Республика Узбекистан (РУз) несколько лет формирует свою модель экспортоориентированной экономики, так что, казалось бы, работать с защищающим свой рынок соседним Китаем ей будет непросто. Тем не менее количество сфер экономического сотрудничества между странами только растет: товарооборот, инвестиции, инфраструктурные проекты. Что в экономике Узбекистана привлекает КНР и как это работает в обратную сторону? Обсудили с кандидатом политических наук, заведующей сектором Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН им. Е.М. Примакова Еленой Кузьминой.
– Елена Михайловна, как бы Вы характеризовали отношения Ташкента с Пекином за прошедшие 30 лет, что изменилось за последние годы?
– У Китая всегда были неплохие отношения с Узбекистаном. Однако наиболее интенсивно они начали развиваться с начала 2000-х годов. К тому времени Узбекистан смог преодолеть системный кризис, возникший после распада Советского Союза, а Китай определился со стратегией в отношении Центральной Азии. Это поспособствовало расширению и развитию практического взаимодействия между двумя странами.
После транзита власти в 2016 году Узбекистан начал проводить более открытую внешнюю политику. В 2016–2020 годах ежегодный прирост торговли РУз с КНР составил примерно 17%.
Таким образом Китай превратился в основного торгового партнера Узбекистана. Резко увеличился объем китайских инвестиций в узбекскую экономику. Китай в основном вкладывается в проекты по транспортным коммуникациям, в энергетический сектор, некоторые строительные отрасли, включая, производство цемента. Особое внимание уделено поддержке развития гидроэнергетики в Центральной Азии. В случае с Узбекистаном – это строительство малых ГЭС. Здесь Китай предлагает не только финансовую поддержку, но и свои технологии.
Кроме этого, Китаю выгодно сотрудничать с узбекской стороной еще и потому, что республика находиться географически «в самом сердце» Центральной Азии. Это дает возможность Поднебесной через Узбекистан достигать лучшего взаимодействия со всем регионом, включая Афганистан. Последнее одинаково актуально как для Пекина, так и для Ташкента.
– Зачем Китаю расширять свое экономическое присутствие в регионе и, в частности, в Узбекистане?
– Для Китая Узбекистан интересен с точки зрения природных ресурсов, а также рабочей силы. И как я уже отметила, у страны есть большой плюс – это ее географическое расположение.
За последние пять лет КНР увеличила импорт своих товаров в Узбекистан на 20%. Доля узбекского экспорта несопоставимо ниже. Но это не означает отсутствие интереса. Просто у Узбекистана экономика сравнительно меньше, более того, китайский рынок очень сильно защищен от экспортеров.
Еще один важный момент: нынешний Узбекистан значительно преуспел в вопросах улучшения бизнес-среды и инвестиционной привлекательности. За последние годы в рейтинге Doing buisness страна поднялась более чем на 20 пунктов.
Узбекистан развивает промышленность – это выгодно для Китая, который может предложить узбекским предприятиям новейшие технологии.
Я не случайно отметила заинтересованность КНР в качественных трудовых ресурсах региона. Новая внешнеэкономическая стратегия мирового гиганта предполагает не только продвижение инфраструктурных проектов (строительство дорог и пр.), но и локализацию производства китайских товаров, а также частичное перемещение китайских производственных мощностей в страны Центральной Азии, где имеется относительно дешевая квалифицированная рабочая сила. Вот здесь перед Узбекистаном простирается новый горизонт сотрудничества с Китаем, т.к. уровень образованности населения республики гораздо выше, чем у соседей.
Хочу напомнить, что в ходе онлайн-саммита глав государств ЦА и Китая, который состоялся в январе нынешнего года, помимо прочего обсуждался вопрос тесного взаимодействия в научно-образовательной сфере.
– То есть Китай готов вкладываться в развитие человеческого капитала в Узбекистане?
– В определенном смысле, да. Из выступления Председателя КНР на форуме было понятно, что Пекин намерен расширять возможности обучения центральноазиатской молодежи в Китае, а также заинтересован в открытии филиалов китайских вузов в странах региона. Поэтому, думаю, сотрудничество сторон в культурно-гуманитарной сфере будет продолжаться.
– А чем объяснить интерес Ташкента к китайскому направлению?
– Узбекистану очень нужны иностранные инвестиции для того, чтобы модернизировать, укреплять и развивать свою экономику.
Страна как крупный производитель сельхозпродукции и продуктов питания в Центральной Азии заинтересована в новых рынках. 1,5 миллиардный Китай в этом плане весьма перспективный партнер для Ташкента.
Кроме того, в силу своей географической замкнутости и отсутствия прямого выхода к морю Узбекистан заинтересован в развитии дорожно-транспортной инфраструктуры и диверсификации международных транспортных маршрутов. Причем для страны принципиально важно, чтобы эти маршруты проходили через ее территорию, потому что на транзите иностранных грузов можно прилично заработать.
– Узбекистан в более сильной позиции, чем его соседи, с точки зрения привлечения китайских инвестиций?
– Сразу оговорюсь, что статистика Узбекистана в объеме инвестиций учитывает также китайские кредиты. Однако кредиты – это несколько иной инструмент финансирования.
У Китая очень четкие договоры по кредитам, согласно которым невозможно продлить срок погашения задолженности. Зачастую китайцы допускают возможность возвращения кредита в неденежном эквиваленте, например, землей. В любом случае чрезмерная закредитованность от Китая имеет свои последствия, поэтому руководству Узбекистана необходимо проявлять максимальную бдительность.
