За событиями в России и в США казахстанцы следят как за собственными и правильно делают. Мир окончательно стал глобальным и переживает ныне еще не виданную перестройку. Прямо через правительственные кабинеты и улицы городов, через страницы СМИ и социальные сети буквально проходят линии фронта, разделяющие единые прежде элиты, народы и нации.
Источник: Казахский национализм против казахской государственности на фоне мировых изменений
Цели для Казахстана: микс капитализма и плановой экономики?
Даже в стандартном выступлении главы государства перед вновь избранным (но нисколько не поменявшемся) парламентом явственно слышится канонада мирового сражения.
Более того, через само это выступление президента Казахстана проходит фронт непримиримого противостояния двух борющихся сейчас за мировое господство сил, а сам глава государства, получается, пока и на той, и на другой стороне.
Заинтриговал?
С одной стороны, звучат установки на продолжение контрциклической макроэкономической политики, уменьшение роли государства, продолжение приватизации и пересмотр миссии квази-государственного сектора.
С другой – заявляется необходимость завершения первичной индустриализации, переход на принципиально новую систему государственного планирования и управления, ставка на трансформацию госпрограмм в Национальные проекты.
И все это в устах одного и того же главы государства.
Корпорации VS государства: предпосылки войны
Кто сегодня стоит по разные стороны фронта? Транснациональные корпорации и национальные государства.
Все идет по сценарию забытого было Маркса: в дни их с Энгельсом молодости, капитализм, выстраиваемый на частной собственности, набирал силу укрупняясь до уровня картелей и монополий национального уровня. За тем и должно было последовать огосударствление средств производства. Но классики поторопились: социалистическая революция, хотя и произошла в отдельно взятом слабом звене – Российской империи, не стала мировой – капиталу еще было куда двигаться.
По итогу трех мировых войн прошлого века (последняя – Холодная война, закончившаяся добровольной капитуляцией КПСС), капиталистический способ производства укрупнился до транснациональных корпораций, поделивших между собой мир. А из фрагментов бывших империй сформировались квази-суверенные квази-государства, выстроенные в вассальную пирамиду под глобальным государством-сувереном – Соединенными Штатами Америки.
И пока главное капиталистическое производство – мировая валюта, не оказалась в собственной же ростовщической ловушке, симбиоз государства и корпораций существовал органично: Соединенные ли Штаты были при Федеральной Резервной Системе, или ФРС при США, единство в мировом «глубинном государстве» присутствовало.
Однако перекредитованность экономик породила такой огромный глобальный долговой пузырь, что пришло время отскакивать. Тут и пришел товарищ Трамп. Пришел не как системная ошибка, а от самого что ни на есть deep state – от американского исторического государства и от промышленников, а не от международных банкиров в смычке с Интернет-корпорациями.
Свергнуть же его глобалистский deep state смог только ценой разрушения самих устоев, на которых государственность США была выстроена и до сих пор стояла.
Теперь Байден – это как Наполеон, вошедший в оставленную и подожженную со всех концов Москву. И дальше тоже знакомая история: восстановить все уже порушенное невозможно, а отступать по разрушенной Трампом дороге – значит гарантированно погубить до того победоносную армию. Придется и Байдену идти примерно в том же направлении, что и Трамп, только обходными путями.
Что там получится у демократов с их вариантом «сделаем Америку снова великой» – посмотрим.
В любом случае, транснациональным корпорациям нужна государственная основа, как форма их существования. С точки зрения интересов корпораций, желательно, чтобы предоставляющие им территории государственности были под ними и служили их интересам, вот за это и идет схватка.
Это как в семье: гармония, это когда партнеры находят способ соподчинения в разделении прав и обязанностей, и ни одна сторона не пытается выйти из такого соглашения.
Кто управляет транснациональными корпорациям, а кем управляют корпорации?
В глобальной семье ныне все смешалось куда драматичнее, чем в доме Оболонских.
Транснациональным корпорациям прямо хоть на улицу беги – родные государственные стены грозят сразу и обрушением, и заселением новыми жильцами. В США, самом обжитом для них месте, государственность теперь будет как-то переформатироваться. Как? Пугающе непонятно.
