Споры о роли органов прокуратуры, её необходимости в управлении делами государства велись с момента образования СССР. В период царского самодержавия в России была огромна роль органов прокуратуры в обеспечении безопасности государства и наведении общественного порядка, в привлечении виновных к ответственности. Поэтому сразу же после революции 1917 года органы прокуратуры представители советской власти упразднили, считая, что прокуратура защищала класс буржуазии, угнетала пролетариат и крестьянство.
Однако не прошло и пяти лет, как общество рабочих и крестьян поняло, что, оказывается, органы прокуратуры — это надклассовый орган, неотъемлемая часть государственных органов, призванных защищать интересы всех членов общества и государства, независимо от должностного положения. Поэтому вождь революции, прозорливый В. Ленин в 1922 году призвал немедленно создать органы прокуратуры, и с этого года они стояли на страже законности и правопорядка.
О важности реформирования системы прокуратуры, правоохранительных и судебных органов, месте и роли прокуратуры в системе государственной власти сегодня рассуждает наш собеседник — государственный советник юстиции 3-го класса, генерал-майор Зоотбек КУДАЙБЕРГЕНОВ.
— После обретения независимости Кыргызской Республики в 1991 году опять возник этот спор. Некоторые политики, бывший советник президента КР Л. Левитин под влиянием некоторых заинтересованных лиц пригласил из Москвы доктора юридических наук, профессора C. Алексеева, и с его помощью убедили А. Акаева передать функции органов прокуратуры Министерству юстиции по примеру США. Но здравый смысл возобладал, такие политики — Ф. Кулов, Ч. Баекова и другие «убедили» президента сохранить систему прокуратуры как самостоятельную часть органов госвласти.
Такие же попытки «реформаторов» возникли в 2002-м и 2010 годах, но благодаря некоторым политикам, в том числе О. Текебаеву, К. Абдиеву, а также бывшему министру внутренних дел, а ныне депутату Жогорку Кенеша Б. Субанбекову, удалось сохранить органы прокуратуры как самостоятельную структуру. Не зря, наверное, при советской власти на высшие государственные и партийные органы по работе с правоохранительными, судебными и иными административными органами приглашали именно работников прокуратуры.
Это действительно уникальный орган, работники которого взаимодействуют, владеют информацией, осуществляют надзор и, если нужно, принимают неотложные меры по профилактике и устранению недостатков в деятельности всех государственных и общественных органов и органов местного самоуправления. Много полезного они сделали в своей деятельности для развития государства и общества. Функции прокуратуры стали сокращаться после 2005 года с приходом к власти К. Бакиева. На волне «революционного сознания» отдельные обиженные политики с подачи представителей ПРООН стали урезать полномочия прокуратуры.
Но с приходом к власти А. Атамбаева в декабре 2011 года настали вообще тяжёлые времена для прокуратуры. Её функции и полномочия с каждым годом всё более сокращались, а отдельные структуры вообще ликвидировали. Как известно, А. Атамбаев в разные периоды находился в оппозиции к действующей власти. Выступая однажды в городе Кара-Балте Чуйской области, он заявил, что когда придёт к власти, то примет самые жёсткие меры (это мягко сказано) к генеральному прокурору, работникам и органам прокуратуры и милиции. Об этом в докладной на имя генпрокурора указал тогдашний прокурор Кара-Балты.
В итоге из сильного госоргана, искоренявшего коррупцию и иную преступность, расследовавшего тяжкие и особо тяжкие преступления, защищавшего государственные и общественные интересы, права граждан, прокуратуре оставили в основном функции статистического органа. То есть ликвидировали такие важнейшие функции, как проведение расследований и иное.
Кто от этого выиграл? Конечно, коррупционеры, которым не нужна сильная власть. А ведь на протяжении 80 лет органы прокуратуры приобрели колоссальный опыт в расследовании особо тяжких дел, убийств и других преступлений. Здесь трудился самый лучший костяк высококвалифицированных, профессиональных следователей. Кому мешали следственные органы прокуратуры? Совсем недавно они осуществляли должный прокурорский надзор за правительством, другими высшими органами власти и управления, защищали интересы государства и народа, возмещали государству ущерб, нанесённый расхитителями на сотни и миллиарды сомов.
