Пекин вспомнил, что, помимо КПК, в стране существует еще восемь партий

Правительство Китая опубликовало Белую книгу, в которой говорится, что политическая система в Поднебесной – это уникальное творение, которое сочетает марксистскую теорию с местными реалиями. Ее суть в том, что коммунисты осуществляют властные полномочия, а другие участвуют в управлении под их руководством. С учетом того что в России ряд политиков и публицистов называют китайский опыт поучительным, к нему стоит отнестись серьезно. Но, как говорят эксперты в Пекине, ни одна из этих групп никогда не выступала открыто против правящей партии и не требовала глубоких реформ. На практике ими руководит отдел единого фронта ЦК КПК.

В Белой книге среди восьми некоммунистических политических партий называются, в частности, Революционный комитет Гоминьдана Китая, Демократическая лига Китая, Ассоциация демократического национального строительства Китая. Эта система уходит корнями в китайскую почву и вобрала в себя китайскую мудрость, а также лучшие достижения человеческой цивилизации, подчеркивается в книге. Сколь бы искусственно и пафосно ни звучали эти формулировки, факт состоит в том, что такая политическая структура возникла не на пустом месте.

Маленькие партии левого толка поддержали линию Коммунистической партии Китая в 1948 году. Близилась к концу жестокая гражданская война с националистической партией Гоминьдан. Ее исход зависел и от того, сумеют ли коммунисты привлечь на свою сторону нейтральные элементы, говорит Дэн Ивэнь, бывший заместитель редактора официального партийного издания «Время учебы». Эти нейтральные элементы, или маленькие партии, были союзниками коммунистов во время войны с японскими захватчиками. «Между 1949 и 1950 годами КПК не занимала догматических позиций, она не отбрасывала напрочь идею демократии», – говорит Дэн. В первые годы после победы революции более трети чиновников на важных политических постах были членами малых партий.

Но после завершения первой пятилетки в 1957 году Мао Цзэдун решил, что нужда в них отпадает. А в 1966 году, после начала культурной революции, эти партии превратились в марионеток. Контроль над ними осуществляет отдел единого фронта ЦК КПК, который также ведает связями с политическими силами за пределами Китая. Руководители этих партий – от генсеков до членов ЦК – не могут быть избраны самими партиями, а отбираются Коммунистической партией. Некоторые активисты малых партий становятся влиятельными консультантами для государственных проектов, таких как создание зон свободной торговли в Шанхае. Демократическая партия крестьян и рабочих широко представлена в сфере медицины. Ее председатель Чэнь Чжу – президент китайского Красного Креста.

Самая крупная из малых партий – Китайская демократическая лига – в 2020 году насчитывала 330,6 тыс. членов. А в КПК состоит почти 92 млн человек.

Ли Син, профессор Университета Aalborg в Дании, говорит что маленькие партии служат зеркалом, в котором КПК может разглядеть собственные недостатки. Их поощряют выступать с критикой, но они не могут критиковать публично или ставить под вопрос базовые ценности Компартии. По словам профессора, когда он приезжал в Китай, представители малых партий спрашивали: «Чему нас может научить Запад?»

В беседе с «НГ» Александр Ломанов, заместитель директора ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, отметил: «Пекин по крайней мере в своей внутренней пропаганде на первое место ставит не вопрос демократии, а вопрос эффективности. Эта идея хорошо доходит до сознания прагматичных китайцев. В этом плане восемь партий играют полезную роль. Они помогают решать точечные задачи – взаимодействие с интеллигенцией, зарубежными китайцами, ведение диалога с Тайванем. Консультативные советы действуют не только в центре, а по всей стране. Они позволяют узнать, что вызывает недовольство, способны представлять более разнообразную палитру мнений. Конечно, эти партии не носят автономный или оппозиционный характер».

Поскольку в России некоторые политики и общественники прославляют КПК в связи с ее 100-летием, закономерен вопрос: применим ли китайский опыт к российским реалиям? «Неприменим, – считает эксперт. – Очень многое, что мы видим в Китае, сопровождается словами «с китайской спецификой». Маленькие демократические партии приняли решение не становиться на сторону Гоминьдана, который утратил доверие народа, а встать на сторону КПК. Если вспомнить нашу историю, то можно ли представить, чтобы сложился единый фронт между большевиками и левыми эсерами? Российская политическая система сформировалась в совершенно других условиях, поэтому копировать китайский опыт нельзя. Но поскольку китайцы постоянно совершенствуют свой политический строй, к этому стоит присмотреться». 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram