Прошла неделя с тех пор, как боевики радикального движения «Талибан»* без боя заняли столицу Афганистана Кабул и административные центры большинства провинций страны. Однако до сих пор руководство движения не представило внятного плана, какое правительство будет сформировано, что будет со страной дальше.
Источник: Невыносимая тяжесть власти
Вероятно, что у талибов и не такого плана. Они боролись за власть в Афганистане, но не знают, что с ней делать. Они, судя по всему, сами были не готовы к тому, что афганская государственность, которую США и их союзники выстраивали 20 лет, рухнет буквально за пару недель.
Отсутствие внятного понимания, как обустроить страну и что предложить гражданам, чтобы заслужить их симпатии, в итоге может привести к той гражданской войне, которая была в Афганистане в 1990-е — «всех против всех».
И даже расколу внутри «Талибана», ведь он представляет собой коалицию различных племенных и региональных группировок, которых раньше объединяла борьба с общим врагом — армией США и проамериканским правительством в Кабуле. Теперь общего врага нет, важный объединяющий фактор исчез.
Пример «красных кхмеров»
Ранее, еще даже до захвата талибами Кабула без боя, я писал, что их триумфальное движение по Афганистану в последние месяцы похоже на то, как «красные кхмеры» в 1975-м году почти без сопротивления захватывали Камбоджу. В один день кхмеры взяли Пномпень — колоннами вошли в камбоджийскую столицу 17 апреля, деморализованная армия не оказала им никакого сопротивления, правитель Лон Нол на самолете удрал за границу. Талибы 15 августа очень похожим образом взяли афганскую столицу, президент Ашраф Гани тоже на самолете бежал из страны.
И талибы, и «красные кхмеры» — это партизанские армии, состоящие из сельских жителей, армии крестьян. Таким образом, триумфальное взятие Пномпеня тогда и Кабула сейчас — это своего рода победа деревни над городом.
Победа менее образованных, но идеологически более крепких селян над более состоятельными, но лишенными мощной объединяющей идеи горожанами.
Однако кое в чем разница между «красными кхмерами» и талибами уже очевидна. В семьдесят пятом, буквально через несколько часов после захвата столицы движение «красных кхмеров» взялось за построение собственного государства. Например, они устроили масштабную эвакуацию в сельскую местность населения Пномпеня, которая продолжалась три дня. Причем, они не разъясняли внешнему миру или попавшему под их власть населению свои планы, однако четко и последовательно принимали меры для реализации собственных целей.
Вожди талибов, в свою очередь, как раз увлеченно делают одно за другим заявления для внешнего мира и афганцев, но слаженных действий мы не видим.
Отмечу, я не даю оценку действиям «красных кхмеров» — в данном случае я провожу исторические параллели, чтобы лучше понять нынешнее поведение радикального афганского движения.
Месть и пуштунизация
С мест все чаще приходят сообщения о том, что захватившие власть талибы увлеченно занялись местью тем, кто сотрудничал с разгромленным проамериканским режимом. Убийства бывших полицейских, чиновников, в хазарейской (а хазарейцы с точки зрения талибов являются еретиками) провинции Бамиан взорван памятник весьма значимому местному полевому командиру, убитому в 1995-м году.
Хотя подобные действия совершенно противоречат публичным заявлениям вождей радикального движения, которые делались в последние дни. Более того, еще по ходу боевых действий, которые активно шли с мая по середину августа, «Талибан» опубликовал официальное указание своим бойцам о том, что они не имеют права применять насилие к сдавшимся в плен солдатам, полицейским и чиновникам кабульского правительства, не должны конфисковать у них имущество. То есть, задолго до объявления амнистии, о которой на этой недели трубили многие медиа по всему миру, руководство боевиков уже фактически объявило о прощении всех силовиков и государственных служащих, которые не оказывают им сопротивления. Указание, которое я упоминаю, было опубликовано еще в июне.
Очевидно, что месть, самосуд, военные преступления в отношении бывших противников приведут к появлению широкого движения сопротивления.
Пока центр сопротивления талибам имеется только в таджикской провинции Панджшер. Лидеры местного ополчения — сын знаменитого полевого командира Ахмад Шаха Масуда Ахмад и провозгласивший себя исполняющим обязанности главы афганского государства Амрулла Салех — говорят о том, что готовы начать освобождение Афганистана от талибов, и в то же время заявляют, что не против переговоров с радикальным движением. Это вполне укладывается в местный менталитет: делать угрожающие заявления, чтобы начать затем конструктивный диалог и выторговать себе некие преференции в обмен на лояльность. То же самое мы наблюдали, к примеру, в ходе объявления итогов президентских выборов в Афганистане в 2019-м.
Правозащитники отмечают, что во внешний мир сейчас попадает лишь малая часть информации о зверствах талибов на местах, так как боевики контролируют сейчас телефонную связь и интернет, и могут препятствовать распространению свидетельств.
Дополнительным импульсом для появления широкого антиталибского сопротивления может стать то, что движение занялось вялотекущей пуштунизацией Афганистана.
В частности, в столице телеканалы перешли на вещание преимущественно на пушту вместо государственного, компромиссного для полиэтнической страны языка дари. Основная база поддержки «Талибана» — пуштуны. Они, по оценкам, составляют около 40% от общего числа афганцев, до 30% составляют таджики, 10-12% — хазарейцы, есть узбеки, туркмены, кочевники кучи, киргизы, нуристанцы и так далее. Разумеется, дискриминацию по национальному признаку, принудительную пуштунизацию они не примут, будут сопротивляться.
Время — враг талибов
Катарский телеканал (напомню, политический офис талибов расположен в столице Катара Дохе) «Аль-Джазира» выпустил материал с разбором тех основных вызовов, с которыми сейчас вынуждено сталкиваться радикальное движение.
«Талибану» нужно добиться симпатий широких слоев афганского общества; необходимо что-то делать для контроля за своими отрядами, насчитывающим в настоящее время, по некоторым оценкам, до 100 тысяч боевиков и разбросанным сейчас по территории всей страны; очень важен вопрос профессионального административного управления на местах и в столице; надо решать экономические проблемы, которые за 20 лет проамериканское правительство не решило, а во многом только усугубило.
Добавлю, что в Афганистане в настоящее время парализована банковская система. Есть проблемы в районах, пострадавших от засухи, где людям должны помогать как раз государственные институты или международные структуры при содействие местных властей.
Чем дольше талибы будут затягивать решение указанных задач, тем выше опасность возобновления широкомасштабной войны.
Более того, возрастает вероятность раскола внутри самого движения, так как отсутствие четкой единой структуры будет провоцировать создание самостоятельных органов управления на местах, которые впоследствии не очень захотят делиться своей властью.
На днях талибы заявили, что сформируют новое коалиционное правительство Афганистана в ближайшие недели. Полагаю, что через месяц станет понятно: есть ли воля и умение у радикалов управлять государством или они свалятся к тем же диким репрессиям, которыми пытались удерживать страну в узде в 1990-е. Совершенно точно репрессиями они добьются только того, что война в Афганистане, которую они объявили оконченной, еще долго не закончится.
*Движение «Талибан» признано в РФ и многих других странах террористическим и запрещено (указываем по требованию российского законодательства)
Правила комментирования
comments powered by Disqus