В ходе состоявшейся 25-25 мая в Ашхабаде встречи спецпредставителей стран Центральной Азии и Евросоюза по Афганистану высказывалась обеспокоенность крупными гидротехническими проектами на севере этой страны, предусматривающими растущий отбор водных ресурсов трансграничной Амударьи – главной артерии центральноазиатского региона.

Представители «Исламского Эмирата Афганистан» не были приглашены к обсуждению этих вопросов. К сожалению, это лишь регулярная практика обсуждений данных вопросов странами Центральной Азии, что лишь способствует односторонним действиям Кабула по данным вопросам. Вместе с тем, в пункте 8 итогового коммюнике Ашхабадской встречи, без упоминания афганских гидропроектов, было кратко упомянуто, что «использование общих природных ресурсов должно учитывать потребности всех стран-соседей».

Эксперты международной экологической платформы «The Third Pole» и представители центральноазиатских стран в ходе форума отмечали, что трансафганский мелиоративный канал «Куш-тепа», использующий воду Амударьи и ряда её афганских притоков, способен в разы сократить сток этой реки. И, соответственно, спровоцировать на обширных территориях государств Центрально Азии масштабный кризис водоснабжения.

При этом транстуркменский Каракумский канал, подпитываемый, в основном, участком Амударьи вблизи границы с Афганистаном, может и вовсе лишиться воды. Из-за тех же проектов водный кризис угрожает Каракалпакской автономной республики в составе Узбекистана, расположенной в бассейне нижнего (приаральского) течения Амударьи.

Отмечалось также, что афганские гидро-проекты не подкреплены объективной экологической экспертизой, необходимой с участием экспертов всех стран бассейна Амударьи – с участием Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана.

Но в итоговом коммюнике встречи не содержится предложение о коллективных переговорах республик бывшей советской Средней Азии с Афганистаном по водохозяйственным / экологическим проблемам.

Тем временем, у постсоветских республик Центральной Азии до сих пор отсутствуют какие-либо взаимообязывающие документы по вододелению и водопользованию с Афганистаном. Разумеется, бессрочное советско-афганское соглашение по этому вопросу 1958 г. (с дополнениями 1964 г.) устарело, и Кабул также не подписывал Конвенцию ООН 1992 года по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озёр. При этом имеется соглашение Душанбе с Кабулом (2010 г., с дополнениями 2011-12 гг.) о совместном использовании воды реки Пяндж, впадающей в Амударью, которое, по данным таджикистанских источников, несмотря на периодическую враждебную риторику по берегам Пянджа, сторонами в целом соблюдается. Но и в этом секторе на северо-востоке Афганистана планируется каскад маломощных ГЭС. По имеющейся информации, данные проекты финансируются с оффшорным или прямым участием финансово-промышленных структур Китая, Саудовской Аравии, Катара, Пакистана и Турции. Кроме того, с марта с.г. КНР и талибы реализуют крупный проект по нефтедобыче в североафганском районе, примыкающем к границам Узбекистана и Туркменистана.

В Межгосударственной координационной водохозяйственной комиссии стран Центральной Азии (МКВК) уже который год сетуют на отсутствие поныне каких-либо правовых механизмов для урегулирования «амударьинской» ситуации. Дескать, провести переговоры с талибами или принять Афганистан в МКВК пока невозможно, так как нынешние де-факто власти Кабула не признаны ни одной страной.

Между тем, известно, что торговые связи Центральной Азии с неспокойным южным соседом в некоторой мере сохраняются: в частности, талибский «эмират» получает электроэнергию из Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана. Стороны дорабатывают проекты трансафганских железных дорог с их состыковкой с теми же странами и с Ираном, Пакистаном, причем подготовительные работы уже проводятся и в Афганистане. Правда, с учётом перманентной приграничной нестабильности и активной деятельности в регионе западных спецслужб реализация каких-либо коммуникационных проектов, мягко говоря, проблематично. Тем не менее, продолжаются консультации по созданию трансафганского газопровода из Туркменистана в Пакистан и Индию, туркменский участок которого до афганской границы (Кушка – Торагунди) был построен «авансом» в 2018-2021 гг. В ноябре 2022 г. на саммите МКВК в Ашхабаде утвердили лимиты водозаборов каждой из пяти стран региона на межвегетационный период 2022-23 годы для бассейнов двух главных рек региона – Сырдарьи и Амударьи. Согласно документу, лимит на водозабор из бассейна Амударьи составляет 55,4 миллиарда кубометров, из которых больше всего воды досталось Узбекистану – 23,6 млрд. куб., и Туркмении – 22 млрд. Кабульские власти к «водным торгам» приглашены не были. Но что же мешает водохозяйственным переговорам с Афганистаном? Местные амбиции и игнорирование географических реалий – одна из возможных причин.

Можно также предположить, что стороны «удерживаются» от переговоров извне с целью провоцирования очередной региональной напряжённости, которой не преминут воспользоваться иноземные доброхоты. Так, по сведениям агентства Reuters, 12 мая в Кандагаре на юге Афганистана премьер-министр Катара Мохаммед бин Абдулрахман аль-Тани встретился с верховным лидером «Исламского Эмирата Афганистан» Хайбатуллой Ахундзада, обсудив вопросы нормализации отношений с международным сообществом. Высказывается предположение, что эту встречу, как и на предыдущей, в октябре 2022 года, проходила с участием высокопоставленных представителей ЦРУ, Госдепартамента и запрещённого в России агентства USAID. Игнорирование интересов Афганистана, всё активнее заявляющего о своих правах на воды приграничных рек, лишь облегчит деструктивную «работу» внешних сил по максимальному раздуванию противоречий между соседями по нижнему течению Амударьи и Пянджу с перспективой их окончательного превращения в заклятых врагов.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram