Пенсильванский университет обновил международный рейтинг “мозговых центров” (think tanks), в который вошли более 7 тысяч учреждений. Большинство из них находятся в США, Западной Европе, Индии, Китае, России и Японии. Узбекистан представлен 12 аналитическими центрами. Негосударственных в этом списке — считанные единицы. Следовательно, можно предположить, что рынок политического анализа и консалтинга страны недостаточно развит. О проблемах в данной сфере мы поговорили с директором центра исследовательских инициатив “Ma`no” Бахтиёром Эргашевым.
Источник: Есть ли спрос на политическую аналитику в Узбекистане?
— Бахтиёр Исмаилович, за вашими плечами многолетний опыт работы как в государственном, так и независимом секторе аналитики. Как вы можете охарактеризовать нынешнее состояние “мозговых центров” в Узбекистане?
— В стране сфера независимого политического анализа развивается. Хотя и медленными темпами. На наших глазах формируется новый рынок с новыми игроками. До 2017 года открыть частный аналитический центр было практически невозможно. Сразу же появлялись бюрократические барьеры, которые блокировали дальнейшие действия. С приходом к власти Шавката Мирзиёева ситуация изменилась. К примеру, для регистрации Центра исследовательских инициатив “Ma`no” мне понадобилось всего два дня. Считаю это одним из реальных результатов реформ, осуществляемых под руководством нынешнего президента.
Безусловно, функционирование в Узбекистане независимых “мозговых центров” очень радует. Но есть другая, менее приятная сторона вопроса. Об этом я писал еще в 2003 году в своей статье “Становление рынка политического анализа и консалтинга в Узбекистане: проблемы и перспективы”. Она заключается в том, что, к сожалению, в стране до сих пор не создан механизм эффективного взаимодействия государства и негосударственного аналитического сектора в условиях формирования рынка. Прежде всего, отсутствует надлежащая законодательная база. В таких условиях сложно обеспечить взаимодействие государства и негосударственного аналитического сектора, установить единые правила игры. Пока же государство и независимые аналитические центры разобщены и работают почти не соприкасаясь друг с другом. Иными словами, де-факто негосударственные центры, специализирующиеся на политическом анализе существуют, однако их услуги не востребованы правительством.
— Почему?
— Думаю, основная причина в сложившихся политических традициях. Давайте взглянем на опыт более развитых государств. Скажем, в Европе насчитываются сотни независимых “мозговых центров” и практически все они получают государственные заказы на проведение исследований, а значит, служат национальным интересам страны. В годовом бюджете каждого министерства или ведомства закладывается пункт “финансирование аналитической деятельности”. Исходя из этого заказчик объявляет тендер среди “мозговых центров”, как государственных, так и частных, на выполнение исследовательского проекта (такие тендеры могут проводиться несколько раз в год). Т.е. создана довольно эффективная система совместной работы государственных ведомств и организаций с негосударственными аналитическими центрами. Это объясняет причину функционирования в Европе большого количества “фабрик мыслей”, а также их сосредоточенность в частном секторе. Таким образом, государство поддерживает спрос на независимую, вневедомственную объективную аналитику. Политическая элита, руководители разных уровней стремятся взглянуть на насущные проблемы со стороны, интересуются мнением общественности – независимых экспертов, политологов, экономистов, социологов, журналистов и т.д. Они считают это правильным. Даже в таком авторитарном государстве как Китай данная система отлично налажена. В Поднебесной нет частных аналитических центров, зато, рынок пестрит игроками, которые конкурируют между собой, предлагая качественные услуги. Можете себе представить, над одним лишь проектом “Один пояс, один путь” работает более ста “мозговых центров”! Лично я был ошеломлен, услышав об этом от своих коллег китаистов. Если каждый из привлеченных центров проработает свой вариант того или иного аспекта вопроса или проблемы, сколько альтернативных вариантов государство получит? Следовательно, появится возможность более детально изучить и оценить возможные вызовы, подготовиться к ним и сделать правильный выбор. Такой подход является залогом успеха как во внешней, так и внутренней политике.
К сожалению, в Узбекистане отсутствует практика подготовки аналогичных (неправительственных) вариантов решений по важным социально-политическим, экономическим проблемам с привлечением независимых негосударственных центров, а также их публичного обсуждения (например, через медиа площадки или соцсети). Давайте признаем, что сейчас острая полемика больше наблюдаются в соцсетях, нежели в традиционных средствах массовой информации. Зачастую такие дискуссии инициируются блогерами. Однако в формате “пост – комментарий” невозможно конструктивно вести разговор, тем более проводить глубокий анализ. Это приводит к поверхностным рассуждениям. А сама полемика превращается в словесную перепалку. При всем уважении к блогерам, хочу отметить, что не они должны формировать общественное мнение. Это удел профессиональных аналитиков, голоса которых, увы, пока не так громко слышны. Серьезная аналитика базируется на серьезных исследованиях, что требует немалых затрат и времени.
— А что мешает вести работу именно в таком русле? Какие проблемы на пути развития отечественных «think thanks» вы можете выделить?
— В первую очередь, мешает бюрократия. До сих мы не избавились от пережитков прошлого, не искоренены традиции, унаследованные с советских времен. Как следствие, в стране возникла проблема отсутствия конкуренции на рынке аналитических услуг.
Деятельность частных “мозговых центров” условно можно разделить на две части. Первая – это изучение политических процессов и тенденций, вторая – работа над коммерческими проектами (маркетинговые исследования, инвестиционные обзоры и пр.). Коммерческая деятельность позволяет “мозговым центрам” держаться на плаву. Однако для проведения масштабных политических исследований, скажем, по теме коррупции в госучреждениях или обеспечения свободы слова, состояния институтов местной власти, развития гражданского общества, проблемам молодежи и другим, независимые центры не взаимодействуют с государством. В основном, такие проекты реализуются за счет средств международных организаций, либо зарубежных фондов.
— Выходит, политический истеблишмент не заинтересован в независимой аналитике?
— Совершенно верно. В этом и заключается основная проблема. Органы государственной власти Узбекистана при всем желании не могут сотрудничать с независимыми “мозговыми центрами”. Причина банальная – у них нет легального источника финансирования данной деятельности. Даже если какой-либо министр решиться на такое, его тут же обвинят в нерациональном использовании бюджетных средств. И никому на верху не будет дела до того, зачем проводилось исследование и какие результаты оно дало.
Как видим, сложившаяся ситуация не ориентирована на то чтобы получать объективную картину по ключевым вопросам государственной и общественной жизни с участием негосударственного аналитического сектора, потому что чиновники не готовы к переменам. К сожалению, многие из них мыслят узко и живут сегодняшним днем. Нет заинтересованности в долгосрочном анализе и прогнозировании. Нет интереса в объективном, вневедомственном анализе проблем и их причин, и на этой основе – потребности в разработке долгосрочных планов действий. Высокопоставленные лица часто ограничиваются сводками информационно-аналитического отдела/управления своего ведомства, состоящего от силы из трех-четырех сотрудников. Альтернативные мнения и предложения со стороны им не нужны. Когда речь заходит о масштабных исследованиях или требуется разработать стратегию, концепцию, “дорожную карту” и прочие программные документы, часто прибегают к услугам иностранных консалтинговых компаний. Своим же аналитическим и исследовательским центрам власть придержащие доверить такие проекты не хотят, ссылаясь на некомпетентность отечественных “мозговых центров”.
На самом деле это стереотипное мышление, которое не имеет под собой никаких оснований. К тому же, далеко не все зарубежные “think tanks”, выполняющие крупные заказы за внушительную плату выдают качественный продукт. В этом я абсолютно убежден, т.к. не раз сталкивался с их аналитикой. Некоторые исследования представляют собой набор общих фраз и хотелок, списанных с учебников вроде “Экономикс”. Уверен, что по профессионализму частные аналитические центры Узбекистана нисколько не уступают американским или европейским. Но, еще раз повторяю, они не получают государственные заказы, через систему государственных тендеров на оказание аналитических услуг. И чтобы обеспечить финансовую стабильность многие из них “подсаживаются” на зарубежные гранты. Это приводит к тому, что независимые исследователи, аналитики служат не национальным интересам Узбекистана, а удовлетворяют потребности своих грантодателей. Точнее, они вынуждены это делать. Если так будет продолжаться, через 5-10 лет, наши негосударственные “фабрики мысли” запросто могут превратиться в агентов внешнего влияния. А мы это уже проходили.
— Вы имеете в виду события 2005 года?
