Принудительный труд еще встречается, но он уже не систематический, заявили в МОТ. Это хорошо, но недостаточно, считают в Cotton Campaign.
Международная организация труда (МОТ) заявила в своем отчете, что систематическому использованию детского и принудительного труда в хлопковой промышленности Узбекистана пришел конец.
Отчет, составленный для Всемирного банка, показывает, что каждый восьмой житель трудоспособного возраста Узбекистана участвовал в сборе хлопка в 2020 году, из них больше половины (65%) составляли женщины, в основном из сельской местности.
«Когда я была ребенком, мы, к сожалению, часто пропускали уроки из-за сбора хлопка», — говорит Дильшода Шодмонова из Чирчика. — Сегодня, благодаря реформам, моя дочь может беспрерывно ходить в школу и получать образование. Это побуждает меня продолжать свою деятельность в качестве активиста за права трудящихся".
По данным МОТ, Узбекистан добился значительных успехов в соблюдении основных трудовых прав на хлопковых полях. Более 96% рабочих на сборе урожая в 2020 году трудились свободно, а систематический набор студентов, учителей, врачей и медсестер полностью прекратился.
Доля принудительных сборщиков сократилась на 33% по сравнению с 2019 годом, однако на местах все еще встречаются случаи, когда людей заставляют собирать хлопок угрозами.
Более высокая заработная плата
В прошлом году основной мотивацией сборщиков была возможность заработать. В среднем один сборщик работал 21 день и заработал 1,54 млн сумов. Это выше средней зарплаты учителя в стране.
От хлопка напрямую зависит огромное количество семей — 60% сборщиков заявили, что это их единственный источник денежных доходов. МОТ отмечает, что правительство Узбекистана значительно повысило заработную плату с 2017 года и ввело дифференцированную шкалу оплаты, чтобы сборщики получали больше денег ближе к концу сбора урожая, когда условия менее благоприятны и хлопка меньше. Это также привело к значительному снижению распространенности принудительного труда.
Отмена в марте 2020 года государственного заказа на хлопок также сыграло ключевую роль, считают в МОТ. Эта система (неотъемлемая часть экономики на протяжении почти столетия) способствовала систематическим нарушениям прав человека, поощряла использование принудительного труда.
«Принудительный труд не только социально и морально недопустим, но и является серьезным нарушением прав человека и уголовным преступлением в Узбекистане», — говорит Танзила Нарбаева, председатель Сената и Национальной комиссии по принудительному труду и торговле людьми. — Чтобы изменить поведение, нужно изменить образ мышления людей. Мы добиваемся этого, работая все вместе".
Не все так просто
На что стратегия властей состоит в том, чтобы перестать продавать хлопок и начать поставлять товары с надбавленной стоимостью — стать экспортером текстиля, а не сырья.
«Эти реформы должны и впредь получат поддержку со стороны международного сообщества», — сказал Йонас Аструп, главный технический советник проекта МОТ по стороннему мониторингу.
Однако, согласно данным Cotton Campaign, одна из проблем заключается в кластерах — корпорациях с вертикально интегрированным производством. В каждом районе действует только один кластер, поэтому у фермеров нет выбора, с кем заключать договор, они ничего не могут поделать с ценами за свой хлопок или воду.
Известен как минимум один случай, когда фермеры, пытающиеся создать независимый кооператив, получили от местных властей ответ, что у них нет другого выбора, кроме как работы с кластером этого района. Фермеры, отказывающиеся выращивать хлопок, просто теряют свою землю.
Кроме того, правительство отдает земли мелких и средних фермеров кластерам для непосредственного ведения сельского хозяйства, что имеет разрушительные последствия для средств к существованию в сельской местности.
Некоторые фермеры устраиваются в кластеры как наемные сотрудники. При этом они и их сотрудники теряют возможность выращивать продовольственные культуры, пасти скот и собирать высушенные стебли, необходимые для топлива и кормов для животных. Другие полностью теряют средства к существованию.
«Вместо того, чтобы заменять злоупотребляющую модель правительства на злоупотребляющую модель кластеров, лучше перейти к модели ответственного поиска поставщиков, которая дает уязвимым работникам более широкие возможности для защиты своих трудовых прав», — говорит Кэти Фейнголд, международный директор AFL-CIO.
Uzbek Forum for Human Rights, Сotton Сampaign и другие также сообщили о значительном улучшении ситуации в 2020 году, однако, в отличии от МОТ, пока не готовы объявить о полном искоренении детского и принудительного труда. Тем не менее, страна стала ближе к отмену бойкота.
«Бренды хотят получать товары из стран с сильным независимым гражданским обществом, которое может создать благоприятную среду для строгого мониторинга и обеспечения соблюдения стандартов цепочки поставок», — говорится в статье Cotton Campaign.
У фермеров и сельскохозяйственных рабочих нет независимых профсоюзов или организаций, которые представляют их интересы и которые могли бы позволить им вести коллективные переговоры или защитить.
В Сotton Сampaign требуют, чтобы правительство Узбекистана в этом году разрешило независимым НПО регистрироваться, чтобы страна соответствовала международным стандартам в области прав человека и соответствовала ожиданиям международных партнеров страны, включая брендов и инвесторов.
Правила комментирования
comments powered by Disqus