Когда мы говорим о противостоянии России и Китая с Западом, важно не забывать об экономическом измерении международных отношений. Все больше стран вслед за Россией и Китаем переходят на взаимный расчет в национальных валютах. Однако делают они это не в пику Вашингтону – а чтобы элементарно обезопасить себя от экономической катастрофы, к которой медленно, но верно приближаются #США. Инфляция в Штатах уже достигла самого высокого показателя за 40 лет, и привела к этому последовательная экономическая политика американских властей. Подробнее – в материале Василия Колташова, директора Института нового общества, автора канала Политэкономия Колташов (@vkoltashov).
- Василий Георгиевич, часть экономистов считают, что снижение значимости доллара при международных расчетах повлечет за собой ослабление валюты в среднесрочной перспективе. Как Вы считаете, насколько это соответствует действительности?
Мы действительно наблюдаем ослабевание американской валюты и снижение ее значимости.
Во-первых, об этом свидетельствует развитие торговли в национальных валютах – прежде всего в Евразии: все активнее Россия, страны ЕАЭС, Иран, Индия, Китай проводят операции, не используя доллар. Все идет к тому, что доллар в Евразии будет использоваться минимально.
Во-вторых, происходит обесценивание американской валюты в товарном выражении: в тоннах пшеницы, баррелях нефти, тысячах кубометров сжиженного природного газа или в тоннах удобрений. Это, несомненно, тревожный знак для Вашингтона, и поскольку эти процессы идут параллельно, они затрудняют резервирование в долларе.
США, обеспокоенные ситуацией, попытались повысить ключевую ставку аж до 2,5%, но если федеральная резервная система будет повышать ставку еще больше, то у них может произойти дефолт. Однако дефолта Вашингтон не хочет, и его основная экономическая стратегия состоит в том, чтобы его всячески избегать.
- Насколько ситуация серьезна? Удастся ли Соединенным Штатам избежать дефолта?
Сейчас финансовая стратегия такова: с одной стороны, производить дополнительную денежную эмиссию и заимствовать деньги для правительства у федеральной резервной системы (ФРС) США, с другой стороны – добиться комфортных внешних цен на товары.
Американцы попытались повлиять на цены политическими визитами: например, Джо Байден прилетал в Саудовскую Аравию [встреча состоялась в июле 2022 года – ред.] и просил их увеличить добычу нефти, снизив тем самым мировые цены.
Однако тогда договориться не удалось. Эр-Рияд учел реальный опыт. Весной 2020 года мировая экономика уже пережила радикальное падение цен на нефть, но это не поспособствовала началу экономического подъема. Напротив, вместе с ценами на нефть упали и американская экономика, и британская экономика, и экономика Евросоюза. Поэтому сейчас страны–экспортеры задаются справедливым вопросом: зачем идти на новые жертвы, делая цены более комфортными для американской экономики, если она все равно рухнет.
Не добившись успеха на переговорах, Соединенные Штаты вынуждены были пойти на повышение ключевой ставки [цены кредита, предоставляемого коммерческим банкам федеральной резервной системой – ред.], что повлияло на рынок нефти – к концу августа цена стала ниже 100 долларов за баррель. Это означает, что повышение ключевой ставки возымело определенный положительный эффект, и инфляция была ограничена.
При этом ставка была повышена на сразу на 75 сотых процента, хотя раньше ее увеличивали только на четверть процента, играя партию медленного повышения.
Сейчас очевидно, что этого оказалось недостаточно – ставку нужно повышать еще активнее. Однако у процесса повышения ставки есть граница – это дефолт.
Ключевая ставка должна быть низкой, чтобы предприятия могли сохранять свою рентабельность. Если кредит дается под 7%, то предприятия сохраняют рентабельность и способны рассчитываться по кредиту, если ставка повышается – то нет. А чтобы ограничить инфляцию, ставку нужно поднять выше 7%.
В разгар экономического кризиса 1970-80-х годов, в 1981 году Соединенные Штаты подняли ставку выше 16%, и это сработало против инфляции, в том числе – против мировой инфляции; закончился период дорогостоящих энергоресурсов, для России это было болезненно. Однако позволить себе такой маневр еще раз Соединенные Штаты не могут. Это не значит, что у них сейчас происходит катастрофа, однако они не могут ее избежать, они могут ее лишь оттягивать.
Соединенные Штаты зашли в тупик: все, что они могут делать теперь – это делать шаг вперед и потом шаг назад, оставаясь «в узком коридоре».
- Почему США не смогут повторить маневр 70-80-х годов?
За последние 14 лет Соединенные Штаты утроили государственный долг и теперь просто не могут его обслуживать при более высокой ставке.
30 триллионов 600 миллиардов долларов - это очень большой долг, американцы могут обанкротиться, если его обслуживание станет более дорогостоящим. Представим себе, что федеральная резервная система установила ставку в 10% – это была бы хорошая антиинфляционная ставка. Однако при ней правительство США должно отдать на обслуживание государственного долга не менее 3 триллионов долларов. А где их взять? Это слишком колоссальная сумма, чтобы занять, тем более, очевидно, что, если вы занимаете такие деньги – вы никогда их не выплатите.
Даже при ставке в 5% придется потратить более полутора триллионов долларов на обслуживание долга – то есть только на проценты, не погашая основную задолженность – а эта сумма очень близка к доходной части американского федерального бюджета.
Кроме того, свои долги есть у американских корпораций. Нулевая ставка, которая много лет была при Бараке Обаме и продолжительное время сохранялась при Джо Байдене, насыщала американскую финансовую систему. Американские банки не обанкротились во время мирового экономического кризиса 2008-2009 годов, хотя должны были, потому что они получили много дешевых заемных средств. Они привыкли получать дешевые деньги и не банкротиться, хотя должен происходить естественный отбор; в США этого отбора нет.
Поэтому, скорее всего, им никак не удастся избежать дефолта. Однако Вашингтон намерен и дальше балансировать между дефолтом и ростом инфляции – прежде всего в форме высоких мировых товарных цен.
- И это, очевидно, скажется на тех странах, экономика которых тесно связана с долларом.
Большинство экономик с периферийным или полупериферийным типом хозяйствования просто не выдержат этих цен [вызванных инфляцией доллара США – ред.]. У этих стран не остается иного выбора, кроме как выйти из долларовой зоны, чтобы инфляция для них была не столь сокрушительной.
Развивающиеся страны должны менять свою модель отношения с Западом, чтобы генерируемая в Соединенных Штатах инфляция не разрушила их хрупкие экономики: им нужны другие партнеры, другие соглашения, скидки на товары. Россия предоставляет скидки при поставках нефти из-за санкций Запада – это спасение для периферийных экономик.
- И это, по факту, усугубит ситуацию доллара. Как карточный домик – если вытащить одну карту, вся система начнет терять устойчивость.
Именно. Так как от доллара начинают активно отказываться во внешней торговле, он утрачивает обеспечение, и это, пожалуй, самая серьезная проблема для валюты.
Главное для современных денежных знаков – это товары, которые можно на них приобрести. Если товарная масса, которую можно приобрести на массу долларов, находящихся в обращении, все время уменьшается, то цены в долларах должны расти.
Помимо этого, теряется и интерес к резервированию в долларах, особенно после кражи российских резервов – получается, что деньги могут забрать у кого угодно под благовидным политическим предлогом: потому что вы подозреваетесь в сотрудничестве с Северной Кореей, с Россией или с Ираном.
- Вы описываете довольно тревожащую ситуацию. А что будет с рублем? Пока мы видим укрепление валюты, но надолго ли это?
Здесь немного другая ситуация, потому что рубль – это товарная валюта. Он начал повышать свою ценность в результате роста цен на зерно, на удобрения и на другие продукты российского экспорта. И это, конечно, плохая новость для доллара, тем более что укрепление рубля совпало с мерами, которые были направлены против него и должны были привести к курсу 200 рублей за доллар, как сказал Джо Байден.
Однако Россия перешла к торговле за рубли или за национальные валюты дружественных государств, и ресуры, которые Россия поставляет другим государствам, начали обеспечивать ее национальную валюту.
Остается только проблема сильного лоббизма некоторых отечественных экспортеров, например, металлургов, которые утверждают, что при крепком рубле они теряют рентабельность. Это действительно проблема, потому что при более слабом рубле внутренний рынок будет принесен в жертву. Он и так очень сильно пострадал в 2022 году, и покупательная способность населения очень сильно упала из-за санкций.
Кроме того, позиция министерства финансов такова, что рублю не надо дальше укрепляться, и оно ослабляло национальную валюту, закупая юани, отгоняя его тем самым от уровня в 50 рублей за доллар. Но перспективы у рубля хорошие.
- То есть, будет наблюдаться укрепление и других национальных валют. Какие из них наиболее перспективны в плане международного обращения?
Возможно, о себе заявит риал [национальная валюта Ирана – ред.]. Пока иранская экономика достаточно хрупка, не очень устойчива и их торговля. Турецкая лира со временем может вернуть себе позиции, но может их и потерять, в ее отношении все очень неопределенно.
В целом список валют, которые выйдут на первый план, остается небольшим, потому что их перспективы определяются размерами экономик и наличием у их стран ценных дорогостоящих ресурсов. Поэтому я бы выделил валюты России, Индии, Китая, может быть, при смене власти – Бразилии. Валюта ЮАР может набрать вес, если там пройдут реформы, которые сведут на нет американское и британское влияние и создадут устойчивую экономическую систему.
Если называть валюты, которые возвращаются или усиливаются, то золото – это еще одна валюта, которая может вернуть себе позиции. Мы вступили в эпоху недоверия, а золото прекрасно к нему адаптируется в отличие от бумажных денег. Вам могут отказаться их принимать, могут сказать, что теперь это – фантики, могут сказать, что с вами мы за эти деньги не торгуем. С золотом такого произойти не может: оно имеет собственную стоимость. Но это не означает, что торговать будут золотом: новая резервная валюта могла бы быть им обеспечена, можно было бы ограничить пределы эмиссии объемом золотого запаса страны. Это означает сразу создать огромное состояние «из воздуха»: у каждой страны есть золотой запас, золото просто лежит, а теперь оно станет работать.
Валюта, обеспеченная золотом – это то, что со временем убьет доллар, если будет воплощено в жизнь.
Сейчас очень много говорят про коллективный Запад, и он действительно существует на уровне внешней политики, но единого экономического Запада нет, потому что европейские страны – пленники внешней политики США. Население ЕС никто не спрашивал, хотят ли они вводить санкции против России; европейские фирмы никто не спрашивал, хотят ли они потерять российский рынок. Сейчас ресурсы из Евросоюза перекачиваются в США, но этот процесс не бесконечный. Благополучие доллара и США зависит еще и от долготерпения граждан ЕС.
Правила комментирования
comments powered by Disqus