Люди, возглавлявшие Генпрокуратуру, вдруг «усмотрели» в Конституции, что органы прокуратуры могут осуществлять надзор только за бюджетными учреждениями, и прекратили надзор за собственностью государства, если это не бюджетная организация, и по существу ликвидировали по своей инициативе полномочия прокуратуры. Давайте обратимся к Конституции 1993-го, 2010 годов, там функции органов прокуратуры практически те же, что и в Конституции редакции 2016-го. Эти же полномочия сохранились и в новой редакции Закона «О прокуратуре КР» в ст. 1 п. 1, введённого в действие Конституционным законом КР №124 от 13.07.2017 года. Однако всегда органы прокуратуры защищали интересы государства и общества, государственную собственность.
Так, решая вопросы приватизации отдельными лицами, незаконно урвавшими кусок государственной собственности, органы прокуратуры возмещали сотни миллионов, миллиарды сомов в бюджет республики. А сколько возвращено детских садов и другого имущества! Однако эта работа застопорилась либо из-за приказа хозяина, либо из-за узкой субъективной трактовки норм Конституции. Получилось, что прокуроры должны проходить мимо, даже если они увидят признаки хищения или иные серьёзные недостатки, связанные с внебюджетной собственностью.
При общественном обсуждении в 2012-2013 годах в Жогорку Кенеше, где я работал экспертом в отделе судебно-правовой реформы и законности ЖК КР и руководил группой по внесению изменений и дополнений по 136 статьям Уголовно-процессуального кодекса КР, выступил с докладом профессор МГУ РФ, фамилию я не помню, но запись стенограммы имеется в ЖК, который, ознакомившись с ситуацией, просил присутствующих объяснить, «почему прокуратуре запрещают проверять иные органы и организации, где имеется государственная собственность.
Такого запрета в Конституции нет. Ведь Конституция определяет лишь основные виды деятельности, прямого запрета не имеется». Если бы органы прокуратуры надлежаще исполняли свои функции по защите государственной собственности, в соответствии со ст. 104 Конституции осуществляли надзор за правительством и его структурными подразделениями, то, я уверен, системной коррупции в высших эшелонах власти стало бы намного меньше. И по всей вероятности сегодня бы премьер-министры не сидели за решёткой.
Эти нарушения давно бы выявили органы прокуратуры, и государство не понесло ущерба на сотни миллионов долларов США. Поэтому сегодняшнему руководству Генеральной прокуратуры следует обязать прокуроров осуществлять надзор не только за бюджетными, но и внебюджетными организациями с государственной долей собственности, за правительством, в том числе по вопросам госсобственности. Правительство, другие исполнительные органы управляют этой собственностью, назначают членов советов директоров, распоряжаются имуществом, однако прокуроры самоустранились от надзора.
Конечно, чтобы не мешать развитию бизнеса многочисленными проверками, постановлением правительства либо приказом генпрокурора надо установить порядок и условия проверок, при этом за любое незаконное вмешательство принимать самые строгие меры, вплоть до увольнения с работы, привлечения их к уголовной ответственности. А что касается контроля за использованием бюджетных средств, у нас есть и другие органы — Счётная палата, Минфин, Казначейство и др.
— Ваше мнение о выступлении Президента С. Жээнбекова на декабрьском, 2019 года, Совете по судебно-правовой реформе. В частности, о его критике отсутствия должной координации в деятельности правоохранительных органов.
— Да, я полностью согласен со словами Президента. Действительно, ранее на прокуратуру возлагались функции координирующего органа не только правоохранительных органов, но в совещаниях участвовали и премьер-министры, министры, судьи, другие заинтересованные лица, в том числе представители общественных организаций, обсуждались недостатки и упущения всей правоохранительной системы, судьи высказывали замечания. Так как это был совещательный орган, устранялись межведомственные барьеры, принимались конкретные предложения по профилактике и устранению недостатков, что, безусловно, давало существенный положительный эффект, в том числе в вопросах коррупции и её профилактики.
Однако и эти функции в настоящее время урезаны, в прокуратуре действует координационный совет в усечённом варианте, который, конечно, не решает глобальных вопросов. В 2007 году руководство координацией борьбы с правонарушениями, в том числе с коррупцией, необоснованно передали премьер-министру и его полномочным представителям на местах, и с тех пор работа должным образом не ведётся.
По моему мнению, Генеральной прокуратуре следует инициировать Президенту С. Жээнбекову проект положения о координационном совете и с учётом его мнения принять. В том, что отсутствует должная координация органов и наблюдается низкая исполнительская дисциплина, я убедился в 2014 году, когда привлекался к работе в качестве эксперта секретариатом Совета по обороне и безопасности при Президенте.
Рабочая группа, которую я возглавил, проверила на местах исполнение указов Президента по борьбе с коррупцией в Генеральной прокуратуре, Верховном суде, МВД, Финансовой полиции, Финансовой разведке в Иссык-Кульском районе. Ведомства с большой неохотой допустили группу к проверкам. Мы убедились, что информация, предоставляемая секретариату, не всегда соответствует действительности.
Органы прокуратуры составляют акты реагирования, предписания, представления, однако получают лишь формальные ответы, а от ГКНБ по отдельным актам вообще их нет. Здесь бы хотелось отметить и низкую дисциплину, неисполнение контрольных функций аппаратами Президента, Жогорку Кенеша, правительства за исполнением своих актов, издаваемых законов.
Так, до 2010 года прежде чем заслушать информацию генерального прокурора, председателя Верховного суда и др. в парламенте создавались депутатские комиссии с привлечением рабочих групп, проверялось исполнение законов, в том числе по рассмотрению жалоб и заявлений, выявленные недостатки устранялись и информацию руководителей заслушивали в Жогорку Кенеше с учётом выводов и предложений депутатской комиссии. Сегодня, к сожалению, не так. Это касается и исполнения указов Президента.
Приведу лишь один пример. При проверке рабочей группой секретариата Совета по обороне и безопасности при Президенте на наше предложение отчитаться об исполнении указов главы государства по борьбе с коррупцией аким Иссык-Кульского района пояснил, что их надо посмотреть в канцелярии… если есть. О какой реальной профилактике и борьбе с коррупцией может идти речь? А ведь глав администраций указами обязали проводить конкретную работу, определили срок.
При аппарате Президента следует создать рабочие группы с привлечением экспертов, которые на местах должны проводить проверки и о выявленных нарушениях докладывать аппарату либо создать коллегию при Президенте для проверки исполнения его указов, привлечения виновных к ответственности и принятия иных мер. Да, сегодня есть Совет безопасности при Президенте, но вопросы и задачи у них разные.
— Президент С. Жээнбеков и руководители правоохранительных органов, выступая на Совете по судебно-правовой реформе, отмечали недостатки новых кодексов. Что вы можете сказать по этому поводу?
— Да, в них есть и положительное, и, безусловно, имеются недостатки. Сегодня расследование дел по убийствам и другим особо тяжким преступлениям находится в компетенции органов криминальной милиции. В большинстве РУВД большая текучка следственных кадров, не хватает опытных следователей. В конечном итоге все эти недостатки негативно влияют на криминальную ситуацию, растёт преступность, процент нераскрываемости зашкаливает.
Приведу лишь один пример из следственно-судебной практики, когда я возглавлял следственное управление Генеральной прокуратуры. Академик Академии наук КР, если я не ошибаюсь, по фамилии С. Данияров, обратился лично к президенту А. Акаеву и попросил помощи в раскрытии и расследовании дела, связанного с его внуком, которого убили, и дело более пяти лет не раскрывалось.
Его поручили следователю по особо важным делам при генеральном прокуроре М. Торопову, который имел 25-летний опыт в расследовании убийств и иных особо опасных преступлений. На один месяц его откомандировали для расследования этого дела. В том числе он проводил несвойственную для следователя негласную работу, «бомжевал с бомжами», и получив от них нужную информацию, провёл надлежащие следственные действия и доказал вину подозреваемого, закончив расследование, дело направил в суд, и виновного осудили к длительным годам лишения свободы.
Это дело дошло до Верховного суда, и виновное лицо понесло строгое наказание. А где сейчас такие следователи прокуратуры? Кадровый состав помолодел, возможно, это и правильно, но почему сейчас не используется опыт корифеев следствия, прокуратуры, не развивается наставничество, которое всегда приносило положительный результат?
После принятия нового УПК органам прокуратуры не предоставили право расследовать уголовные дела, одни следователи уволились, другие ушли на пенсию, и лишь малая часть осталась в Военной прокуратуре, а ведь среди них были компетентные, опытные следователи с 20-30-летним стажем работы.
Ещё в 2012-2013 годы депутаты Жогорку Кенеша решили внести изменения и дополнения в УПК, создали рабочие группы, одну из них возглавил я. Мы, в основном практики, бывшие сотрудники правоохранительных органов и научные работники, сотрудники ПРООН и их представители в течение нескольких месяцев подготовили изменения и дополнения в 136 статей УПК, и законопроект прошёл общественное обсуждение. Там полномочия органов прокуратуры сохранялись с ориентацией, что они станут расследовать уголовные дела особой значимости в отношении президентов, премьер-министров, первых лиц министерств и т. д.
Однако это не понравилось господину А. Атамбаеву, и по его инициативе создали другую группу, куда мы передали проект Жогорку Кенеша, однако в новую группу включили в основном научных работников, в том числе представителей ПРООН и посольств западных стран, которые финансировали кофе-брейки, оплачивали работу привлечённых ими научных работников, в том числе экспертов из других государств. В неё вошли лишь четыре бывших практических работника, которые при голосовании ничего не решали.
И опять новый Уголовно-процессуальный кодекс урезал полномочия прокуратуры по расследованию преступлений, хотя это противоречит Конституции и действующему Закону «О прокуратуре КР», которые предоставляют органам прокуратуры право уголовного преследования, а по существу, вновь у нас ввели антиконституционные нормы. Считаю, что нормы действующего УПК подлежат изменениям и дополнениям, органам прокуратуры следует вернуть конституционные полномочия по уголовному преследованию.
Правоприменительная практика введённых в действие с 2019 года нового УПК и других кодексов выявила много серьёзных недостатков и упущений, с которыми я сталкиваюсь в своей адвокатской деятельности. Так, «благодаря» новому кодексу у каждого следователя районных управлений криминальной милиции находится в производстве 300-500 уголовных дел, и это только с начала 2019 года, а что будет дальше?
И не зря генеральный прокурор О. Джамшитов на последнем заседании Совета по судебно-правовой реформе с болью говорил о такой критической ситуации. Скажите, как должны работать следователи, если по каждому из этих дел надо произвести опросы многочисленных свидетелей, очные ставки, обыски, изъятие документов и других вещественных доказательств, признать потерпевшими, провести различные экспертизы и т. д.?
До принятия нового УПК у следователей в производстве находилось по 20-30 возбуждённых дел, и они с трудом успевали их расследовать, а сейчас, даже если они станут работать круглые сутки, то и трети дел не успеют рассмотреть. Здесь либо надо увеличивать штат следователей во много раз, что нереально по финансовым возможностям республики, либо вернуть прежнюю практику ведения дел.
В УПК нужно внести дополнения: по очевидным материалам, при отсутствии состава преступления, после регистрации в ЕРПП следователи, как и ранее, выносили бы постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Таким образом, и сокрытия преступлений не будет, и прокуроры станут осуществлять надзор за этими решениями, а заинтересованному лицу при необходимости можно обратиться в суд.
При нынешнем положении дел царит волокита, материалы лежат без движения, что вызывает вполне обоснованное недовольство общественности. Кто за всё это понесёт ответственность и нужна ли нам сильная прокуратура? Регистрация всех поступивших заявлений о совершённых преступлениях вызывает опасения и в другой плоскости.
Например, если кто-то, считающий себя оппозиционером к нынешней власти, напишет заявление на высших руководителей государства о якобы совершённых ими преступлениях, то, по новому УПК, дело надо зарегистрировать в ЕРПП и провести расследование, но это недопустимо, однако новый УПК КР обязывает правоохранительные органы поступать таким образом.
Правила комментирования
comments powered by Disqus