Европейский союз, давно уже отдал-потерял субъектность, положившись на опеку Соединенных Штатов. Остаточный государственный норов пытаются демонстрировать Венгрия с Польшей, но выглядит это как детское непослушание. Успевшая отколоться Англия – далеко уже не Великобритания.
Спусковым крючком глобального кризиса является неизбежный уход с исторической сцены частного ростовщического банкинга, на котором, собственно, и основывается развитие капитализма и доминирование цивилизации Запада. Поэтому развязка с долговым пузырем, накопленным всем капиталистическим миром, даже по самым подготовленным коронавирусом сценариям, чревата потрясениями. А смогут ли ростовщические семейства, сформировавшиеся еще в европейское Средневековье, пересесть на Ковчег цифровых денег – большой вопрос.
По существу, борьба за то, каким будет пост-ростовщический валютный мир, и кто станет управлять национальными и транснациональными цифровыми деньгами – государства или корпорации – есть содержание Четвертой мировой гибридной войны.
Фронт же проходит между государствами, политика которых диктуется базирующимися в них транснациональными корпорациями и государствами, использующими потенциал своих корпораций для продвижения национальных интересов. Это – для простоты, потому что в чистом виде ни одна сторона не представлена, и в гибридной войне все перемешано. Тот же Трамп был, конечно, национал-государственником, но вряд ли и сам это про себя знает.
Тем не менее, среди государств, управляющих деятельностью своих представленных на внешних рынках компаний, а не наоборот, мы уверенно назовем Китай и Российскую Федерацию. И … все. Потому что судьба США пока не понятна, Евросоюз не суверенен, Индия нейтральна, а страны, не располагающие внешнеэкономической субъектностью, не обладают и субъектностью государственной. Они – тоже элементы Большой игры, иногда и весьма важные, но не как субъекты, а объекты. Впрочем, о Казахстане, чуть ниже.
Навальный – проект глобалистов в России?
Если с Пекином все понятно – КПК была, есть и будет над «Али Бабой» и «Huawei». Поэтому Китай правильно определен Западом, как главный противник. А угроза выхода китайской экономики на первое место в мире к этому лишь прилагается.
А вот применительно к России у глобалистов есть надежда на реализацию своих амбиций, инструментом под эти задачи уже выступает Алексей Навальный.
Навальный – ни разу не либерал, а наоборот, бывший участник «Русских маршей». И борец не за западные ценности, а за исконно русское – за правду и справедливость. За разоблачение и свержение жирующих за счет народа правителей. Стенька Разин кричал «сарынь – на кичку!» и тот же лозунг выводит теперь на улицы смартфон-поколение.
Полит-технологически все выстроено грамотно: российская власть и на самом деле пронизана коррупцией, часть территорий депрессивна, а народ беден. А то, что это и есть результат деятельности прозападно-либеральной части кремлевской власти – так ведь клин-клином вышибают!
И потом, если свести всю деятельность Президента России, от посадки Ходорковского и замирения Чечни до присоединения Крыма, к обзаведению дворцами – все сразу становится понятным, так и «Добро», и «Зло» встают по местам.
Понятно, почему объединенная Европа прямо-таки вцепилась в «берлинского пациента», больше не на кого ставить! Но и вся история с отравлением, вывозом и возвращением, арестом и фильмом о дворце показывает: в самом же кремлевском окружении действуют силы, пытающиеся разыграть последний шанс замирения с Западом.
Казахская государственность повержена казахским национализмом: как так?
Впрочем, пора уже и про нас: в Казахстане казахский национализм подмял под себя … казахскую государственность.
Если сказать «глобус Казахстана», все, даже жертвы онлайн-образования, сообразят, что это шутка. А вот всерьез говорить о суверенитете государства Казахстан – это не смешно.
Национальная государственность – она в современном мире обеспечивается способностью проводить на своей территории не диктуемую внешним интересом политику. Равно как и способностью осуществления внешней политики, направленной на национальный интерес. Соответственно, полноценная нация тоже должна иметь масштаб такой государственности. Наше же отдельно взятое государство Казахстан демонстрирует прямо противоположное – политику обслуживания правительством и парламентом внешнего «вывозного» интереса иностранных компаний, получивших в собственность нефтедобывающие и горно-металлургические мощности. Равно как и не только неспособность, но и нежелание приобретать внешнюю субъектность.
В экономике это определяется тем, что оставшиеся в государственной собственности компании внешней составляющей почти не имеют. «КазМунайГаз» серьезными месторождениями не владеет, «Казатомпром» половину добычи сырого урана делит с иностранными участниками, и в целом суперхолдинг «Самрук-Казына» это внутренняя инфраструктура.
Внешнего наполнения не имеет и национальная валюта – доля тенге в экспортно-импортных операциях 1-3%.
В политике же это полное неучастие (хотя с той стороны никто бы его и не допустил) в представительных и исполнительных органах таких основных экономических партнеров, как Евросоюз и Китай. И – принципиальное уклонение от дополнения Евразийского экономического союза политической составляющей.
Тогда как совершенно очевидно, что казахская государственность, опирающаяся в самом Казахстане, разумеется, на казахское национальное представительство, должна иметь и общесоюзную евразийскую составляющую – элементарно для обеспечения реального суверенитета. На общесоюзный уровень, помимо таких очевидных компетенций, как оборона, энергетика, транспорт и та же валюта, должно быть делегировано установление правил использования запасов недр в целях экспорта, - просто для того, чтобы природная рента служила национальному, а не чужому развитию.
Полноценный казахский национализм может быть реализован только в евразийском формате, как и национализм любого другого исторического народа на нашем пространстве. И этот факт не зависит от того, знают ли о нем национал-патриоты, а если знают, готовы ли принять.
Что же касается замкнутого на этничность национализма – он есть великолепный строительный материал (естественный или искусственный, это уже смотря по образованию и уровню кругозора) для внешней эксплуатации таких «суверенов». Отдельно взятые казахская, узбекская, киргизская, белорусская, украинская и далее по списку государственности – лучшая гарантия против выстраивания такого сводного евразийского государства, которое обладало бы реальным суверенитетом в мировом раскладе.
Глобализму необходима максимально гомогенизированная среда: не мужчины и женщины, а нечто усредненное, с двумя, а лучше – пятью-шестью гендерными прокладками. Не традиционная Европа, а невероятный эмигрантский микст. Чем больше на одном пространстве будет намешано обособленных этносов, языков, культур и верований, тем удобнее внешнее управление всем этим.
На первый взгляд, ситуация выглядит перекошенной до безнадежности: националистов в казахском государстве хватает, а государственники … где они? Качеством нынешней казахской государственности недовольны все. Общественность, прежде всего патриотическая, яростно критикует власть. Сами же власти из года в год провозглашают все новые реформы – никто неудовлетворен имеющимся. При этом власть и недовольные ею активисты объединены установкой «государственность – самое дорогое». Хотя как раз такая государственность и обходится стране и народу в самую дорогую цену.
Опять-таки, партий и общественных движений патриотического направления, отстаивающих ценности суверенитета и национальной независимости, у нас много. Как и западные демократические ценности. Фактически, они все такие. Между тем, грядущая реальность – это евразийская интеграция, тогда как никакой политической силы в этом направлении, что во власти, что в общественном поле, нет.
Да и как бы в политическом поле появиться Евразийской партии, если правящие компрадорские кланы держат свои накопления отнюдь не в Москве, казахский аул бесправен, а закрепление в конституционном законодательстве казахской нации, существующей как-то отдельно от граждан республики всех национальностей, вполне устраивает общественных активистов.
И все-таки, я вам скажу, перспектива вполне оптимистическая. Здесь надо бы обосновать, почему евразийский поворот неизбежен, и почему Казахстан к нему вполне готов, но это уже в другой раз.
Пока же зафиксируем главное: казахские националисты (как, впрочем, и казахские компрадоры) – препятствие для казахской национальной государственности. И хорошо бы подумать об этом.
Правила комментирования
comments powered by Disqus