Особое внимание привлекло заявление посла Китая в Анкаре Лю Шаобиня, который отметил, что Пекин «желал бы, чтобы Турция присоединилась к БРИКС». На фоне волны расширения БРИКС, связанной с присоединением к организации Саудовской Аравии, Египта, ОАЭ, Ирана, Эфиопии и Аргентины, вопрос о гипотетическом вступлении Анкары в блок вызывает немалый интерес. В то же время Турция не подавала официальную заявку на вступление в БРИКС, однако президент международного форума стран БРИКС Пурнима Ананд указывал на скорое присоединение Анкары к блоку. Какова позиция Турции в отношении БРИКС? Как в турецких СМИ и обществе расценивают данную организацию? Почему именно Китай выступил с подобным заявлением? Как шаги в этом направлении могут сказаться на Турции? Об этом корреспондент EADaily поговорил с младшим научным сотрудником отдела Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН тюркологом Разилем Илшатовичем Гузаеровым.

— С одной стороны, Турция при Реджепе Тайипе Эрдогане стремится проводить суверенную политику без постоянной оглядки на Вашингтон. С другой, Анкара исторически интегрирована в западные военно-политические блоки и системы. Разиль Илшатович, как в Турции воспринимают организацию БРИКС? Отреагировали ли турецкие СМИ и общественно-политические круги на заявления посла Китая об интересе к присоединению Анкары к блоку?

— Большой интерес к организации в Турции был вызван в 2018 году, когда Реджеп Тайип Эрдоган был приглашен на встречу лидеров БРИКС. Тогда Мехмет Шимшек, на тот момент заместитель премьер-министра по экономике, заявлял, что Турция может стать членом инвестиционного банка БРИКС.

В целом турецкие эксперты высказывали положительные оценки по отношению к организации. БРИКС может стать для Турции еще одной площадкой для активной деятельности, развития отношений с незападными странами. Но Турция с экономической точки зрения все еще находится в орбите Запада. Вступление страны в БРИКС в будущем рассматривается некоторыми турецкими экспертами как шаг в сторону Востока и снижения зависимости от Запада через расширение и углубление торговых отношений со странами блока. Особое внимание уделялось именно экономической структуре организации. Однако после встречи тема БРИКС не получила особого развития в обсуждениях турецких экспертов.

Что касается заявления посла Китая в Анкаре Лю Шаобиня, то в турецких СМИ и общественно-политических кругах оно не получило особого внимания. Появились лишь нечастые упоминания слов посла, но не случилось такого же распространения темы, как это было в 2018 году. Однако ситуация, возможно, изменится, и реакция турецкой экспертной среды на эти заявления может поступить чуть позже, что снова откроет дорогу к размышлениям и будущем взаимодействии Турции и БРИКС.

— Китай и Турцию связывают важные, но непростые отношения. Пекин не может не быть заинтересованным в транспортном и транзитном потенциале Турции с учетом ее географического положения. Однако Анкара и Пекин расходятся в столь чувствительном и остром вопросе, как уйгурский. Как Вы можете охарактеризовать в целом турецко-китайские отношения? Почему Китай мог выступить с подобной инициативой?

— Говоря о турецко-китайских отношениях, мы можем охарактеризовать их как «положительно-нейтральные». Действительно, уйгурский вопрос периодически становится точкой напряженности в отношениях двух стран. В турецком Меджлисе звучат призывы к поддержке уйгурского населения, а в 2019 году представитель МИД Турции Хами Аксой публично озвучил обвинения в сторону Китая, несмотря на то, что официальные власти стараются избегать данного вопроса. Однако сразу после этого президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган сгладил углы, заявив об отсутствии каких-либо этнических проблем в Синьцзяне.

Также одной из проблем Турции в отношениях с Китаем выступает сохранение дефицита торгового баланса. При этом между государствами существует определённый потенциал развития торгового партнерства. В 2015 году между странами был подписан меморандум о сопряжении проекта ОПОП («Один пояс, Один путь» — ред.) и «Срединного коридора». В данном случае Анкаре интересно стать хабом для китайского проекта. Более того, Турции, учитывая экономическое положение страны, было бы интересно привлечь дополнительные инвестиции в страну, в том числе китайские. Также интересным выглядит сотрудничество в сфере технологий. Заинтересованность в подобном взаимодействии выражает и китайская сторона.

Глава МИД Китая Ван И в ходе своего визита в Анкару в июле 2023 года обозначил, что Китай готов развивать отношения с Турцией в таких областях, как энергетика, образование, культура и др., и более того наращивать импорт турецких высококачественных товаров.

Инициатива Китая о поддержке членства Турции в БРИКС явно свидетельствует о том, что Анкара рассматривается Пекином как важное звено в развитии своего проекта ОПОП. Турция обладает выгодным географическим положением. Совместное членство в БРИКС станет как поводом обсуждения новых проектов в новом формате, так и откроет возможности для начала их реализации.

— Как упоминалось ранее, Турция тесно связана с западными структурами, в том числе НАТО; недавно вновь реанимировались разговоры о стремлении Анкары к возобновлению переговоров о членстве в Евросоюзе. Ни один из «новичков» БРИКС формально не связан институционально с западными военно-политическими блоками в той степени и качестве, как Анкара. Разиль Илшатович, на Ваш взгляд, как возможный процесс присоединения Турции к БРИКС может сказаться на отношениях с США? Может ли Турция ради БРИКС полностью отказаться от НАТО и взаимодействия с ЕС?

— Современную политику Турции на международной арене можно охарактеризовать как «многостулье». Анкара стремится развивать отношения со многими международными акторами, что в конечном итоге позволяет ей лавировать между ними, «выбивая» для себя лучшие условия сотрудничества. Безусловно, Вашингтону не может понравиться стремление Турции к активному сотрудничеству с организацией, где ведущими государствами являются Россия и Китай. США было бы выгоднее вернуть Турцию под свой контроль.

Что касается НАТО, то здесь Анкара, пожалуй, никогда самостоятельно не откажется от членства в нем, потому что только будучи членом Альянса можно влиять на него и на его развитие. А тесные экономические отношения с ЕС не позволят Турции отказаться от взаимодействия с ним: Анкаре это просто не просто невыгодно ни с одной из точек зрения.

Членство в БРИКС может дать Турции еще одно пространство для маневра в отношениях с западными партнерами. Так, Анкара сможет продемонстрировать свою значимость на международной арене, используя это как предлог для улучшения условий отношений с западными странами. Однако в данном случае необходимо быть готовым и к тому, что тесные отношения с Западом могут быть использованы Анкарой и для улучшения своих собственных позиций в организации при условии ее членства.

Подробнее о роли БРИКС во внешней политике России, особенностях расширения организации и решениях недавнего саммита в ЮАР можно ознакомиться в интервью EADaily с ведущим специалистом Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова Сергеем Вадимовичем Орловым.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram