События в Донбассе начались не вчера – мы живем с этим уже восемь лет, но при этом для многих произошедшее 24 февраля все равно стало ошеломляющей внезапностью. Боевые действия в республиках до конца так никогда и не прекращались, но их интенсивность давно уже резко снизилась. С 2015 года все свелось к сугубо позиционной войне. Во многих местах не было и ее – имели место "договорняки". Можно было в середине дня вскочить в полный рост на бруствер траншеи и не получить от противника, находившегося в нескольких сотнях метрах, ничего, кроме игнора. Неудивительно, когда сами украинцы на таких участках беспечно оставляли технику в чистом поле и спокойно разгуливали вокруг нее в полный рост.
Теперь все это изменилось. Вначале на фоне массовых российских учений началось обострение в Донбассе, а 24 февраля Россия нанесла массированный удар высокоточным оружием. Целью стали самые уязвимые объекты военной инфраструктуры Украины – радиолокационные станции, склады с боеприпасами, комплексы и системы ПВО.
Одновременно началось наступление. В движение пришли танковые колонны, мотострелки, самоходная и буксируемая артиллерия. Россия атаковала с востока, с территории Луганской и Донецкой народных республик, а также с севера. Войска двигались на Харьков и Киев. Отбивали свою территорию при огневой поддержке ВС РФ и Луганск с Донецком. Давление со стороны ЛНР и ДНР на лучшие украинские войска, сконцентрированные вдоль границ республик, не давало перебросить их на помощь Киеву или Харькову.
Россия стремилась действовать быстро и как можно более эффективно. И не боялась смелых ходов – как, например, в случае с десантом на аэродром Гостомель под Киевом. Можно представить себе, насколько впечатляюще выглядела эта картина. Две сотни вертолетов на сверхмалой высоте несут бойцов ВДВ. ПВО в районе высадки подавлено высокоточным оружием. Одновременно с севера на соединение с десантниками уже выдвигаются бронированные колонны с тяжелым вооружением. Вся операция продумана по минутам.
В итоге десантники успешно захватили Гостомель и держались там около суток, пока на выручку к ним не пробилась броня. Стратегически важный аэродром был захвачен, а Киев был блокирован с запада. На момент написания этого материала Россия вывела из строя более 1800 объектов военной инфраструктуры Украины – от систем С-300 до отдельных танков и бронетранспортеров. ВС РФ вместе с армиями ЛНР и ДНР взяли под контроль Херсон, Бердянск и Мелитополь, окружили Мариуполь и с нескольких сторон блокировали Киев и Харьков.
Хаос как метод
Крупнейший конфликт в Европе с 1945 года, где задействованы тысячи единиц бронетехники, артиллерия, авиация и ракетное оружие, получается весьма необычным. Самое удивительное, что бросается в глаза – весьма, скажем так, ограниченная дееспособность одной из сторон. То, что украинские власти склонны к авантюрам, сомнений не было с самого начала – взять хотя бы слова Зеленского про ядерное оружие, прозвучавшие еще до 24 февраля. Поэтому наступающие российские войска как можно быстрее старались брать под контроль потенциально опасные объекты вроде атомных электростанций. И не зря – в ночь на 4 марта имела место попытка украинской диверсии на Запорожской АЭС.
Интересна реакция Минобороны России – там предполагают, что Киев или не контролирует собственных диверсантов, или достаточно безумен для того, чтобы всерьез решиться сделать что-то непоправимое на ядерном объекте только для того, чтобы потом обвинить в этом Россию. Причем еще неизвестно, что из этого хуже. А еще Киев сознательно усилил уровень хаоса, отвратительно организовав отряды территориальной обороны. Власти просто раздали оружие и боеприпасы кому попало. При этом подразделения не имели четкой структуры и заранее созданного костяка. Эта децентрализация привела к тому, что тербаты или воевали сами с собой, принимая друг друга за российских диверсантов, или и вовсе отправлялись грабить банки, магазины и богатые квартиры – ведь это и доходней, и безопасней, чем атаковать подразделения ВС РФ.
Информационная среда
Происходящее сегодня на Украине имеет беспрецедентный для конфликта такого размаха уровень погруженности в интернет. Телефон сейчас есть у каждого, почти кого угодно можно найти в соцсетях, все при желании могут связаться друг с другом. Социальная инженерия, фото- и видеомонтаж, новые технологии накачки – в ход идет все. Война идет не только в реальном мире, но и в интернете. Объектом воздействия, как и в доктрине Дуэ, становится психика народа противника. Только не через окружающий мир через разрушение места проживания – атака идет прямо в мозг, через экраны смартфонов.
Мы, люди, эмоциональные создания. Каждому из нас можно воздействовать на чувства, минуя рациональное – главное, знать, с чего зайти. Украинцы еще с первых лет войны в Донбассе отточили умение психологических операций. Чтобы вызвать в российском обществе пораженческие настроения, они заполоняют интернет самыми разными фейками. В ход идут фотографии 2014 или 2015 годов с подбитой техникой – фотошопом ей приделываются характерные знаки опознавания наступающих российских войск. Когда украинцам удается что-то подбить по-настоящему, они не стесняются фотографировать уничтоженную технику с разных сторон и выдавать один танк за несколько. Все это рассылается во все стороны в попытке сформировать у народа России ощущение военных неудач.
На родственников военнослужащих оказывается давление другого рода. Прислать матери или жене фотографию мертвого тела с ехидными комментариями – самое обычное дело. Другой способ интернет-войны – создать телефонную линию в духе "узнай, в плену ли твой родственник". Так украинцы собирают информацию о родственниках военнослужащих и их самих. В отдельных случаях за находящегося якобы в плену мужа или сына еще и пытаются вымогать деньги.
Совершенно другая картинка идет на Запад. Там украинцы всячески прикидываются невинной, пострадавшей стороной. Любое разрушение тут же фиксируется на фото и видео и отправляется в дружественные западные СМИ. Имеют место и откровенные подставы. Так, например, фотография испуганной и окровавленной женщины, якобы попавшей под бомбежку (а на самом деле, загримированной сотрудницы центра информационно-психологических операций) обошла обложки крупнейших западных изданий.
Создаются и героические образы. При этом учитывается "марвелизация" сознания западного обывателя. Создаваемые конструкты больше походят на персонажей комиксов. Взять, например, "Призрак Киева" – молодого украинского аса, якобы сбившего 24 февраля шесть российских самолетов. Несколько дней спустя после вступления в конфликт Министерству обороны России надоело смотреть на эту вольницу. Вопрос был решен в духе военных – ударом высокоточного ракетного оружия по объектам СБУ и 72-го центра информационно-психологических операций в Киеве. После этого активность Украины в интернет-войне несколько спала.
Рыцарская война
При этом даже перед тем, как наносить удар, в Минобороны России за несколько часов предупредили мирное население. И это, пожалуй, самая удивительная особенность конфликта – он, впервые за сотню с лишним лет, ведется по-рыцарски. Но только с одной стороны. И тому есть причины.
Все дело в том, что украинские националисты и Киев, скорее всего, трезво оценивают свои шансы в конвенциональной войне. Окно возможности для противника лежит только в информационной сфере. Ему нужна картинка страданий и разрушений, чтобы получить как можно больше поддержки от дружественных западных стран. Необходимо воздействовать на их эмоции, раскачать общественное мнение, чтобы получить больше денег, наемников, вооружений и поддержки обывателей (а это сегодня важный политический ресурс).
Россия же, напротив, заинтересована в стабильности и контролируемости Украины после операции. Для этого надо как можно меньше всего разрушить в ходе боевых действий и сберечь как можно больше людей – причем не только мирных, а вообще. Именно поэтому Шойгу отдавал распоряжение "относиться к сложившим оружие бойцам ВСУ с уважением", именно поэтому российская армия не ровняет с землей города (хотя она это может и умеет), а лишь блокирует их. И после пытается договариваться о гуманитарных коридорах для выхода мирного населения. Кроме того, руководство России по-прежнему считает русских и украинцев одним народом – и делает соответствующие заявления. Согласно им, ставка делается на то, чтобы отсечь от украинского общества местечковых националистов (та самая денацификация), чтобы украинцы вновь смогли слиться с русскими, увеличив как демографическую, так и географическую базу русского народа.
Именно поэтому боевые действия идут в таком странном, на первый взгляд, контрасте. Одни готовы подставить под огонь или даже самостоятельно разрушить все что угодно и искать политического спасения в кровавом хаосе. А другие, даже в ущерб себе, готовы соизмерять и ограничивать свою силу – иначе тот же Харьков был бы уже давно перепахан артиллерией и неуправляемыми авиабомбами. Не так, как сейчас, а по-настоящему – превратив его в нечто среднее между Сталинградом и Грозным.
Это действительно уникальная спецоперация. И ее долгие годы будут изучать во всех военных академиях мира.
Правила комментирования
comments powered by Disqus