этого поддержка населения, собственно, особенно не нужна. Соответственно, в такой ситуации кланом считается то, что более логично называть патрон-клиентской сетью.
Это когда у определенного человека есть патрон, по отношению к которому он является клиентом и в то же время есть зависимые уже от него клиенты. В свою очередь указанный патрон выступает в качестве клиента к своему патрону и так далее. В результате образуется своеобразная сеть, которая тянется сверху вниз. Но при этом те, кто внизу, необязательно должны знать тех, кто на самом верху.
Важно отметить, что в постсоветских восточных обществах патрон-клиентские сети вовсе не обязательно состоят из представителей одной национальности или отдельной группы внутри этой национальности. К примеру, в начале 1990-х годов в основании многих таких сетей в Кыргызстане и Казахстане оказались горожане из Бишкека и Алматы. Соответственно, их клиентела выстраивалась вовсе не по семейному, региональному или этническому принципу.
Период усиления кланов
Однако в Кыргызстане после двух произошедших переворотов, как первого в 2005 году, так и второго в 2010 году, ситуация довольно сильно изменилась. Вместо патрон-клиентских сетей как раз и стали возникать кланы, которые включали в себя не только элиту и ее клиентелу, но и значительные части населения. Сначала это было необходимо для митинговой активности, затем для электоральной поддержки.
Если же задаться вопросом, где в восточной стране проще всего получить поддержку и лояльность значительной группы населения, то ответ будет, что на своей малой родине. Какие-то попытки создания кланов были не очень удачными, другие более успешными. Многие пытались использовать новую реальность в своих интересах, привозили людей на митинги. Однако, митинговая активность постепенно сократилась, но новые тенденции сохранились.
Теперь на общегосударственном уровне влиятельные политики стали собирать своего рода коалиции из числа тех, кто способен обеспечить им поддержку не только на выборах, но и в период между ними. Потому что в текущей политической жизни такая поддержка также была необходима. Вес политика во многом стала определяться способностью мобилизации групп поддержки для голосования.
В обмен на это победившая коалиция затем обеспечивала раздачу тех или иных преференций своим людям. Это могли быть должности в государственном аппарате, включая не только места налоговых или прочих важных служб, но даже и директоров школ, а также те или иные блага. Может быть что-то еще, вплоть до прямой материальной поддержки. Соответственно, многое зависело от финансовых возможностей политика. В том числе поэтому так сильно Атамбаев беспокоился по поводу Бабанова в 2017 году.
Пирамида власти как коалиция кланов
Таким образом, политическая картина изменилась. Вместо центральной бюрократии, как главной формы организации политической власти, большее значение приобрели кланы. Теперь любая возможная пирамида власти должна была опираться на коалицию из кланов, которые имели возможность организовать группы поддержки.
Причем, даже в том случае, если у кого-то есть много денег, ему все равно необходимы каналы их распространения. Значит, нужны кланы, которые, собственно, и контролируют голоса населения на местах. И опять же Бабанов был опасен, потому что в предвыборной кампании он искал поддержку разных кыргызских кланов. Но помимо этого, к примеру, в южном Кыргызстане он обращался к местным узбекам, консолидированные голоса которых были весьма мощным электоральным ресурсом.
Собственно, сам Атамбаев благодаря своим жестким лидерским качествам и несомненной харизме сколотил именно такую достаточно влиятельную коалицию, которая была оформлена в виде Социал-демократической партии. В нее входили многие группы поддержки на местах. Жээнбеков со своими людьми был составной частью этой коалиции.
Кланы в истории Кыргызстана
Но в условиях бывшего кочевого общества, несомненно, что такие группы поддержки образовывались в первую очередь на родоплеменной основе. Они формировались из влиятельного политика в центре и некоторого количества населения на местах, на его малой исторической родине. Собственно, это и стало причиной некоторой архаизации жизни кыргызского общества после 2005 и 2010 годов, де-факто здесь произошел процесс ре-трайбализации.
Причем, мы не говорим сегодня о восстановлении прежних кыргызских племен с их делением на два крыла и отдельную группу племен ичкилик и появлением власти традиционных вождей вроде манапов. Хотя был прецедент с президентством Курманбека Бакиева, который принадлежал к племени кипчак из группы ичкилик.
Кипчаки с XVIII века играли важную роль в Ферганской долине. В середине XIX века кипчакские вожди, сначала Мусульманкул, затем Алимкул, приходили к власти в Кокандском ханстве при слабых правителях. Именно кипчаки составляли основу кокандской армии в момент осады и штурма русскими войсками Ташкента в 1865 году. В этой битве погиб Алимкул.
В 1924 году во время национально-государственного размежевания в Средней Азии ферганские кипчаки вошли в состав кыргызов, как отдельное подразделение группы ичкилик. Присоединение кипчаков к кыргызам, а не к узбекам, во многом был связано с тем, что во время власти кипчаков в Кокандском ханстве у них были сложные отношения с узбеками.
Секрет падения Бакиева
При Бакиеве близкие к нему кипчаки из Джелалбадской области стали в значительной степени доминировать в политической жизни Кыргызстана. Кипчаков было довольно много, к примеру, в службах безопасности. Собственно, падение Бакиева во многом было связано с тем, что против доминирования его кипчакского клана выступили остальные кланы с их группами поддержки. В 2010 году это привело к тому, что большое количество митингующих смогли свергнуть власть Бакиева, несмотря на всю жесткость, решительность его службы безопасности и готовность именно к такому развитию событий.
Характерно, что Бакиев в 2010 году бежал на свою малую родину, в Джелалабад, где, между прочим, был готов даже к оказанию вооруженного сопротивления. Скорее всего было бы очень непросто справиться со свергнутым президентом, которого окружала неплохо вооруженная группа поддержки, главным образом из числа одноплеменников кипчаков.
Если бы не посреднические усилия со стороны Казахстана и России, то могла бы сложиться довольно трудная ситуация. Но история с Бакиевым уже была тревожным сигналом относительно возросшей роли родоплеменных кланов в жизни Кыргызстана.
Группа поддержки Атамбаева
В какой-то мере это был некий прообраз событий этого августа в селе Кой-Таш. Здесь на своей малой родине Атамбаев забаррикадировался в своем доме, вокруг которого собралась его личная группа поддержки из числа близкого, возможно, что даже и родственного ему населения.
Именно эти люди кидали камни в спецназ, а затем вышли в Бишкеке на акцию протеста. Но все же их было не так много по меркам прошлых лет, особенно в сравнении с 2005 и 2010 годами. Но они были очень активны и в столкновениях со спецназом в Кой-Таше и потом на улицах Бишкека, уже после задержания Атамбаева.
Хотя Атамбаев пользуется определенной поддержкой и популярностью в обществе, но все же для того, чтобы относительно большой группой выйти сражаться с милицией и спецназом, нужна некая организация. На Востоке такая организация обычно связана с общинами, если же общество имеет традиции родоплеменной организации, то с родами и племенами. Конечно, может быть еще и лояльность какому-нибудь авторитетному человеку, но это более временно, зависит от постоянных финансовых вливаний.
Поэтому можно предположить, что те люди, которые защищали Атамбаева в его деревне и потом бунтовали в городе, это как раз его личная группа поддержки. Но при этом их количество не очень критично для властей и явно не угрожает новым переворотом.
Клан — один из многих
Между прочим, это может быть связано с тем, что какой бы ни была группа поддержки Атамбаева, она все равно лишь одна из многих в Кыргызстане, и, что немаловажно, на севере этой страны. Соответственно, нет оснований полагать, что возможен острый конфликт между южным президентом и северными кланами, что могло быть опасным в условиях Кыргызстана.
Скорее здесь конфликт между президентом и всего лишь одной группой поддержки Атамбаева. Причем, очень похоже, что президент Жээнбеков все же договорился с другими влиятельными северными кланами, иначе бы он не пошел на силовую акцию, слишком было бы рискованно. Косвенно это подтверждает возвращение Бабанова в Кыргызстан.
Здесь очевидно, что по итогам президентской кампании 2017 года у многих северных кланов определенно осталось негативное впечатление относительно Атамбаева и его политики. Кроме того, его жесткость, отсутствие гибкости и склонность к деспотическим методам управления не могли в целом устроить кыргызскую элиту, в том числе северную ее часть. Поэтому его никто особенно и не поддержал в эти жаркие августовские дни. Это была его личная фронда.
Жээнбеков и кланы
Напротив, Жээнбеков в сложившейся ситуации кровно заинтересован в поддержке разных кланов и особенно северных. Это создает основания для возникновения коалиции. К тому же Жээнбеков все же не настолько силен, как Атамбаев и скорее всего не будет так подавлять оппонентов и это открывает возможности для других в рамках внутренней политики.
Так что если согласиться, что Жээнбеков более слаб, чем Атамбаев, то это может устроить всех, как в самом Кыргызстане, так и вокруг него. Никому особенно не нужен не слишком адекватный политик, способный нахамить старшему или отстреливаться из винтовки в стиле Дикого Запада, когда его вызывают на допрос в качестве свидетеля.
Звонок другу. В Москву
Характерно, что, по непроверенной информации, 7-8 августа, когда ситуация стала критической, Атамбаев звонил в Москву. Понятно, что в Казахстан он позвонить никак не мог после всей упомянутой выше истории с жесткими высказываниями в адрес его руководства.
Однако в Москве достаточно определенно высказались по кыргызским делам еще во время визита Атамбаева в Россию 24 июля. Тогда он встречался с российским президентом Владимиром Путиным, который заявил, что в Кыргызстане «все люди должны объединиться вокруг действующего президента». Он также отметил, что «у нас много планов сотрудничества с Кыргызстаном и мы, безусловно, настроены на то, чтобы с действующей властью все эти планы реализовать».
Фактор Путина
Без всякого сомнения, заявление Путина было весьма конкретным по своему содержанию. Оно явно не предполагало интерпретаций, по крайней мере, тех, которые сделал по итогам встречи сам Атамбаев. Он поблагодарил Путина, заявил о том, что встреча прошла на высоком уровне и отметил, что «свои внутренние проблемы мы будем решать сами».
Такое заявление было не очень дипломатичным по отношению к российскому президенту. И уж тем более высказывание Путина не предполагало публичного выставления каких-то условий Жээнбекову, которые, по словам Атамбаева, якобы обсуждались на встрече. «Только когда граждане страны увидят, что президент Жээнбеков работает во благо страны, а оппозиция спокойно готовится к будущим выборам, народ успокоится и наступит политическая стабильность, о которой мы говорили на встрече с Владимиром Владимировичем Путиным».
Налицо явная попытка Атамбаева использовать данную встречу в своих интересах. Понятно, что это никак не могло понравиться российской стороне. Слишком явной была разница между заявлениями двух участников этой встречи.
Факты и оценки
Вообще Атамбаеву в целом свойственна некоторая явно чрезмерная самоуверенность. Но здесь он превзошел себя и это было ошибкой. Скорее всего, он посчитал, что сам факт того, что с ним встретился российский президент и что ради этого его повезли на частном самолете в Москву с российской авиабазы Кант в Кыргызстане, является свидетельством значимости его личности для России. В связи с этим он и поспешил выступить с собственной интерпретацией встречи с Путиным, как выражение Москвой ему поддержки.
Но у России, судя по заявлению Путина, вовсе не было такого намерения. Если согласиться с этим, то тогда можно допустить, что целью данной встречи было предупредить какие-то попытки Атамбаева раскачать ситуацию. То есть, визит стал возможен потому, что в России знали о тяжелом характере Атамбаева и его готовности к неконтролируемым действиям.
Возможно также, что Путин призывал его к сдержанности и отказу от противостояния властям Кыргызстана. При этом он теоретически мог посоветовать ему не сопротивляться в случае того же его приглашения его в прокуратуру на допрос в качестве свидетеля. Потому, очевидно, что Жээнбеков не смог бы проигнорировать просьбу Москвы избегать крайних мер. С этой точки зрения поездка Атамбаева в Москву продемонстрировала, что в России все-таки придают ему значение.
Армянский вариант
В данном случае стоит вспомнить историю с бывшим армянским президентом Робертом Кочаряном. Он был арестован новыми властями в Армении после прихода к власти Никола Пашиняна. Но Кочарян потом вышел на свободу и важную роль в этом сыграла позиция России. Правда, 25 июня 2019 года его снова арестовали, но процесс продолжается.
Атамбаев в принципе мог бы пойти по этому пути, дать показания в прокуратуре, не факт, что его решились бы арестовать. Но даже если бы это произошло, он быстро бы вышел на свободу и продолжил бы свою политическую деятельность, возможно даже с более выгодных позиций.
Но получилось так, что официальный Бишкек послал спецназ местной госбезопасности арестовывать Атамбаева. Причем, это произошло буквально накануне заседания в Кыргызстане межправительственного совета ЕАЭС в Чолпон-Ате на Иссык-Куле.
Контекст задержания Атамбаева
Спецназ направили в дом Атамбаева 7 августа, вторая попытка была предпринята 8 августа, а 9 августа в Чолпон-Ате прошло мероприятие с участием премьер-министров стран ЕАЭС. Возникает вопрос, зачем, собственно, Жээнбеков попытался задержать Атамбаева именно в эти дни. В конце концов это можно было сделать и после 9 августа. На самом деле, что решали эти несколько дней.
С формальной точки зрения у властей было право привести Атамбаева на допрос, если уж он сам от этого отказывается, еще с конца июня, когда с него была снята неприкосновенность, как с бывшего президента. Поэтому нынешние власти могли бы еще подождать.
Интересно, кстати, что Жээнбеков 7 августа был в отпуске. Хотя это очень странно в ситуации, когда ты принимающая сторона такого важного мероприятия, как межправительственный совет ЕАЭС. Похоже, что он оставлял за собой свободу маневра. К примеру, в случае чего, он мог бы сказать высоким гостям из стран ЕАЭС, что это его подчиненные действовали согласно действующим правилам, а он вроде как бы и не в курсе. Хотя это вопрос тактики, как именно подать информацию после того, как событие произошло.
Возможно, Жээнбеков полагал, что лучше провести операцию против дома Атамбаева в тот самый момент, когда в Кыргызстане будет находиться российский премьер-министр Дмитрий Медведев или накануне его визита.
Расчет здесь мог быть на то, что, когда произойдут основные события, будет возможность объяснить положение дел напрямую Медведеву, у которого наверняка есть прямой доступ к Путину. Если же ситуация будет развиваться в неблагоприятном русле, тогда можно будет попросить Медведева поддержки. Если же все пройдет гладко, тогда просто провести своего рода разъяснительную работу по итогам мероприятия.
Опасения Жээнбекова
Похоже, что во всей этой истории Жээнбеков мог опасаться только того, что Атамбаев вдруг дозвонится до Москвы раньше него. Конечно, Жээнбеков ожидал исхода переговоров Атамбаева с Путиным в конце июля. Хотя вроде бы его там поддержали, но в то же время его противника все же съездил в Россию. У Жээнбекова не могло быть стопроцентной уверенности по поводу прошедших переговоров.
Кроме того, его наверняка несколько смутила интерпретация Атамбаевым итогов его встречи. Возможно, поэтому он и ожидал все время с 25 июля, когда Атамбаев ездил в Москву по 7 августа, когда к нем домой пришел спецназ, чтобы прояснить для себя ситуацию. В результате он решил подгадать силовую акцию против своего противника как раз к приезду Медведева в Кыргызстан.
Можно также предположить, что Жээнбеков знал сложный характер Атамбаев и понимал, что он на самом деле может начать отстреливаться, как и обещал с того момента, как с него сняли неприкосновенность. Возможно поэтому все мероприятие и было настолько неподготовленным. Тот же спецназ послали с резиновыми пулями, что само по себе странно. В местных спецслужбах не могли не знать, что у Атамбаева много оружия.
В этой ситуации стрельба резиновыми пулями может быть даже очень опасной. Потому что противная сторона не знает о том, что стреляют именно резиновыми пулями, а не боевыми.
Новые реалии политики Кыргызстана
Когда же Атамбаев и его люди открыли огонь, убили офицера, захватили заложников, это сильно ударило по возможным политическим перспективам бывшего президента. С одной стороны, его дело переквалифицировали со свидетеля в обвиняемого. С другой стороны, серьезно пострадал имидж Атамбаева и его сторонников в кыргызском обществе. Каким бы ни было влияние кланов в политике Кыргызстана, все равно при выборах большое значение имеет позиция населения города Бишкек. А здесь имидж имеет большое значение.
В любом случае в Кыргызстане начинается новая политическая эпоха, в первую очередь потому, что, похоже, заканчивается старая эпоха бурных политических потрясений. Конечно, не факт, что новая эпоха будет менее бурной, но политика Кыргызстана станет теперь более предсказуемой и зависимой, как от внутренних, так и от внешних обстоятельств.
Правила комментирования
comments powered by Disqus