Массовые беспорядки и погромы, потрясшие Казахстан в начале января (только по официальным данным, в ходе которых было убито 225 человек), заставляют глубже рассмотреть подоплеку экстремистских вероучений на территории республики с целью предотвращения новых протестных вспышек, на волне которых о своих претензиях на власть могут заявить связанные с криминалом радикальные джихадисты. Опасность такого сценария была вполне реальна в начале января, когда на фоне относительно мирных протестов нефтяников в Жанаозене на нефтедобывающем западе республики готовились вооруженные выступления казахстанских салафитов и их кураторов из числа запрещённых в республике экстремистских группировок.
Слово «салаф» на арабском языке означает «предшествие, прежде». Адепты данного идеологического течения, появившегося в начале XII века, полагают времена первоначальной мусульманской общины «золотой эпохой» и стремятся на этой основе выстроить общественные отношения. Не признавая иные религиозные мазхабы и суфийские учения, салафиты считают свою доктрину «чистой религией». Несмотря на некоторые «либеральные» веяния, салафизм по-прежнему остаётся официальной религией и политико-идеологической доктриной Королевства Саудовская Аравия.
В исторической ретроспективе, это течение никогда не было мирным и во многом поощрялось британской разведкой для дезорганизации «арабской» периферии Османской империи и для внесения раскола в исламский мир по принципу «разделяй и властвуй» (1). Как представляется, все сказки об «умеренности» салафизма не имеют ничего общего с действительностью – соответствующие центры по всему миру превращаются в рекрутинговые агентства, которые собирают «пушечное мясо» для террористических организаций. Не зря европейские эксперты все чаще называет салафизм «прихожей» терроризма и экстремизма. Например, понятие джихада трактуется крайне однобоко. Согласно словам Пророка Мухаммеда, «Великий джихад есть мирный, созидательный труд». Ваххабиты же усматривают в нём лишь вооруженную борьбу, вменяемую в обязанность каждому мусульманину. При этом объектом джихада являются кафиры – все те, кто не согласен с их идеологией, включая мусульман-единоверцев, не соблюдающих их мировоззренческие установки.
На самом деле нет ничего нового под луной. В идеологии террора, также как и век назад, «сгорают» молодые люди, не нашедшие себя в социуме, становясь разменной монетой в глобальной геополитической борьбе. Как и несколько веков назад, в руках англосаксов радикально-непримиримое течение ислама превратилось в политическое оружие свержения неугодных режимов. Новая «Арабская весна», потрясшая Северную Африку и Ближний Восток 10 лет назад, ещё более убеждает в этой мысли (2). С подачи западных партнёров, Саудовская Аравия и другие монархии Аравийского полуострова создавали религиозные центры, которые постепенно превращались в очаги противостояния официальной власти. Нахождение на территории Королевства таких городов как Медина и Мекка, стоявших у истоков возникновения исламской религии, якобы придаёт статус приоритета салафитской идеологии. Из этого же ряда – проведение хаджа (одно из пяти обязанностей мусульманина) в порядке, утвержденном в Эр-Рияде. Следует подчеркнуть, что, помимо довольно тесных экономических связей, именно хадж стал одним из основных направлений распространения салафитского течения в Казахстане.
Дружественные отношения и неформальные связи с рядом государств Ближнего Востока сдерживают казахстанские власти от занятия более конкретной и жёсткой позиции против салафитской идеологии. Вроде бы, местные суды запретили деятельность таких организаций как запрещённые в России «Хизб-ут-Тахрир» и «Таблиғи жамаат». В то же время, боевики, совершившие летом 2016 год вооруженный «джихад» в Актобе, равно как и сотни казахстанцев, отправившиеся на войну в Сирию для создания «халифата» – это те, кто был отравлен радикальной идеологией салафизма, и они явно не взялись «ниоткуда».
Казахстанская власть вынесла вердикт лишь по отдельным организациям, созданным на основе идеологии салафизма, как «Халифат сарбаздары», организовавшей взрывы в Атырау 31 октября 2011 года. Причиной отсутствия конкретных шагов со стороны официальной Астаны против идеологии салафизма является нежелание портить взаимоотношения с Саудовской Аравией, отмечают местные наблюдатели.
Внешне Саудовская Аравия и Казахстан выступают партнерами в борьбе против религиозного экстремизма и терроризма. Например, по просьбе Казахстана власти Королевства арестовали скрывавшихся в этой стране таких деструктивных проповедников как Абдухалил Абдужаббаров («шейх Халил»), Дилмурат Махаматов (Абу Мухаммад), Назратулла Абдулкадиров (Абу Марьям), а некоторых из них успели экстрадировать. Например, первый из перечисленных персонажей был проповедником ветви «суруритов». Известно, что адепты этого течения в салафизме считают грехом связь с каким-либо «неверным» государством. Абдужаббаров был одним из деятельных сторонников радикализации мусульман в Казахстане.
То, что последователи салафизма ставят свои идеи и ценности выше национальных традиций и культурно-духовных ценностей, противоречит Корану и хадисам, указано на сайте Духовного управления мусульман республики. По данным Комитета национальной безопасности, только в 2016 году на территории Казахстана предотвращены 12 терактов (в то же время предотвратить их не удалось в Алматы и в Актобе). Динамика вовлечения граждан в деструктивные религиозные течения не снижается, продолжается процесс радикализации верующих, проблемным остается участок контрпропаганды радикальной идеологии, нацеленной не в последнюю очередь на студентов и школьников. В феврале 2018 года в КНБ заявили о пресечении деятельности преступной группы, занимавшейся вымогательством денег у водителей автобусов. Ежемесячные поборы с одного водителя составляли от 5 до 25 тысяч тенге, причём задержанные были «приверженцами нетрадиционного религиозного течения “салафизм” деструктивной направленности». Летом 2018 года в Актобе были задержаны братья-близнецы, разделяющие экстремистские взгляды. О возбуждении уголовного дела по статье 273 (заведомо ложное сообщение об акте терроризма) или по иным статьям не сообщалось. В январе 2020 года сотрудники КНБ в Актау и Жанаозене задержали группу радикалов по обвинению в похищении людей с целью получения выкупа. Тем не менее, «запрет течения “салафизм” пока не рассматривается в Казахстане, так как это не организация, а взгляд на религию», заявил, комментируя эти задержания, заместитель председателя КНБ Нургали Билисбеков. По логике чиновника, если «Хизб ут-Тахрир» или «Таблиг-и джамаат» – реальные организации, «у которых есть центры, структуры и так далее», то салафизм – «это взгляд, идея, отдельное течение».
Между тем, подрывные стратегии, главной ударной силой которых являются воинствующие исламисты, хорошо проработаны западными аналитическими центрами. В этой связи эксперт отдела стратегического анализа и военно-политических исследований Московского института социологических исследований Дмитрий Винник обращает внимание на сделанные в 2015-2016 гг. доклады Международной кризисной группы (МКГ) «Сирийский призыв: радикализация Центральной Азии», «Кыргызстан: хрупкость государства». В этом же ряду – доклад Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI) «Исследование факторов, способствующих радикализации среди трудовых мигрантов из Центральной Азии в России».
В каждом из этих докладов содержатся рекомендации властям России и стран Центральной Азии. Так, анализируя причины религиозного экстремизма в Киргизии, эксперты МКГ рекомендуют «правительствам и донорам» «прикладывать дополнительные усилия к сотрудничеству с умеренными, авторитетными исламскими организациями и прочими лицами, включая аполитичных салафитов, которые сейчас ведут очень полезную работу на местах».
Но на самом ли деле салафиты аполитичны, и какую такую полезную работу они ведут «на местах»? В своём докладе эксперт по радикальному исламу, сотрудник американского аналитического центра The Modern Diplomacy Уран Ботобеков перечисляет группировки орудующих в Сирии (в основном в Идлибе) «мухаджиров» из Центральной Азии и Кавказа. Среди них – объединяющие выходцев из Узбекистана «Катибат аль-Таухид валь джихад», «Катибат имам аль-Бухари», уйгуры «Исламской партии Туркестана», а также чеченские группировки «Джайш аль-Мухаджирин вал-Ансар» и «Аджнад Аль-Кавказ». Все они разделяют идеологическую доктрину запрещённой в России «Аль-Каиды» и считают ее лидера Аймана аз-Завахири своим идейным вдохновителем. Джихадисты из «ИПТ» и «КТЖ» остаются верными Аль-Каиде, но одновременно подчиняются запрещённой в России «Хайат Тахрир аш-Шам», удерживающей «Большой Идлиб» на северо-западе Сирии.
Немало интересных сведений о боевиках казахстанского происхождения имеется в известной работе Ерлана Карина и Джейкоба Зенна (3). В частности, многие из них были собраны в группировке «Джунд аль-Халифат» (ДАХ), заявившей о себе в августе 2011 года и имевшей связи с Афганистаном и Пакистаном. Ранее казахстанские боевики организовывались в менее известные группы, такие, как «Ансар аль-Дин», либо же «просто относили себя к казахстанским моджахедам на Северном Кавказе». В Афганистане выходцы из Казахстана действовали в составе запрещённого в России «Исламского движения Узбекистана» и её ответвления «Союз исламского джихада». Кроме того, казахи присоединились к запрещённым в России «Талибану» и «Исламской Партии Туркестана». В декабре 2011 года появилось некое видеообращение «казахского моджахеда к мусульманам Казахстана». Хотя бойцы «Кавказского эмирата» прибыли из разных республик и принадлежат к разным этническим группам, идеологически они едины, в то время как «моджахеды из Центральной Азии не смогли этого сделать», посетовал террорист. Соответственно, формирование ДАХ могло стать попыткой казахстанских боевиков укрепить связи с выходцами из других республик вокруг общей идеологической платформы. Первоначально пропаганда группировки была направлена против властей Казахстана, включая серию видеообращений и угрозы совершения терактов. В частности, 10 ноября 2011 г. она позиционировала себя как некое глобальное движение. На события в Жанаозене в декабре 2011 г. группировка откликнулась воззванием «Сбросить тирана», утверждая, что «казахстанская власть не просто борется с моджахедами, она скорее борется со всем казахским народом… Мы не позволим, чтобы такое событие прошло спокойно». Следы некоего «Казахского Исламского Джихада» прослеживались в Афганистане и в Сирии и в последующий период. Фигурировали казахские боевики и в некоторых пропагандистских роликах запрещённой в России группировки «ИГ», общее количество активных боевиков – выходцев из республики в её рядах оценивалось в диапазоне от 200 до 500 человек. По мнению авторов, «если ранее сообщения о якобы действующих в Сирии крупных казахском, кыргызском или таджикском этнических отрядах, чаще всего, выступали как элемент пропаганды и давления на официальные власти региона, то сегодня они действительно становятся серьёзной угрозой стабильности в регионе… Уже сегодня в Центральной Азии наблюдается опасная тенденция, когда этнические группировки в Сирии всё чаще обращают взор на собственный регион». Свидетельством активизации «спящих» радикальных ячеек стали, в частности, террористические нападения в городе Актобе летом 2016 года.
Поощряя власти республик Центральной Азии к репатриации и адаптации бывших боевиков-салафитов на родину (этот процесс характерен и для Казахстана), американские спецслужбы создают условия для грядущей «центральноазиатской весны», которую первоначально должна была подхватить прозападная оппозиция. На следующем этапе таких людей, как М. Аблязов, должны были «вынести» из властных коридоров куда более радикальные силы, деятельно поддержанные распропагандированным им населением.
