О настоящей интеграции говорить не приходится, считает эксперт, зато сильны конфликты и противоречия.

Настоящей интеграции в Центральной Азии мешает «эгоизм политических элит», утверждает востоковед Александр Князев. Эксперт в статье, опубликованной в «Независимой газете», перечислил часть факторов, мешающих реальному объединению региона.

Сейчас страны не могут решить целый спектр проблем, и неизвестно, сумеют ли вообще.

Кто станет региональным лидером?

Эксперт напомнил, как после своего избрания президентом Узбекистана Шавкат Мирзиёев заявил о приоритете региональных отношений во внешней политике

По его инициативе, которую поддержал Нурсултан Назарбаев, в марте 2018 года прошла первая пятисторонняя консультативная встреча. А в ноябре 2019 года вторая.

— Первая документально оформленная заявка на региональное лидерство в Центральной Азии пришла из Нур-Султана. 9 марта 2020 года президент Касым-Жомарт Токаев подписал новую Концепцию внешней политики Казахстана на 2020–2030 годы. В ней, в частности, вместо ранее зафиксированного стремления Казахстана к «развитию внутрирегиональной интеграции» говорится о закреплении статуса Казахстана в качестве «лидирующего государства в регионе Центральной Азии», — пишет Князев.

Также к числу региональных целей и задач относятся «упрочение лидирующих позиций и продвижение долгосрочных интересов Казахстана в регионе Центральной Азии».

Востоковед считает, что у Казахстана и Узбекистана уже в ближайшей перспективе может возникнуть некая конкурентность. Основной вопрос — кто станет региональным лидером.

Настоящая интеграция сейчас маловероятна

Далее эксперт обратил внимание на «оговорку» в тезисе о тесном взаимодействии с участниками ЕАЭС. Точнее, целых две:

«В установленных Договором о ЕАЭС сферах» и о «необходимости оптимизации подходов к ведению переговорного процесса в рамках ЕАЭС в целях полноценного учета долгосрочных национальных интересов Казахстана».

Князев не исключил, что этот вектор может быть «ответом на проактивность региональной политики Ташкента. И вместе с тем попыткой Нур-Султана создать некую траекторию объединения под своим началом стран региона

— В значительной части казахстанского экспертного сообщества (и вероятно, в политическом истеблишменте) существует мнение о высокой заинтересованности РК в полноценном вступлении Узбекистана в ЕАЭС. Это должно по смыслу понизить «российский пакет акций» в ЕАЭС способствовать формированию сильной фронды российским инициативам в составе Казахстана, Узбекистана и Беларуси, фактически размывая дееспособность союза, и без того во многом относительную, — подчеркнул Князев.

Однако востоковед отметил, что сейчас в регионе слишком много «проблем центробежного характера». Это мешает настоящему единству. Кроме того, местные элиты не способны к компромиссным решениям.

— Национально-эгоистические интересы являются постоянным приоритетом элит и исключают достижение любых стратегических компромиссов. Эта ситуация усугубляется и разнообразием политических и экономических моделей, в рамках которых живет каждая из пяти стран, — указал Князев.

Также он присовокупил, что у этих государств нет общей повестки. Объединяющим фактором не стало даже наличие общих угроз.

Об угрозах в регионе

Среди общих угроз востоковед назвал «конфликтный потенциал водноэнергетических вопросов».

— Несмотря на снижение остроты противоречий между Таджикистаном и Узбекистаном по строительству Рогунской ГЭС, какого-либо окончательного компромисса в этом вопросе еще не найдено, а потому латентно сохраняются проблемы для водной, техногенной, продовольственной и экологической безопасности всей Центральной Азии, — отметил он.

В этом вопросе получился конфликт интересов отдельных стран, что грозит стать источником высокой социальной и геополитической напряженности во всем регионе

Далее в списке угроз Князев отметил «конфликтный потенциал территориально-пограничного характера». Особенно между Узбекистаном и Кыргызстаном, а также между Кыргызстаном и Таджикистаном.

— 31 мая у родника Чашма на узбекско-кыргызской границе произошел очередной конфликт между жителями Кыргызстана и Узбекистана из-за вопросов водопользования в районе анклава Сох. В результате пострадали 187 граждан Узбекистана и 25 граждан Кыргызстана, сожжено несколько домов. Трижды в течение одного только мая 2020 года происходили вооруженные конфликты на кыргызско-таджикской границе, — напомнил Князев.

Он подчеркнул, что упомянутые проблемы — это лишь часть, на самом деле их гораздо больше. И это еще раз свидетельствует, что политические элиты «неспособны к сопряжению своих интересов».

— Возникновение же реальной конкуренции за региональное лидерство способно привести только к обострению, особенно в условиях динамично происходящего переформатирования всей системы международных отношений, где рассматриваемый регион вовсе не является исключением, — резюмировал Князев.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram