Как инициатива «Один пояс, один путь» влияет на политику и экономику постсоветских стран, обсудили на конференции в Алматы 14-15 сентября

Свяжет ли «Один пояс, один путь» страны бывшего СССР на общее благо или станет удавкой на чьей-то шее? Эксперты из Азербайджана, Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, России, Узбекистана, собравшиеся на конференцию «Один пояс, один путь – геополитическая реальность», организованную Фондом им. Фридриха Эберта в Казахстане в сотрудничестве с Central Asian Studies Center (CASC) KIMEP, отвечали на этот и многие другие вопросы.

Весь регион — это 1% товарооборота КНР

Ведущий эксперт программы китайских и азиатских исследований Института мировой экономики и политики Антон Бугаенко считает, что активнее развиваются те проекты, которые реализуют бизнесмены Казахстана и Китая без опеки государства. Взять, например, пресловутые «пятьдесят заводов», которые то ли должны были перевезти из Китая, то ли построить в Казахстане.

- 51 проект, оцениваемый от $26 до $27 млрд, это не 51 завод и не перенос заводов из Китая, это создание абсолютно новых проектов, например суперкомпьютера или Smart City от Huawei, - объяснил спикер. - Выбор проектов со стороны Казахстана был сделан бюрократическим путём, а Китай заявил, что будет инвестировать куда угодно. И в итоге многие проекты не реализованы, особенно в перерабатывающей отрасли.

Но готовы ли страны Центральной Азии (ЦА) к к китайским инвестициям с точки зрения технологий и трудовых ресурсов? Судя по всему нет, считает Бугаенко, и это стало очевидно, когда начались антикитайские митинги, причина которых — не в «засилье» китайцев, а в отсталости технологий и отсутствии трудовых ресурсов нужного качества.

- Митинги просто повышают процент по инвестициям, - сделал вывод эксперт. - Рост синофобии невыгоден Китаю, он не поступится стабильностью. Скорее в Китае просто взвесят за и против и умерят свой пыл в инвестициях.

На самом деле китайские инвестиции гораздо выгоднее для Казахстана, чем для КНР, цель которой — поддержание стабильности в соседних странах и реализация своего экономического потенциала. «Финансовые резервы переливались», как выразился спикер, и их стали вкладывать.

- Стратегии Китая в ЦА нет, потому что мы не представляем для него интереса как регион. Дискурс больше сводится к экономике, чем к геополитике. Общий товарооборот Китая с Центральной Азией - 1% от китайского товарооборота, а вклад Китая в товарооборот Казахстана — 30%. Мы больше заинтересованы в Китае, чем Китай в нас, поэтому в Китае нет специализированных органов, которые занимаются ЦА. ЦА Китаю неинтересна, кроме вопроса безопасности, включая проблему СУАР. Но ради безопасности и стабильности Китай готов вкладываться в регион, - объяснил Бугаенко.

Но если КНР может себе позволить не иметь стратегии относительно ОПОП в Казахстане, нашей стране следовало бы чётко определить границы сотрудничества. Например, по мнению Бугаенко, создание зоны свободной торговли с КНР будет означать «смерть малого бизнеса», особенно лёгкой промышленности.

- И сможем ли мы переориентировать наш бизнес на то, что потом будем экспортировать в Китай? - задался он риторическим вопросом.

Astana LRT обходился бы в 100 млрд тенге ежегодно

О «переносе заводов» говорил и директор центра прикладных исследований «Талап» Рахим Ошакбаев, который курировал этот вопрос, будучи вице-министром по инвестициям и развитию. Тогда речь шла о 55 проектах, причём все они, подтвердил экс-чиновник, были инициативой исключительно казахстанской стороны. «Перенос» же заводов он назвал ошибкой перевода с китайского. На самом деле имелось в виду, что в Китае «есть гигантские заводы по производству заводов», вот они-то и должны были осуществлять проекты в РК.

- В 2015-2016 годах мы собрали предложения от акиматов и предприятий, этот список прошёл «тестирование здравым смыслом». Китайская сторона создала двухмиллиардный Фонд Шёлкового пути. Но к моменту, когда я уходил, в перспективе просматривалось 4-5 проектов, и подозреваю, что эти проекты были профинансированы БРК, например завод в СКО по переработке рапсового масла, куда инвестировали около $20 млн, - рассказал он.

Тем не менее Рахим Ошакбаев тоже предостерегает: «бросаться в объятия к Китаю неосмотрительно». По его мнению, оправдана тройная настороженность: перед экономической мощью и опасностью «гравитации», перед приверженностью Китая к нарушению прав человека («нарушаются права миллионов, и это невозможно остановить, богатая тюркская культура 20-миллионного уйгурского народа теряется совершенно безнаказанно») и перед толерантностью к коррупции.

Здесь Ошакбаев привёл очень показательный пример Astana LRT — проекта в рамках ОПОП. Заём у Китая на строительство был в размере $1,6 млрд, при этом задействовано 1200 китайских рабочих.

- $300 млн было перечислено из республиканского бюджета, китайская сторона также перечислила $300 млн, эти деньги были размещены в Банке Астане и пропали. На мой взгляд, это была коррупционная сделка, - отметил спикер и привёл доказательство. - Мы заказывали оценку этого проекта в независимой компании. Сравнив с подобным проектом Аддис-Абебе (но там построено 38 км против 22 км в Астане, больше станций и сложнее рельеф, стоимость — $400 млн), сделали вывод, что красная цена — $500 млн, удорожание в три раза.

Помимо удорожания, не продуман сам проект: ЛРТ проходит по окраине столицы, соединяя новый железнодорожный вокзал с аэропортом, в чём нет потребности, так как основной трафик идёт из центра города.

- Зачем ставить опоры — там ровная местность? Или отключат электричество — эвакуировать людей с высоты 15 метров — сложная задача, - добавил Ошакбаев и подсчитал: - Заём выдан до 2034 года, выплата - 70-80 млрд тенге в год, плюс 14 млрд тенге эксплуатация, то есть ежегодно выплачивалось бы 100 млрд тенге. За эти деньги можно решить много проблем. Теперь же, после рефинансирования казахстанскими банками, произошло удешевление на $800 млн.

То, что в реализации ОПОП нет надлежащей экспертизы, проработки, виновата казахстанской стороны, сделал вывод эксперт. Тем более что позитивные примеры использования китайских инвестиций в Казахстане есть — это модернизация нефтеперерабатывающих заводов, благодаря которой отрасль практически удвоилась и возник профицит бензина.

- Но это часть слона, - сделал оговорку Ошакбаев и подчеркнул: - У нас страшный дефицит информации. Каково влияние Китая, мы на самом деле не знаем. Есть дефицит экспертов, нет глубокой экспертизы. Необходимо большое исследование по поводу присутствия Китая в Казахстане - изучить миграцию, инвестиции, рабочие места и т.д. 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram