В США начинается судебный процесс по делу студентов из Казахстана о теракте на бостонском марафоне. Адвокат одного из обвиняемых Аркадий Бух в интервью "Голосу России" рассказал, на чем основывается обвинение

Два взрыва прогремели в Бостоне 15 апреля на финише международного марафона. Погибли три человека, более 200 были ранены. В организации теракта обвиняются 19-летний чеченец Джохар Царнаев и его погибший старший брат Тамерлан.

8 августа суд присяжных в США поддержал обвинение против двух граждан Казахстана - Азамата Тажаякова и Диаса Кадырбаева в сговоре с целью создания препятствий правосудию при расследовании бостонского теракта. Казахские студенты были арестованы в мае. Сообщалось, что они были в квартире Царнаева и забрали оттуда его вещи и ноутбук.

Адвокат Азамата Тажаякова Аркадий Бух в интервью "Голосу России" прокомментировал ход следствия.

- В чем конкретно обвиняются ваши подзащитные?

- Они обвиняются по двум статьям. Первая статья - это конспирация по уничтожению доказательств, и вторая статья - уничтожение доказательств. По сути дела, это очень похожие статьи, просто одна включает в себя групповой сговор, если можно так выразиться.

- Что удалось установить следствию?

- На самом деле, не удалось установить ничего большего, чем было установлено в первый день ареста несколько месяцев тому назад. Те же самые факты, просто добавили новую статью, которая обвиняет в уничтожении доказательств. Но факты остались теми же самыми. То есть ситуация не изменилась. Что изменилось - это "закручивание гаек" со стороны американского правительства, которое теперь угрожает более тяжкими сроками, чтобы заставить моего невиновного клиента признать свою вину под угрозой более жесткого наказания.

- Ваш клиент не признает свою вину?

- Ни в коей мере. Да и сама прокуратура, по сути дела, на сегодняшний день не утверждает, что клиент дотрагивался руками до доказательств. Более того, она даже не говорит о том, что он отдал какие-то определенные распоряжения или высказал просьбы об уничтожении. Прокуратура говорит об общих заявлениях, что он дал согласие. То ли это был кивок головой, то ли это было подмигивание. Прокуратура описывает это все неопределенно.

- В чем их обвиняют конкретно? В том, что они были в квартире у Царнаевых и забрали оттуда какие-то вещи?

- Прокуратура говорит, что господин Кадырбаев взял компьютер и сумку. При этом мой клиент присутствовал, стоял, прогуливался по квартире и общался с другими ребятами внутри квартиры. Они говорят, что он ни в коей мере не брал эти вещи.

- Получается, что ваш клиент Азамат Тажаяков вообще к этому не причастен?

- Прокуратура говорит, что он физически там находился и, похоже, когда Кадырбаев брал, он не воспрепятствовал этому активно. Но в нашей стране нет закона, обязывающего активно воспрепятствовать.

- Какие перспективы у этого дела? Его будут рассматривать в суде присяжных или нет?

- Практически все слушания, за исключением тех случаев, когда сам защитник от этого отказывается, проходят через суд присяжных. Мы ожидаем несколько месяцев до суда присяжных. Судья нам сейчас нарисует календарь, кто и когда пишет петиции, когда состоится суд присяжных.

Мы не ожидаем отсрочек, потому что отсрочек было в самой прокуратуре много. Три месяца велись переговоры, где мы пытались уговорить прокуратуру снять обвинение. Но прокуратура собирается проводить "охоту на ведьм" и ловлю террористов, где только возможно.

- Какой срок грозит вашему подзащитному?

- Там сейчас две статьи. Вторая, добавленная недавно, - более серьезная, до 20 лет. Первая была до пяти лет. Это максимальные сроки. У нас не принято приговаривать к максимальным срокам при такого плана ситуациях. Но время покажет. Мой клиент считает себя невиновным. Да и я, изучив доказательства, изучив материалы, не вижу сути дела.

- Вы считаете, что выиграете это дело?

- У меня вообще нет сомнений.

- Тогда Азамат Тажаяков, ваш клиент, сможет вернуться на родину, как только это дело будет выиграно, так?

- Не совсем. Прокуратура обязана будет передать его миграционным властям. Обычно это занимает какое-то время, пока миграционная служба его депортирует.

- Сейчас он находится под арестом?

- Совершенно верно.