— Да. За год до этого на Украине произошла “цветная революция”. Позднее было доказано, что ее ударная сила пришлась на негосударственные некоммерческие организации, прикормленные западными грантами. Именно они вывели сотни людей на Майдан под видом “мирных акций протеста”. Спустя год мы стали свидетелями андижанских событий. И здесь не обошлось без активного участия “третьего сектора”. После этих событий, была изучена структура, деятельность и источники финансирования всех зарегистрированных в Узбекистане ННО. Как оказалось, подавляющая их часть существовала на деньги иностранных организаций. Тогда правительство сделало для себя важный вывод – если мы не хотим, чтобы “третий сектор” превратился в бомбу замедленного действия, необходимо его поддерживать финансово, через свою систему выделения грантов. После этого при Олий Мажлисе был создан Общественный фонд по поддержке негосударственных некоммерческих организаций и других институтов гражданского общества, а также Парламентская комиссия по управлению средства данного фонда. Да, этот механизм далек от совершенства, но главное, он существует.
Теперь пришло время вплотную заняться негосударственными “мозговыми центрами” страны – создать систему финансирования на основе лучших мировых практик, предоставить возможность проявить себя, улучшить качество услуг и повысить кадровый потенциал. При этом, частные “think tanks” также могут быть привлечены, на конкурсной основе, к мониторингу выполнения тех или иных государственных программ. А работать с негосударственными аналитическими центрами могут не только органы исполнительной, но и законодательной власти. Ведь речь идет о формировании системы государственных заказов на осуществление экспертно-аналитических услуг, на основе схем объявления государственными органами тендеров на такую деятельность, с выделением необходимых средств. При этом в конкурсах могут принимать участие как государственные, так и негосударственные аналитические, исследовательские центры и институты. Главное, чтобы процесс был прозрачным. В этом плане я очень надеюсь на создаваемую при Президенте Республики Узбекистан Общественную палату. Думаю, данная структура вполне могла бы стать локомотивом в изучении и применении передового зарубежного опыта в сфере политической аналитики.
— Как можно наладить взаимодействие между независимым экспертным сообществом и властью? Как в развивающихся странах, в том числе, соседних республиках устроены подобные механизмы? Чему мы можем у них научиться?
— Практически во всех странах Содружества ситуация одинаковая. Да, в России независимых “мозговых центров” на порядок больше чем у нас, другое дело прислушивается ли к ним власть. Пока этот вопрос остается открытым. Казахстан уже больше 10 лет пытается наладить систему формирования портфеля госзаказов на независимую аналитику и финансирования данной деятельности за счет госбюджета. Прямо скажу, это долгий и кропотливый процесс. Не все может получиться с ходу. И это даже нормально, так как очень сложно менять мировоззрение и политическую культуру чиновников.
Даже в странах Прибалтики, которые пошли по самому легкому пути, применив опыт Европы, система взаимодействия независимых аналитических центров с государственными органами еще не до конца налажена. Но скажу откровенно, я не сторонник применения готовых шаблонов в этом деле. Каждому государству следует развивать рынок аналитических услуг, исходя из своего понимания данного вопроса, внутреннего стремления и потенциала, а также уровня подготовки сторон.
Хочу отметить, что в Узбекистане достаточно хорошо развит сегмент государственной аналитики. Но частных “мозговых центров” очень мало. К тому же, большая их часть испытывает финансовые трудности. На этом фоне отчетливо просматривается диспропорция между государственными и независимыми исследовательскими учреждениями.
Государственные аналитические центры не беспокоятся о своем материальном положении, т.к. для них “подушку безопасности” создают учредители. Под крылом государства “мозговые центры” могут спокойно выполнять свою работу, совершенствоваться и обеспечивать надлежащее качество услуг. За исключением одного. Основная проблема таких центров заключается в их заточенности под запросы учредителя-того или иного государственного ведомства. И в этих условиях очень сложно провести грань между информационно-аналитической деятельностью и пропагандой. Государственные “think thanks” вынуждены заниматься и тем, и другим. И они не могут выйти за рамки этой схемы. Поэтому их исследования нельзя назвать объективными. Хотя, в этом нет ничего особенного, т.к. во всем мире государственные аналитические центры работают в угоду интересов властей. Но при этом соблюдается баланс между государственной и независимой аналитикой. А Узбекистане, в отличие от большинства развитых стран, независимые “мозговые центры” не включены в систему формулирования политической и экономической “повестки дня”.
—Как по вашему, почему правительство в принятии важных решений, касающихся как внутренней, так и внешней политики страны, не так часто прибегает к услугам независимых экспертов-аналитиков?
