Идейный разнобой, разлад и разброд – именно таким предстает современное казахстанское общество. Хотя, наверное, лучше такое, чем «единомыслящее». Другое дело, что полярность мнений и оценок у нас очень часто сопровождается крайней степенью нетерпимости к оппонентам, к тем, кто считает, что они вправе «сметь свое суждение иметь». В этом и заключается наше принципиальное отличие от демократических обществ с проповедуемой ими толерантностью – понятием, которое у нас, напротив, приобрело больше негативный смысл.
Мало ли что кому не нравится?
Нетерпимость проявляют даже люди, претендующие на то, чтобы называться интеллигентными, культурными. Вот, например, совсем недавно СМИ растиражировали пост Марата Байдилдаулы (Токашбаева), которого в прессе представляют как члена Союза писателей Казахстана, почетного работника образования РК, академика Академии педагогических наук, профессора, бывшего главного редактора юридической газеты «Зан», бывшего генерального директора телеканала «Казахстан-1» и т.д.
Этот «аксакал», достигший уже почтенного возраста, 9 мая пошел в алматинский парк имени 28 воинов-панфиловцев и встретил там мужчину с красным серпасто-молоткастым полотнищем. Между ними состоялся такой диалог:
– Почему вы несете флаг СССР?
– Что, нельзя?
– Нельзя!
– Почему?
– Потому, что это меня оскорбляет. СССР был самой кровожадной страной. За 74 года во власти они истребили около 90 млн своих граждан, в том числе 10 миллионов казахов. В результате рукотворного геноцида погибли непосредственно мои близкие родственники, деды и бабушки!
Как бы резюмируя, Байдилдаулы пишет: «Яғни келесі жылдарда бүкіл СССР атрибутикасына тыйым салу қажет деген сөз». То есть, считает необходимым в ближайшие годы ввести запрет на использование атрибутики СССР.
Возможно, когда-нибудь в нашей стране и введут такую законодательную норму – все может быть. Но пока она отсутствует, любой гражданин РК имеет право публично демонстрировать свою симпатию хоть к советской символике, хоть к какой-то иной (не запрещенной законом). А то, что она кого-то раздражает или даже оскорбляет, – уже личная проблема этого самого «кого-то». Если почувствовал себя оскорбленным, то вместо того, чтобы приставать на улице к человеку, диктовать ему, что можно, а что нельзя, подай в суд. Хотя там вряд ли примут к рассмотрению такой иск.
Другой цивилизованный вариант, к которому мог бы прибегнуть Байдилдаулы, – в пику гражданам, ностальгирующим по СССР, выйти с портретом, допустим, Мустафы Шокая. Да, это наверняка очень не понравится кому-то из потомков воинов, сражавшихся с фашизмом, и, возможно, он тоже напишет гневный пост в соцсетях, но раз Шокай в Казахстане официально реабилитирован, раз в честь него называют улицы и ставят памятники, то какие могут быть претензии?
Аналогично и с отношением к самой дате 9 мая. Для одних это День Победы, для других – День скорби. Право каждого – отмечать (или вовсе не отмечать) его так, как велят ему мировоззрение, собственное понимание истории и совесть. Но наши люди предпочитают вместо этого устраивать абсолютно бессмысленные перепалки в соцсетях, причем совершенно не считаясь с правом других граждан иметь собственные убеждения. То же самое с ленточками: надевай ту, которая нравится, – черно-оранжевую, красную, бирюзовую... Или вообще ничего не надевай.
Кстати, о ленточках. Несколько лет назад другой вроде бы интеллигентный человек, кандидат наук, к тому же называющий себя демократом, Мухтар Тайжан выложил в Интернет чисто популистский видеоролик, на котором зафиксировал свое хождение накануне 9 мая в крупный торговый центр. Там он потребовал от сотрудников ТЦ снять «георгиевские» ленты, а с одного даже сорвал «колорадку» собственными руками. Тем самым не только нарушил один из основополагающих демократических принципов (гласящий, что свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого), но и проявил себя как мелкий хулиган. А самое печальное заключается в том, что нашлись тысячи людей, восторженно оценивших этот поступок.
Скандалы вокруг языка
Проявления нетерпимости все чаще встречаются и в языковой сфере – тут впору говорить даже о «языковом экстремизме». Где-то с полгода назад большой шум вызвал скандал с участием общественной активистки Салтанат Ташимовой. Девушке не понравилось, что водитель автобуса ответил ей на казахском, которым она, видимо, не владеет или владеет в недостаточной степени. Но незнание государственного языка – это опять-таки ее личная проблема, а водитель не обязан знать русский, на котором она хотела получить ответ. И пусть ее «обидчицы» (другие женщины, ехавшие в автобусе) тоже вели себя довольно агрессивно, но ведь конфликт спровоцировала сама Ташимова, а потому суд, до которого дошло-таки дело, вынес более чем справедливое решение, обязав ее выплатить административный штраф.
А вот почти зеркальная ситуация. Руза Бейсенбайтеги, жительница Павлодара, на протяжении нескольких лет «воюет» с водителями общественного транспорта, которые отвечают ей или делают объявления на русском языке, – она требует от них говорить на казахском. Однажды женщина даже перекрыла на полчаса трамвайные пути. Радетели за родной язык в соцсетях восхитились ее поступком, а то, что она создала проблемы другим пассажирам, нарушила их права, – для этих людей дело десятое.
Заразительный пример (даже примеры – во множественном числе) «языкового экстремизма» подал скандально известный «турецко-подданный» Огуз Доган. О нем самом уже давно ничего не слышно, зато у него появилось немало последователей. Они ходят по магазинам, объектам обслуживания населения только затем, чтобы задать их работникам вопрос на казахском языке, и, получив ответ на русском, «качать права», выкладывать в Сеть видео и требовать принятия соответствующих мер. Между тем, законодательной нормы, обязывающей продавцов, официантов, парикмахеров и т.д. владеть государственным языком и отвечать на нем клиентам, в нашей стране нет. А значит, человек вправе спрашивать на удобном для себя языке, но должен быть готовым к тому, что получит ответ на другом.
Существуют неагрессивные и не посягающие ни на чьи права методы «наказания» тех, кто не хочет разговаривать на том языке, который более привычен или желателен покупателю, клиенту. Например, если речь идет о ближайшем продуктовом магазине, где не хотят отвечать по-казахски, то можно бросить клич среди жителей соседних домов и, найдя сторонников, объявить ему групповой бойкот. А терять клиентуру ни один предприниматель не хочет, и потому лишившийся части выручки владелец торговой точки наверняка постарается заменить продавщицу на другую, готовую найти общий язык (как в прямом, так и в переносном смысле слова) с потенциальными покупателями.
Есть анекдот на эту тему. Российский турист в рижском баре (Латвия, одна из бывших республик СССР) заказывает виски. Бармен называет ему на английском цену: 20 евро. Тот дает 15. Бармен снова по-английски: 20 евро. Турист показывает жестами: дескать, не понимает. И так несколько раз. Наконец, бармен сдается и говорит по-русски: «Это стоит 20 евро». А тот: «Я знал, что ты за 5 евро вспомнишь русский язык».
Денежный (экономический) стимул – самый мощный, он действует гораздо эффективнее, чем призывы, угрозы и даже чем меры административного воздействия. При этом его можно использовать, не нарушая ничьи права.
«Уничтожить», «кастрировать», «стерилизовать»…
А вспомните, какую степень нетерпимости проявила немалая часть казахстанцев, гневно выступившая против недавнего марша феминисток в Алматы – кстати, санкционированного городскими властями. Резкое неприятие прозвучало даже с парламентской трибуны из уст мажилисмена Бекболата Тлеухана, который призвал ввести запрет на проведение таких акций, пропагандирующих, как он считает, чуждые и нездоровые ценности.
Отдельные лозунги участниц марша, возможно, носили несколько радикальный характер, особенно с точки зрения «традиционалистов». Да и вообще, в словах о том, что феминизм порой принимает не очень привлекательные формы, просматривается определенный резон. Но такое отношение к нему – это не больше чем следствие нашего субъективного восприятия, которое, в свою очередь, тоже является далеко не бесспорным и которое мы не должны кому-то навязывать. Если активистки движения решили публично выразить свою позицию, при этом соблюдая законы страны, то они имеют полное на то право.
А если, скажем, тот же Бекболат Тлеухан или его единомышленники выступают категорически против подобных лозунгов, то никто не мешает им провести свое шествие – уже в защиту «исконных» казахских ценностей. Но ведь для этого нужно провести серьезную организационную работу, мобилизовать сторонников, получить разрешение от акимата… А заниматься «рутиной» эта публика не любит – куда легче написать пост в «Фейсбуке» или, воспользовавшись депутатским статусом, сделать громкое заявление или даже обратиться с запросом в правительство.
И уж вовсе высшую степень нетерпимости проявил бывший работник прокуратуры (!) и областного акимата Ербол Едилов, сегодня называющий себя политологом. Полтора года назад, давая комментарий по поводу инициативы представителей ЛГБТ-сообщества провести митинги в Алматы и Нур-Султане, он заявил буквально следующее: «Была бы моя воля, я бы пресекал такие начинания «на корню». Привлекал бы таких людей к ответственности. Скажу грубее, кастрировал бы таких людей. Я сам человек верующий, поэтому такую «нечисть» нужно уничтожать».
Выходит, если что-то не соответствует твоей вере, твоим представлениям о том, что хорошо, а что плохо, то это не имеет право на жизнь и не заслуживает ничего, кроме истребления? Повторюсь: эти слова произнес не какой-нибудь «люмпен» или неуч, а человек с высшим юридическим образованием, который к тому же проходил стажировку на Западе, работал в правоохранительной системе.
Блогер и журналист Денис Кривошеев обратился к министру внутренних дел РК с просьбой дать правовую оценку заявлению Едилова, однако обращение было оставлено без рассмотрения. Не получили оценки и пропитанные ксенофобией высказывания одной общественной активистки (кстати, тоже юриста!), заседающей в Национальном совете общественного доверия. Вот одно из них в переводе с оригинала на русский язык: «Девушек (имеются в виду казахские – прим. авт.), которые выходят замуж за китайцев, надо не только лишать гражданства, но и стерилизовать. Не желаю, чтобы они помогали плодиться нации, употребляющей в пищу лягушек, скорпионов и размножающейся, как муравьи».
И примеров подобного рода масса: агрессивные проявления нетерпимости становятся неотъемлемой характерной чертой нашего социума…
Правила комментирования
comments powered by Disqus