Именно такой сценарий начал разворачиваться в Казахстане в начале января 2022 года. Координировать действия салафитов должны были активисты экстремистской группировки «Таблиг-и джамаат», которые принимали активное участие в массовых беспорядках в Алма-Ате с 4 по 8 января 2022 года. 9 января казахстанские силовики задержали четырех членов одной из ячеек этой группировки, подозреваемых в совершении массовых противоправных акций экстремистского характера. При обысках по местам их проживания обнаружены и изъяты огнестрельное оружие, травматические и светошумовые гранаты, патроны, религиозная литература и иные вещественные доказательства. Лидер другой группы, некий иностранный гражданин, активно участвовал в массовых беспорядках, будучи связанным с террористическими группировками за рубежом. По версии следствия, он целенаправленно прибыл в Казахстан для подготовки массовых противоправных акций и нападений на органы власти и силовые структуры.
Тот факт, что исламистский переворот не состоялся благодаря вмешательству вооруженных сил ОДКБ, не отменяет присутствия в республике десятков тысяч сторонников экстремистских группировок, в первом ряду которых – салафиты, которые сейчас затаились, но лишь на время. По мнению некоторых местных наблюдателей, религиозные радикалы в республике могут рассчитывать на высокое покровительство. Считается, что один из богатейших людей республики, племянник первого президента Кайрат Сатыбалды «крышевал» салафитов, которые не просто продолжали тайно распространять свою идеологию, но и создали тренировочные лагеря для подготовки боевиков в предгорьях Заилийского Алатау. Салафитская угроза находилась в слепой зоне государства благодаря второму племяннику Назарбаева (брату Сатыбалды)Самату Абишу, имя которого также упоминается в контексте событий начала января. «Мобилизационный потенциал для организации массовых протестов и беспорядков имеется только у религиозных экстремистских организаций, тесно связанных с организованной преступностью и отдельными представителями правящей элиты. Естественно, такого рода план должен иметь и внешнюю поддержку… Арестованное руководство КНБ не тянет на роль единственного организатора. Как, впрочем, и тот же “Дикий Арман”», – уверен казахстанский политолог Данияр Ашимбаев.
Если ранее салафитов было принято считать апологетами хоть и террористической, но всё же некоей идеи «исламского государства», то теперь наметилась их трансформация в уличные банды, используемые в качестве инструментов в разборках местных элит. В любом случае, если «новая» власть не услышит чаяния простых граждан, уставших от засилья корыстных кланов (кто бы их ни возглавлял), помноженная на криминал экстремистская пропаганда приведёт государство к окончательному краху.
Ермек Алтынбаев
Примечание
(1) В исторической ретроспективе, создателем салафизма выступил Мухаммед ибн Абд аль Ваххаб, благодаря которому и появился термин «ваххабиты». Впрочем, сторонники этого движения предпочитают называть себя «единобожниками» или салафитами. Опираясь на труды религиозного проповедника XIII века Ибн Теймии, аль Ваххаб объявил неверными всех, кто не поддерживает идеи ваххабизма. При этом для этого течения характерны искажения многих фундаментальных понятий ислама. Начало распространения его идеологии в XVIII веке неспроста совпадает с периодом колониальных войн на Аравийском полуострове, где сошлись интересы двух крупнейших держав – Великобритании и Османской империи, в состав которой входила в то время Аравия, о несметных нефтяных богатствах которой станет известно позднее. Именно тогда был впервые апробирован сценарий «арабской весны», когда британцы разработали план фрагментации Османской империи «изнутри».
(2) Так, например, в Тунисе связанная с салафитами партия «Ан-Нахда» получила большинство в парламенте. В Египте адепты «возвращения к истокам» – вторая после запрещённых в России «Братьев-мусульман» политическая сила в стране (при том, что воззрения «Братьев-мусульман» в некоторых вопросах весьма схожи с салафитскими). Авангардом борьбы против законного президента Сирии Башара Асада являются боевики запрещённой в России группировки «Джабат аль-Нусра» — одного из ответвлений «Аль-Каиды».
(3) Карин Е., Зенн Дж. Между ИГИЛ и Аль-Каидой. Центральноазиатские боевики в сирийской войне. Алматы 2017. Ерлан Карин иногда упоминается в качестве неформального куратора националистических сетей и групп в Казахстане.