Что касается инвестиций, то конечно, обеим сторонам выгодно такое сотрудничество. Для Узбекистана это возможность развивать экономику, реализовывать крупномасштабные инфраструктурные проекты. А Китай получает шанс передачи своих технологий и опыта в тех или иных сферах.
Привилегированность Узбекистана в привлечении китайских инвестиций, на мой взгляд, заключается в том, что Китай может вкладывать свой капитал в большее количество отраслей, нежели если бы это было в других странах Центральной Азии. При всем моем уважении к Казахстану я бы назвала экономику Узбекистана самой разнообразной в регионе.
– Несмотря на то, что Китай представляет географически близкий и огромный рынок сбыта для продукции узбекских производителей, их присутствие на этом рынке просто мизерная либо вообще сводится на нет, не считая нескольких отдельных позиций. Если рассматривать экспорт сельхозпродукции из Узбекистана в Китай, то кроме, например, маша, изюма и арахиса, не наблюдается наращивания объемов экспорта свежих либо переработанных фруктов, овощей или орехов. Хотя Узбекистан является крупнейшим производителем в регионе по многим видам сельхозпродукции. Как это объяснить?
– Давайте посмотрим на структуру узбекского экспорта в Китай. Я буду оперировать данными Всемирной торговой организации (ВТО), так как статданные двух стран сильно отличаются друг от друга.
Первое место занимают различные виды газа. Это 90% экспорта узбекского сырья. Здесь следует подчеркнуть, что объем экспорта газа в республике ежегодно сокращается на 12%. И понятно почему – Узбекистан в последние годы воплощает программу развития газохимической отрасли. Для этого необходимо перерабатывать добываемый газ внутри страны и выпускать из него готовую продукцию.
Далее по списку экспортных категорий идет хлопковая пряжа, половину всей своей пряжи Узбекистан экспортирует в Китай. Между прочим, в последние 5 лет поставки пряжи увеличились почти на треть. А значит КНР в этом товаре заинтересована.
Следом идет медь. Треть экспорта меди Узбекистана поставляется в Китай. На четвертом месте – химические соединения (пропилены и пр.) – 26% от экспорта.
Только после этого мы можем увидеть овощи и фрукты. Их объем за 5 лет действительно сильно увеличился – почти в 20 раз. Но это произошло за счет определенных видов продукции. В частности, за последнее время резко увеличилась продажа в Китай маша. Здесь Узбекистан вышел в абсолютное лидерство.
Поставка Узбекистаном лишь определенных видов сельхозпродукции в КНР объясняется, в первую очередь, гастрономическими предпочтениями китайцев. Не все среднеазиатские плоды востребованы в китайской кухне. И совершенно очевидно, что в Китае не будут покупать все виды фруктов и овощей, которые выращиваются в Узбекистане. Просто потому, что там их не едят или употребляют крайне мало.
Кроме того, китайский рынок сильно защищен от экспортеров. Он вообще достаточно закрытый и не только от Узбекистана, но и других стран мира.
Также нужно понимать, что китайская экономика – экспортоориентированная. Сам Китай много чего производит и удовлетворяет потребности внутреннего рынка. Но с недавних пор ситуация начала меняться. Это связано с принятием новой китайской стратегии, нацеленной на развитие экономики за счет роста внутреннего потребления. Сейчас население КНР более платежеспособное, у людей появились деньги, они могут покупать больше продуктов. Это как раз удобный момент для увеличения узбекского экспорта в Поднебесную.
Напомню, Китай интенсивно покупает отходы шелководства, в т.ч. коконы, непригодные для разматывания. 90% такого сырья на местные рынки поставляет именно Узбекистан. За последние пять лет прирост составил 61%.
Различные виды кожи и выделанной шкуры из Узбекистана также пользуются большим спросом в КНР. Не исключено, что со временем страна станет больше экспортировать товары промышленного производства, в т.ч. продукцию газохимической отрасли. В любом случае перспектива есть и ее необходимо улучшать.
– Итоги онлайн-саммита «Китай – Центральная Азия» как-то изменили картину узбекско-китайских экономических связей?
– Если внимательно проанализировать речь господина Си на прошедшем форуме, то можно найти множество точек соприкосновения в позициях узбекской и китайской стороны. Например, КНР готова инвестировать в строительство железной дороги «Китай – Кыргызстан – Узбекистан». Этот транспортный коридор важен для Узбекистана, потому что может разрешить проблему географической замкнутости страны.
Китай также, как и Узбекистан, заинтересован в транспортных коммуникациях в южном направлении. Причем речь идет не только об Афганистане, но и далеко за его пределами.
На саммите много говорилось о кооперации в области науки и образования. Отдельно отмечена важность расширения так называемого высококачественного сотрудничества – качество импортируемых Китаем товаров, включая сельхозпродукцию. Вполне возможно, что на этом фоне жесткие требования и ограничения для иностранных производителей постепенно будут смягчаться. Если даже половина из заявленных на онлайн-встрече проектов будет реализована, то это даст мощный импульс для экономического развития Узбекистана.
На мой взгляд, организуя встречу в формате С5+1 Китай четко дал понять, что заинтересован в развитии отношений не с какой-либо одной страной, а со всеми государствами Центральной Азии. Это означает, что Китай воспринимает регион как единое целое и готов к многостороннему формату сотрудничества.
Правила комментирования
comments powered by Disqus