— Думаю, за небольшим исключением, значительной части политической элиты не нужна независимая аналитика. Потому что с правдой необходимо считаться, уметь признавать и исправлять ошибки. В Узбекистане есть достаточно сильные исследовательские центры, специализирующиеся на изучении и глубоком анализе социально-политических процессов. Я лично работал в нескольких из них. Однако, несмотря на свою весомость, государственные “мозговые центры” все равно подвластны политической элите и никогда не будут противоречить ее установкам. Основная их миссия – поддержка государственной политики.
Увы, пока, как я уже говорил, значительная часть госаппарата не готова прислушиваться к мнению независимых негосударственных аналитических центров, способных дать объективный и конструктивный анализ ситуации, как на внутреннем, так и внешнем треках. Именно поэтому многие жизненно важные для страны решения принимаются в закрытом режиме. Общественность узнает о них постфактум, т.е. после того, как все точки расставлены.
Вспомним эпизод рассмотрения в парламенте вопроса о вступлении Узбекистана в Евразийский экономический союз. Почему-то депутаты не удосужились узнать, что думает по этому поводу общественность, включая независимых экспертов-аналитиков. А нам было что сказать. Отмечу, что присоединение страны к тем или иным интеграционным структурам является вопросом долгосрочного стратегического характера и напрямую затрагивает ее национальные интересы. Здесь необходима крайне взвешенная оценка всех плюсов и минусов, а не поспешные выводы на основе заключений нескольких ведомств. Странно и в какой-то степени даже абсурдно, что наши парламентарии по данному вопросу консультировались с зарубежными аналитическими центрами.
Другой пример. Известно, что Узбекистан не имеет прямого выхода к морю. Поэтому строительство надежных и удобных трансграничных транспортных коридоров обозначено приоритетом внешней политики нашей страны. За последние годы Узбекистан начал планировать реализацию нескольких крупных проектов международных транспортных коридоров. Стоимость каждого исчисляется миллиардами долларов. Однако ни один из них не был выставлен на открытое обсуждение. Отсутствует механизм прозрачности в данном вопросе. В частности, недавно было объявлено о строительстве железной дороги “Мазари-Шариф – Кабул – Пешавар”. Некоторые государственные служащие и правительственные аналитики очень уверенно высказываются о светлом будущем этой транспортной магистрали. Мы же провели свой независимый анализ. Не скрою, выводы не столь утешительные, так как в проекте много спорных моментов.
Согласно предварительным экспертным расчетам, предоставленным Институтом стратегических и межрегиональных исследований при Президенте Республики Узбекистан, стоимость отправки контейнеров по новому маршруту сократиться практически в 2 раза по сравнению с перевозкой грузов по транспортному коридору до иранского порта Бандар-Аббас. Однако для выстраивания объективной картины недостаточно рассчитывать лишь протяженность пути. Надо учитывать вопрос безопасности. Я общался с руководителями многих логистических компаний. Они открыто заявляют, что не будут провозить контейнеры через Афганистан, т.к. это очень рискованно и опасно. Более того, уверен, что страховые взносы при таком маршруте будут очень серьезными. Больше, чем страховые суммы через Бандар-Аббас. Так что, будут ли более дешевыми перевозки по маршруту “Мазари-Шариф – Пешавар” – это большой вопрос. К тому же, железная дорога до Пакистана еще не построена. А железнодорожные маршруты внутри Ирана, в направлении иранских портов уже имеются, и транспортировка по ним налажена. Внешнеторговые грузы Узбекистана поставляются до Бандар-Аббаса (в будущем и до Чабахара) по нескольким железнодорожным маршрутам. Поэтому сравнивать реальные цифры транспортных затрат существующих маршрутов с предполагаемыми гипотетическими цифрами еще не построенной магистрали – не совсем корректно.
— Какой вы видите перспективу независимой политической аналитики в Узбекистане?
— На мой взгляд, ситуация будет меняться в лучшую сторону. Однако не следует ожидать быстрых решений. В одном из своих прошлогодних выступлений президент Шавкат Мирзиёев говорил о необходимости налаживания тесных связей между госаппаратом и частными “мозговыми центрами”, развитии независимой аналитики в стране, воспитании достойных кадров в данном направлении. Это означает, что проблема назрела и руководство страны понимает всю суть и глубину вопроса. Теперь надо переходить к практическим мерам, бороться с пробелами вдумчиво и всесторонне. Полагаю, первым шагом должно стать обеспечение открытого и конструктивного диалога между государством и обществом. Хотелось бы надеяться, что спрос властей на независимую аналитику постепенно будет увеличиваться.
Правила комментирования
comments powered by Disqus