90 секунд
  • 90 секунд
  • 5 минут
  • 10 минут
  • 20 минут
По вопросам рекламы обращаться в редакцию stanradar@mail.ru

Афганский тупик: с кем будут договариваться талибы? Часть 2

19.07.2021 10:30

Политика

Афганский тупик: с кем будут договариваться талибы? Часть 2

События в Афганистане происходят настолько быстро, что это приводит к появлению множества трудных вопросов. И ответы на них далеко неоднозначные.

Весьма показательны переговоры, которые движение Талибан проводило с 7 по 9 июля в Иране. Их надо рассматривать не только в контексте собственно афганской проблематики, но и с точки зрения весьма сложных отношений между Тегераном и Вашингтоном в связи с иранской ядерной программой.

Иранский интерес

Так, только что в Иране президентом стал представитель условного консервативного крыла Ибрахим Раиси. Казалось бы, иранцы в связи с этим должны быть весьма рады, что США уходят из Афганистана. Для них это выглядит как неудача американской политики.

Кроме того, Тегеран располагает весьма значительными проиранскими военными формированиями в Сирии и Ираке, включая отдельное подразделение «Фатимиюн», состоящий из афганских шиитов-хазарейцев, а также несомненной решимостью для их применения в случае необходимости.

Естественно, что после ухода США из Афганистана Иран становится одним из наиболее важных игроков на политическом поле этой страны. Собственно, именно поэтому делегация во главе с руководителем офиса движения Талибан в Катаре Шер Мухаммад Аббас Станикзаем и направилась в Тегеран.

7 июля прошли переговоры с министром иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зарифом. В Тегеране явно хотели прояснить позицию талибов по поводу будущего политического устройства Афганистана и места в нем шиитов-хазарейцев.

В свою очередь талибы очевидным образом хотели избежать конфронтации с Ираном и более активной поддержки им своих сторонников в Афганистане.
При этом Иран заинтересован в снятии санкций, которые губительно сказываются на его экономике. Поэтому для него уход американцев из Афганистана создает новые возможности.

Повод к новым переговорам

Кроме всего прочего, это означает, что на восточном направлении, фактически в иранском тылу, не будет больше американских военных сил, и главное, военных аэродромов. Потому что в последние годы много говорили о возможности нанесения американцами или израильтянами военных ударов против Ирана.

На фоне этих разговоров в Тегеране не могли не опасаться американской группировки в Афганистане и особенно аэродромов, где могла базироваться ударная авиация.

При этом США своей поспешной эвакуацией создают впечатление, что если они и не уходят совсем из региона, то заметно снижают свое присутствие. Если это и не поражение, как склонны думать многие наблюдатели, то как минимум потеря прежних амбиций и связанных с этим возможностей.

Однако это в определенном смысле создает условия для достижения договоренностей между Вашингтоном и Тегераном по комплексу вопросов о санкциях, ядерной программе и разделе сфер влияния, например, в Сирии. Потому что если вы проводите тактическое отступление из стратегически важного региона, почему бы вам не начать договариваться с оппонентом уже на других условиях.

Невнятный мир лучше войны

В такой ситуации начало новой войны в Афганистане и воссоздание в связи с этим Северного антиталибского альянса в целом никак не отвечает интересам Ирана. Поэтому в Тегеране и проводили переговоры с делегацией Талибан.

Иранцев бы устроило получение определенных гарантий от талибов по поводу сохранения позиций шиитов-хазарейцев в афганской политике. Это значит, что в целом иранцы заинтересованы в сохранении республиканской модели в Афганистане.

Талибы, напротив, поддерживают идею исламского эмирата без уточнения принципов его формирования. Тем не менее они уже заявляли о готовности к компромиссу

Скорее всего, этот вопрос и находился в центре происходивших переговоров в Тегеране.

Талибан явно не может игнорировать военную мощь Ирана и его немалые возможности по созданию антиталибской коалиции в случае появления такой необходимости. Этого они хотели бы избежать, а значит, должны идти на уступки.

Российский интерес

Практически одновременно 8 июля в Москве проходили переговоры талибов с руководством России. И здесь интерес талибов, как и в Иране, несомненно, заключался в том, чтобы Россия и ее союзники в Центральной Азии не стали поддерживать идею формирования новой антиталибской коалиции в Северном Афганистане в духе 90-х.

Поэтому талибы сделали в Москве ряд заявлений, что не будут угрожать государствам Центральной Азии, не станут поддерживать ИГИЛ и будут контролировать торговлю наркотиками.

Все эти заявления в целом не противоречат известным принципам политики движения Талибан

Это по-прежнему все еще преимущественно пуштунское движение, и его представители на всех уровнях ранее заявляли, что не имеют планов по экспансии на север, в Центральную Азию.

С ИГИЛ у Талибана идеологические противоречия, связанные с разными религиозными взглядами, с чем были связаны отмечавшиеся ранее столкновения сторонников двух организаций.

ИГИЛ или ИГ — это в первую очередь радикальные салафиты. В то время как Талибан тесно связан с так называемым деобандийским направлением в исламе. Это весьма архаичная идеология, ее проявления можно было наблюдать в период правления талибов в Афганистане с 1996 по 2001 годы, но это все-таки не салафиты. Если же говорить о наркотиках, известно, что талибы в 1990-х выступали против их выращивания.

