Прикосновенный запас
В Таджикистане растет добыча и переработка золота. По официальным данным, в 2019 году производство драгоценных металлов увеличилось на 26,2% по сравнению с 2018 годом. Если этот процесс будет продолжаться теми же темпами, по прогнозам экспертов, запасы драгоценного металла в республике могут быть исчерпаны через 35 лет.
Чистота 99,99%
В 2019 году отрасль горнорудной промышленности Таджикистана произвела продукции на сумму 6,9 млрд сомони ($690 млн) — это 25,2% от общего объема промышленного производства в республике. Половина произведенной продукции отрасли (3,4 млрд, или 49%) приходится на производство драгоценных металлов. Министр промышленности и новых технологий Заробиддин Файзуллозода сообщил «Фергане», что объем производства драгметаллов за последние 12 лет увеличился в 5,6 раза.
По данным Минпрома, в минувшем году в стране произведено 8,1 тонны золота — на 26% больше, чем в 2018 году, когда было добыто 6,4 тонны. Добыча и переработка золота в республике ведется на 26 рудниках (сведения Государственного фонда геологической информации о недрах Таджикистана). Если в 1991 году в отрасли работали четыре промышленных предприятия, то сегодня их количество возросло до 29.
Лидерами производства золота являются таджикско-китайские совместные предприятия (СП) «Зарафшон» (70% производства), «Пакрут» (14%), государственное предприятие «Тиллои Точик» (8%), таджикское-канадское СП «Апрелевка» (5%). На долю остальных предприятий приходится 3% от общего объема производства. Продукция предприятий «Зарафшон», «Пакрут», «Комбинат редких металлов» отвечает межгосударственному стандарту (ГОСТу) 28058-89, согласно которому массовая доля золота в аффинированных слитках составляет 99,99%.
Практически все произведенное золото приобретает Министерство финансов и Национальный банк Таджикистана (НБТ). Только в случае их отказа от закупки производители могут продать продукцию другим покупателям. Делается это для наращивания золотовалютных резервов и поддержания курса национальной валюты.
По словам Заробиддина Файзуллозода, за последние пять лет крупнейшими золотодобывающими предприятиями были привлечены инвестиции на сумму более $575 млн. На эти деньги налажены новые технологические линии переработки концентрата, что позволило нарастить производство.
— В Айнинском районе китайская компания «ТВЕА-Душанбе саноати кухи» начала строить обогатительною фабрику на месторождениях «Кумарги Боло» («Верхний Кумарг») и «Дуобаи Шарки» («Восточный Дуоба»). Проектная стоимость строительства фабрики составляет $180 млн. По плану в 2021 году в этом же районе будет введена в эксплуатацию обогатительная фабрика «ТАЛКО Голд», которая займется переработкой сырья, добытого на месторождении «Кончоч». Инвесторы из Германии заинтересовались разработкой месторождения золота «Сангвори боло» в Сангворском районе. В этом году при их финансовой поддержке предприятие «Заринк» продолжит геологоразведку. Реализация этих и других проектов позволит нарастить объем производства золота в ближайшие годы на 30%, — говорит Файзуллозода.
В 2019 году в законодательство Таджикистана были внесены изменения, позволившие частным лицам заниматься добычей цветных и драгоценных металлов, драгоценных и полудрагоценных камней. Лицензии на вольноприносительство (непромышленная добыча полезных ископаемых физическими лицами) выдает Министерство финансов и его управления на местах. Добытые драгоценные металлы и камни обладатель лицензии обязан продавать Государственному хранилищу ценностей при Минфине.
Пока частников, желающих добывать золото, не очень много. Для самостоятельной добычи нужно соблюсти массу законодательных условий и приобрести нужный инструментарий, в том числе промывочные аппараты. На февраль этого года лицензии были выданы 48 гражданам. За 2019 год у старателей приобретено 4,5 кг золота.
Свое дороже
Основными покупателями отечественного золота на внутреннем рынке являются ювелирные предприятия Таджикистана. Правительство республики обязало их использовать только местное сырье (постановление «О правилах купли-продажи, экспорта и импорта драгоценных металлов, драгоценных камней и сырьевых товаров, содержащих драгоценные и цветные металлы» от 2005 года). Крупнейшими предприятиями на рынке являются «Точи заррин» (занимает 39% ювелирного рынка), «Зари Точик» (27%), «Точик кристалл» (13%), «Акика» (8%), «Заргари точик» (7%).
Например, ювелирное предприятие «Зари Точик» в Душанбе способно переработать 36 килограммов золота и 60 килограммов серебра в год. На предприятии налажено производство ювелирных украшений, монет, надгрудных знаков, столовых предметов из драгоценных металлов.
Но конкуренция на рынке большая: от таджикистанцев нередко можно услышать, что они предпочитают золотые изделия, произведенные в России и Турции, так как по качеству и дизайну они лучше отечественных, а по цене даже дешевле.
— Доля отечественных ювелирных изделий на внутреннем рынке из года в год увеличивается, несмотря на острую конкуренцию с импортной продукцией. Это происходит благодаря повышению качества продукции наших ювелирных предприятий, но себестоимость изделий остается высокой. В 2019 году наши предприятия произвели изделия на сумму 11,1 млн сомони (более $1 млн). Это на 58% превышает показатели импортируемой ювелирной продукции, — поясняет Заробиддин Файзуллозода.
Помимо крупных предприятий, изготовлением и ремонтом ювелирных изделий занимаются десятки частных ювелиров. Профессиональных ювелиров в Таджикистане готовят только в одном учебном заведении — художественном училище имени Олимова. Остальные осваивают мастерство частным образом, по принципу «устод — шогирд» (наставник — ученик). 59-летний мастер из Худжанда Абдулахад Пулотов занимается ювелирной деятельностью 35 лет. За это время он подготовил более 50 учеников, в числе которых и два его сына.
— Ювелирное дело имеет свои тонкости, и каждый мастер должен владеть минимум тремя профессиями — художника, гравера, петрографа. Я мечтаю создать ювелирную школу в Худжанде, обучить настоящих мастеров-дизайнеров. Не таких, которые берут готовую форму и в нее заливают расплавленный металл. Но для открытия такой школы нужно $250-300 тысяч. Ищу инвестора, — делится Абдулахад Пулотов.
Таджикские женщины любят золотые украшения — для них это самый желанный подарок от мужчины. Золото — показатель достатка и благополучия. Чем больше у женщины золота, тем увереннее она себя чувствует. Частным ювелирам часто заказывают национальные украшения. Как оказалось, отечественное золото мастера практически не используют — по крайней мере, в Нацбанке пока не покупают. По словам молодого ювелира Отабека Гафурова из Джабборрасуловского района, для своих изделий мастера приобретают у населения золотой лом.
— Мы в основном работаем с золотом 375-й и 585-й пробы — такие сплавы более прочные и надежные. Многие считают, что изделия из золота 750-й пробы лучше. Но это не так: этот сплав относительно мягкий и непрочный. Обычно люди сами приносят нам золото на лом — кому-то нужны деньги, кто-то хочет из старого изделия сделать новое, — говорит Отабек.
С лета 2017 года Нацбанк Таджикистана начал продавать аффинированные золотые слитки весом 5, 10, 20, 50, 100 граммов. В начале этого года председатель НБТ Джамшед Нурмахмадзода сообщил, что всего за это время населению проданы золотые слитки общим весом 50 кг. Купить их может каждый желающий гражданин Таджикистана, но не более одного килограмма в год. Их стоимость ежедневно устанавливает Нацбанк. Так, на 20 мая цена продажи 5-граммового слитка составила 3036,01 сомони, 10-граммового — 5982,97 сомони, 20-граммового — 11816,36 сомони, 50-граммового — 29 297,02 сомони, 100-граммового — 58 425,34 сомони ($1 = 10,27 сомони на момент публикации).
Таджикистан реализует свое золото и на мировом рынке. В первом квартале 2019 года республика даже вошла в тройку лидеров по продаже золота за рубежом. А за 10 месяцев прошлого года экспорт драгоценных металлов и камней принес Таджикистану более $225 млн.
В духе добрососедства?
По официальным данным, золотые активы Таджикистана содержат 137 месторождений с подсчитанными запасами промышленного золота и 127 — с запасами непромышленного золота. Доказанные запасы металла в Таджикистане составляют 500 тонн. С 2014 года ежегодный прирост золотодобычи в стране составляет 20-25%.
Если добыча драгоценного металла будет продолжаться с таким ускорением, то через 30-35 лет недра республики могут опустеть.
Экономические эксперты в Таджикистане часто укоряют власти за передачу большинства месторождений в разработку иностранным компаниям, в основном китайским. Инвестируя в другие, не связанные с горнорудной промышленностью, проекты в республике, КНР получает в качестве компенсации месторождения золота. К примеру, лицензии на добычу золота на месторождениях «Верхний Кумарг» и «Восточный Дуоба» в Айнинском районе китайская компания TBEA получила в обмен на строительство ТЭЦ «Душанбе-2».
По подсчетам специалистов, эти месторождения содержат 64 тонны доказанных запасов золота. И это не окончательная цифра: продолжение геологоразведки может увеличить эти запасы до 100 тонн. Китай будет обладать месторождением до тех пор, пока не вернет себе $331,6 млн, которые были потрачены на возведение ТЭЦ «Душанбе-2».
В Душанбе идет подготовка к возведению парламентского комплекса, на которое Китай безвозмездно выделяет 1,5 млрд юаней ($210 млн). КНР также дарит Таджикистану $360 млн (в виде гранта) на реабилитацию автодорог. Многие в республике уверены, что такая щедрость Поднебесной отнюдь не бескорыстна, и через некоторое время мы узнаем о новых месторождениях, отданных в разработку соседней державе.
При этом есть риск, что Таджикистану в наследство останется ворох экологических проблем. Добыча и переработка руды, в том числе золотосодержащей, считается вредным производством для окружающей среды, и не все предприятия принимают меры для снижения этого ущерба. Жители джамоата (сельской общины) Шинг Пенджикентского района на севере Таджикистана, на территорию которого расположено таджикско-китайское золотодобывающее СП «Зарафшон», рассказали «Фергане», что выбросы предприятия в атмосферу плохо влияют на плодоносные деревья в местных садах, недозревшие плоды гниют и опадают. В районе стало трудно выращивать бахчевые культуры.
Хвосты и промышленные отходы СП «Зарафшон» сваливает рядом с селами Бедак и Хумгарон. Неприятный запах, который распространяется от них, создает постоянный дискомфорт местным жителям. Однако руководство предприятия не уделяет должного внимания защите окружающей среды, не компенсирует государству или населению наносимый им вред, не выделяет средства для улучшения местной инфраструктуры.
Насколько оправдана в Таджикистане ускоренная добыча золота, «Фергана» спросила экономического эксперта Азама Муртазаева.
— Дело в том, что при отрицательном торговом балансе, который у нас уже втрое и даже больше превосходит объемы экспорта, у правительства не остается иного выхода. Также одним из факторов увеличения объемов добычи является сокращение денежных переводов мигрантов — источника иностранной валюты в экономику страны. Чтобы хоть как-то покрывать торговый дисбаланс, возвращать многомиллионные внешние заимствования и вкладываться в основной капитал, приходится добывать больше и больше золота, так как оно является источником валюты, которой в стране катастрофически не хватает. Иначе картина с экономикой у нас была бы еще плачевнее.
— Целесообразно ли отдавать золотоносные месторождения китайцам взамен их кредитов?
— Еще раз повторю: сейчас у нас нет другого выхода. На одной из пресс-конференций глава Минпрома Заробиддин Файзуллозода заявил, что китайские инвесторы, в отличие от других, выполняют взятые на себя обязательства, и на них можно положиться. Если посмотреть на это под другим углом, становится ясно, что мы мало что можем предложить другим иностранным инвесторам. Проводится множество форумов внутри страны, мы участвуем в зарубежных ЭКСПО, однако картина на самом деле не такая радужная, как описывается потенциальным инвесторам.
Если бы у нас были хорошие условия, к нам бы давно потянулись многие зарубежные компании. В данной же ситуации приходится работать с теми, кто есть. А есть только большая заинтересованность китайских компаний в том, чтобы вывести грязные производства из КНР, и цель их правительства — избежать перегрева их экономики. Поэтому они и вкладываются везде, где могут, — в первую очередь в соседние страны.
— Может ли Таджикистан использовать какую-то часть золотовалютных резервов для снижения социально-экономических последствий пандемии коронавируса?
— Конечно, можно использовать часть золотовалютных резервов для реагирования на новый вызов, как это делается в некоторых странах. Золотовалютные резервы Таджикистана могут покрыть затраты на импорт за 5,3 месяца. У нашей власти мало ресурсов для реагирования на такие форс-мажорные ситуации. Правительство запросило финансовую помощь у партнеров по развитию и дружественных стран для борьбы с коронавирусом и поддержания бюджета.
Однако эта процедура не одного дня, и мы упускаем время, так как, пока помощь будет утверждена, пройдет все бюрократические процедуры и дойдет до нас, люди будут продолжать умирать, и социально-экономическая ситуация будет ухудшаться. Пока же правительство не нашло другого выхода, кроме как в очередной раз заставлять бизнес выделить деньги и «просить» пожертвования у населения.
Правила комментирования
comments powered by Disqus