После открытия 2 декабря 2019 года магистрального российско-китайского газопровода «Сила Сибири», Туркменистан, который в 2018 году поставил в Китай 27% от общего объема импортируемого страной газа, может потерять свое привилегированное положение. Новость, однозначно, неблагоприятная, но первый российско-китайский газопровод не должен существенно повлиять на положение Туркменистана. Однако, в долгосрочной перспективе возможен и более пессимистичный вариант развития событий.
2 декабря 2019 года состоялась церемония официального открытия газопровода «Сила Сибири 1». Это произошло спустя пять лет после того, как Москва и Пекин подписали контракт стоимостью 400 миллиардов долларов на поставку 38 миллиардов кубометров газа в год в течение последующих тридцати лет. Лидеры России и Китая следили за событием по телемосту. Владимир Путин заявил, что это «по-настоящему историческое событие», a председатель КНР Си Цзиньпин подчеркнул, что «российско-китайские отношения вступают в новую эпоху». Эта эпоха станет новой и для туркменского газа!
До 2009 года и завершения строительства газопровода «Центральная Азия – Китай» (который также носит название «Туркмения-Китай»), Туркменистан занимал достаточно прочные позиции по объемам импорта газа в Китай. В 2018 году Ашхабад поставил 33 миллиарда кубометров газа по газопроводу «Центральная Азия — Китай», что составило 27% от всего объема импорта газа в Китай (47,9 млрд куб. м природного газа через трубопроводы и 73,5 млрд куб. м сжиженного природного газа – согласно данным статистического отчета, составленного компанией BP).
Эти 33 миллиарда кубометров cоставляют 11% в от всего объема газа, потребленного Китаем в 2018 году (283 млрд куб. м). Эта доля может снизиться после того, как газопровод «Сила Сибири» протяженностью 3371 километр выйдет на полную проектную мощность к 2024 году (когда Китай завершит строительство своей части газопровода). Однако, возможно, снижение объемов поставок не будет настолько критичным!
Как только «Сила Сибири» вступит в игру, способность Туркмении торговаться и заключать выгодные сделки может быть ослаблена. В настоящее время, когда Пекин имеет возможность покупать газ из России, он находится в более выгодной позиции, чтобы договариваться и об условиях поставок и о цене, которую Пекин готов платить за туркменский газ. Такая ситуация складывается уже последние три-четыре года. «Китай находится в более выигрышной позиции в переговорном процессе и может диктовать Туркменистану цену за газ.
Это связано с тем, что Китай ограничил свою зависимость от туркменского газа, так как у Пекина теперь есть все другие источники поставок», — подчеркивает Симон Пирани, эксперт в области энергетики, который давно следит за туркменской газовой отраслью.
В последние годы, после того как Россия прекратила закупки туркменского газа, а Ашхабад перестал экспортировать газ в Иран, Пекин стал единственным клиентом для Центрально-азиатской республики. Пекин начал жестко торговаться по поводу снижения цен. Другая плохая новость заключается в том, что Россия продает свой газ по низким ценам, в формуле ценообразования которого заложена стоимость сырой нефти или цена на конкурирующие виды топлива.
Китай, однако, столкнулся с серьезной экологической проблемой, особенно в северо-восточных провинциях (куда сначала будет доставляться российский газ). В этих провинциях находятся самые старые электростанции Китайской Народной Республики, а тепловая энергия вырабатывается из угля. Пекин будет делать все возможное, чтобы продолжать снижать долю угля в структуре энергопотребления. Это может дать надежду Ашхабаду в том, что на китайском рынке найдется место и для российского, и для туркменского газа.
На самом деле, ожидается, что Поднебесной потребуется 510 миллиардов кубометров газа к 2030 году. Плюс 45 процентов в течение десяти лет! Эта тенденция зависит от множества факторов, например, снижения темпов роста китайской экономики, увеличения собственной добычи газа (в т.ч. сланцевого газа), закупки сжиженного природного газа на спотовых рынках и т.д.
«Сила Сибири 1» повлияет на туркменский проект не очень существенно, даже если на территорию Шанхая будет поставлен весь объем газа в размере 38 миллиардов кубометров. Защищенные рынки сбыта для газа, транспортируемого через газопровод «Сила Сибири 1» — это провинции Хэйлунцзя́н, Цзили́нь, Ляонин и Хэбэй. Данный рынок с легкостью может потреблять 25 миллиардов кубометров газа в год из Чаядинского месторождения в Сибири. Однако, дополнительные 13 миллиардов кубометров с Ковыктинского месторождения, которые планируется поставлять в провинции Шаньдун, Цзянсу́ и Шанхай, будут не очень конкурентными по цене.
Эти поставки будут находиться в более уязвимом положении по сравнению с поставками сжиженного газа из Катара, Австралии и США», — считает старший научный сотрудник Оксфордского института энергетических исследований Кеун-Вук Пайк. Коридор газопровода «Центральная Азия – Китай» в настоящее время используется почти на максимальную мощность (55 миллиардов кубометров в год), особенно в зимнее время. Мало кто ожидает, что Пекин будет использовать три участка газопровода не на полную мощность.
«Серьезный вопрос, который обсуждается китайским правительством, заключается в том, приступит ли Пекин и когда, к реализации давнего решения увеличить объем импорта газа до 85 миллиардов кубометров в год. Газопровод будет проложен через территорию Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана вместо транзита через Узбекистан и Казахстан по другим участкам А, B и С. Высокопоставленные политики Таджикистана и Кыргызстана неоднократно обсуждали данный проект, но решение 2017 года отложить его реализацию все еще в силе. В перспективе, Китай, вероятно, построит участок Д и увеличит объем поставок газа из Туркменистана до 65 миллиардов кубометров в год. Но Пирани считает, что формулировка «в перспективе» может растянуться до середины или конца 20-х годов. Вот тут, вполне возможно, Туркменистан ожидает наихудший вариант развития событий.
Ашхабад частично несет за это ответственность. Во-первых, Пекин потерял доверие к Туркмении как надежному поставщику газа после того, как в январе 2018г. Туркменистан не смог экспортировать cогласованные ранее объемы газа, а объем поставок упал на 11 процентов по сравнению с предыдущим годом.
Во-вторых, отказавшись от строительство участка Д газопровода «Центральная Азия – Китай», Ашхабад лишился возможности показать серьезность своих намерений как делового партнера Китая. «Решение туркменского руководства отдать приоритет некитайским газовым рынкам было большой стратегической ошибкой. Если бы участок Д был построен раньше, вероятность строительства Алтайского газопровода и предоставление России еще одной возможности зайти на китайский газовый рынок была бы крайне низкой в 2020-х годах, так как маловероятно, что «Газпром» откроет добычу для Китайской национальной нефтегазовой корпорации», — делает заключение Кеун-Вук Пайк.
«Строительство Алтайского газопровода составит более серьезную конкуренцию для туркменского газа, чем «Сила Сибири», так как географически газопровод транспортировал бы газ в Китай в те же западные провинции, куда поставляется и туркменский газ. При условии, что газ, поставляемый из Центральной Азии, пойдет на удовлетворения нужд этой части страны, его легко можно будет заменить российским голубым топливом, при условии строительства Алтайского газопровода», — говорит Пирани.
Для Ашхабада прогноз не совсем благоприятный. В сентябре прошлого года президент Путин заставил «Газпром» пересмотреть идею строительства «алтайского» маршрута и исследовать возможности маршрута через Монголию. «Если «монгольский» маршрут будет одобрен китайским правительством, это станет головной болью и для туркменского газа и для алтайского газа, который должен проходить через территорию провинции Синьцзян». С технической точки зрения «монгольский» маршрут легче построить, а с экономической точки зрения на газовые рынки Бохайского залива, провинции Шаньдун и Шанхая будет поставляться более конкурентный по цене газ», — добавил г-н Пайк.
В августе прошлого года Игорь Макаров, российский предприниматель и уроженец Ашхабада, который играл ключевую роль в экспортных поставках туркменского газа в Россию в 90-е годы, принял приглашение Гурбангулы Бердымухаммедовым занять должность советника Президента по энергетическим вопросам. В ближайшие дни или недели бывший генеральный директор компании «Итера» (а сейчас руководитель компании «ARETI») должен предоставить отчет президенту Туркменистана.
Предложит ли от отказаться от реализации проекта-мечты (газопровода ТАПИ – Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия и Транскаспийского магистрального трубопровода) и будет ли сотрудничать с Пекином по строительству участка Д газопровода «Центральная Азия — Китай»? Сейчас никто не может ответить на этот вопрос.
Правила комментирования
comments powered by Disqus