Так что переговоры в Москве вполне могли быть продуктивными и для талибов, и для российского руководства. Причем для последнего было весьма важно, что талибы вели именно с ним переговоры о тех вопросах, которые имеют прямое отношение к государствам Центральной Азии.

Естественно, это лишний раз подчеркивает влияние России в Центральной Азии, которая на переговорах в Москве фактически выступила от имени Казахстана, Таджикистана и Кыргызстана. И делала это на основании их участия в ОДКБ. Хотя в данном случае талибы проводили переговоры вовсе не с этой уважаемой организацией, а с руководством России.

Таджикский вопрос

Вполне возможно, что в Центральной Азии такой тонкий нюанс переговоров талибов с Москвой мог вызвать определенные вопросы. К примеру, у Таджикистана, который 7 июля обращался в ОДКБ с просьбой о помощи. Тогда российский министр иностранных дел Сергей Лавров ответил, что если на Таджикистан нападут, тогда ОДКБ ему и поможет.

То есть не раньше самого момента нападения. Между прочим, это происходило накануне визита в Москву делегации талибов, во время которого они как раз и заявили, что не будут нападать на Центральную Азию.

В этой ситуации обращение Таджикистана к ОДКБ с просьбой о помощи говорит либо о недостатке информации у таджикского руководства о планах Москвы, либо о том, что Таджикистан в целом не удовлетворен ходом событий в самом Афганистане и на границе с ним.

В таком случае получается, что у Таджикистана и России разное отношение к происходящему в Афганистане. А следовательно, могут быть и разные интересы. И если Москва в принципе готова к переговорам с талибами, у Душанбе могут быть другие приоритеты.

Здесь надо учитывать, что на афганской территории вдоль границ с Таджикистаном в основном проживает родственное таджикское население. Соответственно, усиление талибов в Афганистане в первую очередь означает общее ухудшение его положения.

В такой ситуации контроль талибов над границей между двумя странами ведет к тому, что Таджикистан не сможет выполнять функции стратегического тыла для афганских таджиков, как это было в 1990-х годах. А это в свою очередь заметно снижает его самостоятельное значение в условиях геополитической игры в регионе.

Конкуренция на геополитическом поле

В этой связи вполне логично упомянуть Урумчийское соглашение. В него входят Китай, Афганистан, Пакистан и Таджикистан. Последние две страны как раз и были теми территориями, откуда в период с 1996 по 2001 годы происходило снабжение противоборствующих сторон в Афганистане.

Тогда с территории Таджикистана Россия и Иран как раз и поддерживали Северный альянс, а Пакистан — движение Талибан. В данном контексте Урумчийское соглашение де-факто означает усиление роли Китая в регионе в целом и в Афганистане в частности.

С учетом экономического и политического влияния Китая на Пакистан и Таджикистан понятно, что они должны будут учитывать его мнение по многим вопросам, включая ситуацию в Афганистане.

Но совершенно очевидно, что такая тенденция не могла устроить Россию, у которой традиционно было значительное влияние в Таджикистане. Здесь находится 201-ая российская военная база, многие мигранты из Таджикистана работают в России.

При этом у Москвы также хорошие отношения с Китаем. Тем не менее такое усиление его позиций не может в полной мере соответствовать российским интересам в Центральной Азии. Как минимум это уже конкуренция за геополитическое влияние.

Политика или экономика?

Понятно, что России сложно соревноваться с Китаем на равных, у нее нет ни готовности, ни особых возможностей тратить в регионе финансовые ресурсы, как это может себе позволить Пекин. Собственно, это и стало главной причиной того, что таджикские власти стали все больше ориентироваться на Китай.

В такой ситуации главным инструментом обеспечения влияния Москвы в Центральной Азии остается безопасность. Именно поэтому российские власти на самых разных уровнях в последние годы все время говорили о террористической угрозе со стороны Афганистана.

Понятно, что когда речь идет об угрозе безопасности, сразу же повышается значение механизмов по ее обеспечению. В случае Центральной Азии это ОДКБ. Следовательно, у государств этого региона любая внешняя угроза теоретически должна повысить заинтересованность в поддержке со стороны России. Соответственно, экономический фактор автоматически отходит на второй план.

Заметим, что в то же самое время и американцы, и представители движения Талибан опровергали существование какой-либо угрозы для Центральной Азии с юга. Американцы, напротив, лоббировали открытие новых транспортных коридоров через Афганистан с севера на юг.

С этим было связано много разных проектов, например, Большая Центральная Азия, строительство железной дороги из Узбекистана в пакистанский Пешавар и газопровода из Туркменистана в Пакистан.

Конечно, все эти проекты были весьма рискованными, когда в Афганистане не было военно-политической стабильности. Но в то же время они как раз и должны были привести к созданию такой экономической ситуации, которая могла бы обеспечить эту стабильность.

Продолжение следует

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram

19.07.2021 10:30

Политика

Система Orphus

Правила комментирования

comments powered by Disqus
телеграм - подписка black

Досье:

Акуналы Атамырзаевич Досалиев

Досалиев Акуналы Атамырзаевич

Депутат Жогорку Кенеша КР V созыва

Перейти в раздел «ДОСЬЕ»
23547

количество абортов в Кыргызстане за 2012 год

Какой вакциной от коронавируса Вы предпочли бы привиться?

«

Ноябрь 2024

»
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
        1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30